Нестор Акакиевич Попочкин стеснялся самого себя. Стеснялся потому кск не мог придумать буквально ничего нового. В армии он подружился с прапорщиком Лукашенко и тут же отрастил себе усы как у него лучше уж быть похожим на хохлов, чем на... ну этих самых, ну этих, стеснялся даже подумать Попочкин. Через пять лет еще один его приятель женился. Попочкин до ужаса стеснялся женщин, но поступил так же. Когда его приятель развелся, Попочкин не раздумывая последовал его примеру, ибо толстые, страшные, вечно накрашенные как шалавы женщины были слишком даже для неприхотливого Плопочкина. Потом Нестор Акакиевич узнал, что его одноклассник открыл бизнес, и тоже решил открыть свой. Беда была лишь в том, что он не знал, какой бизнес открыть, а придумать ничего не мог. Тогда Попочкинвспомнил армию, прапорщика Лукашенко и его слова: "Нестор, меньше болтай, и чаще чисть мои сапоги!" И Попочкин решил открыть чистильную, или или чистищильскую, ну или как она там называется.
На стене в чистюльной был криво нарисован Попочкин в усах и начищенных до блеска сапогах. Сапоги блестели, переливаясь всеми цветами радуги. Реклама действовала безотказно: Попочкин был завален заказами на на почистку сапогов и калош. Идиллия продолжалась ровно до того момента, как в почисткинскую заглянул известный православный активист Виталий Милонов. Он критично осмотрел рекламу и зачем-то достал из кармана куртки смятый пакет молока "Веселый молочник". Под тяжелым взглядом Милонова Попочкин быстро покраснел и порытался прикрыть собой рекламную вывеску, жутко стесняясь и полагая, что корявые надписи оскорбляют православных, привыкших к нравственной чистоте и духовному совершенству.
"СЖЕЧЬ, СЖЕЧЬ, СЖЕЧЬ", пульсировало в голове у Милонова, пристально смотрящего на бесовскую рекламу. "Все сходится", лихорадочно носились мысли в его голове, "разумеется нормальный праволавный не может носить такую фамилию и такие откровенные сапоги". Милонов инстинктивно смял в шарик молочный пакет. Он вспомнил свою боль и унижение поруганного детского тела. Страшные картины мести носились в его голове, когда он тяжелым взглядом буравил Порочкина, нелепо пыташегося заслонить собой развратный блеск, от которого мутнело в голове.
Не говоря ни слова, Милонов резко развернулся и вышел из гнезда порока и мерзости. "СЖЕЧЬ, СЖЕЧЬ, СЖЕЧЬ", словно кричали стены домов, фонарные столбы и проносящиеся мимо машины.
Вечером того же дня чистильницкая сгорела в результате сильного пожара, а владелец ее бесследно исчез.
Посмотреть на Яндекс.Фотках
Нестор Акакиевич Попочкин стеснялся самого себя. Стеснялся потому кск не мог придумать буквально ничего нового. В армии он подружился с прапорщиком Лукашенко и тут же отрастил себе усы как у него лучше уж быть похожим на хохлов, чем на... ну этих самых, ну этих, стеснялся даже подумать Попочкин. Через пять лет еще один его приятель женился. Попочкин до ужаса стеснялся женщин, но поступил так же. Когда его приятель развелся, Попочкин не раздумывая последовал его примеру, ибо толстые, страшные, вечно накрашенные как шалавы женщины были слишком даже для неприхотливого Плопочкина. Потом Нестор Акакиевич узнал, что его одноклассник открыл бизнес, и тоже решил открыть свой. Беда была лишь в том, что он не знал, какой бизнес открыть, а придумать ничего не мог. Тогда Попочкинвспомнил армию, прапорщика Лукашенко и его слова: "Нестор, меньше болтай, и чаще чисть мои сапоги!" И Попочкин решил открыть чистильную, или или чистищильскую, ну или как она там называется.
На стене в чистюльной был криво нарисован Попочкин в усах и начищенных до блеска сапогах. Сапоги блестели, переливаясь всеми цветами радуги. Реклама действовала безотказно: Попочкин был завален заказами на на почистку сапогов и калош. Идиллия продолжалась ровно до того момента, как в почисткинскую заглянул известный православный активист Виталий Милонов. Он критично осмотрел рекламу и зачем-то достал из кармана куртки смятый пакет молока "Веселый молочник". Под тяжелым взглядом Милонова Попочкин быстро покраснел и порытался прикрыть собой рекламную вывеску, жутко стесняясь и полагая, что корявые надписи оскорбляют православных, привыкших к нравственной чистоте и духовному совершенству.
"СЖЕЧЬ, СЖЕЧЬ, СЖЕЧЬ", пульсировало в голове у Милонова, пристально смотрящего на бесовскую рекламу. "Все сходится", лихорадочно носились мысли в его голове, "разумеется нормальный праволавный не может носить такую фамилию и такие откровенные сапоги". Милонов инстинктивно смял в шарик молочный пакет. Он вспомнил свою боль и унижение поруганного детского тела. Страшные картины мести носились в его голове, когда он тяжелым взглядом буравил Порочкина, нелепо пыташегося заслонить собой развратный блеск, от которого мутнело в голове.
Не говоря ни слова, Милонов резко развернулся и вышел из гнезда порока и мерзости. "СЖЕЧЬ, СЖЕЧЬ, СЖЕЧЬ", словно кричали стены домов, фонарные столбы и проносящиеся мимо машины.
Вечером того же дня чистильницкая сгорела в результате сильного пожара, а владелец ее бесследно исчез.
Reply
(The comment has been removed)
Reply
Leave a comment