Советский цирк с переодеваниями при продажах наших МИГов и оружия в дружественные африканские страны
Шатаясь по африканской столице Бамако, наткнулся на любопытный музей под открытым небом. Заглянув за забор, увидел до боли знакомые очертания советской боевой техники. Война занимает не последнее место в жизни каждого африканского президента. Отложил детальное посещение выставки на потом. А пока предлагаю найденные на просторах воспоминания свалившего в Канаду советского летчика, который в 80-е участвовал в поставках таких игрушек в Мали, с небольшим описанием тогдашней непростой жизни загранкомандиварованных "военных советников". Кстати, что за самолет подвешен при входе в музей (на картинке)?
Оригинал взят у vasilowski в ПОЛЁТЫ В РЕСПУБЛИКУ МАЛИ. История в картинках.
Декабрь 1987 г.
Наконец-то бесконечное нарезание кругов над аэродромом и хлопанье грузолюком на учебных десантированиях было прервано настоящей работой: нужно было перевезти партию истребителей Миг-21 и кое-какое военное барахло нашим африканским братьям. Это вам не по забайкальским помойкам летать, и даже не на Кабул (куда и летали-то мы в своей военной форме, а попросту в комбезах).
Так что это была моя первая полноценная загранкомандировка, с переодеванием в форму Аэрофлота, снятием пушек с кормы родного Ила, и даже с заклеиванием изолентой всех милитаристских надписей внутри самолёта, могущих вызвать недоумение у случайно оказавшихся на борту буржуазных граждан (а вдруг приспичит нам присесть по дороге в каком-нить международном аэропорту?) Ну а снаружи самолёт уже предусмотрительно раскрашен под гражданскую форму одежды.
Рейсов было несколько, работали двумя самолётами, весь декабрь. Условия были чудесные - из Борисполя (военная стоянка) вылетали утром; в столицу страны Бамако прилетали после обеда, разгружались. Вечер и весь следующий день были свободны, улетали утром третьего дня (это потом уже, после развала Нерушимого, коммерсанты начали давить из нас соки - в Греции например когда работали, так метнуться туда-обратно и отмотать 36 часов подряд на ногах уже не было чем-то необычным).
Вот так я переодевался в свой песочного цвета комбинезон (который ещё по курсантской привычке стирал в нахлоренной воде на цементном полу в казарменном умывальнике - чем более "выгоревшим" выглядит хэбэ, значит тем седее череп у дедушки русской авиации.)
Тут это я готовлю обед для экипажа прямо в полёте (не "сухпаем" же давиться). Супчик на высоте готовился элементарно - в 20-литровой кофеварке (и кто этот электробачок для питьевой воды так назвал? Никогда в нём кофе не варили, да и откуда кофею взяться в советские времена - разве что кофейный напиток "Колосок" из пережжёного овса). Тушёнка всегда на борту, остальные ингредиенты - из лётной столовой.
Тут к месту будет упомянуть мои фирменные сухарики - белый хлеб (опять же из лётной столовой) резался тонкими ломтиками, смазывался очень тонким слоем сливочного масла и поджаривался вот в этой духовке, что видна за моей головой, до золотисто-коричневого состояния. Да это и сейчас, в эпоху пластиковой еды, звучит очень вкусно (попробуйте, даже в микроволновке получается - два раза по минуте хватает), а уж в вечноголодные советские времена это было отменным лакомством.
(я справа) Это мы с товарищем Николаем Ж. и радистом Мишей Б. вышли на осмотр местных достопримечательностей. С нами, согласно инструкции "соответствующего органа" находился "чужой" (переводчик). Он-то и зафиксировал нас на плёнку.
Отвлекаясь, хочу пояснить, что процедура контроля за экипажем на вражеской территории была хорошо отработана, даже "стукачи" не были нужны: одиночное перемещение было строго запрещено. По прилёту тов. полковой оперуполномоченный КГБ вызывал к себе в кабинет каждого члена экипажа поодиночке, и начиналась викторина "Что? Где? Когда?" При малейших нестыковках он начинал копать в нужном направлении, делая упор на мелочах. Договориться заранее было невозможно (детали обязательно б несовпали), темнить и замалчивать нюансы при таком количестве народа и чужаках в экипаже - чревато лишением загранпаспорта (а то и ещё чего похуже - отыманием у военнослужащего чести всякими извращёнными способами).
В первый наш прилёт принимающая сторона организовала экскурсию по городу с осмотром достопримечательностей. К сожалению, в начале я не взял с собой фотоаппарат, поэтому с фотками оказался в пролёте.
Это потом уж, перед самым Новым Годом нам каким-то чудом удалось сделать крюк домой до родного аэродрома, где мы затарились селёдкой, черным хлебом, Столичной и даже свежей ёлкой, чтобы всё это успешно обменять у наших же советников на африканские фрукты, и да, чёрт побери, на копчёную колбасу! В это же время я начал постигать науку нахождения взаимопонимания с таможней и границей...оказалось, что им не менее моего было обидно за Державу.
Я прихватил из дома старый утюг, который в своё время прапорщик Петя Б. (ещё одна легенда полка - я может быть когда-нибудь и где-нибудь найду место в этой моей записной книжке, чтобы рассказать о его подвигах чуть подробнее), так вот, который Петя нашёл поломатым на городской свалке и подарил мне в гараж. А я заменил утюгу провод и с успехом использовал его для вулканизации камер и подогрева перловой каши мохнатого 1955 г. консервации из бортпайков, утаенных от родного (простите хлопцы) экипажа. Нужной в хозяйстве вещью пришлось пожертвовать - утюг я обменял на Воньке* у черных бизнесменов на пару электронных часов, которые по прилёту были успешно обменяны на спирт у соседей-истребителей. Спирт пошёл как бартер на стройматериалы для гаража... Вот такой вот кругооборот говна в природе вещей в Советском Союзе. Помните это, дорогие потомки!
* Вонька - это громадный рынок в центре Бамако, где вперемежку продавалось, мясо, рыба, овощи и фрукты, невообразимый хлам вплоть до рваных штиблет, тряпки и электроника (которая зачастую прямо тут же собиралась или ремонтировалась). Ряды очень узкие (берегись карманы!) Туалетов, понятное дело, нет (а что-то иногда подозрительно хлюпало под ногами; ну и воняло там от души, до слёз прямо).
(я справа) Наши из дипмиссии организовали нам экскурсию за город. Первой для посещения была местная деревня. И вот тут-то я реально понял, что совсем зря завидовал неграм, с которыми учился в авиаучилище. Те были элитой песков, пальмовыми олигархами. Сравнить с этими папуасами - скотина в моём родовом поместье жила в более лучших условиях (а именно: в кирпичных утеплённых сараях). А тут они живут в каких-то соломенных шалашах. Однако, знают черти чумазые, что за сфотографироваться нужно просить денюжку. При всём этом дружелюбны, улыбчивы и виляют хвостом.
За стол они нас не звали. Но пригласили поиграть в шашки. Я специально продул (хотя, кто знает, может продул бы и не специально), чтобы не обижать хозяев. Они были рады несказанно. Ещё там у них был настольный футбол, велосипеды, мячи и другой инвентарь. Спорт - это жизнь, воистину.
Меня всегда интересовал вот этот загадочный африканский аппарат. И как только я попал на чёрный континент, я не мог не провести научное исследование. Сейчас доложу вам результаты: Это - ступа. А толкут они в ней сою. Соя растёт прямо за ихними хатами. Они её даже не собирают. Так всю ихнюю зиму и стои́т на корню (сне́га-то нет, и даже дождя). Когда надо, идут, набирают сухих стрючков и крошат шелуху. Потом веют на ветру и варят. В тот раз в этой пятиведёрной ступе тётка натолкла где-то миски две бобов. И похоже, что это было на всю толпу.
Да. Я уж не говорю про картошку посадить, но вот хотя бы бананов посеяли - само ж всё растёт. Куда там, будут сидеть и ждать с неба мешков с ПРОСРОЧЕННЫМ ГУМАНИТАРНЫМ КОМБИКОРМОМ. Ни пахать, ни сеять, либо ничего не делать любым другим способом - вот их образ жизни. Так они охудевают на диете и физкультуре.
(я туточки в центре) Ну вот, всей оравой - групповое фото для истории. Трудно поверить, что Новый Год на носу, не так ли?
Вот так выглядит деревня. Всё утопает в зелени. Река, кстати, рядом, ну просто райское место. И спортинвентарь завезли. Вот только лопаты забыли.
На реке Нигер (Нижя-рр, с понтом дела по-французски), возле водопада. Я тут присевший, ещё радист и стрелок и два переводчика (один экипажный, другой посольский). Скалы там чёрные, почти как уголь. Я камушков в карман набрал, они долго потом дома на балконе валялись.
Я полез, типа грека, сунуть в реку руку рак, но меня толмач местный образумил - оказалось, что там всякой заразы в реке кишит - кого-то из советников перед этим даже в Союз отправили с насекомыми в печени. Неудачно товарищ искупался.
(правый присел) Это "падающая скала". Товарищ командир экипажа взял на себя основную нагрузку.
(я в центре) А эту фотографию я как-то даже опасался показывать интересующейся публике. Вполне мог последовать повторный вызов в знакомый уже нам секретный кабинет для ответа на резонный вопрос: "почему не доложили о посещении злачных мест?" Хотя, к великому нашему сожалению, докладывать-то было как раз и не о чем. Внутри мы не были.
Этот ночной клуб находился прямо тут же в нашем отеле, на первом этаже. В окна нам было видно, что народ в зале отрывается по-полной. Странным для нас было однако то, что никакого разврата™ * не было видно - обыкновенная дискотека (я бы даже сказал - ближе к танцам в Доме Культуры Железнодорожников). Хотя вру, оставшиеся за бортом мадмуазели недвусмысленно сверкали нам всей своей боевой раскраской и даже открыто предлагали себя в партнёры по танцам. Узнав цену одного (только) билета, я понял, что для проникновения внутрь нужно было привезти с собой ещё пять утюгов для обмена на местную валюту. Нет, у Пети утюгов в таком количестве явно не нашлось бы.
* У советской молодёжи такое заведение как ночной клуб стойко ассоциировалось с борделем (издержки коммунистической пропаганды). А тут, попав в иной мир, у нас вдуг начали широко открываться невинные голубые глаза - за железныи занавесом всё было не так, как на самом деле.
ЕЩЁ (фотокарточек нет, поэтому постараюсь объяснить жестами):
меховые штаны
В первый рейс мы вылетали из Киева по сугробам с ветерком. Поскольку моя работа предполагала длительное пребывание на свежем воздухе (загрузка), на мне было надето офицерское бельё "с начёсом", меховые «ползунки», свитер и утеплённые полётные ботинки. В полёте я совсем не думал о климате, и на посадке был готов к покиданию самолёта в тех же метеоусловиях. Представьте степень моего опупения, когда я, ещё румяный со стужи, открыл дверь, и вместо бодрящего морозца погрузился по уши в парилку. Переодеваться было некогда, черножопая толпа уже ждала, когда из самолёта начнут сыпаться подарки. Так и разгружались. Но нам ли быть в печали, с нашей-то закалкой-тренировкой за плечами! Да и пар, как говорят, костей не ломит.
крокодилы-бегемоты
Торжественный ужин в честь братской взаимопомощи состоялся в холле "Grand Hotel", куда нас заселили. Тосты "мир-дружба-жвачка" были сказаны, обе стороны усердно поглощали щедро подносимые дары. Я уже отвалил от стола и пошёл потрогать руками восхитительную картину во всю стену, нарисованную каким-то местным живописцем, бесхитростно изобразившим великую африканскую Волгу, мост через неё с купающимися в водах крокодилом и бегемотом. Размер животных был сравним с размером моста, что характерно. Ко мне подошёл зам. командующего малийскими военно-воздушными силами и завязал беседу (о чём, кстати, потом на всякий случай было доложено особисту. Который, зафиксировав факт контактирования с лицом иностранного государства, попросил при следующем контакте выяснить его имя). Так вот, ...просто завязал беседу. Я спросил, сможем ли мы увидеть всю эту красоту вживую. Ответ был положительным, хотя, насчёт животных он замялся, а потом ответил на чисто студенческом русском примерно так: "...эти суки голодни пидораси всех уже сожрали на хрен..."
Извините.
идолы
На входе в наш Гранд Отель стояли две деревянные статуи-идола. Слева - женщина_мать с выдающимися далеко вперёд обнажёнными грудями, справа - воин-осеменитель, с неприкрытой булавой героических размеров гораздо ниже колен. Характерная деталь: грудь у будущей матери была отглажена заботливыми руками до блеска. Булаву же воина явно полировал ещё папа Карло при изготовлении из полена, настолько она припáла песком да паутиной.
Мы с тов. Ж. не преминули попозировать в позе полировщиков женского бюста. Но, проявив дома плёнку, я понял, какой компромат держу в руках, и чем для меня может обернуться распространение порнографии. Печатать не стал. Сказал, что кадр не получился.
Маруся
В очередном рейсе как-то так совпало, что в отеле мы оказались с экипажем второго работающего по этой же программе самолёта. Тут уж сам Б-г велел сообразить "на троих". Знаменитая "кофеварка" (поильник, кипятильник, бачок) был доставлен в номер в полной спиртовой боеготовности. Процесс пошёл.
Я покинул веселье в самом разгаре - для меня всё же звон бокалов менее интересен, чем даже простое разглядывание ночного африканского неба (где звёзды лежат в иных позах). Вышел на крыльцо отеля, сел на лавочку. И тут, оба-на! Вот это да. Ко мне подходит мамзель и явно пытается знакомиться.
Так-так, это что-то новенькое. Я хоть во французском ни бэльме и она по-английски тоже чуть менее чем никак, но всё же довольно скоро смысл происходящего стал станови́ться понятным. Мария так тянет меня dormir в мой же номер, что аж рукава трещат. Вот это темперамент. Я же всё время прошу пардону и пытаюсь объяснить, что причина импотенции элементарна -- "жэ непа, да ржу" (оо-о, эту фразу я буду помнить всю жизнь - "у меня нет денег"). Мария явно не понимает - как это может быть, он живёт в самом дорогом отеле и у него нет денег? Пытаюсь зайти с другой стороны: денег у меня много, очень много, но это деньги моей страны. Не верит, покажи, говорит. Я достаю советскую пятёрку (это моя последняя заначка. Три разрешённых чирика ушли в обмен на местные франки и давно потрачены на стеклянные бусы на Воньке). Спрашивает, сколько это? Я говорю, что где-то десять американских. Пятёрка со словами "бон-бон" - (годится!) моментально находит место на её груди.
Тут на хорошем веселе на крыльцо выходит покурить тов. Ж. Я объясняю ему ситуацию, (и я знаю, что на него можно положиться в вопросах контактов с потенциальными шпионами). Мария начинает приставать к нему (я ей больше не нужен, ибо уплачено). Ж. млеет от ласки и начинает разговаривать с ней, как с маленьким котёнком. Даже гладит её по голове, приговаривая: "Марусяяя, и-и кто ж тебе столько косичек-то наплёл? Наверное маммма?" Она согласно кивает головой, повторяя эхом: "мама, мама". Я в это время соображаю, как забрать назад свои деньги, помня, что даже прикосновение к африканскому телу чревато только что открытым спидом.
Также свежа ещё была в памяти история о том, как доблестные советские военные, (при пересечении границы автоматически становившиеся советниками), и возможно даже не в Мали, а вообще где-то в Африке, но почти наверняка это были лётчики (включая в это понятие и технический персонал), которые по году жили на аэродроме единой братской семьёй... Ээ-э, стоп, однако. Мысль чуть не потерял. Так вот, когда давление терпение некоторых членов братской семьи лопнуло, искупали наши лётчики одну вот такую же Марию в стиральном порошке с хлоркой, то ли отбелить хотели, то ли просто для дезинфекции, только облезла с неё шкура, как со змеи, о чём она пожаловалась в надежде на компенсацию. Что там с ней дальше было, никто не знает. Вот только хлопцам крупно не повезло, выгнали с войны - наказали возвращением на Родину и понижением в субординации.
Да, а речь-то на самом деле шла о деньгах за пазухой у нашей Марии. Ну, с этим просто решилось: Ж. приобнял её покрепче, а я, как фокусник, не касаясь спида, вернул деньги на базу.
Мария не обиделась. Она даже стала потом нашей боевой подругой - при очередном прилёте встречала радостными возгласами. На всякий случай даже начала учить русский язык (вдруг следующие русские окажутся не такими чумоходами). Её умение повторять слова с первого раза позволяло нам с Ж. разыгрывать целые спектакли перед экипажем:
- Как тебя зовут?
- Марусья.
- Ты шлюха или девушка?
- Дэвьюшька.
- А о там (указывая на конкуренток) кто бродит, проститутки?
- Прастетьютки.
- С нами полетишь на Украину, да?
- Да.
- А этих б... не возьмём с собой, нет?
- Нет...
Ну и так до бесконечности.
Да, а контрик про Марию так и знать не знал ничего.
чёрный сокол
Незадолго до наших визитов с военно-воздушными подарками у Мали случился конфликт с соседней Верхней Вольтой. Чего дрались, кто победил, всего этого я вам не знаю; просто один эпизод той войны:
Однажды враг нагло нарушил государственную границу, а у Мали нет ни живой силы ни техники, чтобы разбить неприятеля. Но мудрая военная мысль решила послать в район конфликта один из имеющихся на то время Миг-17. Война настоящая, нужно лететь на вражескую территорию, поэтому советскому пилоту садиться в самолёт ну никак не в тему. Загружают "Васю Чёрного", рисуют план, куда лететь, где поворачивать назад. Стрелять-бомбить не надо, просто попугать низкими проходами и форсажом.
Вася бодро взмывает в воздух, по командам с земли летит в нужном направлении, достигает район конфликта и там вроде бы даже начинает выполнение заданных манёвров. Но вдруг связь обрывается. Что делать, куды бечь? Наш инструктор, не видя иного выхода, седлает следующий истребитель и летит на выручку. Пяток минут лёту и, о чудо! он видит Базилио в воздухе, спокойно нарезающего круги над вражеской территорией будто над родным аэродромом.
Но всё-же что-то было не так. При подлёте ближе оказалось, что чёрный сокол не крутит головой, сидит на попе ровно, как вкопаный. Инструктор встаёт крыло в крыло, машет рукой. Базиль не реагирует, но штурвал держит крепко. Инструктор умоляет выйти на связь. После нескольких попыток ас-истребитель наконец оживает и чисто по-русски спрашивает:
- Что мне делать?
- %Задрать штаны и бегать!!!% Следуй за мной!
Находясь в воздухе рядом, инструктор буквально за руку заводит его на полосу, давая необходимые команды, сам садится со второго захода.
И что вы думаете произошло? Да просто после нескольких форсажей этот воздушный воин впал в ступор, временно потеряв всякую способность соображать. Я думаю, что усиленное питание соевыми бобами немало тому способствовало.
Но самое интересное в этой истории то, что вражеские войска тогда отступили, немало испугавшись военной мощи противника.
штамп
В углу некоторых фотографий вы видите штамп "Сувенир из Бамако". Не ищите в нём тайного смысла - я просто практиковался на будущее в фирменной маркировке фотографий. К сожалению, умение это не пригодилось - наука фотошопа шагнула далеко вперёд.
В заключение, вот вам настоящий сувенир из Бамако. Открыточка, где в левом верхнем углу можно полюбоваться нашим Грандотелем в полный рост. На тот же год об эту же пору.
Оригинал взят у vasilowski в ПОЛЁТЫ В РЕСПУБЛИКУ МАЛИ. История в картинках.
Декабрь 1987 г.
Наконец-то бесконечное нарезание кругов над аэродромом и хлопанье грузолюком на учебных десантированиях было прервано настоящей работой: нужно было перевезти партию истребителей Миг-21 и кое-какое военное барахло нашим африканским братьям. Это вам не по забайкальским помойкам летать, и даже не на Кабул (куда и летали-то мы в своей военной форме, а попросту в комбезах).
Так что это была моя первая полноценная загранкомандировка, с переодеванием в форму Аэрофлота, снятием пушек с кормы родного Ила, и даже с заклеиванием изолентой всех милитаристских надписей внутри самолёта, могущих вызвать недоумение у случайно оказавшихся на борту буржуазных граждан (а вдруг приспичит нам присесть по дороге в каком-нить международном аэропорту?) Ну а снаружи самолёт уже предусмотрительно раскрашен под гражданскую форму одежды.
Рейсов было несколько, работали двумя самолётами, весь декабрь. Условия были чудесные - из Борисполя (военная стоянка) вылетали утром; в столицу страны Бамако прилетали после обеда, разгружались. Вечер и весь следующий день были свободны, улетали утром третьего дня (это потом уже, после развала Нерушимого, коммерсанты начали давить из нас соки - в Греции например когда работали, так метнуться туда-обратно и отмотать 36 часов подряд на ногах уже не было чем-то необычным).
Вот так я переодевался в свой песочного цвета комбинезон (который ещё по курсантской привычке стирал в нахлоренной воде на цементном полу в казарменном умывальнике - чем более "выгоревшим" выглядит хэбэ, значит тем седее череп у дедушки русской авиации.)
Тут это я готовлю обед для экипажа прямо в полёте (не "сухпаем" же давиться). Супчик на высоте готовился элементарно - в 20-литровой кофеварке (и кто этот электробачок для питьевой воды так назвал? Никогда в нём кофе не варили, да и откуда кофею взяться в советские времена - разве что кофейный напиток "Колосок" из пережжёного овса). Тушёнка всегда на борту, остальные ингредиенты - из лётной столовой.
Тут к месту будет упомянуть мои фирменные сухарики - белый хлеб (опять же из лётной столовой) резался тонкими ломтиками, смазывался очень тонким слоем сливочного масла и поджаривался вот в этой духовке, что видна за моей головой, до золотисто-коричневого состояния. Да это и сейчас, в эпоху пластиковой еды, звучит очень вкусно (попробуйте, даже в микроволновке получается - два раза по минуте хватает), а уж в вечноголодные советские времена это было отменным лакомством.
(я справа) Это мы с товарищем Николаем Ж. и радистом Мишей Б. вышли на осмотр местных достопримечательностей. С нами, согласно инструкции "соответствующего органа" находился "чужой" (переводчик). Он-то и зафиксировал нас на плёнку.
Отвлекаясь, хочу пояснить, что процедура контроля за экипажем на вражеской территории была хорошо отработана, даже "стукачи" не были нужны: одиночное перемещение было строго запрещено. По прилёту тов. полковой оперуполномоченный КГБ вызывал к себе в кабинет каждого члена экипажа поодиночке, и начиналась викторина "Что? Где? Когда?" При малейших нестыковках он начинал копать в нужном направлении, делая упор на мелочах. Договориться заранее было невозможно (детали обязательно б несовпали), темнить и замалчивать нюансы при таком количестве народа и чужаках в экипаже - чревато лишением загранпаспорта (а то и ещё чего похуже - отыманием у военнослужащего чести всякими извращёнными способами).
В первый наш прилёт принимающая сторона организовала экскурсию по городу с осмотром достопримечательностей. К сожалению, в начале я не взял с собой фотоаппарат, поэтому с фотками оказался в пролёте.
Это потом уж, перед самым Новым Годом нам каким-то чудом удалось сделать крюк домой до родного аэродрома, где мы затарились селёдкой, черным хлебом, Столичной и даже свежей ёлкой, чтобы всё это успешно обменять у наших же советников на африканские фрукты, и да, чёрт побери, на копчёную колбасу! В это же время я начал постигать науку нахождения взаимопонимания с таможней и границей...оказалось, что им не менее моего было обидно за Державу.
Я прихватил из дома старый утюг, который в своё время прапорщик Петя Б. (ещё одна легенда полка - я может быть когда-нибудь и где-нибудь найду место в этой моей записной книжке, чтобы рассказать о его подвигах чуть подробнее), так вот, который Петя нашёл поломатым на городской свалке и подарил мне в гараж. А я заменил утюгу провод и с успехом использовал его для вулканизации камер и подогрева перловой каши мохнатого 1955 г. консервации из бортпайков, утаенных от родного (простите хлопцы) экипажа. Нужной в хозяйстве вещью пришлось пожертвовать - утюг я обменял на Воньке* у черных бизнесменов на пару электронных часов, которые по прилёту были успешно обменяны на спирт у соседей-истребителей. Спирт пошёл как бартер на стройматериалы для гаража... Вот такой вот кругооборот говна в природе вещей в Советском Союзе. Помните это, дорогие потомки!
* Вонька - это громадный рынок в центре Бамако, где вперемежку продавалось, мясо, рыба, овощи и фрукты, невообразимый хлам вплоть до рваных штиблет, тряпки и электроника (которая зачастую прямо тут же собиралась или ремонтировалась). Ряды очень узкие (берегись карманы!) Туалетов, понятное дело, нет (а что-то иногда подозрительно хлюпало под ногами; ну и воняло там от души, до слёз прямо).
(я справа) Наши из дипмиссии организовали нам экскурсию за город. Первой для посещения была местная деревня. И вот тут-то я реально понял, что совсем зря завидовал неграм, с которыми учился в авиаучилище. Те были элитой песков, пальмовыми олигархами. Сравнить с этими папуасами - скотина в моём родовом поместье жила в более лучших условиях (а именно: в кирпичных утеплённых сараях). А тут они живут в каких-то соломенных шалашах. Однако, знают черти чумазые, что за сфотографироваться нужно просить денюжку. При всём этом дружелюбны, улыбчивы и виляют хвостом.
За стол они нас не звали. Но пригласили поиграть в шашки. Я специально продул (хотя, кто знает, может продул бы и не специально), чтобы не обижать хозяев. Они были рады несказанно. Ещё там у них был настольный футбол, велосипеды, мячи и другой инвентарь. Спорт - это жизнь, воистину.
Меня всегда интересовал вот этот загадочный африканский аппарат. И как только я попал на чёрный континент, я не мог не провести научное исследование. Сейчас доложу вам результаты: Это - ступа. А толкут они в ней сою. Соя растёт прямо за ихними хатами. Они её даже не собирают. Так всю ихнюю зиму и стои́т на корню (сне́га-то нет, и даже дождя). Когда надо, идут, набирают сухих стрючков и крошат шелуху. Потом веют на ветру и варят. В тот раз в этой пятиведёрной ступе тётка натолкла где-то миски две бобов. И похоже, что это было на всю толпу.
Да. Я уж не говорю про картошку посадить, но вот хотя бы бананов посеяли - само ж всё растёт. Куда там, будут сидеть и ждать с неба мешков с ПРОСРОЧЕННЫМ ГУМАНИТАРНЫМ КОМБИКОРМОМ. Ни пахать, ни сеять, либо ничего не делать любым другим способом - вот их образ жизни. Так они охудевают на диете и физкультуре.
(я туточки в центре) Ну вот, всей оравой - групповое фото для истории. Трудно поверить, что Новый Год на носу, не так ли?
Вот так выглядит деревня. Всё утопает в зелени. Река, кстати, рядом, ну просто райское место. И спортинвентарь завезли. Вот только лопаты забыли.
На реке Нигер (Нижя-рр, с понтом дела по-французски), возле водопада. Я тут присевший, ещё радист и стрелок и два переводчика (один экипажный, другой посольский). Скалы там чёрные, почти как уголь. Я камушков в карман набрал, они долго потом дома на балконе валялись.
Я полез, типа грека, сунуть в реку руку рак, но меня толмач местный образумил - оказалось, что там всякой заразы в реке кишит - кого-то из советников перед этим даже в Союз отправили с насекомыми в печени. Неудачно товарищ искупался.
(правый присел) Это "падающая скала". Товарищ командир экипажа взял на себя основную нагрузку.
(я в центре) А эту фотографию я как-то даже опасался показывать интересующейся публике. Вполне мог последовать повторный вызов в знакомый уже нам секретный кабинет для ответа на резонный вопрос: "почему не доложили о посещении злачных мест?" Хотя, к великому нашему сожалению, докладывать-то было как раз и не о чем. Внутри мы не были.
Этот ночной клуб находился прямо тут же в нашем отеле, на первом этаже. В окна нам было видно, что народ в зале отрывается по-полной. Странным для нас было однако то, что никакого разврата™ * не было видно - обыкновенная дискотека (я бы даже сказал - ближе к танцам в Доме Культуры Железнодорожников). Хотя вру, оставшиеся за бортом мадмуазели недвусмысленно сверкали нам всей своей боевой раскраской и даже открыто предлагали себя в партнёры по танцам. Узнав цену одного (только) билета, я понял, что для проникновения внутрь нужно было привезти с собой ещё пять утюгов для обмена на местную валюту. Нет, у Пети утюгов в таком количестве явно не нашлось бы.
* У советской молодёжи такое заведение как ночной клуб стойко ассоциировалось с борделем (издержки коммунистической пропаганды). А тут, попав в иной мир, у нас вдуг начали широко открываться невинные голубые глаза - за железныи занавесом всё было не так, как на самом деле.
ЕЩЁ (фотокарточек нет, поэтому постараюсь объяснить жестами):
меховые штаны
В первый рейс мы вылетали из Киева по сугробам с ветерком. Поскольку моя работа предполагала длительное пребывание на свежем воздухе (загрузка), на мне было надето офицерское бельё "с начёсом", меховые «ползунки», свитер и утеплённые полётные ботинки. В полёте я совсем не думал о климате, и на посадке был готов к покиданию самолёта в тех же метеоусловиях. Представьте степень моего опупения, когда я, ещё румяный со стужи, открыл дверь, и вместо бодрящего морозца погрузился по уши в парилку. Переодеваться было некогда, черножопая толпа уже ждала, когда из самолёта начнут сыпаться подарки. Так и разгружались. Но нам ли быть в печали, с нашей-то закалкой-тренировкой за плечами! Да и пар, как говорят, костей не ломит.
крокодилы-бегемоты
Торжественный ужин в честь братской взаимопомощи состоялся в холле "Grand Hotel", куда нас заселили. Тосты "мир-дружба-жвачка" были сказаны, обе стороны усердно поглощали щедро подносимые дары. Я уже отвалил от стола и пошёл потрогать руками восхитительную картину во всю стену, нарисованную каким-то местным живописцем, бесхитростно изобразившим великую африканскую Волгу, мост через неё с купающимися в водах крокодилом и бегемотом. Размер животных был сравним с размером моста, что характерно. Ко мне подошёл зам. командующего малийскими военно-воздушными силами и завязал беседу (о чём, кстати, потом на всякий случай было доложено особисту. Который, зафиксировав факт контактирования с лицом иностранного государства, попросил при следующем контакте выяснить его имя). Так вот, ...просто завязал беседу. Я спросил, сможем ли мы увидеть всю эту красоту вживую. Ответ был положительным, хотя, насчёт животных он замялся, а потом ответил на чисто студенческом русском примерно так: "...эти суки голодни пидораси всех уже сожрали на хрен..."
Извините.
идолы
На входе в наш Гранд Отель стояли две деревянные статуи-идола. Слева - женщина_мать с выдающимися далеко вперёд обнажёнными грудями, справа - воин-осеменитель, с неприкрытой булавой героических размеров гораздо ниже колен. Характерная деталь: грудь у будущей матери была отглажена заботливыми руками до блеска. Булаву же воина явно полировал ещё папа Карло при изготовлении из полена, настолько она припáла песком да паутиной.
Мы с тов. Ж. не преминули попозировать в позе полировщиков женского бюста. Но, проявив дома плёнку, я понял, какой компромат держу в руках, и чем для меня может обернуться распространение порнографии. Печатать не стал. Сказал, что кадр не получился.
Маруся
В очередном рейсе как-то так совпало, что в отеле мы оказались с экипажем второго работающего по этой же программе самолёта. Тут уж сам Б-г велел сообразить "на троих". Знаменитая "кофеварка" (поильник, кипятильник, бачок) был доставлен в номер в полной спиртовой боеготовности. Процесс пошёл.
Я покинул веселье в самом разгаре - для меня всё же звон бокалов менее интересен, чем даже простое разглядывание ночного африканского неба (где звёзды лежат в иных позах). Вышел на крыльцо отеля, сел на лавочку. И тут, оба-на! Вот это да. Ко мне подходит мамзель и явно пытается знакомиться.
Так-так, это что-то новенькое. Я хоть во французском ни бэльме и она по-английски тоже чуть менее чем никак, но всё же довольно скоро смысл происходящего стал станови́ться понятным. Мария так тянет меня dormir в мой же номер, что аж рукава трещат. Вот это темперамент. Я же всё время прошу пардону и пытаюсь объяснить, что причина импотенции элементарна -- "жэ непа, да ржу" (оо-о, эту фразу я буду помнить всю жизнь - "у меня нет денег"). Мария явно не понимает - как это может быть, он живёт в самом дорогом отеле и у него нет денег? Пытаюсь зайти с другой стороны: денег у меня много, очень много, но это деньги моей страны. Не верит, покажи, говорит. Я достаю советскую пятёрку (это моя последняя заначка. Три разрешённых чирика ушли в обмен на местные франки и давно потрачены на стеклянные бусы на Воньке). Спрашивает, сколько это? Я говорю, что где-то десять американских. Пятёрка со словами "бон-бон" - (годится!) моментально находит место на её груди.
Тут на хорошем веселе на крыльцо выходит покурить тов. Ж. Я объясняю ему ситуацию, (и я знаю, что на него можно положиться в вопросах контактов с потенциальными шпионами). Мария начинает приставать к нему (я ей больше не нужен, ибо уплачено). Ж. млеет от ласки и начинает разговаривать с ней, как с маленьким котёнком. Даже гладит её по голове, приговаривая: "Марусяяя, и-и кто ж тебе столько косичек-то наплёл? Наверное маммма?" Она согласно кивает головой, повторяя эхом: "мама, мама". Я в это время соображаю, как забрать назад свои деньги, помня, что даже прикосновение к африканскому телу чревато только что открытым спидом.
Также свежа ещё была в памяти история о том, как доблестные советские военные, (при пересечении границы автоматически становившиеся советниками), и возможно даже не в Мали, а вообще где-то в Африке, но почти наверняка это были лётчики (включая в это понятие и технический персонал), которые по году жили на аэродроме единой братской семьёй... Ээ-э, стоп, однако. Мысль чуть не потерял. Так вот, когда давление терпение некоторых членов братской семьи лопнуло, искупали наши лётчики одну вот такую же Марию в стиральном порошке с хлоркой, то ли отбелить хотели, то ли просто для дезинфекции, только облезла с неё шкура, как со змеи, о чём она пожаловалась в надежде на компенсацию. Что там с ней дальше было, никто не знает. Вот только хлопцам крупно не повезло, выгнали с войны - наказали возвращением на Родину и понижением в субординации.
Да, а речь-то на самом деле шла о деньгах за пазухой у нашей Марии. Ну, с этим просто решилось: Ж. приобнял её покрепче, а я, как фокусник, не касаясь спида, вернул деньги на базу.
Мария не обиделась. Она даже стала потом нашей боевой подругой - при очередном прилёте встречала радостными возгласами. На всякий случай даже начала учить русский язык (вдруг следующие русские окажутся не такими чумоходами). Её умение повторять слова с первого раза позволяло нам с Ж. разыгрывать целые спектакли перед экипажем:
- Как тебя зовут?
- Марусья.
- Ты шлюха или девушка?
- Дэвьюшька.
- А о там (указывая на конкуренток) кто бродит, проститутки?
- Прастетьютки.
- С нами полетишь на Украину, да?
- Да.
- А этих б... не возьмём с собой, нет?
- Нет...
Ну и так до бесконечности.
Да, а контрик про Марию так и знать не знал ничего.
чёрный сокол
Незадолго до наших визитов с военно-воздушными подарками у Мали случился конфликт с соседней Верхней Вольтой. Чего дрались, кто победил, всего этого я вам не знаю; просто один эпизод той войны:
Однажды враг нагло нарушил государственную границу, а у Мали нет ни живой силы ни техники, чтобы разбить неприятеля. Но мудрая военная мысль решила послать в район конфликта один из имеющихся на то время Миг-17. Война настоящая, нужно лететь на вражескую территорию, поэтому советскому пилоту садиться в самолёт ну никак не в тему. Загружают "Васю Чёрного", рисуют план, куда лететь, где поворачивать назад. Стрелять-бомбить не надо, просто попугать низкими проходами и форсажом.
Вася бодро взмывает в воздух, по командам с земли летит в нужном направлении, достигает район конфликта и там вроде бы даже начинает выполнение заданных манёвров. Но вдруг связь обрывается. Что делать, куды бечь? Наш инструктор, не видя иного выхода, седлает следующий истребитель и летит на выручку. Пяток минут лёту и, о чудо! он видит Базилио в воздухе, спокойно нарезающего круги над вражеской территорией будто над родным аэродромом.
Но всё-же что-то было не так. При подлёте ближе оказалось, что чёрный сокол не крутит головой, сидит на попе ровно, как вкопаный. Инструктор встаёт крыло в крыло, машет рукой. Базиль не реагирует, но штурвал держит крепко. Инструктор умоляет выйти на связь. После нескольких попыток ас-истребитель наконец оживает и чисто по-русски спрашивает:
- Что мне делать?
- %Задрать штаны и бегать!!!% Следуй за мной!
Находясь в воздухе рядом, инструктор буквально за руку заводит его на полосу, давая необходимые команды, сам садится со второго захода.
И что вы думаете произошло? Да просто после нескольких форсажей этот воздушный воин впал в ступор, временно потеряв всякую способность соображать. Я думаю, что усиленное питание соевыми бобами немало тому способствовало.
Но самое интересное в этой истории то, что вражеские войска тогда отступили, немало испугавшись военной мощи противника.
штамп
В углу некоторых фотографий вы видите штамп "Сувенир из Бамако". Не ищите в нём тайного смысла - я просто практиковался на будущее в фирменной маркировке фотографий. К сожалению, умение это не пригодилось - наука фотошопа шагнула далеко вперёд.
В заключение, вот вам настоящий сувенир из Бамако. Открыточка, где в левом верхнем углу можно полюбоваться нашим Грандотелем в полный рост. На тот же год об эту же пору.