I had a dream, all art-objects in the world, millions and millions of them, became alive and they all ate us.
*
It's curious that beautiful things always have something to do with movement
В Дюссельдорфе (а до этого в Лондоне и Мюнхене) сейчас замечательная выставка, посвященная хореографии последних 50 лет и ее связи с современным искусством. Связь эта настолько очевидна и осязаема даже неподготовленным зрителям, что на эту тему уже написаны кучи статей, выходят красивые книжки с фотографиями, а французский балетный критик Розита Буассо написала прекрасный небольшой альбом, которую надо бесплатно раздавать посетителям и авторам сайта openspace.
Move - это живой интерактивный аппарат. Обычное выставочное пространство (как в классической картинной галерее) может существовать само по себе, и без зрителя, в нем нет драматургии, нет интриги. В интерактивных выставках не только "можно трогать", не только "взаимодействовать с объектом", а вписывать себя в пространство, становясь его участником и создателем. В этом вписывании и заключен смысл choreographing you. На входе развалены хулахупы, которые предагается научиться крутить, чуть дальше - прекрасная инсталляция Уильяма Форсайта - комната-коридор,
увешанная рановысокими гимнастическими кольцами на канатах. Задача зрителя-участника - пройти коридор, не касаясь пола ногами. Сначала кажется легко, а потом все тело ноет. Тело ощущает силу гравитации, и движения неуклюжих зрителей напоминают мастер-класс. Еще можно ловить равновесие на огромной квадратной доске, которая установлена на металлический шар, пройтись по качающемуся бревну, кататься на огромных канатных качелях Симоны Форти, путаться в воротниках-бондажах Франца Эрхарда Вальтера. Еще гипсовые кулаки, темная комната с воздушными шарами и шерстью, прозрачный полиэтиленовый пузырь с ветром. В К20 к этой коллекции добавили свое - полотна Поллока, хореографичные и по исполнению (эти видео с ритальными плясками Поллока вокруг лежащего на полу холста), и по замыслу, ослепительно зеленый коридор Брюса Наумана - маленький ад для клаустрофобов и не только.
Часть экспозиции "оживляется" группами перформансистов, в определенное время устраивается танц-перформанс в сетке-лабиринте из одежды авторства Триши Браун, девушка в черном костюме принимает античные позы возле триумфальной арки Пабло Бронштейна, а затем под аплодисменты зрителей торжественно через нее проходит. В комнате, где установлен open field test room Майка Келли раз в полчаса показывают небольшое представление с кинг-конгом, битвами и плясками, в перерывах зрители увлеченно наряжаются гориллой, лазают по башням, молотят синего дамми (см. картинку), издают шумы из разных пластмассовых барабанов и мятой бумаги и даже пытаются повторить только что увиденный перформанс. Рядом можно попробовать танецвать с гипсовыми предметами, похожими на какие-то инопланетные кулаки, а в задней темной комнате - лабиринт из видео Исаака Жюльена, произвольно включающихся и выключающихся в темноте - жуткое и увлекательное зрелище.
Но самые интересные точки движения оказались самыми же неочевидными. Мария Ла Рибо расставила по все йэкспозиции полсотни своих знаменитых складных стульев. Паяльником на их ножках, спинках и сиденьях нанесены разные цитаты о хореографии, метафизике движения (от Виттгенштейна и Делёза до Капроу, Марты Грэм и Пины Бауш). Эти стулья можно и даже нужно носить с собой, использовать по назначению, изменяя таким образом пространство вокруг, и не по назначению - читая их как блокнот, переворачивая, крутя и расшифровывая. Walk the Chair - это одновременно и утилитарный предмет мебели, и макет скелета с парой суставов, и записная книжка самой Ла Рибо: if you want to use the piece, pick it up and walk, if you want to do the piece - pick it up and read it. There is no single way of walking. А словарь МакМиллан, запечатленный на ногах одного из стульев, не без иронии сообщает, что folding furniture can be folded into a shape or position that uses less space. Скланые стулья
всегда так или иначе присутствовали в пьесах Ла Рибо, но этот проект сделал из несложной идеи целый выставочный проект.
А в самом дальнем углу миниатюрный и невероятно сложный перформанс Бориса Шарматца для одного зрителя. Шарматц - бретонский хореограф, вдохновитель движения нон-данса, я еще о нем, наверное, немало буду писать. Héâtre-Hélévision - это формально театрально-телевизионное представление для одного зрителя, которого кладут в темной комнате на крышку якобы-рояля, на которой постелен матрас, одеяло-подушки, и над которым висит телевизор, в котором показывают хореографическую дезориентированную пьесу, таким образом синхронизированную со световыми и звуковыми эффектами в комнате - "зрительном зале", что в какой-то момент возникает ощущение, что все происходящее творится где-то рядом, прямо под тобой, в теле рояля, из которого идет музыка, свет, из под-которого слышны голоса танцоров в телевизионном квадрате. 50минутный перформанс Шарматца - прекрасный инструмент деформации хрительского впечатления - сцена низведена до экрана, публика - до одного незадачливого посетителя выставки, которого запирают в темной комнате, напичканной всякой техникой, а сам танец демонстрирует последовательное схлопывание пространства от большого итальянского театра, через танцевальную студию до небольшой рояльной коробки. Такая матрешка. А все это в экране - очень идейно и логично, сама же хореография интуитивная, анатомическая и абсолютно алогичная. Выходишь как под наркотиками, замечательно.
Ну и по всему центру расставлены экраны-компьютеры, где можно посмотреть около 180 балетов, видео, перформансов, фильмов за последние полвека, имеющие отношение к хореографии. Архив от Каннингема, Чайлдс, Пэкстона до Бауш, Одиль Дюбок, Маги Марен и совсем молодых Умеды, Акрам Хана, Гальвана и Робин Орлин. И все это загружено в такой красивый интерфейс, что я бы там просидел весь день, если б не закрывалось в 6 часов.
You can watch this video on www.livejournal.com