Лизол и розы. Зов неба.
Продолжение этого https://rainhard-15.livejournal.com/542725.html
Всё-таки жара меня доканала несмотря на быструю доставку "Волгой", едва выбравшись из неё, я обнаружил, что иду до безобразия медленно, к тому же с устойчивым ощущением, что через воду. Дома в шесть часов пополудни уже пик зноя пройден - тут ему ещё 2 часа висеть, горло обжигает горячий мокрый воздух, в ушах уже стоит упорный звон и в виски стучится кровища. Самое важное в таком кошмаре - заприметить когда начнёт темнеть в глазах и сразу принять меры чтоб обезопасить себя от падения. Я грохнулся на скамейку на аллее - их явно проектировал мой земляк, а не местный, слава Богу! Потому что иначе тут была бы лавочка в три рейки без спинки - упав с неё, можно уже и не встать. А так - я был в нормальном положении, голова вверх, спина прямая, ноги вытянуты. Николай сообразил в чём дело, сгонял к автомату с водой и вылил мне на темя стакан "охлаждённой". Даром что она воняла сероводородом, нужный эффект был достигнут. Я смог после этого даже отдышаться и встать, опираясь на руку спутника. Я хотел идти сам в любом случае - нельзя было давать повод думать что я настолько болен, что меня тащат или несут. В итоге шёл с трудом переставляя ноги, качаясь почти при каждом шаге. В холле корпуса пансионата Николай отобрал у меня инициативу, лихо подхватив меня за плечи и под колени, и занёс в комнтату, мотивируя свои действия тем что лестницу я сам уже не одолею.
На постели мне не стало ничуть лучше, но я позволил снять с себя только обувь. Потом сообразил под каким предлогом услать от себя этого недоприятеля, простонав что хочу буженины на хлебе с чаем... Честно сказать - я был плох настолько вдруг, что начал любовника матери ненавидеть. Отца я вообще уже хотел убить за то что отправил меня сюда - его счастье что я не мог этого сделать объективно... Однако я был в агрессивной среде по-прежнему, и горевать да и расслабляться не стоило. Поэтому хотя мне нужно было около получаса чтоб прийти в себя в тени комнаты - какие блин вентиляторы, не слышали, даром что оборонка 80% бюджета ест, гражданским не положено... - уже через вдвое меньший срок я разделся и облачился в медхалат, как больному быть и надлежит. Теперь надо было сообразить как же скрыть свой вояж в город - но рассмотрев все варианты, решил, что стоит наплевать даже если о нём узнают, учитывая что я узнал и пока не намерен озвучивать. Вспомнил что меня обещался навестить Васька - и успокоился, прикинув, что выбраться на ночную прогулку он мне может помочь. Потому что никто не удивится если я решу пройтись по темноте - торчать одному в комнате меня реально подзадолбало. Однако Николай мог вернуться с минуты на минуту, и следовало бы не хорохориться перед ним своей якобы улучшенной формой - тем паче что мне так и не полегчало, а укол мне ждать ещё два часа с гаком... Но звёзды... хватит, сегодня же я их увижу... раз здесь нет нормальной воды, должны быть хоть они...
Конечно, увидеть что-то этакое мне не грозило в этой плоской степи близ Саков, к тому же пансионат сильно мешал светом фонарей...
Но на берегу стоило бы попытаться снова...
Тем более что тогда будет возможность хотя бы успокоиться.
У нас сестрой было загадано смотреть на Кассиопею.
Вот сюда, на рыжую...
Или вот так...
Моя Мася потому что, крылышками ко мне... и с конфетами, что у неё всегда мне припрятаны...
Всегда вкусными, как туманность в этом созвездии...
А эти вот называются Сердце и Душа... или ещё вариант портрета:
Ну и ещё, Пакман, место где рождаются звёзды...
И видится совсем по-разному...
Между прочим, все эти краски мы с Масей в планетарии видали
И оттого когда смотришь в даже просто в небо - они встают перед глазами...
Как обещание того что мы это однажды увидим...
Сами...
Кроме того, и то и другое даёт некоторые силы в ослабленном состоянии, особенно когда морально подавлен.
Кроме того, у Крымской обсерватории с моим родным городом старые связи...
Но до неё я не мог добраться даже будучи здоровым, гора Кошка попадала в Ялтинскую часть Крыма, а туда поездки были под запретом изначально по прибытии.
А ведь фиг бы что там было нынче даже, кабы не поселившийся в Симеизе сибарит Николай Мальцов в начале 20 века... Впрочем, Пулковской обсерватории оно было передано уже в 1912 году. Нынче правда хана этим обеим обсерваториям... А в нашей педухе училась одна героическая тётка,
Людмила Ивановна Черных. Почему-то никто не интересуется, чего это она из своей Шуи к нам удрала... если что, она 1935 года рождения, а умерла только 3 года назад. Комментарии нужны?
С 1959 год и по 1963 год работала в Иркутской лаборатории времени и частоты Всесоюзного научно-исследовательского института физико-технических и радиотехнических измерений, где занималась и астрономическими наблюдениями.[2] С 1964 по 1998 год была научным сотрудником в Институте теоретической астрономии АН СССР / РАН и работала в Крымской астрофизической обсерватории. Там она познакомилась со своим будущим мужем, астрономом Николаем Черных. С 1998 года работала старшим научным сотрудником Крымской астрофизической обсерватории[2].
Людмила Черных открыла 268 астероидов[3], среди которых (1772) Гагарин, (1855) Королёв, (2127) Таня (в честь Тани Савичевой), (2205) Глинка, (2807) Карл Маркс, (2385) Мустель (в честь Э. Мустеля), (2142) Ландау (в честь Л. Ландау), (2212) Гефест, (2489) Суворов, (3147) Саманта (в честь Саманты Смит), (3967) Шехтель (в честь Ф. О. Шехтеля[4]) и (3321) Даша (в честь Дарьи Севастопольской).
Астероид, открытый ею 27 сентября 1973 года, она назвала в честь мужа «Коля»[5]. В честь супружеской пары Черных был назван астероид (2325) Черных, открытый в 1979 году чехословацким астрономом Антонином Мркосом.
Среди астрономов-женщин в 1979-1990 годы занимала второе место в мире по числу открытых малых планет.
А Вы что о ней слышали когда, а? А я вот знал про неё...
А муж её чего из своей Усмани драпанул туда же, в Иркутск учиться? Происхожденьице скрывали, и о том молчок до сих пор. А если так посмотреть кого пригрела Крымская обсерватория, так аж приятно глазу:
- Альбицкий, Владимир Александрович
- Боярчук, Александр Алексеевич
- Гершберг, Роальд Евгеньевич
- Добронравин, Пётр Павлович
- Журавлёва, Людмила Васильевна
- Копылов, Иван Михеевич
- Никонов, Владимир Борисович
- Козырев, Николай Александрович
- Северный, Андрей Борисович
- Смирнова, Тамара Михайловна
- Стешенко, Николай Владимирович
И вот я тут пропадаю в каких-то 30 км от истой жизни, от вечности!
Знал бы - не ехал, и всё! Хотя... я-то здоровый уже лось, выживу, а вот кабы этот мамкин ухажёр её чумой заразил со своих персиков... Маман же бы просто не обратила внимания на то что с дочей происходит что-то жуткое... Однако утешаться тем что у меня теперь иммунитет мне было сложно - нафига он мне? Как оказалось на четвёртом десятке, пригодился...
Николай нарисовался уже на 17й минуте своего отсутствия... с бужениной, грузинским чаем и деревенским хлебом... вот же электровеник, везде у него подвязки... Хотя как по мне так грузинский чай был хуже даже краснодарского, которым поили в поезде, но выбирать не приходилось. Дома я с успехом перебивался таким:
А вообще Иркутская чаеразвесочная горожан радовала:
Тогда ещё жива была вот эта композиция:
Смотрелась фабрика тоже симпатично, единственная до Урала...
Сейчас её нет. Даже пыли не осталось.
А тогда я взвыл молча ещё раз - ничегошеньки тут нету, в этом степном кошмаре! Но в целом бутерброды были в тему, однако большую часть угощения я заныкал якобы на ночь. До ужина я честно задремал, ибо уже физически видеть Николая не мог. Хотя он снова натащил мне книжек Вальтера Скотта, Стивенсона и Саббатини, сил читать их не было. Однако в этот раз я совсем упустил из виду - гаротта меня не побеспокила... Будь я не так вымотан поездкой и новостями - заметил бы это...
Ваську я ждал напрасно - он с поцарапанным горлом, ссадинами и засосами нарисовался ко мне только на следующий день. Да и вообще я чувствовал себя столь варёным, что не огорчился сильно. Скорее, меня снова огорчил Николай, что по темноте забыл что-то в шкафу на антресолях. Дело в том, что я был в комнате уже не один...
Когда я не захотел зажигать ночник, не желая особо шевелиться вообще - я был так подавлен что даже и не думал толком ни о чём, стали заметны редкие зарницы. Они только усиливали моё оцепенение, хотя и оттеняли его. И тут мне показалось, что на подоконнике мелькнула тень, но белая... Я подорвался как ужаленный. Так и есть...
В этот раз она выглядела не боевой и бодрой, а уставшей и почти не шевелилась, перековыляв на стол. Я кивнул и велел подождать, проворно начиная выгребать на стол запасы буженины и хлеба. Чай я тоже забодяжил в банке кипятильником - но превращаться в человека сова совсем не спешил, сразу набросившись на мясо... Мы сидели совсем не молча, пересвистываясь то и дело - я не до сих пор не понимаю, о чём говорили, но зато помню роскошное ощущение, что беседа удалась и говорили о чём-то приятном.
Так нас и застал Николай, что как истый тать включил свет...
Я помню, положил ладонь на лапу своему гостю, повернулся в четверь оборота, демонстрируя крайне недовольную мину... Сова только встряхнулся и последовал моему примеру, не переставая подбирать хлебные и мясные крошки со стола.
Парень похлопал ресницами с пару секунд и снова стал собой, непроницаемым дядькой в рабочем костюме...
- Да я щас уйду, забыл тут, - будничным тоном произнёс он, проворно доставая нужный ему газетный свёрток...
Мы отвернулись от него и продолжили пересвистываться. Николай поспешно вышел и плотно закрыл за собой дверь.
Click to view