воскресение, ночь
мы брели с ней по улице, и очень хотелось спать, и ноги подгибались от легкости счастливого времени бремени.
и виделась умирающая женщина в запыленном снегом невском, она была с огромным куском тончайшей черной ткани в руке. и ткань проходила по стенам домов, умывала их и скользила мимо.
и было сине-серое утро и холод, оглушительно падал снег.
я была с той, что бог. и с ней время вставало, куталось, и, казалось, наливая чаю, вдруг само садилось глянуть, окунуться в мир головы с морем вместо волос, идущих из самого центра.
и виделась умирающая женщина в запыленном снегом невском, она была с огромным куском тончайшей черной ткани в руке. и ткань проходила по стенам домов, умывала их и скользила мимо.
и было сине-серое утро и холод, оглушительно падал снег.
я была с той, что бог. и с ней время вставало, куталось, и, казалось, наливая чаю, вдруг само садилось глянуть, окунуться в мир головы с морем вместо волос, идущих из самого центра.