митька
Кто-то проливает на клавиатуру чай, кто-то любит фейерверки, а кто-то заводит друзей и их убивает.
Митька
Эзотерикой хохоча, он выпил пары яда, и забыл:
«Как много в коме многоточий:
волнистых, ушлых и смешных…»
Он толпы мне вопросов задавал
Пальто завязкой не подвязанных.
Играясь спицами в серьёз, и заводя всё новые петельки
Я же пытался увильнуть,
и рассказать об этом вскользь
И как-то недовязано…
Слепа любовь к мелкому и слишком примитивному
Однако мне шептали: «скажи ему, скажи ему»
Личности проходящие мимо, подозрительные.
Морщинок узенький исток казался странным мне тогда
Его лицо лилось, лилось
Блаженством юных виноградов
Оно рвалось внутри, и заставляло меняться в цвете, багроветь.
так надо?
Но оказалось всё в динамике банально,
это не была его еда
Она пошла, как пошлая шлюшёнка
ему не в те горла.
И осязаем тишиной
На дне могилки серой
И там лежит весь синий и больной
и капельку субтильный.
Воображаемый друг и соратник мой
Улыбчивый сурок Митька
Митька
Эзотерикой хохоча, он выпил пары яда, и забыл:
«Как много в коме многоточий:
волнистых, ушлых и смешных…»
Он толпы мне вопросов задавал
Пальто завязкой не подвязанных.
Играясь спицами в серьёз, и заводя всё новые петельки
Я же пытался увильнуть,
и рассказать об этом вскользь
И как-то недовязано…
Слепа любовь к мелкому и слишком примитивному
Однако мне шептали: «скажи ему, скажи ему»
Личности проходящие мимо, подозрительные.
Морщинок узенький исток казался странным мне тогда
Его лицо лилось, лилось
Блаженством юных виноградов
Оно рвалось внутри, и заставляло меняться в цвете, багроветь.
так надо?
Но оказалось всё в динамике банально,
это не была его еда
Она пошла, как пошлая шлюшёнка
ему не в те горла.
И осязаем тишиной
На дне могилки серой
И там лежит весь синий и больной
и капельку субтильный.
Воображаемый друг и соратник мой
Улыбчивый сурок Митька