А вот еще интересно...
В советских книгах на соответствующую тематику довольно часто встречается такой сюжетный ход: этнический немец (из фольксдойче, в смысле) или просто знающий немецкий язык сотрудничает (добровольно) с нацистами. Жители оккупированных территорий, естественно, плюют ему вслед и все такое. А потом выясняется, что на самом деле он работал на партизан, все им передавал и т.д. (Ну, вариант с настоящим сотрудничеством тоже встречается, не без того. И вариант с "представителем этнического большинства" - тоже, но я сейчас не о том.)
Правда, тут надо бы посмотреть, когда именно этот сюжетный ход (оба, в сущности) появился и, выражаясь красиво, "динамику использования". Но мне сейчас лениво, хотя на будущее - стану обращать внимание.
А вопрос у меня вот какой: ни разу не встречала в роли коллаборанта (реального или фиктивного) ни крымского татарина, ни чеченца, ни представителя иного "Репрессированного народа". Даже в "Тайне Стонущей пещеры", где действие происходит в Крыму, предателем оказывается не татарин, а "Сенька Чуб, сын казачьего есаула, кулака, которого мы расстреляли в двадцать первом году за контрреволюцию.
Подлый и страшный был этот Сенька. Вор и бандит, он ненавидел Советскую власть и не раз сидел в тюрьме".
Правда, "Тайна..." издана в 1958 году, может, это повлияло?..
И вообще, кстати говоря, ни разу, кажется, не встречала в такого рода литературе "представителей репрессированных народов" - за возможным исключением немцев... Вот только у Иванова как-то раз мелькнуло (1952 год, между прочим... так-так...)
Правда, тут надо бы посмотреть, когда именно этот сюжетный ход (оба, в сущности) появился и, выражаясь красиво, "динамику использования". Но мне сейчас лениво, хотя на будущее - стану обращать внимание.
А вопрос у меня вот какой: ни разу не встречала в роли коллаборанта (реального или фиктивного) ни крымского татарина, ни чеченца, ни представителя иного "Репрессированного народа". Даже в "Тайне Стонущей пещеры", где действие происходит в Крыму, предателем оказывается не татарин, а "Сенька Чуб, сын казачьего есаула, кулака, которого мы расстреляли в двадцать первом году за контрреволюцию.
Подлый и страшный был этот Сенька. Вор и бандит, он ненавидел Советскую власть и не раз сидел в тюрьме".
Правда, "Тайна..." издана в 1958 году, может, это повлияло?..
И вообще, кстати говоря, ни разу, кажется, не встречала в такого рода литературе "представителей репрессированных народов" - за возможным исключением немцев... Вот только у Иванова как-то раз мелькнуло (1952 год, между прочим... так-так...)