Русский героизм. Ляпунов, Минин и Пожарский
В Смутное время, как в калейдоскопе, мелькали лица разных претендентов на власть: Годунов, Шуйский, польский королевич Владислав, три Лжедмитрия, король Сигизмунд, князь Мстиславский... И многие современники никак не могли решить: за кого стоять? Кому верить? Кто действительно хочет наведения порядка в стране, а кто под шумок преследует собственные шкурные интересы?
Даже самые разумные люди порой «переметывались» (перебегали) из стана в стан. Основной руководитель первого народного ополчения рязанский воевода Прокопий Ляпунов сначала поддержал восстание Петра Болотникова, потом поверил в якобы спасшегося царевича Дмитрия. Когда же увидел, что творят болотниковцы и сторонники Лжедмитрия II, решительно перешел с рязанским войском на сторону царя Василия Шуйского.
Когда Пронску, Зарайску и Коломне угрожали войска «тушинского вора», Ляпунов со своими рязанцами бросался им на помощь, отбивал нападение. Когда осенью 1608 года сама Москва оказалась в осаде тушинцев, именно Ляпунов сумел из Рязани доставить осажденным хлеб, без которого они были обречены. За эти заслуги его почтили чином думного дворянина.
Но очень скоро стало понятно, что царь Василий Шуйский не выполняет своих обещаний. За четыре года он не сделал для страны ничего - только интриговал, казнил без вины, преследовал и разорял целые боярские и дворянские рода. Всеобщее недовольство царем одним из первых выразил Ляпунов - он послал письмо молодому Скопину, где предлагал тому венчаться на царство. Эту идею поддерживали многие, а вслух высказал лишь Ляпунов.
Прокопий Ляпунов требует отречения Василия Шуйского.
После убийства Скопина негодующий Ляпунов решил поднять ни много ни мало восстание против царя, к которому предложил присоединиться и зарайскому князю Дмитрию Михайловичу Пожарскому. Однако Пожарский, хоть и огорченный смертью молодого полководца, на такую авантюру не пошел.
Из этого перечисления уже становится понятно, что натурой Ляпунов был страстной, человеком решительным, но не всегда умел мыслить стратегически.
Однако 17 июля 1610 года Шуйский был низложен, и по приглашению Семибоярщины в Москву вошли польские войска. Вот тогда все прочие беды померкли перед этой страшной бедой, и Ляпунов, наконец, увидел перед собой настоящую большую цель - освобождение страны от интервентов. Деятельный рязанский воевода стал рассылать по городам письма, предлагая «всей земле» собраться под Москвой, чтобы «учинить совет, кому быть на Московском государстве государем».
Так именно благодаря Ляпунову организовалось земское движение, названное позднее первым народным ополчением. Его патриотические цели активно поддержал патриарх Гермоген, названный за воодушевляющий слог своих воззваний «вторым Златоустом». Впрочем, «всю землю» первое ополчение не представляло - по составу оно было в основном дворянским: это были ратные люди, к которым примкнули казаки - такие же служивые люди.
Первичная инициатива сбора ополчения исходила одновременно из двух городов - Рязани и Нижнего Новгорода. Но рязанцы имели во главе непререкаемого лидера Ляпунова, а у нижегородцев пока своего общепризнанного вождя не было, потому они и не смогли вовремя организовать войско. Зато к Ляпунову присоединились, прислав свои дружины, Муром, Суздаль, Владимир, Вологда, Калуга, Ярославль, Галич, Кострома и другие города, а также волжские и черкасские казаки во главе с атаманом Иваном Заруцким.
28 февраля 1611 года начался поход на Москву. Семибоярщина объявила Ляпунова и всех, кто выступал с ним, клятвопреступниками и изменниками - навстречу ополчению были высланы отряды стрельцов. Но стрельцы воевали плохо и при первой возможности переходили на сторону ополченцев.
19 марта 1611 года случилось событие, доказавшее всем сомневающимся, что верить полякам и надеяться на «миролюбивое» царствование Владислава нельзя. Польско-литовский гарнизон во главе с Александром Госевским уже давно вел себя в Москве, как в захваченном городе, поэтому справедливо опасался восстания москвичей. Было это ошибкой или обдуманным превентивным действием - неизвестно, но по надуманному поводу поляки начали в Москве всеобщую резню - только в Китай-городе погибло 7 тысяч жителей. Эти кровавые события вдобавок сопровождались опустошающим пожаром, уничтожившим пол-Москвы.
Когда через неделю к столице подошли отряды Ляпунова, они увидели дымящуюся Москву, еще свежие могилы, плачущих погорельцев - зрелище, которое никого не могло оставить равнодушным. Под впечатлением этого бедствия ополченцы приняли «крестоцеловальную запись» (что-то вроде присяги), которая полностью исключала воцарение королевича Владислава: «Королю и королевичу польскому креста не целовати и не служити и не прямити ни в чем никоторыми делами».
В ходе боев в апреле-мае 1611 года ополченцы освободили от поляков часть Москвы, но организовать полную осаду столицы не смогли - не хватило сил. Таким образом, часть ворот Москвы находилась в руках у ополченцев, а часть - у польско-литовского гарнизона.
Одновременно с военными действиями ополчение пыталось создать систему государственного управления, включая судебные, юридические, налоговые и иные функции. Был создан руководящий «Совет всей земли», представляющий все поддержавшие ополчение города и области страны. Во главе Совета стали трое: Прокопий Ляпунов, калужский князь Дмитрий Трубецкой и казачий атаман Иван Заруцкий.
Однако как среди ополченцев, так и внутри триумвирата постоянно происходили разногласия. Бывшие сторонники Лжедмитрия II Трубецкой и Заруцкий отделили свои отряды от дружины Ляпунова и вели свою самостоятельную политику, по факту оказавшуюся вполне разбойничьей.
Особенно «старались» казаки Заруцкого - они выделяли себе области, где «имали себе поместья самовольством, без боярского и всей земли совету», проще говоря, грабили всех в пределах досягаемости. Ляпунов старался навести дисциплину, но даже его авторитета не хватало для обуздания своекорыстия его товарищей по ополчению. Более того, призывы Ляпунова к порядку и законности вызвали озлобление у казаков.
22 июля 1611 года казаки вызвали Ляпунова на свой «круг», где предъявили ему грамоту (как выяснилось позже, поддельную), в которой Ляпунов якобы приказывал «этот злой народ (казаков) весь истребить».
Фальшивка сработала, и Ляпунов прямо на казачьем круге был убит. Один из самых ярких героев первого ополчения, поверивший в возможность организовать единый дворянский союз для спасения Родины, погиб, так и не выполнив этой задачи.
Почему это произошло?
Русский историк 19 века Иван Забелин писал: «Это первое движение, ляпуновское, находилось исключительно в руках того же служилого разряда людей, который сам же и завел Смуту. Под Москву собрались те же их замыслы, как бы что захватить в свои руки, как бы чем завладеть».
После смерти главного воеводы начинается постепенный распад ополчения. Современник писал: «...дворяне и дети боярские всех городов, видя неправедное начинание (убийство Ляпунова), из-под Москвы разъехались по городам и учали совещатися, чтобы всем православным христианам бытии в совете и соединении». Тем не менее, до прихода второго ополчения Минина и Пожарского оставшиеся казаки держали осаду Москвы, не забыв и про грабежи - как говорят в таких случаях, «из песни слов не выкинешь».
Вот тогда и настал черед Нижнего Новгорода, куда стали собираться уже не только дворяне, но и «черные люди», все, кто хотел, наконец, покончить со Смутой. Осенью 1611 года началось всенародное движение за освобождение родины - отряды крестьян, посадских людей и мелкопоместных дворян собирались со всех концов страны. Патриарх Гермоген, заточенный поляками в подземелье, через своих людей тайно рассылал грамоты с призывом восстать против интервентов.
Нижегородский земский староста Козьма Минин, собрав на вечевой площади все население города, выдвинул призыв: «Ополчайся, стар и млад! Продадим свои дома, заложим жен и детей и выкупим отечество... Я знаю, только мы на это подвинемся, так и малые города к нам пристанут, и мы избавимся от иноплеменников».
Возглавить ополчение нижегородцы предложили князю Дмитрию Пожарскому, честнейшему человеку и опытному воеводе.
Между тем положение стало стремительно ухудшаться - под Москву с целью деблокировать ее подошли польские войска гетмана Сапеги. Шведы же, выйдя из роли «союзников», захватили Новгород и разоряли северные русские города. Крымские татары совершили набег на Рязанский край. В этот же момент казаки первого ополчения, польстившись на обещание денег, «учинили присягу» новому Лжедмитрию - «псковскому вору» Сидорке. И хотя в третьего «воскресшего» царя Дмитрия уже мало кто верил, но авантюрист Заруцкий упорно продолжал этот фарс, надеясь все-таки добраться до власти. Из-за этого ополчение Минина и Пожарского не могло войти в Москву, пока там держались сторонники самозванца.
В этих условиях столицей второго ополчения стал Ярославль - там был создан новый «Совет всей земли», гораздо более полно отвечавший своему названию. Здесь ополчение простояло четыре месяца, собирая казну и военную силу - ополчения прибывающие из замосковных и поморских городов, а также татарские, марийские, чувашские ополчения из Поволжья и Касимова.
В июле 1612 года ополчение, собрав свыше 20 тысяч человек, вышло из Ярославля и 20 августа вступило в Москву, расположившись в районе Арбата. Атаман Заруцкий, узнав о приближении столь грозной силы, бежал, но казаки Трубецкого остались. День в день с ополчением в Москву на помощь осажденным полякам вступил с 12-тысячным войском гетман Ходкевич, остановившийся на Поклонной горе.
Русский военный историк С. Е. Кедрин в книге «Исторический обзор тактики русских войск» описывает начало сражения так: «22 августа Ходкевич перешел реку у Девичьего монастыря и в 1 час дня атаковал Пожарского, который после упорного боя (в 7 часов вечера) отступил к Пречистенским воротам... Но отправленные на другой берег Пожарским 5 лучших конных сотен, несмотря на запрещение Трубецкого, по собственному почину вброд через реку ударили в тыл зарвавшимся врагам. Атака эта решила участь боя, и гетман, потеряв много убитыми, отступил на Поклонную гору».
На следующий день Ходкевич сделал еще одну попытку через Замоскворечье пробиться в Кремль, где сидел осажденный польский гарнизон. Здесь центром сражения стал Елементовский острожек, который в ходе упорного боя несколько раз переходил из рук в руки.
Ближе к вечеру 24 августа Козьма Минин с дворянскими сотнями обошел позиции поляков и внезапно атаковал гетманские войска с тыла. Одновременно, воспользовавшись моментом, русская пехота перешла в наступление. Поляки не выдержали удара и отступили к Донскому монастырю. Осторожный Пожарский не стал преследовать бегущих, а открыл ураганный артиллерийский огонь, «от коего небо было в зареве, как от пожара».
Польские войска не выдержали обстрела, и с рассветом гетман покинул Москву. Оставалось принудить к сдаче польский гарнизон, уже с сентября терпевший ужасный голод. Дело доходило до массового людоедства, о чем рассказывает сохранившийся дневник польского полковника Осипа Будилы.
26 октября гарнизон капитулировал. Народное ополчение вступило в Кремль.
То, что они увидели, ужаснуло русских людей. Картины разграбленных дворцов, загаженных церквей были страшны, но не шли ни в какое сравнение с находимыми всюду чанами с засоленной человечиной, распотрошенными частями трупов. Вот когда полностью стал понятен смысл слова «поганые». Москву пришлось чистить и святить, как место, в котором побывала нечисть.
Это был еще не самый последний аккорд Смуты. После выборов нового царя, которым стал молодой Михаил Романов, появилась власть, которую признали все, но огромные проблемы остались. Смоленск был утрачен на долгое время, значительная часть Карелии была захвачена шведами, Россия потеряла выход к Финскому заливу, хозяйство еще несколько десятилетий оправлялось от разорения, численность населения упала до уровня 16 века.
Лишь через век, с приходом Петра, начнется новый этап возрождения и стремительного роста России.
Источник.
Даже самые разумные люди порой «переметывались» (перебегали) из стана в стан. Основной руководитель первого народного ополчения рязанский воевода Прокопий Ляпунов сначала поддержал восстание Петра Болотникова, потом поверил в якобы спасшегося царевича Дмитрия. Когда же увидел, что творят болотниковцы и сторонники Лжедмитрия II, решительно перешел с рязанским войском на сторону царя Василия Шуйского.
Когда Пронску, Зарайску и Коломне угрожали войска «тушинского вора», Ляпунов со своими рязанцами бросался им на помощь, отбивал нападение. Когда осенью 1608 года сама Москва оказалась в осаде тушинцев, именно Ляпунов сумел из Рязани доставить осажденным хлеб, без которого они были обречены. За эти заслуги его почтили чином думного дворянина.
Но очень скоро стало понятно, что царь Василий Шуйский не выполняет своих обещаний. За четыре года он не сделал для страны ничего - только интриговал, казнил без вины, преследовал и разорял целые боярские и дворянские рода. Всеобщее недовольство царем одним из первых выразил Ляпунов - он послал письмо молодому Скопину, где предлагал тому венчаться на царство. Эту идею поддерживали многие, а вслух высказал лишь Ляпунов.
Прокопий Ляпунов требует отречения Василия Шуйского.
После убийства Скопина негодующий Ляпунов решил поднять ни много ни мало восстание против царя, к которому предложил присоединиться и зарайскому князю Дмитрию Михайловичу Пожарскому. Однако Пожарский, хоть и огорченный смертью молодого полководца, на такую авантюру не пошел.
Из этого перечисления уже становится понятно, что натурой Ляпунов был страстной, человеком решительным, но не всегда умел мыслить стратегически.
Однако 17 июля 1610 года Шуйский был низложен, и по приглашению Семибоярщины в Москву вошли польские войска. Вот тогда все прочие беды померкли перед этой страшной бедой, и Ляпунов, наконец, увидел перед собой настоящую большую цель - освобождение страны от интервентов. Деятельный рязанский воевода стал рассылать по городам письма, предлагая «всей земле» собраться под Москвой, чтобы «учинить совет, кому быть на Московском государстве государем».
Так именно благодаря Ляпунову организовалось земское движение, названное позднее первым народным ополчением. Его патриотические цели активно поддержал патриарх Гермоген, названный за воодушевляющий слог своих воззваний «вторым Златоустом». Впрочем, «всю землю» первое ополчение не представляло - по составу оно было в основном дворянским: это были ратные люди, к которым примкнули казаки - такие же служивые люди.
Первичная инициатива сбора ополчения исходила одновременно из двух городов - Рязани и Нижнего Новгорода. Но рязанцы имели во главе непререкаемого лидера Ляпунова, а у нижегородцев пока своего общепризнанного вождя не было, потому они и не смогли вовремя организовать войско. Зато к Ляпунову присоединились, прислав свои дружины, Муром, Суздаль, Владимир, Вологда, Калуга, Ярославль, Галич, Кострома и другие города, а также волжские и черкасские казаки во главе с атаманом Иваном Заруцким.
28 февраля 1611 года начался поход на Москву. Семибоярщина объявила Ляпунова и всех, кто выступал с ним, клятвопреступниками и изменниками - навстречу ополчению были высланы отряды стрельцов. Но стрельцы воевали плохо и при первой возможности переходили на сторону ополченцев.
19 марта 1611 года случилось событие, доказавшее всем сомневающимся, что верить полякам и надеяться на «миролюбивое» царствование Владислава нельзя. Польско-литовский гарнизон во главе с Александром Госевским уже давно вел себя в Москве, как в захваченном городе, поэтому справедливо опасался восстания москвичей. Было это ошибкой или обдуманным превентивным действием - неизвестно, но по надуманному поводу поляки начали в Москве всеобщую резню - только в Китай-городе погибло 7 тысяч жителей. Эти кровавые события вдобавок сопровождались опустошающим пожаром, уничтожившим пол-Москвы.
Когда через неделю к столице подошли отряды Ляпунова, они увидели дымящуюся Москву, еще свежие могилы, плачущих погорельцев - зрелище, которое никого не могло оставить равнодушным. Под впечатлением этого бедствия ополченцы приняли «крестоцеловальную запись» (что-то вроде присяги), которая полностью исключала воцарение королевича Владислава: «Королю и королевичу польскому креста не целовати и не служити и не прямити ни в чем никоторыми делами».
В ходе боев в апреле-мае 1611 года ополченцы освободили от поляков часть Москвы, но организовать полную осаду столицы не смогли - не хватило сил. Таким образом, часть ворот Москвы находилась в руках у ополченцев, а часть - у польско-литовского гарнизона.
Одновременно с военными действиями ополчение пыталось создать систему государственного управления, включая судебные, юридические, налоговые и иные функции. Был создан руководящий «Совет всей земли», представляющий все поддержавшие ополчение города и области страны. Во главе Совета стали трое: Прокопий Ляпунов, калужский князь Дмитрий Трубецкой и казачий атаман Иван Заруцкий.
Однако как среди ополченцев, так и внутри триумвирата постоянно происходили разногласия. Бывшие сторонники Лжедмитрия II Трубецкой и Заруцкий отделили свои отряды от дружины Ляпунова и вели свою самостоятельную политику, по факту оказавшуюся вполне разбойничьей.
Особенно «старались» казаки Заруцкого - они выделяли себе области, где «имали себе поместья самовольством, без боярского и всей земли совету», проще говоря, грабили всех в пределах досягаемости. Ляпунов старался навести дисциплину, но даже его авторитета не хватало для обуздания своекорыстия его товарищей по ополчению. Более того, призывы Ляпунова к порядку и законности вызвали озлобление у казаков.
22 июля 1611 года казаки вызвали Ляпунова на свой «круг», где предъявили ему грамоту (как выяснилось позже, поддельную), в которой Ляпунов якобы приказывал «этот злой народ (казаков) весь истребить».
Фальшивка сработала, и Ляпунов прямо на казачьем круге был убит. Один из самых ярких героев первого ополчения, поверивший в возможность организовать единый дворянский союз для спасения Родины, погиб, так и не выполнив этой задачи.
Почему это произошло?
Русский историк 19 века Иван Забелин писал: «Это первое движение, ляпуновское, находилось исключительно в руках того же служилого разряда людей, который сам же и завел Смуту. Под Москву собрались те же их замыслы, как бы что захватить в свои руки, как бы чем завладеть».
После смерти главного воеводы начинается постепенный распад ополчения. Современник писал: «...дворяне и дети боярские всех городов, видя неправедное начинание (убийство Ляпунова), из-под Москвы разъехались по городам и учали совещатися, чтобы всем православным христианам бытии в совете и соединении». Тем не менее, до прихода второго ополчения Минина и Пожарского оставшиеся казаки держали осаду Москвы, не забыв и про грабежи - как говорят в таких случаях, «из песни слов не выкинешь».
Вот тогда и настал черед Нижнего Новгорода, куда стали собираться уже не только дворяне, но и «черные люди», все, кто хотел, наконец, покончить со Смутой. Осенью 1611 года началось всенародное движение за освобождение родины - отряды крестьян, посадских людей и мелкопоместных дворян собирались со всех концов страны. Патриарх Гермоген, заточенный поляками в подземелье, через своих людей тайно рассылал грамоты с призывом восстать против интервентов.
Нижегородский земский староста Козьма Минин, собрав на вечевой площади все население города, выдвинул призыв: «Ополчайся, стар и млад! Продадим свои дома, заложим жен и детей и выкупим отечество... Я знаю, только мы на это подвинемся, так и малые города к нам пристанут, и мы избавимся от иноплеменников».
Возглавить ополчение нижегородцы предложили князю Дмитрию Пожарскому, честнейшему человеку и опытному воеводе.
Между тем положение стало стремительно ухудшаться - под Москву с целью деблокировать ее подошли польские войска гетмана Сапеги. Шведы же, выйдя из роли «союзников», захватили Новгород и разоряли северные русские города. Крымские татары совершили набег на Рязанский край. В этот же момент казаки первого ополчения, польстившись на обещание денег, «учинили присягу» новому Лжедмитрию - «псковскому вору» Сидорке. И хотя в третьего «воскресшего» царя Дмитрия уже мало кто верил, но авантюрист Заруцкий упорно продолжал этот фарс, надеясь все-таки добраться до власти. Из-за этого ополчение Минина и Пожарского не могло войти в Москву, пока там держались сторонники самозванца.
В этих условиях столицей второго ополчения стал Ярославль - там был создан новый «Совет всей земли», гораздо более полно отвечавший своему названию. Здесь ополчение простояло четыре месяца, собирая казну и военную силу - ополчения прибывающие из замосковных и поморских городов, а также татарские, марийские, чувашские ополчения из Поволжья и Касимова.
В июле 1612 года ополчение, собрав свыше 20 тысяч человек, вышло из Ярославля и 20 августа вступило в Москву, расположившись в районе Арбата. Атаман Заруцкий, узнав о приближении столь грозной силы, бежал, но казаки Трубецкого остались. День в день с ополчением в Москву на помощь осажденным полякам вступил с 12-тысячным войском гетман Ходкевич, остановившийся на Поклонной горе.
Русский военный историк С. Е. Кедрин в книге «Исторический обзор тактики русских войск» описывает начало сражения так: «22 августа Ходкевич перешел реку у Девичьего монастыря и в 1 час дня атаковал Пожарского, который после упорного боя (в 7 часов вечера) отступил к Пречистенским воротам... Но отправленные на другой берег Пожарским 5 лучших конных сотен, несмотря на запрещение Трубецкого, по собственному почину вброд через реку ударили в тыл зарвавшимся врагам. Атака эта решила участь боя, и гетман, потеряв много убитыми, отступил на Поклонную гору».
На следующий день Ходкевич сделал еще одну попытку через Замоскворечье пробиться в Кремль, где сидел осажденный польский гарнизон. Здесь центром сражения стал Елементовский острожек, который в ходе упорного боя несколько раз переходил из рук в руки.
Ближе к вечеру 24 августа Козьма Минин с дворянскими сотнями обошел позиции поляков и внезапно атаковал гетманские войска с тыла. Одновременно, воспользовавшись моментом, русская пехота перешла в наступление. Поляки не выдержали удара и отступили к Донскому монастырю. Осторожный Пожарский не стал преследовать бегущих, а открыл ураганный артиллерийский огонь, «от коего небо было в зареве, как от пожара».
Польские войска не выдержали обстрела, и с рассветом гетман покинул Москву. Оставалось принудить к сдаче польский гарнизон, уже с сентября терпевший ужасный голод. Дело доходило до массового людоедства, о чем рассказывает сохранившийся дневник польского полковника Осипа Будилы.
26 октября гарнизон капитулировал. Народное ополчение вступило в Кремль.
То, что они увидели, ужаснуло русских людей. Картины разграбленных дворцов, загаженных церквей были страшны, но не шли ни в какое сравнение с находимыми всюду чанами с засоленной человечиной, распотрошенными частями трупов. Вот когда полностью стал понятен смысл слова «поганые». Москву пришлось чистить и святить, как место, в котором побывала нечисть.
Это был еще не самый последний аккорд Смуты. После выборов нового царя, которым стал молодой Михаил Романов, появилась власть, которую признали все, но огромные проблемы остались. Смоленск был утрачен на долгое время, значительная часть Карелии была захвачена шведами, Россия потеряла выход к Финскому заливу, хозяйство еще несколько десятилетий оправлялось от разорения, численность населения упала до уровня 16 века.
Лишь через век, с приходом Петра, начнется новый этап возрождения и стремительного роста России.
Источник.