(no subject)
В детстве (до 8 лет) я очень-очень часто бывала у прабабушки, - она жила в соседнем доме ("хате"). Она была "бывшей" бабулиной свекровью (учитывая то, что бабуля больше замуж не выходила и что вот так и жили, каждый день общаясь). У неё, поговаривали, был "пунктик" 🙂 - крайне любить и всюду хвалить внуков и правнуков мальчиков. Но. Все они жили так далеко и приезжали настолько редко, что... я не чувствовала себя хоть в чём-то "ущемлённой": истории рассказывались - мне, кое-чему учили - меня, а иногда со мной даже и возились, насколько позволял возраст.
Прабабушка пила чай из пиалы (говорила, что привыкла в узбекистанской эвакуации), мне наливала в другую пиалу тоже, - так, мол, намного удобнее: быстрее остывает в такой посуде, а не кипяток глотать. Теперь я предпочитаю пить чай из большеватых широких, чуть ли не "бульонных" чашек, и только недавно сообразила, что это отголоски прабабушкиных "пиалок". Готовить "на электрике" мне нравится гораздо больше, чем с помощью газа, - точно так же поступала и она. Будучи педагогом от природы (ещё девчонкой-третьеклассницей помогала своей учительнице, единственной на всю начальную школу в избе на 4 комнаты, обучать младших детей, там же зародилась мечта - тоже стать учительницей), втолковывала мне преимущества степенности в поведении (теперь я догадываюсь, что так можно успешно маскировать состояние, если человек от гипотонии или переживания бывает неловок или рассеян 🙂; не спеши - и всё будет путём; тише едешь - дальше будешь). Она учила меня писать цифры 7, 8 и 9: я же с детства "люблю" поболеть. Теперь окружающие говорят, что я пишу цифру 8 "не как все". Конечно, стандарты каллиграфии, откуда "правильно" начинать писать, меняются так, что даже если возьмётся учить родная мать, стандарты могут оказаться устаревшими, а тут - прабабушка 🙂.
Любила ли когда-нибудь она прадеда, своего мужа, или же вышла поскорее замуж за "перспективного", как старшая, чтобы помогать матери-вдове и младшим сёстрам и брату - этого никто не знал: всё было окутано пеленой "гипер"-ровного безукоризненно-заботливого (учитывать все привычки супруга, всё вовремя подать и обеспечить) отношения. Знала только женская часть рода о том, что когда молодожён захотел её побить, она пригрозила ему топором, как только он зазевается или уснёт. "Я отсижу - и всё же выйду; а вот ты...". Дальнейшая долгая семейная жизнь их была очень тиха (и до, и после войны); окружающие им завидовали.
Вот такая история.
Прабабушка пила чай из пиалы (говорила, что привыкла в узбекистанской эвакуации), мне наливала в другую пиалу тоже, - так, мол, намного удобнее: быстрее остывает в такой посуде, а не кипяток глотать. Теперь я предпочитаю пить чай из большеватых широких, чуть ли не "бульонных" чашек, и только недавно сообразила, что это отголоски прабабушкиных "пиалок". Готовить "на электрике" мне нравится гораздо больше, чем с помощью газа, - точно так же поступала и она. Будучи педагогом от природы (ещё девчонкой-третьеклассницей помогала своей учительнице, единственной на всю начальную школу в избе на 4 комнаты, обучать младших детей, там же зародилась мечта - тоже стать учительницей), втолковывала мне преимущества степенности в поведении (теперь я догадываюсь, что так можно успешно маскировать состояние, если человек от гипотонии или переживания бывает неловок или рассеян 🙂; не спеши - и всё будет путём; тише едешь - дальше будешь). Она учила меня писать цифры 7, 8 и 9: я же с детства "люблю" поболеть. Теперь окружающие говорят, что я пишу цифру 8 "не как все". Конечно, стандарты каллиграфии, откуда "правильно" начинать писать, меняются так, что даже если возьмётся учить родная мать, стандарты могут оказаться устаревшими, а тут - прабабушка 🙂.
Любила ли когда-нибудь она прадеда, своего мужа, или же вышла поскорее замуж за "перспективного", как старшая, чтобы помогать матери-вдове и младшим сёстрам и брату - этого никто не знал: всё было окутано пеленой "гипер"-ровного безукоризненно-заботливого (учитывать все привычки супруга, всё вовремя подать и обеспечить) отношения. Знала только женская часть рода о том, что когда молодожён захотел её побить, она пригрозила ему топором, как только он зазевается или уснёт. "Я отсижу - и всё же выйду; а вот ты...". Дальнейшая долгая семейная жизнь их была очень тиха (и до, и после войны); окружающие им завидовали.
Вот такая история.