Июль, танцы невозвращенья (быстрая зарисовка)
Июль отчётлив, он выгорает на коже небесным дождевым узором, пахнет специями, родом из придорожного псевдомарокканского чая, пахнет крапивой и тёмным вереском. Июль звучит как Мягкая пуля, и солнце внутри него - меркнущий хор запретных столетий, но слышимость - где-то около, близко, возможно, относительно - нуля, в плоскости никогда не меняющихся координат отсутствующего слуха. Июль календарный свернулся в глазах спокойным медленным ледяным псом Джа. Июнь - танец разноцветных камешков и дымчатых снов. Июль для невозвращенья - с той стороны стеклянного перекрёстка, в судороге сведённого лба.
*
Лай собак за окном - и это больше чем музыка, в этом какая-то странная игра Вселенной, её простота и невозможность, её холод и ясный звёздный свет, и горячая кровь, пульсирующая в ладонях. Быть одному в комнате - хорошо, быть одному - комнатой - хорошо. Открытым окном, сломанной дверью.
*
Лабиринт цвета, полоска кожи, сведённые мосты окраин, голограммы мыслей на экране пустой недели. Отчётливый июль в одноместном трамвае. Кораблик страха, цеппелин тревоги, лестница мерцающих людей, ведущих в сонное царство полуденного города, камешки в животе, лунные кратеры на языке, пустоты внутренних зим.
*
*
Лай собак за окном - и это больше чем музыка, в этом какая-то странная игра Вселенной, её простота и невозможность, её холод и ясный звёздный свет, и горячая кровь, пульсирующая в ладонях. Быть одному в комнате - хорошо, быть одному - комнатой - хорошо. Открытым окном, сломанной дверью.
*
Лабиринт цвета, полоска кожи, сведённые мосты окраин, голограммы мыслей на экране пустой недели. Отчётливый июль в одноместном трамвае. Кораблик страха, цеппелин тревоги, лестница мерцающих людей, ведущих в сонное царство полуденного города, камешки в животе, лунные кратеры на языке, пустоты внутренних зим.
*