Рассказ со "Рваной грелки"
В финал ожидаемо не прошёл. :)
Не в этот раз, судьба!
Ай, хорошо пошёл! Здоровущий русак выскочил из кустов чуть ли не под копыта. Лошадка от неожиданности только что на дыбы не взвилась - а ведь всего-то навсего заяц, не волк никакой. И уж тем более не топтыгин. Кучер с огромным трудом сдержал савраску, ругнулся крепко. Грешно оно, конечно, но как тут сдержаться! Седок, вон, тоже словцо пустил, из тех, что в книжках не печатают. Мало ведь наземь не вылетел; ладно, на кучера кинуло - а шапка, однако, на обочину улетела.
- Что это было, а, Гаврила? - седок озирался по сторонам, пытаясь осмыслить произошедшее.
- Заяц, барин, - откликнулся кучер. Он уже хлопотал, успокаивая лошадку: шептал ей что-то ласково, поглаживал… это возымело действие - лошадка присмирела.
- За-аяц?! - недоверчиво протянул седок. Густая курчавая шевелюра копной - зачем и шапка ему… Шапку Гаврила, однако, поднял, отряхнул, подал барину:
- Русачина, здоровенный. Отъелся по осени-то. Пугнул его кто-то, верно: лиса аль волк; вот он и ошалел, понёсся куда не глядя. На зуб-то кому охота, барин… Ну, едем, - он подобрал вожжи, причмокнул… «но!», однако же, не прозвучало - седок решительно ткнул кучера в плечо:
- Возвращаемся, Гаврила. Что-то… не по себе мне: заяц… а лошадку на дыбы подымает! Заяц, называется… заяц…
- Воля Ваша, барин, - кучер развернул упряжку. - Знатный русачок, да! Вам таких в Питербурхе этом Вашем и не подадут... не водятся они в болотах тамошних.
- Твоя правда, Гаврила, - невесело усмехнулся седок, надевая шапку. - Ох, поторопи-ка савраску своего! Зябко мне.
- Н-но-о!.. - и щелчок кнута для острастки. Лошадка резво перешла на рысь, предвкушая тёплое стойло и мерку овса. Мгновение-другое… и словно и не было ничего. Пустая лесная дорога, кустарник у обочины. И неясная тень за кустами. Зверь, не зверь… кто ж знает.
…Охотничья избушка средь лесов: на семь вёрст никакого жилья кругом. Топится, однако же, по-белому: с удобствами обосновались её обитатели. Окна ставнями закрыты, в печи огонь поленьями весело похрустывает. В горенке чисто, светло: аж три канделябра кованых о трёх свечах каждый по углам расставлены. И пламя от свечек ровное да яркое - видать, добрый воск пчёлы лесные дают. Посреди комнаты - стол, вкруг стола - лавки, на столе - чудеса, да и только! - самовар красуется. В углу - божница с иконами… всё как у людей. И те двое, что за столом у самовара сидят, чайком балуясь, - вроде, и не нехристи какие, а вот разговоры ведут… Престранные разговоры, совсем не для чаю с баранками.
- Сколько раз, Тим, я тебе говорил о категорическом запрете на любое вмешательство? - вопрос был явно риторический, но тот, которого собеседник назвал Тимом, за словом в карман не полез:
- Четыре тысячи семьсот девяносто три, ваше благородие. Считая с только что сказанным, - и безмятежно отхлебнул из блюдца.
- И?.. - их благородие уставился на Тима, словно удав на кролика. Однако Тим лезть в удавью пасть совсем не торопился.
- Что - «и»? - он лениво хрустнул баранкой, снова хлебнул чайку. - Биологи мне прямо плешь проели: вынь да положь им зайчика! В зоо им зайчик нужен… тоже мне, биологи! Зайчик им нужен в зоо. А что зайчику этому зайчиха нужна - это их не касается. И что степень родства меж ними… не, про это наши биологи тоже не слышали. Я тут, как этот… волк серый, да! - туда-сюда по буеракам. Пару подходящую, значит, подбираю. Рационы этим ушастикам составляю, моцион им обеспечиваю… чтоб здоровых их в зоо представить, а не задохликов разжиревших. И тут мне биологи наши заявляют: а не надо нам зайчика! Надо нам куничку. Харзочку. Причём вчера.
- Так, а в чём проблема, Тим; я не понял? - их благородие, похоже, действительно не мог сообразить, в чём соль. - Отлови ты им, в конце концов, эту самую куничку-харзочку, а зайцев… Зайцев, да. Тим. Ты можешь мне внятно объяснить: зачем тебе потребовалось выпускать этого зайца на волю именно там - и именно тогда? Ты хоть понимаешь, что ты натворил? Ты хоть читал его стихи-то, барина своего?
- Никак нет, ваше благородие; не читал, - Тим был воплощённое хладнокровие, но его собеседник по опыту знал, что в этой ипостаси Тим наиболее ядовит. - А вот за харзочкой мне надо, к Вашему сведению, лететь. И лететь, осмелюсь заметить, на другой конец здешнего материка: именно там она и обитает. А лететь, сами знаете, не на чём: аккумуляторы наши на здешние зимы не рассчитаны оказались. Так что прошу прощения, но послал я наших биологов в ту звезду, которая здесь называется Бетельгейзе. И, виноват, выпустил зайчика. Которого я как раз прогуливал, когда биологи потребовали заменить его куничкой-харзочкой. Я ж ни сном ни духом про то, что по дороге как раз поедут барин мой, - и Тим снова захрустел баранкой. - Разве ж они мне докладывают?!
Их благородие глянул на Тима совиным взглядом - и тоже принялся за чай. Оба они понимали, что дело обстояло, мягко говоря, не совсем так, как выглядело в изложении Тима. Стихов своего барина Тим и вправду не читал: стихи свои ему читал сам барин… сколько жжёнки вместе выпили в охотничьей избушке!.. только не в этой, а в той, что к усадьбе поближе. Был осведомлён Тим и о столичных делах: сам же их благородие Тима о них и информировал регулярно. Да и барин за кружкой жжёнки говаривал, бывало. Говорил без опаски: не побежит же лесной бирюк к исправнику!
К исправнику Тим и впрямь не пошёл. Что он исправнику скажет? Но вот отдавать барина судьбе… чтоб тот ввязался в эту грязную полицейскую провокацию с присягой-переприсягой? Нет уж. Извини, злодейка, - не в этот раз!
Биологи и впрямь не против были бы заполучить в зоо харзочку… только вот подкинул им эту идейку как раз Тим. Вывел зайчика на моцион, да и связался с ними: когда, мол, заберёте зайчиков-то? Все мыслимые сроки вышли! - а сам к дороге лесной тихонечко-легонечко. Зайчиков ему действительно предложили отпустить на волю: зима, полёты невозможны, аккумуляторы дохнут на морозе. Что Тим волком убегался, подбирая пару - чистая правда... обидно же, когда твоя работа - коту лесному под хвост? Ещё как обидно! Ну, и ляпнул: может, вам ещё и куницу-харзу хочется?! Аль бобра вам? Камчатского? Наверху подвоха не углядели. Сказали: давай харзу! хотим-хотим! - а тут и савраска барина в столицу везёт… Ну, заинька, не подведи. Ай, хорошо пошёл!
UPD: 33-е место в группе, с двумя набранными баллами - за одно 5-е место, данное кем-то из проголосовавших. :))) Было б обиднее, если б "баранкой" дело кончилось.
Не в этот раз, судьба!
Ай, хорошо пошёл! Здоровущий русак выскочил из кустов чуть ли не под копыта. Лошадка от неожиданности только что на дыбы не взвилась - а ведь всего-то навсего заяц, не волк никакой. И уж тем более не топтыгин. Кучер с огромным трудом сдержал савраску, ругнулся крепко. Грешно оно, конечно, но как тут сдержаться! Седок, вон, тоже словцо пустил, из тех, что в книжках не печатают. Мало ведь наземь не вылетел; ладно, на кучера кинуло - а шапка, однако, на обочину улетела.
- Что это было, а, Гаврила? - седок озирался по сторонам, пытаясь осмыслить произошедшее.
- Заяц, барин, - откликнулся кучер. Он уже хлопотал, успокаивая лошадку: шептал ей что-то ласково, поглаживал… это возымело действие - лошадка присмирела.
- За-аяц?! - недоверчиво протянул седок. Густая курчавая шевелюра копной - зачем и шапка ему… Шапку Гаврила, однако, поднял, отряхнул, подал барину:
- Русачина, здоровенный. Отъелся по осени-то. Пугнул его кто-то, верно: лиса аль волк; вот он и ошалел, понёсся куда не глядя. На зуб-то кому охота, барин… Ну, едем, - он подобрал вожжи, причмокнул… «но!», однако же, не прозвучало - седок решительно ткнул кучера в плечо:
- Возвращаемся, Гаврила. Что-то… не по себе мне: заяц… а лошадку на дыбы подымает! Заяц, называется… заяц…
- Воля Ваша, барин, - кучер развернул упряжку. - Знатный русачок, да! Вам таких в Питербурхе этом Вашем и не подадут... не водятся они в болотах тамошних.
- Твоя правда, Гаврила, - невесело усмехнулся седок, надевая шапку. - Ох, поторопи-ка савраску своего! Зябко мне.
- Н-но-о!.. - и щелчок кнута для острастки. Лошадка резво перешла на рысь, предвкушая тёплое стойло и мерку овса. Мгновение-другое… и словно и не было ничего. Пустая лесная дорога, кустарник у обочины. И неясная тень за кустами. Зверь, не зверь… кто ж знает.
…Охотничья избушка средь лесов: на семь вёрст никакого жилья кругом. Топится, однако же, по-белому: с удобствами обосновались её обитатели. Окна ставнями закрыты, в печи огонь поленьями весело похрустывает. В горенке чисто, светло: аж три канделябра кованых о трёх свечах каждый по углам расставлены. И пламя от свечек ровное да яркое - видать, добрый воск пчёлы лесные дают. Посреди комнаты - стол, вкруг стола - лавки, на столе - чудеса, да и только! - самовар красуется. В углу - божница с иконами… всё как у людей. И те двое, что за столом у самовара сидят, чайком балуясь, - вроде, и не нехристи какие, а вот разговоры ведут… Престранные разговоры, совсем не для чаю с баранками.
- Сколько раз, Тим, я тебе говорил о категорическом запрете на любое вмешательство? - вопрос был явно риторический, но тот, которого собеседник назвал Тимом, за словом в карман не полез:
- Четыре тысячи семьсот девяносто три, ваше благородие. Считая с только что сказанным, - и безмятежно отхлебнул из блюдца.
- И?.. - их благородие уставился на Тима, словно удав на кролика. Однако Тим лезть в удавью пасть совсем не торопился.
- Что - «и»? - он лениво хрустнул баранкой, снова хлебнул чайку. - Биологи мне прямо плешь проели: вынь да положь им зайчика! В зоо им зайчик нужен… тоже мне, биологи! Зайчик им нужен в зоо. А что зайчику этому зайчиха нужна - это их не касается. И что степень родства меж ними… не, про это наши биологи тоже не слышали. Я тут, как этот… волк серый, да! - туда-сюда по буеракам. Пару подходящую, значит, подбираю. Рационы этим ушастикам составляю, моцион им обеспечиваю… чтоб здоровых их в зоо представить, а не задохликов разжиревших. И тут мне биологи наши заявляют: а не надо нам зайчика! Надо нам куничку. Харзочку. Причём вчера.
- Так, а в чём проблема, Тим; я не понял? - их благородие, похоже, действительно не мог сообразить, в чём соль. - Отлови ты им, в конце концов, эту самую куничку-харзочку, а зайцев… Зайцев, да. Тим. Ты можешь мне внятно объяснить: зачем тебе потребовалось выпускать этого зайца на волю именно там - и именно тогда? Ты хоть понимаешь, что ты натворил? Ты хоть читал его стихи-то, барина своего?
- Никак нет, ваше благородие; не читал, - Тим был воплощённое хладнокровие, но его собеседник по опыту знал, что в этой ипостаси Тим наиболее ядовит. - А вот за харзочкой мне надо, к Вашему сведению, лететь. И лететь, осмелюсь заметить, на другой конец здешнего материка: именно там она и обитает. А лететь, сами знаете, не на чём: аккумуляторы наши на здешние зимы не рассчитаны оказались. Так что прошу прощения, но послал я наших биологов в ту звезду, которая здесь называется Бетельгейзе. И, виноват, выпустил зайчика. Которого я как раз прогуливал, когда биологи потребовали заменить его куничкой-харзочкой. Я ж ни сном ни духом про то, что по дороге как раз поедут барин мой, - и Тим снова захрустел баранкой. - Разве ж они мне докладывают?!
Их благородие глянул на Тима совиным взглядом - и тоже принялся за чай. Оба они понимали, что дело обстояло, мягко говоря, не совсем так, как выглядело в изложении Тима. Стихов своего барина Тим и вправду не читал: стихи свои ему читал сам барин… сколько жжёнки вместе выпили в охотничьей избушке!.. только не в этой, а в той, что к усадьбе поближе. Был осведомлён Тим и о столичных делах: сам же их благородие Тима о них и информировал регулярно. Да и барин за кружкой жжёнки говаривал, бывало. Говорил без опаски: не побежит же лесной бирюк к исправнику!
К исправнику Тим и впрямь не пошёл. Что он исправнику скажет? Но вот отдавать барина судьбе… чтоб тот ввязался в эту грязную полицейскую провокацию с присягой-переприсягой? Нет уж. Извини, злодейка, - не в этот раз!
Биологи и впрямь не против были бы заполучить в зоо харзочку… только вот подкинул им эту идейку как раз Тим. Вывел зайчика на моцион, да и связался с ними: когда, мол, заберёте зайчиков-то? Все мыслимые сроки вышли! - а сам к дороге лесной тихонечко-легонечко. Зайчиков ему действительно предложили отпустить на волю: зима, полёты невозможны, аккумуляторы дохнут на морозе. Что Тим волком убегался, подбирая пару - чистая правда... обидно же, когда твоя работа - коту лесному под хвост? Ещё как обидно! Ну, и ляпнул: может, вам ещё и куницу-харзу хочется?! Аль бобра вам? Камчатского? Наверху подвоха не углядели. Сказали: давай харзу! хотим-хотим! - а тут и савраска барина в столицу везёт… Ну, заинька, не подведи. Ай, хорошо пошёл!
UPD: 33-е место в группе, с двумя набранными баллами - за одно 5-е место, данное кем-то из проголосовавших. :))) Было б обиднее, если б "баранкой" дело кончилось.