Неожиданное обретение духовной пищи
У меня бывают дни упадка сил, когда для того, чтобы сподвигнуть себя на какую-либо деятельность, - будь-то деятельность по дому, или работа, или творчество, - практически невозможно. А если пытаюсь что-то делать ценой неимоверных усилий, накапливается раздражительность, которая может выплеснуться в самый неподходящий момент на окружающих. Для таких дней я избрала тактику попустительства: организм лучше меня знает, что ему нужно. Могу пойти погулять, или засесть в кресле с книжкой, или воткнуться в Интернет.
Сейчас у меня как раз такие дни. Вчера попыталась доехать до гансовых родителей в Нагорное, чтобы поздравить маму с днем рождения. Но - не судьба, - они позвонили и развернули меня на полпути. Сказали: начался проливной дождь, они сажали чеснок, промокли, в общем, сидят, сохнут, и не хотят, чтобы я к ним по дождю добралась. Спасибо им за понимание.
Впрочем, поездка Шерема-Лианозово-Алтушка оказалась пользительной для морального самочувствия. Зашла я у станции на книжный развал, и накупила сразу несколько нединиц духовной пищи. Для Ганса - "Семь узников Шпандау", документальная книжка про Нюрнбергский процесс. Еще одна меня заинтересовала - Юрий Мухин «По повестке и по призыву: Некадровые солдаты ВОВ». Книга заинтересовала тем, что - как показалось после пролистывания, - это воспоминания трех участников войны. Я люблю читать такие документы: простые люди, непрофессиональные писатели - "о времени и о себе".
Ну, а для себя я купила такое, чего никак не ожидала увидеть. Сергей Голицын "Записки уцелевшего". Я читала отрывки в Сети, даже цитировала их на сайте. Дело в том, что семья Голицыных (потомки князей) в 1930-е годы непродолжительное время жила в Котово и в Хлебниково, а автор книги работал вольнонаемным на строительстве канала. Именно эта часть воспоминаний интересовала меня больше всего, ее-то я и прочла с экрана. Прочла бы все, да не люблю читать электронный текст, а распечатывать книгу оказалось бы обременительно. Ну, и носиться с распечатками тоже не хотелось.
Помнится, на Dolgopa.org в свое время я оставила восторженный отзыв о воспоминаниях Голицына: "Случайно нашла в Инете интереснейшую книгу. Ну, не случайно, не случайно... Искала информацию про Котовское имение Юсуповых. Вот и нарыла. Дело в том, что семья князей Голицыных после революции жила сначала в Котово, потом в Хлебниково.
Знаете, что поразило? Я много читала воспоминаний старожилов Долгопрудного на диске "Энциклопедии". Ну и, как правило, когда речь шла о 30-х годах, говорилось: да, жили бедно, скудно, но весело и с надеждой на будущее - трудились, женились, и все такое. Но это, как правило - молодые специалисты дирижабельной отрасли. А тут - голос другого человека. Совсем другого. Не энтузиазм, а обреченность, не надежда, а безнадежность. Но он выжил…"
В общем, на развале я ее увидела и купила, не торгуясь (кажется, рублей за 40). Я и не знала, что такая книга издана, даже в голову как-то не приходило узнать... Но увидев пухлый коричневый томик с золотом напечатанной фамилией автора на обложке, тут же прижала книгу к груди. Домой летела как на крыльях. Верее, медленно планировала, в силу упадка сил. Предвкушала вечер: дрова потрескивают в печке, я - в дедушкином кресле и интереснейший текст. Так и случилось.
Это такая книга, которую я обязательно буду перечитывать снова и снова. И не раз. В ней есть что-то родное - многое из описываемых событий похоже на историю моей семьи. Интересные исторические открытия, бытовые мелочи. Родные места: Котово, Хлебниково... Язык, стиль автора - с одной стороны, безыскусный, почти разговорный, с другой стороны - сдержанный и изысканный.
В размеренном линейном повествовании встречаются неожиданно самодостаточные законченные сюжеты.
"...заболел дизентерией сын тамошнего преподавателя Вилинского - четырехлетний кудрявый мальчик Юрочка. Он совсем умирал, и доктор Никольский сказал: единственное, что может его спасти,- это виноградное вино. Его родители готовы были отдать за бутылку любую ценность. Выручила наша тетя Саша. Только у нее во всем городе нашелся портвейн. Она отдала бутылку, мальчик был спасен, а мы получили изрядное количество муки и круп.
Также с дореволюционных времен у тети Саши береглась штука темно-серого английского сукна, завернутая в мешковину. Сколько в ней было аршин - не знаю, но весила она много. Тетя Саша говорила, что бережет ее про самый-самый черный день, когда есть будет нечего. Много у нас было черных дней - сукно лежало. Тетя Саша его завещала своей крестнице Маше и продолжала беречь, перевозила с квартиры на квартиру и только во время последней войны, когда она погибала от голода, решилась променять сукно на продукты. Его развернули, оно оказалось совсем гнилым и распалось на куски... На этот сюжет можно было бы написать потрясающий рассказ..."
Сейчас у меня как раз такие дни. Вчера попыталась доехать до гансовых родителей в Нагорное, чтобы поздравить маму с днем рождения. Но - не судьба, - они позвонили и развернули меня на полпути. Сказали: начался проливной дождь, они сажали чеснок, промокли, в общем, сидят, сохнут, и не хотят, чтобы я к ним по дождю добралась. Спасибо им за понимание.
Впрочем, поездка Шерема-Лианозово-Алтушка оказалась пользительной для морального самочувствия. Зашла я у станции на книжный развал, и накупила сразу несколько нединиц духовной пищи. Для Ганса - "Семь узников Шпандау", документальная книжка про Нюрнбергский процесс. Еще одна меня заинтересовала - Юрий Мухин «По повестке и по призыву: Некадровые солдаты ВОВ». Книга заинтересовала тем, что - как показалось после пролистывания, - это воспоминания трех участников войны. Я люблю читать такие документы: простые люди, непрофессиональные писатели - "о времени и о себе".
Ну, а для себя я купила такое, чего никак не ожидала увидеть. Сергей Голицын "Записки уцелевшего". Я читала отрывки в Сети, даже цитировала их на сайте. Дело в том, что семья Голицыных (потомки князей) в 1930-е годы непродолжительное время жила в Котово и в Хлебниково, а автор книги работал вольнонаемным на строительстве канала. Именно эта часть воспоминаний интересовала меня больше всего, ее-то я и прочла с экрана. Прочла бы все, да не люблю читать электронный текст, а распечатывать книгу оказалось бы обременительно. Ну, и носиться с распечатками тоже не хотелось.
Помнится, на Dolgopa.org в свое время я оставила восторженный отзыв о воспоминаниях Голицына: "Случайно нашла в Инете интереснейшую книгу. Ну, не случайно, не случайно... Искала информацию про Котовское имение Юсуповых. Вот и нарыла. Дело в том, что семья князей Голицыных после революции жила сначала в Котово, потом в Хлебниково.
Знаете, что поразило? Я много читала воспоминаний старожилов Долгопрудного на диске "Энциклопедии". Ну и, как правило, когда речь шла о 30-х годах, говорилось: да, жили бедно, скудно, но весело и с надеждой на будущее - трудились, женились, и все такое. Но это, как правило - молодые специалисты дирижабельной отрасли. А тут - голос другого человека. Совсем другого. Не энтузиазм, а обреченность, не надежда, а безнадежность. Но он выжил…"
В общем, на развале я ее увидела и купила, не торгуясь (кажется, рублей за 40). Я и не знала, что такая книга издана, даже в голову как-то не приходило узнать... Но увидев пухлый коричневый томик с золотом напечатанной фамилией автора на обложке, тут же прижала книгу к груди. Домой летела как на крыльях. Верее, медленно планировала, в силу упадка сил. Предвкушала вечер: дрова потрескивают в печке, я - в дедушкином кресле и интереснейший текст. Так и случилось.
Это такая книга, которую я обязательно буду перечитывать снова и снова. И не раз. В ней есть что-то родное - многое из описываемых событий похоже на историю моей семьи. Интересные исторические открытия, бытовые мелочи. Родные места: Котово, Хлебниково... Язык, стиль автора - с одной стороны, безыскусный, почти разговорный, с другой стороны - сдержанный и изысканный.
В размеренном линейном повествовании встречаются неожиданно самодостаточные законченные сюжеты.
"...заболел дизентерией сын тамошнего преподавателя Вилинского - четырехлетний кудрявый мальчик Юрочка. Он совсем умирал, и доктор Никольский сказал: единственное, что может его спасти,- это виноградное вино. Его родители готовы были отдать за бутылку любую ценность. Выручила наша тетя Саша. Только у нее во всем городе нашелся портвейн. Она отдала бутылку, мальчик был спасен, а мы получили изрядное количество муки и круп.
Также с дореволюционных времен у тети Саши береглась штука темно-серого английского сукна, завернутая в мешковину. Сколько в ней было аршин - не знаю, но весила она много. Тетя Саша говорила, что бережет ее про самый-самый черный день, когда есть будет нечего. Много у нас было черных дней - сукно лежало. Тетя Саша его завещала своей крестнице Маше и продолжала беречь, перевозила с квартиры на квартиру и только во время последней войны, когда она погибала от голода, решилась променять сукно на продукты. Его развернули, оно оказалось совсем гнилым и распалось на куски... На этот сюжет можно было бы написать потрясающий рассказ..."