Обряд сати не является ведическим
Собираю различные аргументы по теме. Буду благодарен за любую помощь.
Ритуальная литература, начиная со времен «Ригведы», свидетельствует не в пользу сожжения вдов.
Паддхати и прайоги, повествующие о похоронных [200] церемониях, вообще отменяют этот обычай, даже не требуя от вдовы присутствия на месте кремации. Но обычай сати (самосожжения вдов) никогда полностью не исчезал и позднее снова ожил у некоторых племен и родов.
После того как вдова полежала какое-то время на погребальном костре, ей предлагали взять золото, о котором говорилось выше, из руки покойного со следующей мантрой:
«Ради приумножения твоего богатства и славы как брахманки, ради красоты и силы возьми золото из руки покойного (и оставайся) в этой (местности); мы (будем жить) здесь, хорошо охраненные, процветая и побеждая всех нападающих врагов».
Комментатор «Ашвалаяна-грихьясутры» говорит, что золото должен взять тот, кто уводит вдову, а не сама вдова и что в случае если это раб, то этот и два предшествующих стиха повторяются возглавляющим похоронную процессию.
Г. Вильсон и М. Мюллер понимают это таким же образом, хотя комментарий Саяны этому противоречит. Однако, какова бы ни была интерпретация, женщину уводили, а вещи забирали. В сутрах не предполагается альтернативы.
Следует рассмотреть обычай, согласно которому вдова должна лечь на погребальный костер со своим мужем. Этот обычай, который сейчас не практикуется, был распространен в древности до эпохи сутр
Согласно «Баудхаяна-питри-медхасутре» (I, 8, 3-5), жена должна была ложиться с левой стороны от тела.
Ашвалаяна рекомендует, чтобы она ложилась у головы с северной стороны.
Возглавляющий похоронную процессию или тот, кто должен был зажечь костер, обращался к покойному со словами:
«О смертный, эта женщина (твоя жена), желающая соединиться с тобой в том мире, лежит возле тела. Она уже выполнила долг верной жены. Дай ей разрешение остаться в этом мире и оставь свое имущество потомкам».
Затем младший брат покойного или ученик, или раб подходил к костру, брал левую руку женщины и просил ее уйти:
«Встань, женщина, ты лежишь рядом с безжизненным, иди в мир живых от мужа и стань женой того, кто берет твою руку и желает жениться на тебе».
Стихи, читаемые в связи с этим обычаем, впервые встречаются в похоронных гимнах «Ригведы» (X, 18, 8-9) и «Атхарваведы» (XVIII, 3, 1-2). Здесь мы находим ритуальный пережиток обычая самосожжения вдовы.17)
В более древний период с телом погребали или сжигали дары покойному. Эти дары состояли из пищи, оружия, одежды и домашних животных. Иногда с покойным сжигали или погребали рабов или даже жену. «Атхарваведа» называет это древним обычаем (XVIII, 3, 1).
Однако этот обычай не соблюдался во времена «Ригведы», хотя и сохранилось формальное требование, чтобы вдова ложилась на погребальный костер. Грихьясутры предписывают такую же ритуальную замену настоящего сожжения вдовы.18)
Ритуальная литература, начиная со времен «Ригведы», свидетельствует не в пользу сожжения вдов.
Паддхати и прайоги, повествующие о похоронных [200] церемониях, вообще отменяют этот обычай, даже не требуя от вдовы присутствия на месте кремации. Но обычай сати (самосожжения вдов) никогда полностью не исчезал и позднее снова ожил у некоторых племен и родов.
После того как вдова полежала какое-то время на погребальном костре, ей предлагали взять золото, о котором говорилось выше, из руки покойного со следующей мантрой:
«Ради приумножения твоего богатства и славы как брахманки, ради красоты и силы возьми золото из руки покойного (и оставайся) в этой (местности); мы (будем жить) здесь, хорошо охраненные, процветая и побеждая всех нападающих врагов».
Комментатор «Ашвалаяна-грихьясутры» говорит, что золото должен взять тот, кто уводит вдову, а не сама вдова и что в случае если это раб, то этот и два предшествующих стиха повторяются возглавляющим похоронную процессию.
Г. Вильсон и М. Мюллер понимают это таким же образом, хотя комментарий Саяны этому противоречит. Однако, какова бы ни была интерпретация, женщину уводили, а вещи забирали. В сутрах не предполагается альтернативы.
Это ясно показывает, что во времена составления сутр бесчеловечный обычай сожжения жены с мертвым мужем не был распространен. С прекращением обычая сати эта церемония автоматически перестала совершаться. В эпоху, когда регулярно следовали жертвенным ритуалам, жертвенные сосуды, которые покойный обычно использовал в ритуальных церемониях, помещались на различных частях его тела рядом с различными частями туши коровы, если ее убивали, а если нет, то они заменялись испеченными из риса и ячменя имитациями частей ее тела. Эти предметы сжигали вместе с мертвым, чтобы покойный мог получить их в другом мире.
17) Обычай сожжения вдовы на погребальном [287] костре был распространен в древности у многих народов и встречался также у других индоевропейцев (см., например: Павсаний. Описание Эллады, IV, 2, 7). Я. Гонда считает его древним индоевропейским обычаем (см.: Gonda J. Change and Continuity... P. 36).
18) П. Тиме считает, что смысл обряда не столько в спасении вдовы от смерти, сколько в том, что ее таким образом освобождали от подчинения и связи с мужем и делали способной вновь вступить в брак (см.: Thieme P. Kleine Schriften. Wiesbaden, 1971. Bd. I. S. 457).
Автор и источник публикации:
Пандей Р. Б. Древнеиндийские домашние обряды (обычаи) Пер. с англ. А. А, Вигасина. М.: Высш. шк. Перевод изд.: R. В. Pandey. Hindu Samskaras. India, Delhi, 1976
http://indonet.ru/Statya/Sati-istoriya-obryada
Противники "сати" утверждают, что в период, когда формировались основы индийской культуры, уклады общественной жизни и поведенческие стандарты людей, этого обряда на территории нынешней Индии не было. В подтверждение своей правоты они указывают на отсутствие упоминаний о нем в начавших складываться еще в третьем тысячелетии до нашей эры древнеиндийских сборниках религиозных гимнов - Ведах. В них, в частности в Ригведе, помимо песен и гимнов, посвященным силам природы, содержатся различные предписания и правила поведения людей. О самосожжении вдов там речи не ведется. А коль так, то можно предположить, что в более поздние времена храмовая иерархия индусов, преднамеренно извратив тексты священных Вед, стала воспевать самопожертвование богини Сати во имя своего мужа и проповедовать самосожжение вдов в качестве высшего проявления супружеской верности, как акт слияния с Богом. Брахманы, в частности, утверждали, что жена может очистить мужа от земных грехов, если заживо сгорит вместе с его трупом. Только после этого им обоим суждено счастливо прожить на небесах еще 35 миллионов лет - ровно столько, сколько, по представлениям индийцев, имеется волосков на теле человека.
Известно, что в 5 веке до н.э. обряд "сати" в Индии был запрещен. Однако в 5 - 7 веках н.э. он вновь возродился. И хотя жуткий обряд совершали не более двух процентов вдов, память о нем глубоко врезалась в народное сознание. Есть мнение, что воспевание "сати" имело и корыстный умысел: сгоревших живьем женщин канонизировали, в их честь объявляли праздники, а на местах погребальных костров сооружали храмы и святилища, становившиеся местами поклонения для индусов и даже для последователей других религий. К ним шли верующие близлежащих селений и паломники издалека, пожертвования которых традиционно в Индии составляют основу материального благополучия духовенства и разного рода дельцов, в изобилии вьющихся вокруг священных обителей.
В мысли о том, что за пропагандированием "сати" в наши дни могут скрываться тривиальные коммерческие интересы отдельных личностей, укрепляет и такой факт: несмотря на запрет, официально наложенный на "сати", открытки с изображениями добровольно сгоревших вдов с нимбами вокруг головы издаются сотнями тысяч экземпляров и распродаются за вполне реальные деньги. Количество храмов и святых мест, посвященных жертвам "сати", в Индии исчисляется сотнями. Среди них - "Мариману" ("Большое дерево") на юго-западе штата Андхра-Прадеш. Там растет уникальный 600-летний баньян, считающийся самым большим деревом в мире и по этой причине занесенный в знаменитую Книгу рекордов Гиннесса. Его крону образуют полторы тысячи ответвлений, отходящих от основного ствола и одновременно имеющих собственную корневую систему. Священное дерево образовало целую рощу площадью более двух гектаров. В ее тени на религиозные праздники собираются до 30 тысяч человек. Собрания верующих под гигантским деревом проводятся во славу объявленной "святой" местной царицы Тхиммамма. Потеряв мужа, она добровольно рассталась с жизнью, взойдя на его погребальный костер. Это произошло в 16 веке под кроной тогда еще юного баньяна, и с тех пор местные жители свято берегут память об этом событии. Они запрещают рвать со священного дерева листья или причинять ему какой-либо другой вред. Вокруг шедевра природы, ставшего еще и религиозной святыней, возведен забор и образована охранная зона.
Известен на всю страну и находящийся в Раджастхане храм "Махавир Ватика", сооруженный в честь Сати Дади, 400 лет назад сгоревшей по собственной воле на погребальном костре мужа. Как и у знаменитого баньяна, в этом храме ежегодно в день смерти мученицы проводится двухдневная "пуджа" (религиозный праздник), на который собирается до 50 тысяч человек. Правда, из-за опасений привлечь к себе внимание местных властей, феминистских организаций и прессы, следящими за соблюдением закона о запрете "сати" и случаями прославления совершивших этот обряд, в последние годы священнослужители "Махавир Ватика" вынуждены маскировать молебны в честь Сати Дади поклонением богине Дурге. И, как ни странно, несмотря на то, что такая маскировка оказывается шитой белыми нитками, никто не преследует устроителей праздника. А ведь при желании можно было бы уличить священнослужителей в лукавстве и прямом нарушении закона: в этой местности Дурга не относится к числу наиболее популярных богинь, как скажем, в Западной Бенгалии, да и бесхитростные простые верующие не скрывают своих намерений поклониться именно Сати Дади. На вопрос о том, известно ли ему о запрете на прославление "сати", один из прихожан храма простодушно ответил: "Самосожжение вдовы произошло сотни лет назад, и мы каждый год приходим сюда помолиться в ее честь. Так поступали многие поколения наших предков. И мы тоже всегда будем приходить в этот храм с той же целью".
Практикой совершения обряда "сати" предписывается вдове взойти на погребальный костер мужа (индусы, как известно, умерших не предают земле, а сжигают их на специальных погребальных кострах, устраиваемых, как правило, у воды - на берегу реки или озера) и сгореть на нем живьем. Допускается самосожжение женщины и отдельно, через какое-то время после кремации тела супруга. Каждый такой случай торжественно обставляется. Женщина, добровольно решившая предать себя самосожжению, надевает красочные одежды, нередко - свой свадебный наряд. Подготовка к зажжению костра сопровождается чтением священных мантр. Проводить жертву в последний путь приходит все население поселка или деревни.
В прошлом наиболее ревностными сторонниками совершения обряда "сати" были раджпутские династии Раджастхана. И в наши дни этот западный штат лидирует: на него приходится до двух третей от общего числа случаев самосожжения женщин по всей стране. Девяносто процентов раджастханских "сати" происходит в районе Шекхавати. Время от времени скорбные сообщения приходят и из других концов страны, где в сельской глубинке все еще сильны пережитки давно минувших лет и древние традиции.
Немало эмоций вызвал в Индии недавно вынесенный судом оправдательный приговор в отношении группы жителей раджастханского поселка Деорала, обвинявшихся в подготовке и участии в церемонии "сати". Четвертого сентября 1987 года там взошла на погребальный костер погибшего мужа 18-летняя Руп Канвар, которая заживо сгорела в огне в присутствии многотысячной толпы. Возмущенные попустительством сельчан и администрации, допустивших самосожжение вдовы, женские организации и группы по защите прав человека развернули тогда широкую кампанию против жестокого обычая. Под давлением общественного мнения в конце того же года парламентом страны был принят специальный закон, запрещающий "сати". В отношении лиц, подстрекающих женщин к совершению средневекового обряда, а также его участников установлено суровое наказание: им грозит смертная казнь или пожизненное тюремное заключение. Виновные в прославлении случаев и практики "сати" тоже должны привлекаться к уголовной ответственности и наказываться лишением свободы сроком до семи лет и крупными штрафами, лишаться права баллотироваться в представительные органы власти. Индуистские храмы, в которых проводятся церемонии в память совершивших "сати", подлежат закрытию.
Но одно дело принять закон и совсем другое - его исполнять на практике. Попытки противостоять "сати" предпринимались и раньше: в начале 19 века в Индии развернулось широкое общественное движение против бесчеловечного обычая, которое привело к принятию в 1829 году закона, запретившего самосожжение вдов. Тогда, правда, не устанавливалось столь жестких карательных санкций в отношении вдохновителей и организаторов "сати", как в новом законе. Теперь, казалось бы, у индийского правосудия появилась необходимая юридическая база для искоренения "сати". Однако в том же случае с Руп Канвар продолжавшееся более девяти лет судебное разбирательство закончилось безрезультатно: женщина сгорела в огне, а виновных в случившемся так и не оказалось. И это при том, что место кремации охранялось молодыми вооруженными раджпутами, не позволявшими очевидцам трагедии подойти поближе к костру.
Вынесенный судом вердикт дал повод активистке Национальной федерации индийских женщин Вимле Фаруки заявить о том, что правосудие в Раджастхане по-прежнему "нацелено против женщин и реакционно по отношению к ним". По мнению другой активистки феминистского движения Кумкум Сангари, "в деле о совершенном в Деорале обряда "сати" налицо заговор местной администрации, полиции и жителей поселка, сделавших все возможное для того, чтобы виновные в организации варварского обряда ушли от ответственности".
Автор и источник публикации:
Николай Семенко, источник публикации: http://www.rinet.ru/...
http://indonet.ru/article/sati-samosozhzhenie
Предыстория от achadidi
Сати, по разным версиям "сгорела от стыда" в прямом смысле в огне йогического пламени или взошла на жервенный костер после оскорбления, нанесенного Шиве ее отцом, поэтому изначально ни о каком самосожжении "верной жены" на погребальном костре говорить нельзя.
Из анализа законов Ману (Ману смрити) следует, что автор был против того, что бы вдова совершала сати. Напротив, в тексте законов Ману есть указания на то, что:
вдова должна находится под опекой царя
у вдовы есть имущество
к вдовам применим принцип левирата, то есть повторное замужество за родственника мужа, старый экономический принцип, который был найдет у многих древних народов
вдова может иметь детей, что имхо, является очень любопытными положением, поэтому я его процитирую "60. Уполномоченный, умастившись коровьим маслом, пусть ночью молча произведет от вдовы одного сына, но другого - ни в коем случае."
http://indonet.ru/article/sati-ritual
фрагмент из "Из пещер и дебрей Индостана" Блаватской
Любопытна история уличения браминов профессором Уилсоном в фальсификации текста Вед и подлоге. В продолжение долгих веков брамины жестоко сожигали злополучных вдов, но Уилсон, лучший санскритолог того времени, рылся в самых древних рукописях, пока не убедился, что нигде в гимнах Вед нет такого постановления, хотя в законе Ману, непогрешимого толкователя "откровения", оно будто бы находилось во всей ясности и так и было переведено Колебруком и другими ориенталистами. Дело становилось затруднительным. Стараться доказать, что истолкование Ману неправильно, - равнялось, ввиду народного фанатизма, толчению воды.
Уилсон стал изучать Ману, сравнивая текст Вед с текстом законодателя. И вот что он нашел наконец: Ригведа повелевает брамину класть вдову, до зажжения костра, рядом с трупом мужа, а по совершении некоторых обрядов свести с костра и громко пропеть над нею следующий стих из Грихья-Сутры:
Вставай, о женщина! вернися в мир живых;
Заснув у трупа, просыпайся снова;
Довольно времени была ты верною женой
Тому, кто сделал тебя матерью его детей.
Затем присутствовавшие при сожжении покойника женщины мазали себе глаза "коллирием", и брамин обращался опять к ним со следующим стихом:
Приблизьтесь, женщины замужние, не вдовы;
С мужьями добрыми несите ги и масло.
Пусть первыми все матери восходят на алтарь
В одеждах праздничных и ценных украшеньях и т. д.
Именно предпоследний стих и был искажен браминами самым тонким, хитрым образом. В оригинале стих читается так:
"А роханту ганайо йоним агре"...
буквально: "первыми - матери ступайте в утробу алтаря" (yonim agre, т. е. внутрь алтаря). Изменив лишь одну букву последнего слова "агре", которое они переделали в "агне" (огонь), брамины получили право посылать в продолжение долгих веков несчастных малабарских вдовиц в yonim agneh - "B утробу огня", на костер. Трудно бы найти на белом свете подобную адскую подделку.
И не только Веды никогда не дозволяли сожигания вдов, но есть даже место в Таитрии-Арнукне (Яджурведа), где меньший брат покойника, его ученик или даже, за неимением родственников, доверенный друг, в то время, как готовятся зажечь огонь на костре, - обращается ко вдове и говорит ей следующее: "Встань, женщина, не ложись более возле безжизненного трупа; возвратись в мир живых, подальше от умершего супруга, и сделайся женой того, кто держит тебя за руку и желает вступить с тобою в брак". Этот стих доказывает, что во времена ведического периода существовал для вдов вторичный брак, тем более, что в нескольких местах древних рукописей, врученных нам свами Дайанандом, мы нашли повеление вдовам "собирать кости и золу мужа в продолжение нескольких месяцев по его смерти, и в заключение исполнять над покойником известные обряды"...
Невзирая, однако, на полную улику, на произведенный открытием Уилсона скандал и на то, что брамины пред двойным авторитетом Вед и Ману принуждены были, в свою очередь, спасовать, вековой обычай оказался столь сильным, что некоторые супра (набожные индуски) до сих пор сожигают себя, когда могут. Не далее, как в конце семидесятых годов прошлого столетия, по смерти главного министра в Непале Юнг Бахадура, четыре его жены настояли на самосожжении. Непал - неподвластен Британии, и англо-индийское правительство не имело права вмешаться.
http://indonet.ru/article/sati-ritual
Ритуальная литература, начиная со времен «Ригведы», свидетельствует не в пользу сожжения вдов.
Паддхати и прайоги, повествующие о похоронных [200] церемониях, вообще отменяют этот обычай, даже не требуя от вдовы присутствия на месте кремации. Но обычай сати (самосожжения вдов) никогда полностью не исчезал и позднее снова ожил у некоторых племен и родов.
После того как вдова полежала какое-то время на погребальном костре, ей предлагали взять золото, о котором говорилось выше, из руки покойного со следующей мантрой:
«Ради приумножения твоего богатства и славы как брахманки, ради красоты и силы возьми золото из руки покойного (и оставайся) в этой (местности); мы (будем жить) здесь, хорошо охраненные, процветая и побеждая всех нападающих врагов».
Комментатор «Ашвалаяна-грихьясутры» говорит, что золото должен взять тот, кто уводит вдову, а не сама вдова и что в случае если это раб, то этот и два предшествующих стиха повторяются возглавляющим похоронную процессию.
Г. Вильсон и М. Мюллер понимают это таким же образом, хотя комментарий Саяны этому противоречит. Однако, какова бы ни была интерпретация, женщину уводили, а вещи забирали. В сутрах не предполагается альтернативы.
Следует рассмотреть обычай, согласно которому вдова должна лечь на погребальный костер со своим мужем. Этот обычай, который сейчас не практикуется, был распространен в древности до эпохи сутр
Согласно «Баудхаяна-питри-медхасутре» (I, 8, 3-5), жена должна была ложиться с левой стороны от тела.
Ашвалаяна рекомендует, чтобы она ложилась у головы с северной стороны.
Возглавляющий похоронную процессию или тот, кто должен был зажечь костер, обращался к покойному со словами:
«О смертный, эта женщина (твоя жена), желающая соединиться с тобой в том мире, лежит возле тела. Она уже выполнила долг верной жены. Дай ей разрешение остаться в этом мире и оставь свое имущество потомкам».
Затем младший брат покойного или ученик, или раб подходил к костру, брал левую руку женщины и просил ее уйти:
«Встань, женщина, ты лежишь рядом с безжизненным, иди в мир живых от мужа и стань женой того, кто берет твою руку и желает жениться на тебе».
Стихи, читаемые в связи с этим обычаем, впервые встречаются в похоронных гимнах «Ригведы» (X, 18, 8-9) и «Атхарваведы» (XVIII, 3, 1-2). Здесь мы находим ритуальный пережиток обычая самосожжения вдовы.17)
В более древний период с телом погребали или сжигали дары покойному. Эти дары состояли из пищи, оружия, одежды и домашних животных. Иногда с покойным сжигали или погребали рабов или даже жену. «Атхарваведа» называет это древним обычаем (XVIII, 3, 1).
Однако этот обычай не соблюдался во времена «Ригведы», хотя и сохранилось формальное требование, чтобы вдова ложилась на погребальный костер. Грихьясутры предписывают такую же ритуальную замену настоящего сожжения вдовы.18)
Ритуальная литература, начиная со времен «Ригведы», свидетельствует не в пользу сожжения вдов.
Паддхати и прайоги, повествующие о похоронных [200] церемониях, вообще отменяют этот обычай, даже не требуя от вдовы присутствия на месте кремации. Но обычай сати (самосожжения вдов) никогда полностью не исчезал и позднее снова ожил у некоторых племен и родов.
После того как вдова полежала какое-то время на погребальном костре, ей предлагали взять золото, о котором говорилось выше, из руки покойного со следующей мантрой:
«Ради приумножения твоего богатства и славы как брахманки, ради красоты и силы возьми золото из руки покойного (и оставайся) в этой (местности); мы (будем жить) здесь, хорошо охраненные, процветая и побеждая всех нападающих врагов».
Комментатор «Ашвалаяна-грихьясутры» говорит, что золото должен взять тот, кто уводит вдову, а не сама вдова и что в случае если это раб, то этот и два предшествующих стиха повторяются возглавляющим похоронную процессию.
Г. Вильсон и М. Мюллер понимают это таким же образом, хотя комментарий Саяны этому противоречит. Однако, какова бы ни была интерпретация, женщину уводили, а вещи забирали. В сутрах не предполагается альтернативы.
Это ясно показывает, что во времена составления сутр бесчеловечный обычай сожжения жены с мертвым мужем не был распространен. С прекращением обычая сати эта церемония автоматически перестала совершаться. В эпоху, когда регулярно следовали жертвенным ритуалам, жертвенные сосуды, которые покойный обычно использовал в ритуальных церемониях, помещались на различных частях его тела рядом с различными частями туши коровы, если ее убивали, а если нет, то они заменялись испеченными из риса и ячменя имитациями частей ее тела. Эти предметы сжигали вместе с мертвым, чтобы покойный мог получить их в другом мире.
17) Обычай сожжения вдовы на погребальном [287] костре был распространен в древности у многих народов и встречался также у других индоевропейцев (см., например: Павсаний. Описание Эллады, IV, 2, 7). Я. Гонда считает его древним индоевропейским обычаем (см.: Gonda J. Change and Continuity... P. 36).
18) П. Тиме считает, что смысл обряда не столько в спасении вдовы от смерти, сколько в том, что ее таким образом освобождали от подчинения и связи с мужем и делали способной вновь вступить в брак (см.: Thieme P. Kleine Schriften. Wiesbaden, 1971. Bd. I. S. 457).
Автор и источник публикации:
Пандей Р. Б. Древнеиндийские домашние обряды (обычаи) Пер. с англ. А. А, Вигасина. М.: Высш. шк. Перевод изд.: R. В. Pandey. Hindu Samskaras. India, Delhi, 1976
http://indonet.ru/Statya/Sati-istoriya-obryada
Противники "сати" утверждают, что в период, когда формировались основы индийской культуры, уклады общественной жизни и поведенческие стандарты людей, этого обряда на территории нынешней Индии не было. В подтверждение своей правоты они указывают на отсутствие упоминаний о нем в начавших складываться еще в третьем тысячелетии до нашей эры древнеиндийских сборниках религиозных гимнов - Ведах. В них, в частности в Ригведе, помимо песен и гимнов, посвященным силам природы, содержатся различные предписания и правила поведения людей. О самосожжении вдов там речи не ведется. А коль так, то можно предположить, что в более поздние времена храмовая иерархия индусов, преднамеренно извратив тексты священных Вед, стала воспевать самопожертвование богини Сати во имя своего мужа и проповедовать самосожжение вдов в качестве высшего проявления супружеской верности, как акт слияния с Богом. Брахманы, в частности, утверждали, что жена может очистить мужа от земных грехов, если заживо сгорит вместе с его трупом. Только после этого им обоим суждено счастливо прожить на небесах еще 35 миллионов лет - ровно столько, сколько, по представлениям индийцев, имеется волосков на теле человека.
Известно, что в 5 веке до н.э. обряд "сати" в Индии был запрещен. Однако в 5 - 7 веках н.э. он вновь возродился. И хотя жуткий обряд совершали не более двух процентов вдов, память о нем глубоко врезалась в народное сознание. Есть мнение, что воспевание "сати" имело и корыстный умысел: сгоревших живьем женщин канонизировали, в их честь объявляли праздники, а на местах погребальных костров сооружали храмы и святилища, становившиеся местами поклонения для индусов и даже для последователей других религий. К ним шли верующие близлежащих селений и паломники издалека, пожертвования которых традиционно в Индии составляют основу материального благополучия духовенства и разного рода дельцов, в изобилии вьющихся вокруг священных обителей.
В мысли о том, что за пропагандированием "сати" в наши дни могут скрываться тривиальные коммерческие интересы отдельных личностей, укрепляет и такой факт: несмотря на запрет, официально наложенный на "сати", открытки с изображениями добровольно сгоревших вдов с нимбами вокруг головы издаются сотнями тысяч экземпляров и распродаются за вполне реальные деньги. Количество храмов и святых мест, посвященных жертвам "сати", в Индии исчисляется сотнями. Среди них - "Мариману" ("Большое дерево") на юго-западе штата Андхра-Прадеш. Там растет уникальный 600-летний баньян, считающийся самым большим деревом в мире и по этой причине занесенный в знаменитую Книгу рекордов Гиннесса. Его крону образуют полторы тысячи ответвлений, отходящих от основного ствола и одновременно имеющих собственную корневую систему. Священное дерево образовало целую рощу площадью более двух гектаров. В ее тени на религиозные праздники собираются до 30 тысяч человек. Собрания верующих под гигантским деревом проводятся во славу объявленной "святой" местной царицы Тхиммамма. Потеряв мужа, она добровольно рассталась с жизнью, взойдя на его погребальный костер. Это произошло в 16 веке под кроной тогда еще юного баньяна, и с тех пор местные жители свято берегут память об этом событии. Они запрещают рвать со священного дерева листья или причинять ему какой-либо другой вред. Вокруг шедевра природы, ставшего еще и религиозной святыней, возведен забор и образована охранная зона.
Известен на всю страну и находящийся в Раджастхане храм "Махавир Ватика", сооруженный в честь Сати Дади, 400 лет назад сгоревшей по собственной воле на погребальном костре мужа. Как и у знаменитого баньяна, в этом храме ежегодно в день смерти мученицы проводится двухдневная "пуджа" (религиозный праздник), на который собирается до 50 тысяч человек. Правда, из-за опасений привлечь к себе внимание местных властей, феминистских организаций и прессы, следящими за соблюдением закона о запрете "сати" и случаями прославления совершивших этот обряд, в последние годы священнослужители "Махавир Ватика" вынуждены маскировать молебны в честь Сати Дади поклонением богине Дурге. И, как ни странно, несмотря на то, что такая маскировка оказывается шитой белыми нитками, никто не преследует устроителей праздника. А ведь при желании можно было бы уличить священнослужителей в лукавстве и прямом нарушении закона: в этой местности Дурга не относится к числу наиболее популярных богинь, как скажем, в Западной Бенгалии, да и бесхитростные простые верующие не скрывают своих намерений поклониться именно Сати Дади. На вопрос о том, известно ли ему о запрете на прославление "сати", один из прихожан храма простодушно ответил: "Самосожжение вдовы произошло сотни лет назад, и мы каждый год приходим сюда помолиться в ее честь. Так поступали многие поколения наших предков. И мы тоже всегда будем приходить в этот храм с той же целью".
Практикой совершения обряда "сати" предписывается вдове взойти на погребальный костер мужа (индусы, как известно, умерших не предают земле, а сжигают их на специальных погребальных кострах, устраиваемых, как правило, у воды - на берегу реки или озера) и сгореть на нем живьем. Допускается самосожжение женщины и отдельно, через какое-то время после кремации тела супруга. Каждый такой случай торжественно обставляется. Женщина, добровольно решившая предать себя самосожжению, надевает красочные одежды, нередко - свой свадебный наряд. Подготовка к зажжению костра сопровождается чтением священных мантр. Проводить жертву в последний путь приходит все население поселка или деревни.
В прошлом наиболее ревностными сторонниками совершения обряда "сати" были раджпутские династии Раджастхана. И в наши дни этот западный штат лидирует: на него приходится до двух третей от общего числа случаев самосожжения женщин по всей стране. Девяносто процентов раджастханских "сати" происходит в районе Шекхавати. Время от времени скорбные сообщения приходят и из других концов страны, где в сельской глубинке все еще сильны пережитки давно минувших лет и древние традиции.
Немало эмоций вызвал в Индии недавно вынесенный судом оправдательный приговор в отношении группы жителей раджастханского поселка Деорала, обвинявшихся в подготовке и участии в церемонии "сати". Четвертого сентября 1987 года там взошла на погребальный костер погибшего мужа 18-летняя Руп Канвар, которая заживо сгорела в огне в присутствии многотысячной толпы. Возмущенные попустительством сельчан и администрации, допустивших самосожжение вдовы, женские организации и группы по защите прав человека развернули тогда широкую кампанию против жестокого обычая. Под давлением общественного мнения в конце того же года парламентом страны был принят специальный закон, запрещающий "сати". В отношении лиц, подстрекающих женщин к совершению средневекового обряда, а также его участников установлено суровое наказание: им грозит смертная казнь или пожизненное тюремное заключение. Виновные в прославлении случаев и практики "сати" тоже должны привлекаться к уголовной ответственности и наказываться лишением свободы сроком до семи лет и крупными штрафами, лишаться права баллотироваться в представительные органы власти. Индуистские храмы, в которых проводятся церемонии в память совершивших "сати", подлежат закрытию.
Но одно дело принять закон и совсем другое - его исполнять на практике. Попытки противостоять "сати" предпринимались и раньше: в начале 19 века в Индии развернулось широкое общественное движение против бесчеловечного обычая, которое привело к принятию в 1829 году закона, запретившего самосожжение вдов. Тогда, правда, не устанавливалось столь жестких карательных санкций в отношении вдохновителей и организаторов "сати", как в новом законе. Теперь, казалось бы, у индийского правосудия появилась необходимая юридическая база для искоренения "сати". Однако в том же случае с Руп Канвар продолжавшееся более девяти лет судебное разбирательство закончилось безрезультатно: женщина сгорела в огне, а виновных в случившемся так и не оказалось. И это при том, что место кремации охранялось молодыми вооруженными раджпутами, не позволявшими очевидцам трагедии подойти поближе к костру.
Вынесенный судом вердикт дал повод активистке Национальной федерации индийских женщин Вимле Фаруки заявить о том, что правосудие в Раджастхане по-прежнему "нацелено против женщин и реакционно по отношению к ним". По мнению другой активистки феминистского движения Кумкум Сангари, "в деле о совершенном в Деорале обряда "сати" налицо заговор местной администрации, полиции и жителей поселка, сделавших все возможное для того, чтобы виновные в организации варварского обряда ушли от ответственности".
Автор и источник публикации:
Николай Семенко, источник публикации: http://www.rinet.ru/...
http://indonet.ru/article/sati-samosozhzhenie
Предыстория от achadidi
Сати, по разным версиям "сгорела от стыда" в прямом смысле в огне йогического пламени или взошла на жервенный костер после оскорбления, нанесенного Шиве ее отцом, поэтому изначально ни о каком самосожжении "верной жены" на погребальном костре говорить нельзя.
Из анализа законов Ману (Ману смрити) следует, что автор был против того, что бы вдова совершала сати. Напротив, в тексте законов Ману есть указания на то, что:
вдова должна находится под опекой царя
у вдовы есть имущество
к вдовам применим принцип левирата, то есть повторное замужество за родственника мужа, старый экономический принцип, который был найдет у многих древних народов
вдова может иметь детей, что имхо, является очень любопытными положением, поэтому я его процитирую "60. Уполномоченный, умастившись коровьим маслом, пусть ночью молча произведет от вдовы одного сына, но другого - ни в коем случае."
http://indonet.ru/article/sati-ritual
фрагмент из "Из пещер и дебрей Индостана" Блаватской
Любопытна история уличения браминов профессором Уилсоном в фальсификации текста Вед и подлоге. В продолжение долгих веков брамины жестоко сожигали злополучных вдов, но Уилсон, лучший санскритолог того времени, рылся в самых древних рукописях, пока не убедился, что нигде в гимнах Вед нет такого постановления, хотя в законе Ману, непогрешимого толкователя "откровения", оно будто бы находилось во всей ясности и так и было переведено Колебруком и другими ориенталистами. Дело становилось затруднительным. Стараться доказать, что истолкование Ману неправильно, - равнялось, ввиду народного фанатизма, толчению воды.
Уилсон стал изучать Ману, сравнивая текст Вед с текстом законодателя. И вот что он нашел наконец: Ригведа повелевает брамину класть вдову, до зажжения костра, рядом с трупом мужа, а по совершении некоторых обрядов свести с костра и громко пропеть над нею следующий стих из Грихья-Сутры:
Вставай, о женщина! вернися в мир живых;
Заснув у трупа, просыпайся снова;
Довольно времени была ты верною женой
Тому, кто сделал тебя матерью его детей.
Затем присутствовавшие при сожжении покойника женщины мазали себе глаза "коллирием", и брамин обращался опять к ним со следующим стихом:
Приблизьтесь, женщины замужние, не вдовы;
С мужьями добрыми несите ги и масло.
Пусть первыми все матери восходят на алтарь
В одеждах праздничных и ценных украшеньях и т. д.
Именно предпоследний стих и был искажен браминами самым тонким, хитрым образом. В оригинале стих читается так:
"А роханту ганайо йоним агре"...
буквально: "первыми - матери ступайте в утробу алтаря" (yonim agre, т. е. внутрь алтаря). Изменив лишь одну букву последнего слова "агре", которое они переделали в "агне" (огонь), брамины получили право посылать в продолжение долгих веков несчастных малабарских вдовиц в yonim agneh - "B утробу огня", на костер. Трудно бы найти на белом свете подобную адскую подделку.
И не только Веды никогда не дозволяли сожигания вдов, но есть даже место в Таитрии-Арнукне (Яджурведа), где меньший брат покойника, его ученик или даже, за неимением родственников, доверенный друг, в то время, как готовятся зажечь огонь на костре, - обращается ко вдове и говорит ей следующее: "Встань, женщина, не ложись более возле безжизненного трупа; возвратись в мир живых, подальше от умершего супруга, и сделайся женой того, кто держит тебя за руку и желает вступить с тобою в брак". Этот стих доказывает, что во времена ведического периода существовал для вдов вторичный брак, тем более, что в нескольких местах древних рукописей, врученных нам свами Дайанандом, мы нашли повеление вдовам "собирать кости и золу мужа в продолжение нескольких месяцев по его смерти, и в заключение исполнять над покойником известные обряды"...
Невзирая, однако, на полную улику, на произведенный открытием Уилсона скандал и на то, что брамины пред двойным авторитетом Вед и Ману принуждены были, в свою очередь, спасовать, вековой обычай оказался столь сильным, что некоторые супра (набожные индуски) до сих пор сожигают себя, когда могут. Не далее, как в конце семидесятых годов прошлого столетия, по смерти главного министра в Непале Юнг Бахадура, четыре его жены настояли на самосожжении. Непал - неподвластен Британии, и англо-индийское правительство не имело права вмешаться.
http://indonet.ru/article/sati-ritual