Plas Newydd или Леди из Лангохлена|
Мне довелось побывать в самой красивой усадьбе городка Llangollen. Усадьба была великолепна даже в дождь, даже в отсутствии хозяек, даже зимой. Это место полное любви. Нечто окрыляющее витает там в воздухе. Там тепло душе, а глазам восторг!
Итак, вас ждет история Элинор Батлер и Сары Понсонби, самых известных европейских девственниц, а может быть и самых известных лесбиянок XVIII века.
Для начала я хочу показать вам это потрясающее место, где 50 лет вместе прожили счастливую жизнь Элеонор и Сара. После снимков будет история, и если вы захотите, то и фото, и история станут для вас одним целым:)
С особым трепетом Элеонора и Сара относились к трудам французского романтика Жан-Жака Руссо. Предпочтя жизнь на лоне природы и ежедневный труд в саду, они стремились следовать идеям Руссо, который считал, что природа создала всех людей добрыми, равными и не испорченными пороками города
Посмертная табличка Сары
Посмертная табличка Элеонор
Вид из уединенной беседки. Внизу, у моста, живительный источник.
беседка изнутри.
вид из беседки-думочки:)
вся усадьба увешана подобными табличками. Стихи, мысли, изречения, и не только самих дев, но и о них.
живительный источник
инструкция по применению.
прогулка вдоль реки...
здесь всегда живет любовь.
Элинор Батлер родилась в 1739 году в семье ирландских аристократов, достаточно богатых и влиятельных для того, чтобы иметь возможность открыто придерживаться преследуемой на всей территории Британского королевства католической религии. Желая дать старшей дочери хорошее образование, но при этом - оградить ее от влияния протестантизма, родители отослали восьмилетнюю Элинор в монастырскую школу во Франции, где Элинор провела десять лет. Она преуспела в учении и, вернувшись в Ирландию, продолжала совершенствоваться в науках, выписывая из Лондона и Парижа целые сундуки книг.
За время пребывания в монастыре, девушка сделалась религиозной настолько, что реши-тельно отказывалась от всякого участия в светской жизни и пресекала любые попытки сватовства. Она сразу заявила родителям, что никогда, ни за что не выйдет замуж, ибо мужчины несут в себе похоть, мерзость и грех. Родители, как ни странно это может показаться нам теперь, никак не противоречили дочери и даже гордились ее целомудрием, религиозностью и стремлением к образованию. У них было еще несколько детей, в том числе и сыновья, так что о наследниках вопрос не вставал. К тому же они надеялись, что со временем Элинор окончательно решит посвятить себя Богу и уйдет в монастырь, что только прибавило бы семейству Батлер уважения со стороны соседей.
В 1768 году двадцатидевятилетняя Элинор Батлер проводила зиму в Дублине вместе со своей семьей, и на одном из домашних музыкальных вечеров познакомилась с тринадцатилетней Сарой Понсонби. Так же, как и Элинор, Сара росла в богатом аристократическом семействе, только, в отличие от Элинор, она была единственным ребенком, к тому же ее родные были протестантами. Между девушками, столь разными по возрасту, сразу возникло взаимное притяжение - то, что Элинор Батлер в одном из свих писем назвала «особенной дружбой». Они часто встречались в Дублине той зимой, под предлогом того, что Элинор давала Саре книги из своей богатой библиотеки. А когда пришло время расстаться - обе семьи уезжали весной в свои загородные поместья - Элинор и Сара принялись переписываться, причем отправляли друг другу еженедельно не меньше двух писем! Эта переписка продлилась десять лет и в письмах своих подруги были предельно откровенны.
Им не часто приходилось встречаться с тех пор: тем же летом, во время эпидемии холеры, умерли родители Сары, и девочку отправили в закрытую школу в Англию, а еще через два года - передали дяде с материнской стороны, назначенному опекуном.
Дядя Сары считался почтенным человеком, был уважаем в высшем обществе и долгое вре-мя занимал пост судьи в Дублине, но за благопристойным фасадом скрывалась убогая душа, таившая в себе самые низменные инстинкты. Влюбившись в свою юную племянницу, сей почтенный джентльмен сначала пытался растлить ее, а когда девочка отказалась уступить его домога-тельствам, он изнасиловал Сару, причем настолько жестоко и грубо, что девочка заболела и долго была на грани смерти. Но и после выздоровления дядя не оставил ее в покое и продолжал регулярно принуждать к постельным утехам, только теперь в случае отказа прибегал не к насилию, а к розгам, - благо в те времена в Англии сечь детей, даже вполне взрослых девочек, не считалось в порядке вещей.
Постоянно истязаемая и унижаемая, Сара Понсонби была на грани безумия. И единствен-ный человек, кому она могла доверить свой позор, единственный человек, кому она могла пожаловаться на дядю и кто поверил бы ее словам, - была ее взрослая Элинор Батлер.
Элинор была в ужасе от происходящего, но совершенно ничего не могла поделать.
Даже если бы она обратилась к властям, то во-первых, ей вряд ли бы поверили, а во-вторых - даже если бы ей поверили, больше всего пострадала бы в результате разбирательства сама Сара. Такова была пуританская мораль, что в изнасиловании винили прежде всего обесчещенную девушку, «спровоцировавшую» и «допустившую» такое, и именно ее репутация была бы погублена навсегда. Для Элинор, воспитанной во Франции среди католиков, совершено иначе относившихся к этому вопросу, такой подход казался несправедливым и диким… Но изменить общество она не могла.
Она даже не могла похитить Сару, чтобы отвезти ее в безопасное место, хотя подобные мысли уже тогда приходили ей в голову. Но их почти наверняка бы настигли. А поскольку Сара была несовершеннолетней, она не могла уехать с подругой по собственной воле. Оставалось только ждать, когда Саре исполнится двадцать три года и она официально сможет избавиться от власти опекуна, унаследовать родительское состояние (весьма значительное) и самостоятельно распоряжаться своей жизнью.
Ради того, чтобы встречаться с Сарой, остро нуждавшейся в поддержке, Элинор начала по-являться на светских раутах. Это было огромной жертвой с ее стороны, ведь она еще в монастыре полюбила уединение и стеснялась людей. Но Саре необходимо было видеть свою подругу там, куда дядя привозил ее якобы для того, чтобы она нашла себе мужа.
Разумеется, после всего, что сделал с ней дядя, Сара не могла без содрогания думать о за-мужестве. Она только и мечтала о совершеннолетии, чтобы избавиться от власти мужчины раз и навсегда, и помыслить не могла о том, чтобы добровольно дать пожизненную власть над собой еще одному похотливому самцу! А ничем иным мужчины не могли ей представляться, ибо она знала только худшего представителя противоположного пола и только с одной стороны… Но, к счастью, дядя и не пытался принудить ее к браку, даже напротив: он не желал расставаться с деньгами ее родителей, которыми распоряжался до совершеннолетия Сары, не желал лишать себя на-слаждения, которое он получал от обладания телом племянницы, а так же, возможно, боялся, что молодой муж устроит скандал, обнаружив, что новобрачная утратила непорочность.
Однако появляться на светских раутах Сара была обязана: вывозя ее, такую красивую и нарядную, сверкающую драгоценностями и роскошными платьями, сшитыми по последней моде, дядя как бы демонстрировал свое доброе отношение к племяннице. Если бы Сара не выезжала - о нем стали бы говорить, что он препятствует замужеству племянницы, а это нанесло бы ущерб его до сих пор безупречной репутации. А поскольку Сара Понсонби была не только красива, но и хорошо образована, и богата, и происходила из знатной семьи, то холостяки всех возрастов кружились подле нее, как мотыльки возле лампы… Или волки вокруг оленя - наверное, такое сравнение показалось бы Саре более подходящим. И единственное, что могло утешить и успокоить ее, - это присутствие любимой старшей подруги Элинор Батлер. Так то жертва Элинор, нарушавшей ради Сары свое блаженное уединение, была не только оправдана, но и совершенно необходима.
В 1778 году, как только Саре исполнилось двадцать три года, подруги пожелали покинуть Дублин, чтобы поселиться где-нибудь вместе и уже никогда не расставаться. Но жестокий опекун Сары, желая во что бы то ни стало удержать племянницу при себе, объявил во всеуслышание, что Элинор Батлер добилась влияния на Сару и желает увезти ее единственно с целью заставить девушку принять католичество и пожертвовать все свое состояние католической церкви. Это породило волну возмущения в почти полностью протестантском высшем свете Дублина. Католиков терпели только до той поры, пока они не начинали проповедовать свою религию. Элинор Батлер грозило тюремное заключение и судебный процесс, а всей ее семье - очень серьезные неприятности.
Понимая все это, Сара совершенно пала духом. Ее духовные силы и так были подорваны многолетними страданиями, а теперь она лишалась единственной надежды на избавление! Жить в одиночестве девушка ее возраста все-таки не могла. Ей пришлось бы или выйти замуж, или - дальше сожительствовать с дядей… До самой его смерти.
Отчаяние девушки было столь глубоко, что она попыталась покончить с собой - приняла яд. К счастью, то ли яд был слишком слабый, то ли здоровье Сары Понсонби, несмотря на все перенесенные муки, оставалось достаточно крепким, - в общем, ее удалось спасти, хотя она долго хворала после этого. Но в письмах, адресованных Элинор Батлер, она сокрушалась о том, что ей не дали умереть, и утверждала, что повторит попытку, только теперь уж постарается действовать наверняка - то есть утопится или даже вульгарно удавится - если только дядя прикоснется к ней еще хоть раз.
Элинор понимала, что Сара скорее всего сдержит слово, и решила, что пора предпринять решительные действия. И вот как-то ночью, подкупив горничную, она пробралась к Саре в комна-ту и уговорила ее бежать. С собой у Элинор было два комплекта мужского платья и немного денег. Переодевшись и обрезав волосы, дамы покинули Дублин.
Впрочем, далеко убежать им не удалось. Во-первых, за ними уже на утро отправили погоню… А во-вторых, они не сумели притвориться мужчинами, а за подобные переодевания в те времена сурово преследовали. Их арестовали в придорожной гостинице даже раньше, чем прибыли посланцы их семей. Собственно говоря, преследователи обнаружили беглянок уже в тюрьме. Только с помощью значительны взяток оба семейства смогли уладить скандал и освободить Сару и Элинор.
Сару забрал домой дядя и решительно заявил, что немедленно выдаст ее замуж, как только найдет кого-нибудь, кто захочет на ней жениться после случившегося.
А Элинор семейство Батлер насильно отправило в монастырь во Франции, решив таким образом раз и навсегда положить конец ее чудачествам. Но должно было пройти несколько лет послушничества, прежде чем Элинор смогла бы принять постриг, да и никто не стал бы принуждать ее к постригу насильно…
А Сара неожиданно осмелела после побега и пригрозила дяде, что разоблачит его преступ-ление и всем расскажет о насилии, которому он ее подверг, если он хотя бы заговорит с ней о замужестве или осмелится на новые сексуальные домогательства. Дядюшка вынужден был поверить: после побега с переодеванием, от Сары можно было ожидать чего угодно, а репутация ее все равно была испорчена. Так что ему пришлось отступиться.
Сара уехала во Францию, где навещала Элинор в монастыре, а через несколько месяцев и вовсе организовала ее побег.
Подруги перебрались в Уэльс, где купили небольшое поместье в Лланголене, и поселились там вдвоем, предавшись фанатичному «самосовершенствованию» по методике французского философа Жан-Жака Руссо, чьими трудами она страстно увлекались. В целях «сближения с матерью-природой», они ежедневно трудились в своем садике, а для того, чтобы приносить пользу ближним, Сара и Элинор устроили школу для крестьянских детей и помогали немощным…
В общем, вели столь добродетельный образ жизни, что вся Британия восхищалась ими - ибо история их необыкновенной дружбы сделалась широко известна, хотя подробности относительно несчастий Сары Понсонби они продолжали скрывать. Но для того, чтобы расписывать «леди из Лланголена» в газетных статьях с самыми восторженными интонациями хватало уже того, что общественность знала: побег, разлука, новый побег… «Леди из Лланголена» сделались настоящими романтическими героинями.
Родственники Элинор вскоре простили свою дочь и даже предлагали ей вернуться вместе с Сарой, но Элинор отказалась, хотя до конца жизни переписывалась с родителями, братьями и сестрами.
Еще более активную переписку вели подруги со многими своими знаменитыми современниками - ибо многие знаменитые современники пожелали выразить свое восхищение их дружбой - и среди этих знаменитостей были герцог Веллингтон, Вальтер Скотт, Эдмунд Берк, Джосия Уэджвуд, леди Кэролайн Лэм, а так же поэты Роберт Сауди и Уильям Уордсворт, посвятившие ряд стихотворений «влюбленным сестрам, чья любовь позволяет подняться на суетой, над временем». В конце концов, даже король Англии Георг выразил восхищение этим редкостным образчиком верной дружбы и назначил двум леди весьма значительную пенсию.
В общем, Сара Понсонби и Элинор Батлер жили в гармонии и счастье, причем совместная их жизнь продлилась ровно пятьдесят лет и закончилась в 1829 году, со смертью Элинор Батлер. Сара Понсонби после смерти подруги впала в глубокую депрессию и скончалась спустя полтора года, в 1831 году.
Через десять лет после смерти Сары Понсонби была опубликовала их переписка, из которой почитатели «леди из Лланголена» смогли узнать подробности истории их дружбы - в частности, историю с опекуном Сары, вызвавшую всеобщее возмущение. Правда, поскольку все участники истории уже скончались, общественное возмущение было направлено именно на того, кто его действительно заслужил - на жестокого дядюшку. Правда, он тоже скончался и не мог понести наказания за свое преступление.
Вряд ли эти две леди могут считаться лесбиянками в современном понимании этого слова. Да и современники никогда не подозревали их ни в чем подобном. Среди их знакомых была знаменитая ханжа и гомофобка, леди Сара Сейл, и даже она не заподозрила ничего предосудительного и только восхищалась «нежной и верной дружбой двух леди из Лланголена».
Но бесспорно одно: чувство, связывавшее этих двух женщин, вполне может называться Настоящей Любовью
(взято у dolorka)
----------------------------------------------------------------------------------------
Еще немного информации:
"В 1790 году в одном из выпусков «Дженерал ивнинг пост» была опубликована статья под заголовком «Необыкновенная женская привязанность», где приятельницы изображались следующим образом: «Мисс Батлер высокого роста, мужеподобная, неизменно одета в костюм для верховой езды, шляпу вешает на манер спортсмена, вошедшего в помещение, и во всех отношениях похожа на молодого человека, если не считать нижних юбок, от которых она пока не отказалась. Мисс Понсонби, напротив, обходительна и женственна, кротка и прелестна»."
-----------------------------------------------------------------------------------------
Ну, и небольшая историческая справка о тех временах:
"Помогало лесбиянкам и сексологическое невежество, в частности - викторианское представление об асексуальности женщин. До нас дошел замечательный в этом смысл судебный процесс. В 1810 г. в Эдинбурге знатная леди Камминг Гордон неожиданно забрала из частной женской школы свою незаконнорожденную внучку Джейн и посоветовала другим родителям сделать то же самое, мотивируя это соображениями нравственного порядка. Чтобы спасти свое доброе имя и получить компенсацию за понесенный ущерб, молодые учительницы подали в суд. Судейские протоколы достаточно красноречивы. Девочка рассказала, что мисс Вудс забиралась в постель к подруге, ложилась на нее и они обменивались явно эротическими репликами. Но судьи не могли поверить столь чудовищному обвинению и приписали жалобы болезненному воображению ученицы. После многолетнего разбирательства, в 1819 г. Палата Лордов решила, что порядочные девушки просто не могли этого делать. Как сказал один из судей, "ни одного такого случая неизвестно ни в Шотландии, ни в Британии... Я считаю, что такое преступление не существует... Совокупление без пенетрации ... равносильно обвинению в изнасиловании посредством болтовни". Этот судебный прецедент еще долго охранял женщин от "грязных подозрений"."
---------------------------------------------------------------------------------------------
Кто дочитал до конца, что думаете?:)