Один день в истории моей страны.15 июля 1240 год.
Невская битва (15 июля 1240 г.) - сражение на реке Неве между новгородским ополчением под командованием князя Александра Ярославича и шведским войском.
Александр Ярославич за победу и личную храбрость в этом бою получил почётное прозвище «Невский».
Источники, рассказывающие о Невской битве, очень немногочисленны.
Это Новгородская первая летопись старшего извода, несколько вариантов агиографической Повести о житии Александра Невского, написанной не позднее 80-х гг. XIII века, а также более поздняя Новгородская первая летопись младшего извода, зависимая от двух указанных выше источников.
В первой половине XIII века шведы и новгородцы совершали завоевательные походы против финских племён сумь (древнее прибалтийско-финское племя, заселившее в начале 1 тысячелетия н.э. юго-запад современной Финляндии.
В XI веке в отличие от еми, платившей дань Новгородской республике, оставались независимыми и даже совершали набеги на земли шведов) и емь (прибалтийско-финское племя), что и послужило причиной их затяжных конфликтов.
Шведы пытались крестить эти племена, обратив их в католическую веру.
В этом противостоянии обе стороны стремились поставить под свой контроль Ингерманландию - территорию, прилегающую к реке Неве, а также Карельский перешеек.
Летом 1240 года шведские корабли прибыли в устье реки Ижора. Высадившись на берег, шведы и их союзники раскинули свои шатры в том месте, где Ижора впадала в Неву.
Новгородская первая летопись старшего извода сообщает об этом так: «Придоша Свеи в силе велице, и Мурмане, и Сумь, и емь в кораблихъ множьство много зело; Свеи съ княземь и съ пискупы своими; и сташа в Неве устье Ижеры, хотяче всприяти Ладогу, просто же реку и Новъгородъ и всю область Новгородьскую.»
Согласно этому сообщению в составе войска шведов были норвежцы (мурмане) и представители финских племен (сумь и емь); в войске находились также католические епископы.
По предположениям российских историков, шведскую армию мог возглавлять зять короля Биргер Магнуссон. Впрочем, шведские источники не содержат каких-либо упоминаний ни о самой битве, ни об участии в ней Биргера.
Границы Новгородской земли охранялись «сторожами»: в районе Невы, по обоим берегам Финского залива, находилась «морская стража» ижорян.
На рассвете июльского дня 1240 года старейшина Ижорской земли Пелгусий, находясь в дозоре, обнаружил шведскую флотилию и спешно послал доложить обо всем Александру.
В «Житие Александра Невского» говорится о видении Пелгусия, в котором он узнал святых мучеников Бориса и Глеба, плывущих по морю на корабле, и слышал как Борис сказал: «Брат Глеб, вели грести, да поможем сроднику своему князю Александру».
Получив такое известие, князь Александр Ярославич принял решение внезапно атаковать врага. Времени, чтобы дождаться подкрепления не было, и Александр начал сбор собственной дружины. К войску также присоединились новгородские ополченцы.
По принятому обычаю воины собрались у собора Святой Софии и получили благословение от архиепископа Спиридона.
Александр воодушевил дружину речью, фраза которой дошла до наших дней и стала крылатой: «Братья! Не в силах Бог, а в правде! Вспомним слова псалмопевца: сии в оружии, и сии на конех, мы же во имя Господа Бога нашего призовем... Не убоимся множества ратных, яко с нами Бог.»
Отряд Александра продвигался вдоль Волхова до Ладоги, затем повернул к устью Ижоры. По пути к отряду присоединились местные жители. Войско в основном состояло из конных воинов, но в нём были и пешие силы, которые для того, чтобы не терять время, также передвигались на лошадях.
Шведский лагерь не охранялся, так как шведы не думали о возможности нападения на них. Воспользовавшись туманом, войска Александра скрытно подошли к неприятелю и застали его врасплох: без возможности создать боевое построение, шведы не могли оказать полноценного сопротивления.
15 июля 1240 года, в день памяти Св. Равноапостольного Великого Князя Владимира, началось сражение.
Сообщение Первой новгородской летописи старшего извода достаточно кратко: «И ту убиенъ бысть воевода ихъ, именемь Спиридонъ; а инии творяху, яко и пискупъ убьенъ бысть ту же; и множество много ихъ паде; и накладше корабля два вятшихъ мужь, преже себе пустиша и к морю; а прокъ ихъ, ископавше яму, вметаша в ню бещисла; а инии мнози язвьни быша; и в ту нощь, не дождавше света понедельника, посрамлени отъидоша.»
Русские конные копейщики обрушились на центр шведского лагеря, а пешая рать ударила во фланг вдоль берега и захватила три корабля.
По ходу битвы войско Александра владело инициативой, а сам князь, согласно летописным сведениям, нанёс своим копьём (мечем?) удар Биргеру в лицо.
Во вставке, сделанной в Жизнеописании Александра Невского по Лаврентьевской летописи упоминаются шесть воинов, совершивших подвиги во время сражения:
• Гаврило Олексич преследовал Биргера до самого корабля, поднялся на борт, был сброшен вниз, но потом снова вступил в бой;
• Сбыслав Якунович, вооружённый только одним топором, бросился в самый центр вражеского войска, а за ним ловчий Александра - Яков Полочанин размахивал своим длинным мечом;
• отрок Савва проник в центр шведского лагеря, подрубил высокий столб, на котором держался шатёр Биргера, и потеряв опору, шатёр свалился на землю;
• новгородец Меша со своей дружиной потопил три вражеских корабля;
• шестой упомянутый воин - слуга Александра Ярославича Ратмир сражался пешим против нескольких шведов, был ранен и погиб.
Сражение длилось до наступления вечера, а к ночи противники разошлись.
Шведы потерпели поражение, к утру отступили на уцелевшие корабли и переправились на другой берег. Известно, что русские воины не препятствовали бегству.
Новгород, объятый перед тем страхом и тревогой за исход неравной борьбы, возликовал.
При звоне колоколов Александр вернулся в Новгород. Архиепископ новгородский Спиридон с духовенством и толпы новгородцев вышли ему навстречу.
Въехав в город, Александр проехал прямо к Св. Софии, хваля и славя Святую Троицу за одержанную победу.
Потери новгородского войска были незначительными: они составили двадцать человек, тогда как шведы на оставшихся у них трёх кораблях погрузили тела своих погибших воинов, а остальных оставили на берегу.
Сообщения о дальнейших событиях противоречивы.
На другом берегу Невы на следующий день местные жители обнаружили много непогребенных тел шведов, хотя указывается, что они затопили два корабля с погибшими, после чего остатки войска отплыли в Швецию.
Одержав победу, русские войска не позволили шведам отрезать Новгород от моря и захватить побережье Невы и Финского залива. Кроме этого был разрушен план совместных действий шведских и немецких рыцарей: теперь, после победы, Новгород не мог быть окружён с двух сторон.
Однако из-за страха перед тем, что после победы роль Александра в ведении дел может возрасти, новгородские бояре стали строить князю всевозможные козни.
Александр Невский уехал к отцу, но уже через год новгородские жители снова пригласили князя для продолжения войны с Ливонским орденом, захватившим Псков.
источник
Александр Ярославич за победу и личную храбрость в этом бою получил почётное прозвище «Невский».
Источники, рассказывающие о Невской битве, очень немногочисленны.
Это Новгородская первая летопись старшего извода, несколько вариантов агиографической Повести о житии Александра Невского, написанной не позднее 80-х гг. XIII века, а также более поздняя Новгородская первая летопись младшего извода, зависимая от двух указанных выше источников.
В первой половине XIII века шведы и новгородцы совершали завоевательные походы против финских племён сумь (древнее прибалтийско-финское племя, заселившее в начале 1 тысячелетия н.э. юго-запад современной Финляндии.
В XI веке в отличие от еми, платившей дань Новгородской республике, оставались независимыми и даже совершали набеги на земли шведов) и емь (прибалтийско-финское племя), что и послужило причиной их затяжных конфликтов.
Шведы пытались крестить эти племена, обратив их в католическую веру.
В этом противостоянии обе стороны стремились поставить под свой контроль Ингерманландию - территорию, прилегающую к реке Неве, а также Карельский перешеек.
Летом 1240 года шведские корабли прибыли в устье реки Ижора. Высадившись на берег, шведы и их союзники раскинули свои шатры в том месте, где Ижора впадала в Неву.
Новгородская первая летопись старшего извода сообщает об этом так: «Придоша Свеи в силе велице, и Мурмане, и Сумь, и емь в кораблихъ множьство много зело; Свеи съ княземь и съ пискупы своими; и сташа в Неве устье Ижеры, хотяче всприяти Ладогу, просто же реку и Новъгородъ и всю область Новгородьскую.»
Согласно этому сообщению в составе войска шведов были норвежцы (мурмане) и представители финских племен (сумь и емь); в войске находились также католические епископы.
По предположениям российских историков, шведскую армию мог возглавлять зять короля Биргер Магнуссон. Впрочем, шведские источники не содержат каких-либо упоминаний ни о самой битве, ни об участии в ней Биргера.
Границы Новгородской земли охранялись «сторожами»: в районе Невы, по обоим берегам Финского залива, находилась «морская стража» ижорян.
На рассвете июльского дня 1240 года старейшина Ижорской земли Пелгусий, находясь в дозоре, обнаружил шведскую флотилию и спешно послал доложить обо всем Александру.
В «Житие Александра Невского» говорится о видении Пелгусия, в котором он узнал святых мучеников Бориса и Глеба, плывущих по морю на корабле, и слышал как Борис сказал: «Брат Глеб, вели грести, да поможем сроднику своему князю Александру».
Получив такое известие, князь Александр Ярославич принял решение внезапно атаковать врага. Времени, чтобы дождаться подкрепления не было, и Александр начал сбор собственной дружины. К войску также присоединились новгородские ополченцы.
По принятому обычаю воины собрались у собора Святой Софии и получили благословение от архиепископа Спиридона.
Александр воодушевил дружину речью, фраза которой дошла до наших дней и стала крылатой: «Братья! Не в силах Бог, а в правде! Вспомним слова псалмопевца: сии в оружии, и сии на конех, мы же во имя Господа Бога нашего призовем... Не убоимся множества ратных, яко с нами Бог.»
Отряд Александра продвигался вдоль Волхова до Ладоги, затем повернул к устью Ижоры. По пути к отряду присоединились местные жители. Войско в основном состояло из конных воинов, но в нём были и пешие силы, которые для того, чтобы не терять время, также передвигались на лошадях.
Шведский лагерь не охранялся, так как шведы не думали о возможности нападения на них. Воспользовавшись туманом, войска Александра скрытно подошли к неприятелю и застали его врасплох: без возможности создать боевое построение, шведы не могли оказать полноценного сопротивления.
15 июля 1240 года, в день памяти Св. Равноапостольного Великого Князя Владимира, началось сражение.
Сообщение Первой новгородской летописи старшего извода достаточно кратко: «И ту убиенъ бысть воевода ихъ, именемь Спиридонъ; а инии творяху, яко и пискупъ убьенъ бысть ту же; и множество много ихъ паде; и накладше корабля два вятшихъ мужь, преже себе пустиша и к морю; а прокъ ихъ, ископавше яму, вметаша в ню бещисла; а инии мнози язвьни быша; и в ту нощь, не дождавше света понедельника, посрамлени отъидоша.»
Русские конные копейщики обрушились на центр шведского лагеря, а пешая рать ударила во фланг вдоль берега и захватила три корабля.
По ходу битвы войско Александра владело инициативой, а сам князь, согласно летописным сведениям, нанёс своим копьём (мечем?) удар Биргеру в лицо.
Во вставке, сделанной в Жизнеописании Александра Невского по Лаврентьевской летописи упоминаются шесть воинов, совершивших подвиги во время сражения:
• Гаврило Олексич преследовал Биргера до самого корабля, поднялся на борт, был сброшен вниз, но потом снова вступил в бой;
• Сбыслав Якунович, вооружённый только одним топором, бросился в самый центр вражеского войска, а за ним ловчий Александра - Яков Полочанин размахивал своим длинным мечом;
• отрок Савва проник в центр шведского лагеря, подрубил высокий столб, на котором держался шатёр Биргера, и потеряв опору, шатёр свалился на землю;
• новгородец Меша со своей дружиной потопил три вражеских корабля;
• шестой упомянутый воин - слуга Александра Ярославича Ратмир сражался пешим против нескольких шведов, был ранен и погиб.
Сражение длилось до наступления вечера, а к ночи противники разошлись.
Шведы потерпели поражение, к утру отступили на уцелевшие корабли и переправились на другой берег. Известно, что русские воины не препятствовали бегству.
Новгород, объятый перед тем страхом и тревогой за исход неравной борьбы, возликовал.
При звоне колоколов Александр вернулся в Новгород. Архиепископ новгородский Спиридон с духовенством и толпы новгородцев вышли ему навстречу.
Въехав в город, Александр проехал прямо к Св. Софии, хваля и славя Святую Троицу за одержанную победу.
Потери новгородского войска были незначительными: они составили двадцать человек, тогда как шведы на оставшихся у них трёх кораблях погрузили тела своих погибших воинов, а остальных оставили на берегу.
Сообщения о дальнейших событиях противоречивы.
На другом берегу Невы на следующий день местные жители обнаружили много непогребенных тел шведов, хотя указывается, что они затопили два корабля с погибшими, после чего остатки войска отплыли в Швецию.
Одержав победу, русские войска не позволили шведам отрезать Новгород от моря и захватить побережье Невы и Финского залива. Кроме этого был разрушен план совместных действий шведских и немецких рыцарей: теперь, после победы, Новгород не мог быть окружён с двух сторон.
Однако из-за страха перед тем, что после победы роль Александра в ведении дел может возрасти, новгородские бояре стали строить князю всевозможные козни.
Александр Невский уехал к отцу, но уже через год новгородские жители снова пригласили князя для продолжения войны с Ливонским орденом, захватившим Псков.
источник