Сумбурно про лето четырнадцатого
Оригинал взят у protyvoves в Сумбурно про лето четырнадцатого
В тот момент время стало протекать иначе. Не быстрее или медленнее, а иначе.
Еще 10-го июля 2014-го мы сидели небольшой компанией на берегу водоема, пили вино, спорили о войне, слушали канонаду. А уже на следующий день почти все, кроме меня уехали. Спешно и хаотично.
Мои семейные тоже уехали. В Одессу к родственникам. Я постоянно повторял, чтобы держали там рот на замке - в Одессу же едут.
В один день пришел начальник с морщиной на лбу, сказал, что я справлюсь и тоже уехал. Остальные коллеги слиняли еще раньше.
У меня остался только фикус и радио на ручной подзарядке. Я его купил на случай отключения электричества, чтобы можно было принимать какие-нибудь экстренные сообщения или что-то вроде того.
Когда темнело, я выключал свет, включал радио и просто лежал в темноте. Интернет и телевидение никуда не девались, но я слушал радио. В те вечера все казалось каким-то пронзительным и ненастоящим.
А фикусу я до сих пор улыбаюсь и зову его "другом". Глупо, как по мне.
Еще у меня все было заставлено ящиками с крупой, консервами, зажигалками, лекарствами, мылом, пищевой пленкой и.т.д. Весной я много читал о войне в Югославии, и к нашей готовился соответственно. Последнюю консервную банку из тех запасов я, к слову, вскрыл пару недель назад.
Просыпался я примерно в одно и то же время - около пяти утра. Вместе с людьми город покинул и незаметный до этого городской гул. И в этой фантастической тишине в пять утра в сон врывалось далекое "бум", свист и близкое "БАМ!". Позже, когда люди начали возвращаться, стало слышно только заключительное "БАМ!", выстрел и полет снаряда перестали пробиваться через городской фон.
Многие были уверены, что в пять утра стреляли именно для нас - тех, кто остался в городе. Это, ведь, очень давило психологически.
Как закрылись магазины я, честно говоря, даже не заметил. Просто однажды вышел, посчитал и оказалось, что работает каждая седьмая лавочка. Хотел купить, пока оставались деньги, новый мобильный телефон, и не смог.
Я звонил другу и кричал ему в трубку:
- Смотрел фильм "Я - легенда"? Так вот я внутри него, прикинь! Только у меня фикус вместо собаки.
Апокалиптическую картину портил общественный транспорт, который работал исправно. Впрочем, бывало, что в троллейбусе я ехал сам. На следующей остановке заходил дядечка, осматривал салон и садился рядом.
- Вот так и живем - говорил он. Я угукал в ответ и дальше мы ехали молча, но рядом.
Как-то я узнал, что в шесть вечера около ОГА можно узнать свежие сводки. Я стал туда ходить. Кроме меня, в основном, там собирались пожилые женщины. К ним в 18-00 выходил потасканного вида харизматичный ополченец, садился на стул и зачитывал с бумажек всяческие новости и цифры. Потом ему давали сигареты, кто-то даже деньги совал. Ополченец благодарил, растыкивал все по карманам и оставался на неформальные беседы.
Меня все это действо занимало. Казалось, что я попал в кино и что мои сбежавшие знакомые должны мне завидовать - им-то таких интересностей не пережить.
Однажды потасканный ополченец-новостник прочитал по бумажке пост из интернета, которому было недели две. После этого я ходить перестал.
Еще помню, как пошел домой с работы пешком, потому как в городе грохотало особенно сильно. Пешком можно упасть в нужный момент или нырнуть в арку. А с троллейбуса никуда не денешься - опасно. Откуда-то со стороны ЖД валил густой дым. На калиновке тоже что-то горело. И тогда почему-то стало очень страшно, хотя до этого страшно не было. Да и после тоже.
Мои вернулись осенью. Волком выли все лето: "мы тут больше не выдержим, домой хотим". Я был против, но жена сказала, что рожать будет в своем городе и точка. Так сказала, что мои возражения застряли в горле. И с того момента время снова взяло свой обычный ход. Жизнь перестала казаться вымыслом. А в лето 2014-го, порой, не верится и до сих пор.
В тот момент время стало протекать иначе. Не быстрее или медленнее, а иначе.
Еще 10-го июля 2014-го мы сидели небольшой компанией на берегу водоема, пили вино, спорили о войне, слушали канонаду. А уже на следующий день почти все, кроме меня уехали. Спешно и хаотично.
Мои семейные тоже уехали. В Одессу к родственникам. Я постоянно повторял, чтобы держали там рот на замке - в Одессу же едут.
В один день пришел начальник с морщиной на лбу, сказал, что я справлюсь и тоже уехал. Остальные коллеги слиняли еще раньше.
У меня остался только фикус и радио на ручной подзарядке. Я его купил на случай отключения электричества, чтобы можно было принимать какие-нибудь экстренные сообщения или что-то вроде того.
Когда темнело, я выключал свет, включал радио и просто лежал в темноте. Интернет и телевидение никуда не девались, но я слушал радио. В те вечера все казалось каким-то пронзительным и ненастоящим.
А фикусу я до сих пор улыбаюсь и зову его "другом". Глупо, как по мне.
Еще у меня все было заставлено ящиками с крупой, консервами, зажигалками, лекарствами, мылом, пищевой пленкой и.т.д. Весной я много читал о войне в Югославии, и к нашей готовился соответственно. Последнюю консервную банку из тех запасов я, к слову, вскрыл пару недель назад.
Просыпался я примерно в одно и то же время - около пяти утра. Вместе с людьми город покинул и незаметный до этого городской гул. И в этой фантастической тишине в пять утра в сон врывалось далекое "бум", свист и близкое "БАМ!". Позже, когда люди начали возвращаться, стало слышно только заключительное "БАМ!", выстрел и полет снаряда перестали пробиваться через городской фон.
Многие были уверены, что в пять утра стреляли именно для нас - тех, кто остался в городе. Это, ведь, очень давило психологически.
Как закрылись магазины я, честно говоря, даже не заметил. Просто однажды вышел, посчитал и оказалось, что работает каждая седьмая лавочка. Хотел купить, пока оставались деньги, новый мобильный телефон, и не смог.
Я звонил другу и кричал ему в трубку:
- Смотрел фильм "Я - легенда"? Так вот я внутри него, прикинь! Только у меня фикус вместо собаки.
Апокалиптическую картину портил общественный транспорт, который работал исправно. Впрочем, бывало, что в троллейбусе я ехал сам. На следующей остановке заходил дядечка, осматривал салон и садился рядом.
- Вот так и живем - говорил он. Я угукал в ответ и дальше мы ехали молча, но рядом.
Как-то я узнал, что в шесть вечера около ОГА можно узнать свежие сводки. Я стал туда ходить. Кроме меня, в основном, там собирались пожилые женщины. К ним в 18-00 выходил потасканного вида харизматичный ополченец, садился на стул и зачитывал с бумажек всяческие новости и цифры. Потом ему давали сигареты, кто-то даже деньги совал. Ополченец благодарил, растыкивал все по карманам и оставался на неформальные беседы.
Меня все это действо занимало. Казалось, что я попал в кино и что мои сбежавшие знакомые должны мне завидовать - им-то таких интересностей не пережить.
Однажды потасканный ополченец-новостник прочитал по бумажке пост из интернета, которому было недели две. После этого я ходить перестал.
Еще помню, как пошел домой с работы пешком, потому как в городе грохотало особенно сильно. Пешком можно упасть в нужный момент или нырнуть в арку. А с троллейбуса никуда не денешься - опасно. Откуда-то со стороны ЖД валил густой дым. На калиновке тоже что-то горело. И тогда почему-то стало очень страшно, хотя до этого страшно не было. Да и после тоже.
Мои вернулись осенью. Волком выли все лето: "мы тут больше не выдержим, домой хотим". Я был против, но жена сказала, что рожать будет в своем городе и точка. Так сказала, что мои возражения застряли в горле. И с того момента время снова взяло свой обычный ход. Жизнь перестала казаться вымыслом. А в лето 2014-го, порой, не верится и до сих пор.