(no subject)
Я довольно нередко плачу во сне. Мой мудрый товарищ АС говорит, что так, хлопнув дверью выходит стресс, но я не помню ее точную формулировку для протокола. По стандартному, отработанному как Жизель в Мариинке сценарию, я плачу одна в сюрреалистическом отлучении от всего близкого и дорогого. Все близкое и дорогое стоит особняком, скученно, тылами в мою сторону. Вероятно так токсинам и свободным радикалам, портящим кожный покров сознания, уходить по задумке авторов проще. Ничего подобного. Сегодня мне снился сон обо всем и обо всех. Все было в нем и все были в нем, прошли, пробежали, протекли через него, пока я летала, падала, смеялась, плакала, встречалась с прошлым и будущим. И впервые, когда я зарыдала стоя в 50-этажной круглой башне, на одном из многочисленных колец, подошел человек и обнял меня. Собрал в кучу на груди и поднял как 2х килограммовую кошку. Человеком был папа. Папа говорил, что все будет хорошо.
Позавчера, пока я переваливала через Урал, папе исполнилось 54 года. Для меня ему всегда 28, он учит меня нырять, бегает со мной по песчаным крымским косам, играет на пианино в детской и фотографирует нас на Зенит.
С днем рождения! Люблю тебя
Позавчера, пока я переваливала через Урал, папе исполнилось 54 года. Для меня ему всегда 28, он учит меня нырять, бегает со мной по песчаным крымским косам, играет на пианино в детской и фотографирует нас на Зенит.
С днем рождения! Люблю тебя