Все, что вы хотели знать о войне…
…но не знали, где узнать.
«Мы снова вступили в войну (причем в самую страшную - гражданскую), и никто не знает, как из нее выйти. Потому что война, ставшая привычкой, вошедшая в плоть и кровь поколений, продолжает существовать - в психологии, в сознании, в душе, - и после того, как она формально закончена».
Е. Сенявская «Психология войны в ХХ веке - исторический опыт России»
Меня давно интересовала тема психологии человека, попавшего в боевую обстановку. Как он переживает страх? Что побуждает его идти в атаку? Как меняются жизненные установки под влиянием пережитого на войне?
Вдумайтесь, во Вторую мировую войну были вовлечены миллионы людей, в СССР - почти все население страны пережило если не боевые действия, то лишения и тяжелый труд в тылу. Их переживания не могли не отразиться на мировоззрении, физические и психические травмы не могли пройти бесследно, сами по себе, и, скорее всего, наложили отпечаток на мировоззрение детей, воспитанных пережившими войну людьми. А дети этих детей - сказались ли на них травмы и особенности воспитания их родителей?
Мои детские воспоминания сохранили не только рассказы живых фронтовиков и тружеников тыла - родственников и гостей школьных мероприятий. Я вспоминаю волну пропаганды «победных ценностей», которыми была напичкана культура 1970-80-х годов. Официоз и изобилие военной тематики вызывали отторжение от темы Великой Отечественной (о том, что она была частью Второй мировой, кстати, в то время говорить было, мягко говоря, не принято). Мой циничный сокурсник заметил однажды: «У русских три святыни, три ценности, в которых не принято сомневаться: хлеб, Пушкин и Великая Отечественная война». Как это ни горько сознавать, он был прав: из войны сделали икону, молиться на которую человеку, знакомому с войной только понаслышке, вовсе не хотелось. Нас перекормили войной. Отлакированные воспоминания ветеранов на страницах газет, бесконечные фильмы, в которых комиссары перед боем выдавали партбилеты вновьиспеченным коммунистам (или, наоборот, забирали билеты у тех, кто собирался идти в разведку), кричали «Вперед», бойцы выручали товарищей под огнем, художественные книги о войне входили в список для обязательного чтения школьников.
ВОВ была поставлена в один ряд с ВОСР (Великой Октябрьской социалистической революцией) и представлялась рутинной патриотической атрибутикой, пронизывающей будни и праздники советского человека: плакаты, стенды на военную и революционную тему висели во всех учреждениях и общественных местах, примелькались, стали частью привычного антуража. Гвоздики на 7 ноября и тюльпаны на 9 мая. Трескучие обезличенные штампы: «наши деды и отцы», «подвиг советского народа», «вставай, страна огромная»… «Молодежь бесится с жиру, вот мы в войну, бывало, хлеба месяцами не видели…» - говорило старшее поколение, так, словно именно молодежь, с ее стремлением к лучшим бытовым условиям, была повинна в перенесенных лишениях или словно в отместку за эти лишения надо было ограничить возможности нового поколения.
К концу 1980-х, на фоне перемен в политической и социальной жизни, военная тема была незаметно вытеснена из массового сознания. Рушилась империя, появились насущные проблемы дефицита и безработицы. Народ пытался выжить, люди искали себя в новых социально-экономических условиях. Потом - кризис 1998 года. Интерес к военной тематике вернулся в «сытые 2000-е», и почва для его удовлетворения оказалась благодатной. Второй виток популяризации военно-победной тематики стал частью не только идеологической пропаганды, но и рыночной культуры. Как только военная тема начала пользоваться спросом, появились товары и услуги, этот спрос удовлетворяющие. О войне стали снимать фильмы и сериалы разной степени художественности.
В то же время открылись архивы, стали переводиться и публиковаться книги зарубежных авторов, которые позволяли посмотреть на феномены войны со стороны. Появились в печати «неотлакированные» воспоминания участников боевых действий. Начали публиковать различные исследования - как добротные, так и поверхностные, а порой попросту сфальсифицированные. Военная тема стала материалом для различного рода идеологических спекуляций.
Но как простому человеку, не имеющему специальных знаний, методического опыта историко-психологического исследования, доступа к архивам отличить правду от лжи, желаемое от действительного?
Я хочу знать, что происходило с моим народом в 1940-е годы, хочу иметь достоверные сведения не только о событиях, ставших частью истории этой войны, но хочу также иметь представление, что чувствовал, о чем думал простой человек - солдат, тыловик, - как был организован его быт, досуг. Знать все те мелкие детали, из которых складывается внутреннее понимание психологии человека. Хочу иметь возможность мысленно «поставить себя на их место» и посмотреть на происходящие в том далеком времени события ИХ глазами.
На днях в поле моего зрения попало исследование Елены Сергеевны Сенявской «Психология войны в ХХ веке - исторический опыт России». «В своей истории Россия пережила немало вооруженных конфликтов, но именно в ХХ столетии возникает массовый феномен «человека воюющего». О том, как это явление отразилось в народном сознании и повлияло на судьбу нескольких поколений наших соотечественников, рассказывает эта книга. Главная ее тема - человек в экстремальных условиях войны, его мысли, чувства, поведение». Вооруженная современными методами социально-психологического исследования, твердо придерживающаяся научной парадигмы, автор дает исчерпывающие ответы на поднятые вопросы.
Друзья, прочтите эту книгу! Я уверена, что ее должен прочесть каждый, кто хочет понять, что происходило с нами - тогда, и что происходит с каждым из нас - сейчас. Какими процессами мы управляемы? Можем ли мы сами, каждый из нас управлять этими процессами, а если нет - то как выработать свое отношение к происходящему? Эта книга уникальна тем, что дает полное всесторонне представление о происходившем и происходящем.