Партиец и меценат :)
Оригинал взят у dpmmax в Партиец
Зачем люди вступают в партии? Да зачем только не вступают! Кто-то из идейных соображений, кто-то из приземлённо-материалистических, кто-то со скуки, кто-то просто плохо смотрел под ноги на своём жизненном пути - причин много. Я могу назвать ещё одну - бредовую.
Отследить начало очередного обострения у Павла (назовём его так) было несложно: достаточно было спросить, не вступил ли он в партию. Если нет - значит, всё в порядке, человек пьёт лекарства аккуратно, и причин для беспокойства нет. Если вступил - значит, лекарства пьёт вместо Павла большой белый санфаянсовый друг, и пора готовить палату с видом на окрестные коттеджи. Почему?
Всё просто. Есть у Павла одна идея, которая начинает свербить лишь во время обострения. Идея партийного строительства. Как промежуточный этап на пути к президентскому креслу. А то протирают его, бедное, все, кому не лень, и лишь его, Павла, базис, единственно достойный кремлёвской мебели, почему-то до сих пор находится с этим креслом в карьерно-топографическом диссонансе.
Раньше на всех президентских выборах он вместо галочки вписывал в бюллетень свою фамилию: вдруг всё же получится? Но фортуна упорно крутила романы с другими, и на попытки Павла обаять её с наскока лишь возмущённо заявляла, что он-де не в её вкусе, и вообще к лошадям у неё идиосинкразия. Пришлось менять тактику и приступать к планомерной осаде. Павел рассудил, что верный путь к президентскому креслу лежит через партию. То есть, надо стать сначала просто членом, потом - выдающимся, затем - лидером, а там уже и до Кремля недалеко.
Первым его выбор пал на «Единую Россию», что было закономерно: телефоны и адреса этой партии можно найти, пожалуй, в любом психоневрологическом диспансере, на любой доске информации. Павел решил, что надо организовать партийную ячейку на базе дневного стационара и становиться её секретарём: глядишь, и заметят его выдающийся организаторский талант. И он кинул клич: все в партию! Дурдом - кузница руководящих кадров! Полтинник каждому, кто во всё это вступит! На полтинник, выделенный из личной пенсии, клюнули четверо, но в партию так и не вступили. Денег, впрочем, тоже не вернули, сославшись на эпик фейл...то есть, форс-мажор.
Призыв вступить всем пациентским составом диспансера в ЛДПР, прозвучавший во время следующего обострения, был неожиданно подхвачен на «ура»: уж очень близкими и родными показались как идейная подоплёка, так и сам партийный лидер. Дело застопорилось на втором этапе, когда потребовалось принести фотографии и заполнить анкету. Психопатов она выбесила, двое параноиков сочли ряд вопросов анкеты слишком подозрительными, а трое пациентов с дебильностью узнали почти все буквы в анкете, но не смогли понять, что означает их совокупность. В итоге обилеченным оказался один Павел, но через некоторое время обострение прошло, и он понял, что переплюнуть Жириновского в плане харизмы и эпатажа ему не под силу даже в маниакально-бредовом состоянии.
С КПРФ тоже не сложилось: требовались рекомендации и характеристики от двух коммунистов, а также необходимо было пройти собеседование на знание устава партии, и Павел решил, что с такими бюрократами ему связываться не с руки.
В штабе «Справедливой России» у него приняли анкету и фотографии, пообещали принять решение - и принимали его пять лет, после чего известили, что в связи с реорганизацией партии требуется повторить процедуру ещё раз. Павел, оценив скорость реакции, понял, что такими темпами до президентского кресла он доползёт в лучшем случае годам к восьмидесяти - и вежливо отказался.
Потом были партия 5 декабря и либертарианская партия, но их Павел покинул быстро, поняв, что партийные вожди с пальмы первенства не слезут даже в случае принудительной эволюции, и на премию Дарвина тоже не польстятся.
Другой бы уже давно отчаялся, но не Павел. Теперь у него новая идея: если нет ему места у руля готовой партии - надо создавать свою! Он уже и название придумал: «Партия свободного разума». Тезисы? Да пожалуйста! Психиатрия - лженаука и мастдай! Ни одна мысль не является бредовой, если её можно аргументировать! Любой человек имеет право невозбранно слышать любые голоса и видеть любые видения! Любая реальность имеет право на существование! Долой нейролептики!
Павел уверен: кворум он наберёт, за единомышленниками дело не станет. Осталось сформировать агитбригады и отправить их по диспансерам страны.
http://dpmmax.livejournal.com/512044.html
Вот ещё одна история, которую попросил рассказать для вас Михаил, мой знакомый и постонный читатель. Есть люди, которые в своих чаяниях и стремлениях стараются вести себя сдержанно. Мало ли - вдруг они, эти чаяния, сбудутся - и что с ними тогда делать? Есенина, опять же, вспоминают. И есть те, кто считает, что Есенин малость того. Лукавил, то есть, когда заявлял, что, мол, скромнее стал в желаньях. И вообще конкретно они рождены затем, чтоб сказку сделать былью. И настолько бывает крепка их в том уверенность, что и вести они начинают себя так, словно добрая фея уже дала каждой Золушке по тыкве.
Павел, который в моменты обострения бывал неизменно одержим идеей партийного строительства (я писал о нём тут: http://dpmmax.livejournal.com/418621.html), считал, что раз идея имеется - то дело уже, можно сказать в шляпе, он (весь в белом и при этой самой шляпе) - на пороге, за которым уже поджидает прекрасное со слегка запылившимся, но полным удивительных подарков мешком. А раз так - надо держать руку на пульсе событий в стране. Да и мира в целом: вдруг завтра уже на приём к президенту, а он не в курсе геополитических реалий?
Поэтому, когда Владимир Вольфович попенял Абрамовичу, что, мол, не «Челси» надо покупать, а в дворовые команды вкладываться, чтобы каждая была не хуже, чем в этой их суперлиге, Павел задумался. А ведь ему, без пяти минут и одного мандата партийному лидеру, как раз таким путём и стоит пойти! А то, понимаешь, у Абрамовича команда есть, а он, как лох, без своих футболистов. Несолидно как-то. Надо, чтобы в газетах написали, по телевизору показали - и желательно не в криминальных сводках. В конце концов, он ведь почти медийная персона, а не amoracia ex tuberis!
И вот однажды, прогуливаясь по одному из бизнес-центров (во-первых, надо же себя приучать к деловой обстановке, а во-вторых - там время от времени на презентациях такие бесплатные угощения случаются!), Павел увидел офис, занимающийся поставками футбольной экипировки. Это судьба - решил Павел. И решительным шагом направился к двери офиса.
Заявив с порога, что он тут собирается приодеть свою команду, чтобы не стыдно было перед прочими членами суперлиги показаться, будущий партийный лидер чуть не захлебнулся в потоке обожания. Менеджер, предложивший ему для ознакомления каталог на четыре тысячи вариантов, в том числе весёлой расцветочки, умер от счастья, воскрес, растёкся сладким желе и спросил - не изволит ли господин Павел чего-нибудь испить? Господин Павел, листая каталог, важно изволил. И от шоколада, предложенного к кофе, тоже не стал отказываться: выбор - дело трудное, кора работает, сахара требует много.
Правда, до покупки дворовой футбольной команды, а также экипировки для неё, дело так и не дошло: очередное обострение быстро набирало обороты, и госпитализация в очередной раз нарушила планы будущего партийного лидера войти в большую политику. Пообещав ей, что сделает это в следующий раз, мягко и с предварительными ласками, Павел сдался на милость отечественной медицины и психофармакологии.
После выписки, как это обычно случалось, матримониальные планы Павла в отношении большой политики несколько изменились, но приятные воспоминания о том эпизоде в бизнес-центре остались. И когда случалось ему испытывать острый дефицит обожания и вот этого «чего изволите?», Павел отправлялся в офис какой-нибудь благотворительной организации. Предварительно отыскав в интернете адрес, представившись по телефону меценатом и договорившись о встрече с руководителем. В офисе он подолгу пил чай (и ел всё, что к чаю полагается, естественно), двигал речи о возрождении России и реанимации меценатства, рассуждал о необходимости прокачивать карму и полировать нимб - и купался в лучах восхищения, покачиваясь на волнах предупредительности.
Взяв реквизиты организации, меценат раскланивался с руководителем и его персоналом - и отправлялся домой, смакуя воспоминания. К чести его сказать, деньги по реквизитам Павел всё-таки переводил всем, кого удостоил визитом. Правда, небольшие, рублей по десять - но тут уж, как говорится, всё, чем мог. Наномеценатство - это, к сожалению, всё, что может позволить себе человек, получающий нанопенсию по инвалидности. Вот станет он партийным лидером - тогда и пожертвования будут солиднее.
Зачем люди вступают в партии? Да зачем только не вступают! Кто-то из идейных соображений, кто-то из приземлённо-материалистических, кто-то со скуки, кто-то просто плохо смотрел под ноги на своём жизненном пути - причин много. Я могу назвать ещё одну - бредовую.
Отследить начало очередного обострения у Павла (назовём его так) было несложно: достаточно было спросить, не вступил ли он в партию. Если нет - значит, всё в порядке, человек пьёт лекарства аккуратно, и причин для беспокойства нет. Если вступил - значит, лекарства пьёт вместо Павла большой белый санфаянсовый друг, и пора готовить палату с видом на окрестные коттеджи. Почему?
Всё просто. Есть у Павла одна идея, которая начинает свербить лишь во время обострения. Идея партийного строительства. Как промежуточный этап на пути к президентскому креслу. А то протирают его, бедное, все, кому не лень, и лишь его, Павла, базис, единственно достойный кремлёвской мебели, почему-то до сих пор находится с этим креслом в карьерно-топографическом диссонансе.
Раньше на всех президентских выборах он вместо галочки вписывал в бюллетень свою фамилию: вдруг всё же получится? Но фортуна упорно крутила романы с другими, и на попытки Павла обаять её с наскока лишь возмущённо заявляла, что он-де не в её вкусе, и вообще к лошадям у неё идиосинкразия. Пришлось менять тактику и приступать к планомерной осаде. Павел рассудил, что верный путь к президентскому креслу лежит через партию. То есть, надо стать сначала просто членом, потом - выдающимся, затем - лидером, а там уже и до Кремля недалеко.
Первым его выбор пал на «Единую Россию», что было закономерно: телефоны и адреса этой партии можно найти, пожалуй, в любом психоневрологическом диспансере, на любой доске информации. Павел решил, что надо организовать партийную ячейку на базе дневного стационара и становиться её секретарём: глядишь, и заметят его выдающийся организаторский талант. И он кинул клич: все в партию! Дурдом - кузница руководящих кадров! Полтинник каждому, кто во всё это вступит! На полтинник, выделенный из личной пенсии, клюнули четверо, но в партию так и не вступили. Денег, впрочем, тоже не вернули, сославшись на эпик фейл...то есть, форс-мажор.
Призыв вступить всем пациентским составом диспансера в ЛДПР, прозвучавший во время следующего обострения, был неожиданно подхвачен на «ура»: уж очень близкими и родными показались как идейная подоплёка, так и сам партийный лидер. Дело застопорилось на втором этапе, когда потребовалось принести фотографии и заполнить анкету. Психопатов она выбесила, двое параноиков сочли ряд вопросов анкеты слишком подозрительными, а трое пациентов с дебильностью узнали почти все буквы в анкете, но не смогли понять, что означает их совокупность. В итоге обилеченным оказался один Павел, но через некоторое время обострение прошло, и он понял, что переплюнуть Жириновского в плане харизмы и эпатажа ему не под силу даже в маниакально-бредовом состоянии.
С КПРФ тоже не сложилось: требовались рекомендации и характеристики от двух коммунистов, а также необходимо было пройти собеседование на знание устава партии, и Павел решил, что с такими бюрократами ему связываться не с руки.
В штабе «Справедливой России» у него приняли анкету и фотографии, пообещали принять решение - и принимали его пять лет, после чего известили, что в связи с реорганизацией партии требуется повторить процедуру ещё раз. Павел, оценив скорость реакции, понял, что такими темпами до президентского кресла он доползёт в лучшем случае годам к восьмидесяти - и вежливо отказался.
Потом были партия 5 декабря и либертарианская партия, но их Павел покинул быстро, поняв, что партийные вожди с пальмы первенства не слезут даже в случае принудительной эволюции, и на премию Дарвина тоже не польстятся.
Другой бы уже давно отчаялся, но не Павел. Теперь у него новая идея: если нет ему места у руля готовой партии - надо создавать свою! Он уже и название придумал: «Партия свободного разума». Тезисы? Да пожалуйста! Психиатрия - лженаука и мастдай! Ни одна мысль не является бредовой, если её можно аргументировать! Любой человек имеет право невозбранно слышать любые голоса и видеть любые видения! Любая реальность имеет право на существование! Долой нейролептики!
Павел уверен: кворум он наберёт, за единомышленниками дело не станет. Осталось сформировать агитбригады и отправить их по диспансерам страны.
http://dpmmax.livejournal.com/512044.html
Вот ещё одна история, которую попросил рассказать для вас Михаил, мой знакомый и постонный читатель. Есть люди, которые в своих чаяниях и стремлениях стараются вести себя сдержанно. Мало ли - вдруг они, эти чаяния, сбудутся - и что с ними тогда делать? Есенина, опять же, вспоминают. И есть те, кто считает, что Есенин малость того. Лукавил, то есть, когда заявлял, что, мол, скромнее стал в желаньях. И вообще конкретно они рождены затем, чтоб сказку сделать былью. И настолько бывает крепка их в том уверенность, что и вести они начинают себя так, словно добрая фея уже дала каждой Золушке по тыкве.
Павел, который в моменты обострения бывал неизменно одержим идеей партийного строительства (я писал о нём тут: http://dpmmax.livejournal.com/418621.html), считал, что раз идея имеется - то дело уже, можно сказать в шляпе, он (весь в белом и при этой самой шляпе) - на пороге, за которым уже поджидает прекрасное со слегка запылившимся, но полным удивительных подарков мешком. А раз так - надо держать руку на пульсе событий в стране. Да и мира в целом: вдруг завтра уже на приём к президенту, а он не в курсе геополитических реалий?
Поэтому, когда Владимир Вольфович попенял Абрамовичу, что, мол, не «Челси» надо покупать, а в дворовые команды вкладываться, чтобы каждая была не хуже, чем в этой их суперлиге, Павел задумался. А ведь ему, без пяти минут и одного мандата партийному лидеру, как раз таким путём и стоит пойти! А то, понимаешь, у Абрамовича команда есть, а он, как лох, без своих футболистов. Несолидно как-то. Надо, чтобы в газетах написали, по телевизору показали - и желательно не в криминальных сводках. В конце концов, он ведь почти медийная персона, а не amoracia ex tuberis!
И вот однажды, прогуливаясь по одному из бизнес-центров (во-первых, надо же себя приучать к деловой обстановке, а во-вторых - там время от времени на презентациях такие бесплатные угощения случаются!), Павел увидел офис, занимающийся поставками футбольной экипировки. Это судьба - решил Павел. И решительным шагом направился к двери офиса.
Заявив с порога, что он тут собирается приодеть свою команду, чтобы не стыдно было перед прочими членами суперлиги показаться, будущий партийный лидер чуть не захлебнулся в потоке обожания. Менеджер, предложивший ему для ознакомления каталог на четыре тысячи вариантов, в том числе весёлой расцветочки, умер от счастья, воскрес, растёкся сладким желе и спросил - не изволит ли господин Павел чего-нибудь испить? Господин Павел, листая каталог, важно изволил. И от шоколада, предложенного к кофе, тоже не стал отказываться: выбор - дело трудное, кора работает, сахара требует много.
Правда, до покупки дворовой футбольной команды, а также экипировки для неё, дело так и не дошло: очередное обострение быстро набирало обороты, и госпитализация в очередной раз нарушила планы будущего партийного лидера войти в большую политику. Пообещав ей, что сделает это в следующий раз, мягко и с предварительными ласками, Павел сдался на милость отечественной медицины и психофармакологии.
После выписки, как это обычно случалось, матримониальные планы Павла в отношении большой политики несколько изменились, но приятные воспоминания о том эпизоде в бизнес-центре остались. И когда случалось ему испытывать острый дефицит обожания и вот этого «чего изволите?», Павел отправлялся в офис какой-нибудь благотворительной организации. Предварительно отыскав в интернете адрес, представившись по телефону меценатом и договорившись о встрече с руководителем. В офисе он подолгу пил чай (и ел всё, что к чаю полагается, естественно), двигал речи о возрождении России и реанимации меценатства, рассуждал о необходимости прокачивать карму и полировать нимб - и купался в лучах восхищения, покачиваясь на волнах предупредительности.
Взяв реквизиты организации, меценат раскланивался с руководителем и его персоналом - и отправлялся домой, смакуя воспоминания. К чести его сказать, деньги по реквизитам Павел всё-таки переводил всем, кого удостоил визитом. Правда, небольшие, рублей по десять - но тут уж, как говорится, всё, чем мог. Наномеценатство - это, к сожалению, всё, что может позволить себе человек, получающий нанопенсию по инвалидности. Вот станет он партийным лидером - тогда и пожертвования будут солиднее.