старые сказки
Обещала еще найти старые сказочки? нахожу.
+аудиоверсия одной из них записанная одним замечательным вконтактовским сообществом.
Cкачать Главный Волшебник Двери бесплатно на pleer.com
«…здесь все по-другому. Совсем. Даже двери, да-да, обыкновеннейшие двери, здесь совсем другие. Они ведут здесь не туда, куда положено, а туда, куда захочется. И притом захочется не тебе, а ей, двери. Вот представь себе, идешь утром в кладовую за банкой варенья, того что на четвертой полке слева, открываешь дверь… А там и не кладовая вовсе. А бальная зала, к примеру, все красивые, танцуют…И стоишь на пороге в ночном колпаке да с чашкой чая в руках…неудобно, право же.
Или собираешься в клуб, в покер партийку перекинуться, оделся, пальто-перчатки-а как-же, холодно на улице. Дверь входную открываешь - а там…баня. Пар идет. Жара. Люди в полотенцах, банщик с веничком… Тут, конечно, привыкли уже к такому, и внимания не обращают, да вот только все равно, неловко как-то.
Конечно, двери здесь не все такие. Большинство - законопослушные, культурные, ведут куда положено. Но иногда и самой строго-воспитанной двери хочется что-нибудь эдакое выкинуть. Скучно им всю жизнь в две стороны смотреть на одно и то же.
Поначалу, конечно, привыкнуть трудно. Злишься на них да кричишь. А после привыкать начинаешь, да ласково с дверями разговаривать. И очень, знаешь ли, любезный мой племянник, удобно иногда. Опаздываешь куда, торопишься, так к двери подойдешь, Красочку новую пообещаешь, или просто словом ласковым да улыбкой отогреешь - так она и приведет тебя мигом куда надобно. С дверями своими лучше не ссориться, вот что скажу тебе. Они чуткие да нежные, словом грубым заденешь, или сапогом грязным стукнешь - мигом обидится. И неделю еще будет в глухой переулок вести, или вообще в подвал какой.
Но, дорогой мой, не могу я через двери только одного - вас навестить. Тут письма-то не в ходу. А и правильно. Зачем же письма, когда дверь попросил - к приятелю в гости в другой город через порог. Так что не удивляйся, что письмо мое тебе не почтальон принесет да расписаться попросит, а утром под дверью спальни аккурат и найдешь.
Есть у меня в доме дверца одна. Та - самая, шаловливая, что в кладовую ведет. Так вот, рассказывают, ее дверных дел Мастер великий сделал еще в прошлом веке. Она, конечно, нрава веселого да озорного, но ежели попросить хорошо да серьезно… Единственная она, кто к вам может заглянуть, письмецо тебе доставить. Меня-то она не потянет, да на границе мигом остановят, знаешь же, дорогой мой, что граница охраняется все сильнее. А вот письмо-это можно.
А если соберешься, напишешь что-нибудь дяде своему в ответ - так ты подойди к двери из гостиной в галерею которая, да во вторник любой в полдень ровно письмецо под дверь и подсунь. Мы с дверью договорились, она по вторникам там в это время поджидать будет.
В общем, дорогой мой, приветы всем нашим передавай.
Напиши, как сможешь, про дела свои.
И не обижай двери. Они у вас хоть и строго воспитаны, а все равно…
С всенепременным,
Любящий тебя
дядя Артур.»
Мальчишка внимательно ловил каждое слово, произнесенное тихим старческим голосом. С улицы доносился обычный цирковой гомон, а здесь, в полутьме повозки, царила сказка.
-Да-да. Именно про такой город мне рассказывал мой учитель. Я тогда был чуть младше тебя и только учился ходить по канату. Город, где все жители-канатоходцы. Он говорил, что канаты туго натянуты между домами, вместо улиц, и двери в дома находятся не внизу, как обычно, а прямо под крышей…
-А как же кошки?
-Кошки?
-Ну да. Кошки и собаки? Неужели жители того города совсем не держат собак? Или животные тоже ходят по канату? Ведь так не может быть!
-Ну что ты. В сказках может быть все. А этот город, что ни говори, очень похож на сказочный. Да, и собаки и кошки, все ходят там по канату.
-Вот бы взглянуть…хоть одним глазком. А помнишь мою любимую Пушинку? Она пропала в прошлом году. А ведь она, эта кошка, смогла бы там жить…Такая ловкая была…Дед, а расскажи еще!
-Нет, Вилли, тебе пора спать. Завтра несколько представлений. А ты у нас единственный канатоходец. Надо отдохнуть.
Мальчишка вздохнул, кивнул и молча пошел спать.
Вилли было 12 лет. Он жил и работал при бродячем цирке. Дед был его единственным близким человеком. В прошлом тоже канатоходец, он научил отца Вилли всему, что умел сам. А отец, в свою очередь, обучил всему Вилли. И вскоре после этого исчез. Больше его не видели. А Вилли выступал, ездил с цирком по городам, а по вечерам часто слушал рассказы деда. Тот оставался при цирке - ухаживал за животными.
На следующий день, на площади состоялось большое утреннее представление. И хотя дело было к зиме, дул промозглый ветер, но народу на площади было много. Клоуны смешили, акробаты веселили, звери развлекали праздный люд. И вот, наконец, номер Вилли. Он станцевал на канате, прошел с завязанными глазами, подпрыгнул…В общем, все как всегда.
В шляпу посыпались медяки и даже серебро. Вдруг, люди расступились и примолкли. К Вилли подошел почтенный господин в черном. Он достал из кармана шкатулку.
-Ты хорошо выступал, мальчик. Вот эта шкатулка выполнить главное твое желание. Удачи тебе, канатоходец.
-С-спасибо, сэр.
Господин также степенно удалился, не обращая внимание ни на что.
Удивленный Вилли прислушался к шепоту толпы.
-Сам магистр!
- Иногда он совершает очень странные поступки.
-Но что-что, а по части магии он первый!
-Это точно!
Второе представление проходило на другом конце города. Уже стемнело, и факелы ярко освещали площадку. Людей тоже хватало, несмотря на то, что погода ухудшилась и стало совсем уж холодно. Даже начал срываться снег. мальчик ждал своего выхода, натянув шапку и приготовив шест с узелком. Всем это казалось ужасно забавным-мол, мальчишка собрался по канату в дальний путь.
До выхода еще оставалось время и Вилли достал шкатулку. Он весь день вертел ее в руках и все не мог понять, какое же оно, самое главное желание. И вдруг вспомнил дедушкин рассказ.
-Чтож, если эта шкатулка и вправду волшебная…
Он решительно открыл крышку. Поднялся легкий дымок. И все.
-Вилли, пора! Публика ждет.
Мальчик отложил шкатулку, грустно шмыгнул носом, и, состряпав улыбку, выскочил на помост.
Представление шло как обычно. Вилли завязали глаза и он вышел на канат. Ветер пытался сбить с ног. Канат раскачивался. И Вилли вдруг понял, что под ногами уже нет каната…
Он даже не успел испугаться…
Как вдруг ноги снова почувствовали спасительную упругость. И ветер стих. И даже не был слышно гвалта зрителей… Вилли снял повязку и не поверил глазам. Он стоял на канате, натянутом где-то между крышами незнакомых домов. Внизу, спереди и сзади, везде были канаты. Сверху плавно опускались снежинки. Вилли услышал мяуканье и оглянулся. Сзади стояли, легко балансируя на канате, любимый дедушкин пёс, Пушинка, птицы из птичника тети Верены, и даже слоненок Бимбо, который простудился несколько лет назад. И Вилли тогда сказали, что он уехал в Африку, лечиться.
-Желание исполнилось! Но ведь…я ведь еще очень-очень хотел увидеть маму и папу. А не видел их так
давно!...
Из дверей дома вдалеке, тех самых, под крышей, высунулась женщина. Увидев Вилли она радостно улыбнулась и крикнула кому-то в комнате
-Дорогой, наш сын вернулся к нам!
И, уже повернувшись к мальчику, приставив руки ко рту, прокричала
-Вилли, ну давай скорее домой, а то ужин совсем остынет!
Вилли оглянулся и нерешительно шагнул вперед.
"И был свет. И был океан неба. И не было тверди. И были в океане чуда. Чуда были в чешуе, зеленые и жили на самом дне. Были они умны. И жили поодиночке далеко-далече друг от друга. И стало чудам скучно. И грустно отчего-то. И стали чуда в большой круг собираться, да совет держать. Как скуку-тоску развеять, что с миром полусделанным поделать, как небо-море удержать, да кому на Чуд молиться-верить.И решили Чуда стать твердью. И стали они плотно-плотно друг к дургу, прижали лапы свои и лапки свои. И к солнцу вынырнули. А тут свет. А тут ярко. А тут стало чудам больно невыносимо. Ведь любое рождение через боль крадется, болью платиться, болью строиться. И кричали Чуда на солнце. И кричали Чуда от огня. Но вдруг...стало у каждого из них дерево рождаться. Из сердца корни выпустило, росло-росло, к свету-солнцу тянулось. И становилось чудам все легче. И стали они все плотнее. И росло у каждого дерево. И стали вдруг на деревьях птицы да твари мелкие. А чудам и не больно уже. А чуда уже стали одним. Большим да плотным, круглым, да деревьями поверх зеленым. И твари мелкие стали на чудах жить. И так появилась твердь. И лес. Помни же, что нельзя землю-матушку обижать, чуд будить, да деревья понапрасну губить. Дерево-оно каждое из сердца растет. А земля из тел чудовых. Тоже вдруг может к небу вспорхнет. Держись тогда только. Да не зли, не буди чуд. Они ради нас со дна поднялись. Помни же! Так мир появился..."
Рассказ, неторопливый, песенный рассказ Старой Эннли закончился. Детвора задумчиво смотрела на огонь. Те, кто постарше тоже задумались было...да встали-мясо с огня снять, да на части резать. Лучший кусок Эннли отдали. За быль-легенду ее. А дети завозились, играть стали бежать, палочки ровные искать, да через веревку прыгать. Но многим из них сегодня ночью снились чуда зеленые, со дна поднимающиеся, да на солнце смотрящие...
+аудиоверсия одной из них записанная одним замечательным вконтактовским сообществом.
Cкачать Главный Волшебник Двери бесплатно на pleer.com
«…здесь все по-другому. Совсем. Даже двери, да-да, обыкновеннейшие двери, здесь совсем другие. Они ведут здесь не туда, куда положено, а туда, куда захочется. И притом захочется не тебе, а ей, двери. Вот представь себе, идешь утром в кладовую за банкой варенья, того что на четвертой полке слева, открываешь дверь… А там и не кладовая вовсе. А бальная зала, к примеру, все красивые, танцуют…И стоишь на пороге в ночном колпаке да с чашкой чая в руках…неудобно, право же.
Или собираешься в клуб, в покер партийку перекинуться, оделся, пальто-перчатки-а как-же, холодно на улице. Дверь входную открываешь - а там…баня. Пар идет. Жара. Люди в полотенцах, банщик с веничком… Тут, конечно, привыкли уже к такому, и внимания не обращают, да вот только все равно, неловко как-то.
Конечно, двери здесь не все такие. Большинство - законопослушные, культурные, ведут куда положено. Но иногда и самой строго-воспитанной двери хочется что-нибудь эдакое выкинуть. Скучно им всю жизнь в две стороны смотреть на одно и то же.
Поначалу, конечно, привыкнуть трудно. Злишься на них да кричишь. А после привыкать начинаешь, да ласково с дверями разговаривать. И очень, знаешь ли, любезный мой племянник, удобно иногда. Опаздываешь куда, торопишься, так к двери подойдешь, Красочку новую пообещаешь, или просто словом ласковым да улыбкой отогреешь - так она и приведет тебя мигом куда надобно. С дверями своими лучше не ссориться, вот что скажу тебе. Они чуткие да нежные, словом грубым заденешь, или сапогом грязным стукнешь - мигом обидится. И неделю еще будет в глухой переулок вести, или вообще в подвал какой.
Но, дорогой мой, не могу я через двери только одного - вас навестить. Тут письма-то не в ходу. А и правильно. Зачем же письма, когда дверь попросил - к приятелю в гости в другой город через порог. Так что не удивляйся, что письмо мое тебе не почтальон принесет да расписаться попросит, а утром под дверью спальни аккурат и найдешь.
Есть у меня в доме дверца одна. Та - самая, шаловливая, что в кладовую ведет. Так вот, рассказывают, ее дверных дел Мастер великий сделал еще в прошлом веке. Она, конечно, нрава веселого да озорного, но ежели попросить хорошо да серьезно… Единственная она, кто к вам может заглянуть, письмецо тебе доставить. Меня-то она не потянет, да на границе мигом остановят, знаешь же, дорогой мой, что граница охраняется все сильнее. А вот письмо-это можно.
А если соберешься, напишешь что-нибудь дяде своему в ответ - так ты подойди к двери из гостиной в галерею которая, да во вторник любой в полдень ровно письмецо под дверь и подсунь. Мы с дверью договорились, она по вторникам там в это время поджидать будет.
В общем, дорогой мой, приветы всем нашим передавай.
Напиши, как сможешь, про дела свои.
И не обижай двери. Они у вас хоть и строго воспитаны, а все равно…
С всенепременным,
Любящий тебя
дядя Артур.»
Мальчишка внимательно ловил каждое слово, произнесенное тихим старческим голосом. С улицы доносился обычный цирковой гомон, а здесь, в полутьме повозки, царила сказка.
-Да-да. Именно про такой город мне рассказывал мой учитель. Я тогда был чуть младше тебя и только учился ходить по канату. Город, где все жители-канатоходцы. Он говорил, что канаты туго натянуты между домами, вместо улиц, и двери в дома находятся не внизу, как обычно, а прямо под крышей…
-А как же кошки?
-Кошки?
-Ну да. Кошки и собаки? Неужели жители того города совсем не держат собак? Или животные тоже ходят по канату? Ведь так не может быть!
-Ну что ты. В сказках может быть все. А этот город, что ни говори, очень похож на сказочный. Да, и собаки и кошки, все ходят там по канату.
-Вот бы взглянуть…хоть одним глазком. А помнишь мою любимую Пушинку? Она пропала в прошлом году. А ведь она, эта кошка, смогла бы там жить…Такая ловкая была…Дед, а расскажи еще!
-Нет, Вилли, тебе пора спать. Завтра несколько представлений. А ты у нас единственный канатоходец. Надо отдохнуть.
Мальчишка вздохнул, кивнул и молча пошел спать.
Вилли было 12 лет. Он жил и работал при бродячем цирке. Дед был его единственным близким человеком. В прошлом тоже канатоходец, он научил отца Вилли всему, что умел сам. А отец, в свою очередь, обучил всему Вилли. И вскоре после этого исчез. Больше его не видели. А Вилли выступал, ездил с цирком по городам, а по вечерам часто слушал рассказы деда. Тот оставался при цирке - ухаживал за животными.
На следующий день, на площади состоялось большое утреннее представление. И хотя дело было к зиме, дул промозглый ветер, но народу на площади было много. Клоуны смешили, акробаты веселили, звери развлекали праздный люд. И вот, наконец, номер Вилли. Он станцевал на канате, прошел с завязанными глазами, подпрыгнул…В общем, все как всегда.
В шляпу посыпались медяки и даже серебро. Вдруг, люди расступились и примолкли. К Вилли подошел почтенный господин в черном. Он достал из кармана шкатулку.
-Ты хорошо выступал, мальчик. Вот эта шкатулка выполнить главное твое желание. Удачи тебе, канатоходец.
-С-спасибо, сэр.
Господин также степенно удалился, не обращая внимание ни на что.
Удивленный Вилли прислушался к шепоту толпы.
-Сам магистр!
- Иногда он совершает очень странные поступки.
-Но что-что, а по части магии он первый!
-Это точно!
Второе представление проходило на другом конце города. Уже стемнело, и факелы ярко освещали площадку. Людей тоже хватало, несмотря на то, что погода ухудшилась и стало совсем уж холодно. Даже начал срываться снег. мальчик ждал своего выхода, натянув шапку и приготовив шест с узелком. Всем это казалось ужасно забавным-мол, мальчишка собрался по канату в дальний путь.
До выхода еще оставалось время и Вилли достал шкатулку. Он весь день вертел ее в руках и все не мог понять, какое же оно, самое главное желание. И вдруг вспомнил дедушкин рассказ.
-Чтож, если эта шкатулка и вправду волшебная…
Он решительно открыл крышку. Поднялся легкий дымок. И все.
-Вилли, пора! Публика ждет.
Мальчик отложил шкатулку, грустно шмыгнул носом, и, состряпав улыбку, выскочил на помост.
Представление шло как обычно. Вилли завязали глаза и он вышел на канат. Ветер пытался сбить с ног. Канат раскачивался. И Вилли вдруг понял, что под ногами уже нет каната…
Он даже не успел испугаться…
Как вдруг ноги снова почувствовали спасительную упругость. И ветер стих. И даже не был слышно гвалта зрителей… Вилли снял повязку и не поверил глазам. Он стоял на канате, натянутом где-то между крышами незнакомых домов. Внизу, спереди и сзади, везде были канаты. Сверху плавно опускались снежинки. Вилли услышал мяуканье и оглянулся. Сзади стояли, легко балансируя на канате, любимый дедушкин пёс, Пушинка, птицы из птичника тети Верены, и даже слоненок Бимбо, который простудился несколько лет назад. И Вилли тогда сказали, что он уехал в Африку, лечиться.
-Желание исполнилось! Но ведь…я ведь еще очень-очень хотел увидеть маму и папу. А не видел их так
давно!...
Из дверей дома вдалеке, тех самых, под крышей, высунулась женщина. Увидев Вилли она радостно улыбнулась и крикнула кому-то в комнате
-Дорогой, наш сын вернулся к нам!
И, уже повернувшись к мальчику, приставив руки ко рту, прокричала
-Вилли, ну давай скорее домой, а то ужин совсем остынет!
Вилли оглянулся и нерешительно шагнул вперед.
"И был свет. И был океан неба. И не было тверди. И были в океане чуда. Чуда были в чешуе, зеленые и жили на самом дне. Были они умны. И жили поодиночке далеко-далече друг от друга. И стало чудам скучно. И грустно отчего-то. И стали чуда в большой круг собираться, да совет держать. Как скуку-тоску развеять, что с миром полусделанным поделать, как небо-море удержать, да кому на Чуд молиться-верить.И решили Чуда стать твердью. И стали они плотно-плотно друг к дургу, прижали лапы свои и лапки свои. И к солнцу вынырнули. А тут свет. А тут ярко. А тут стало чудам больно невыносимо. Ведь любое рождение через боль крадется, болью платиться, болью строиться. И кричали Чуда на солнце. И кричали Чуда от огня. Но вдруг...стало у каждого из них дерево рождаться. Из сердца корни выпустило, росло-росло, к свету-солнцу тянулось. И становилось чудам все легче. И стали они все плотнее. И росло у каждого дерево. И стали вдруг на деревьях птицы да твари мелкие. А чудам и не больно уже. А чуда уже стали одним. Большим да плотным, круглым, да деревьями поверх зеленым. И твари мелкие стали на чудах жить. И так появилась твердь. И лес. Помни же, что нельзя землю-матушку обижать, чуд будить, да деревья понапрасну губить. Дерево-оно каждое из сердца растет. А земля из тел чудовых. Тоже вдруг может к небу вспорхнет. Держись тогда только. Да не зли, не буди чуд. Они ради нас со дна поднялись. Помни же! Так мир появился..."
Рассказ, неторопливый, песенный рассказ Старой Эннли закончился. Детвора задумчиво смотрела на огонь. Те, кто постарше тоже задумались было...да встали-мясо с огня снять, да на части резать. Лучший кусок Эннли отдали. За быль-легенду ее. А дети завозились, играть стали бежать, палочки ровные искать, да через веревку прыгать. Но многим из них сегодня ночью снились чуда зеленые, со дна поднимающиеся, да на солнце смотрящие...