Нико в осаде.
Посмотреть на Яндекс.Фотках
Владимор Владиморович снял трубку красного телефона.
- Алё. Алё, блядь. Так. Не заикаясь. Ещё раз. Медленно. Так. Так. Так. Хипстеры? Госдуму? Изрисовали маркером? Так. Погодите. Щас перезвоню. Погодите говорю.
Владимор Владиморович поднялся, зашёл в туалет и поссал.
- Алё. Алё! Вы уверены что это из-за того, чьё имя мы не называем? Пиздец. Не ну пиздец. Как это ещё назвать. Убытки оценили? Сколько окна отмывать? ШТАААААА? Акции упали? Точно шпиён. Щас погоди. Щас перезвоню.
Владимор Владиморович взял трубку с полосами и звёздами.
- Алё! Обама? Обама! Не слышно. Перезвони. Перезвони. Мне дорого тебе звонить. Перезвони. Шумит что-то.
Обама перезвонил.
- Алё, Обама. Сноудена отдам. Отдам Сноудена говорю. Тока заберите этого своего! Что значит кого? У нас знаете ли не принято имя говорить. А то придёт. Мне он тут в кабинете нахуй не нужен. Что кого? Хватит комеди клаб мне тут ломать! Сноудена бери и этого тоже. ЧЁ? ЧЁ????
Владимор Владиморович положил трубку со звёздами и полосами и вновь взял красную трубку.
- Алё. Алё, бля! Заграница нам не поможет. Говорят тот кого мы не называем не ихний. Врут опять. Разбираемся сами. Первое. Этого отпустить! Немедля! Сказать что пошутили. Пошутили. Нет. Не надо говорить что больше так не будем. Будем. Сохраняем лицо. Что там с заводом производящим таблетки любви ко мне? Кинули? Спиздили деньги и сбежали? Бля. Не ту страну назвали Гондурасом. Щас перезвоню.
Владимор Владиморович поднялся, зашёл в туалет и посрал.