Знание иностранного языка: английский с подстрочником
Есть несколько вечнозеленых коварных тем. По их поводу у всех есть собственное мнение. Время от времени на протяжении многих лет вспыхивают горячие дискуссии, тянущиеся километрами, при этом практически никому не удается высказаться и не выглядеть дураком. Темы нисколько не проклятые, просто по отношению к ним особенно справедливо золотое правило - если возник спор, значит, обе стороны говорят глупости. Споры вообще занятие довольно странное, поскольку питаются гордыней, а в случае этих самых коварных тем еще и гордыня оказывается особенного замеса.
Среди разнообразных неинтересных политических сюжетов неожиданно затесались переводы. Соберутся несколько десятков человек и, ну тебе, галдеть. Послушаешь и диву даешься - каждый знает, как это все должно быть, но, однако же, о темпора и моррес, постоянный рефрен об ужасных переводах. Где скрываются те люди, которые этот ужас устраивают - непонятно. Как-то их так причудливо жизнь несет, что никак им не получается на очередной галдеж о переводах попасть, чтобы им, в конце концов, растолковали, что да как.
Причин такого обескураживающего статуса переводов несколько. Во-первых, само представление о переводе противоречиво по самой своей сущности. Во-вторых, спор о переводе мгновенно вступает в конфликт с самим собой. То, что получается, иначе как суходрочкой не назовешь. Читать такие обсуждения имеет смысл только если есть желание недолго побыть самым умным.
Самопротиворечивость исходного представления о переводе восходит к давнему, а существует ли вообще пере-вод, т.е. перемещение текста в новую реальность, хотя бы языковую. Или же есть только пере-сказ - имитация, воспроизводство текста. Как говорят*, в СССР борьба между школами точного и вольного перевода закончилась победой второй. В русской культуре, кажется, иначе и быть не могло. Что же это за переводчик, скажите пожалуйста, который не посчитает возможным поправить текст к лучшему? В мире, где кажный текст как манифест, поступить по-другому означает предать. И здесь же более суровые реалии - неприлаженный текст мог бы и свет не увидеть. Рассуждения вида - если [Воннегут, Сэлинджер, вставить имя] такой, то он нам не нужен - выглядят вполне реализуемыми и потому их тоже стоит принимать во внимание.
Обратно, в таком мире и вольный перевод существует особым образом, подавленный ответственностью. Когда внезапно выяснилось, что текст может не быть манифестом, и что, вообще, он может ровным счетом ничего не значить, гнет исчез и вольность перевода вывалилась наружу как целлюлитное тесто из квашни. Разница между тем, что было и что стало, примерно такая же как между ожиданием оргазма и сознанием, что он был уже где-то в прошлом. Так давно, что даже закурить неудобно.
В новом контексте вольному переводу не повредило бы на время обратиться в точный, но как будто нет традиции такого обращения. Люди срываются в крайности и ... и непонятно, что хотят. Выбирая между вольным переводом и точным, я предпочитаю последний (я даже не рискую начинать перечень всех оговорок, которые здесь должны следовать), но экстремизм отвращает. Какой-то из радетелей за чистоту перевода приводил пример из Полета над гнездом кукушки
Enough of these treatments and a man could turn out like Mr. Ellis you see over there against the wall. A drolling, pants-wetting idiot at thirty-five. Or turn into a mindless organism that eats and eliminates and yells 'fuck the wife', like Ruckly.
Если на процедуры не скупятся, человека можно превратить в подобие мистера Элвиса, которого вы видите у стены. В тридцать пять лет - слюнявый идиот с недержанием. Или в бессмысленный организм, который ест, испражняется и кричит "На ... жену!" Вроде Ракли.
Что радетеля возмущало? Ни опасное Enough of these treatments → Если на процедуры не скупятся, ни замена активного залога на пассивный и т.п. не тронули, а вот то что 'fuck the wife' переведено как "На ... жену!" вызвало всплеск сильных благородных чувств. По их поводу уместно вспоминается отрывок из той же Кукушки
“Say, Ruckly, what you figure your little wife is doing in town tonight?” Ruckly’s head comes up....He turns red and his veins clog up at one end. This puffs him up so he can just barely make a little whistling sound in his throat. Bubbles squeeze out the corner of his mouth, he’s working his jaw so hard to say something. When he finally does get to where he can say his few words it’s a low, choking noise to make your skin crawl -“Ffffffuck da wife! Ffffffuck da wife!” and passes out on the spot from the effort.
Их вообще много таких борцов за обязательность переводов факов и тому подобной лексики (тоже тема многократно обсосанная). Под легким покрывалом из рассуждений о необходимости уважать авторский выбор слов кроется жуткое пренебрежение к автору, вся ценность которого, оказывается, заключается в дюжине-другой ругательств.
Вот так тихой сапой мы и подобрались к конфликту во внутренней структуре спора. Что одна сторона, что другая держатся за право 1) на трактовку текстов - оригинала и перевода - и 2) на возможность высказывания оценивающих суждений. Можно объявить "Я всегда лгу" и надолго увлечься распутыванием бесконечных рефлексий. Значит соврал, значит сказал правду, значит соврал, значит сказал правду... Точно так же и в споре о переводах. Позиция "трактование возможно, но оно неправильное" загоняет в такую же спираль. Интерпретации всегда есть, но они могут быть неверными, значит они не интерпретации, значит нет объекта суждения - как-то так. Вольный перевод возможен, но только единственный. Так без смеха и сказать-то нельзя. Из той же серии детских анекдотов - все мнения могут высказываться (в том числе критикующие перевод) в особенности если они только единственно верные, т.е. только мое. Представляется, что люди начинают спор, обрезаются о внутренние логические парадоксы и начинают злиться на самих себя, подобно тому, как заики бывает злятся сами на себя за то, что они не могут выговорить фразу и от этого заикаются еще сильнее.
Нет общих причин, формулируемых в языковых, культурных и т.п. терминах, которые бы не позволяли быть множественным переводам. Правда, как где-то заметили, при этом страдает корпус общеузнаваемых цитат. Что ж, всем офисом не получится поржать, и то дело.
*Здесь должна была быть ссылка, но самопроизвольно перегрузившаяся система похоронила окна, а вновь заниматься поиском не хочется. Заодно посетую, что все не разберусь как в Firefox эффективно управляться с закладками.
Среди разнообразных неинтересных политических сюжетов неожиданно затесались переводы. Соберутся несколько десятков человек и, ну тебе, галдеть. Послушаешь и диву даешься - каждый знает, как это все должно быть, но, однако же, о темпора и моррес, постоянный рефрен об ужасных переводах. Где скрываются те люди, которые этот ужас устраивают - непонятно. Как-то их так причудливо жизнь несет, что никак им не получается на очередной галдеж о переводах попасть, чтобы им, в конце концов, растолковали, что да как.
Причин такого обескураживающего статуса переводов несколько. Во-первых, само представление о переводе противоречиво по самой своей сущности. Во-вторых, спор о переводе мгновенно вступает в конфликт с самим собой. То, что получается, иначе как суходрочкой не назовешь. Читать такие обсуждения имеет смысл только если есть желание недолго побыть самым умным.
Самопротиворечивость исходного представления о переводе восходит к давнему, а существует ли вообще пере-вод, т.е. перемещение текста в новую реальность, хотя бы языковую. Или же есть только пере-сказ - имитация, воспроизводство текста. Как говорят*, в СССР борьба между школами точного и вольного перевода закончилась победой второй. В русской культуре, кажется, иначе и быть не могло. Что же это за переводчик, скажите пожалуйста, который не посчитает возможным поправить текст к лучшему? В мире, где кажный текст как манифест, поступить по-другому означает предать. И здесь же более суровые реалии - неприлаженный текст мог бы и свет не увидеть. Рассуждения вида - если [Воннегут, Сэлинджер, вставить имя] такой, то он нам не нужен - выглядят вполне реализуемыми и потому их тоже стоит принимать во внимание.
Обратно, в таком мире и вольный перевод существует особым образом, подавленный ответственностью. Когда внезапно выяснилось, что текст может не быть манифестом, и что, вообще, он может ровным счетом ничего не значить, гнет исчез и вольность перевода вывалилась наружу как целлюлитное тесто из квашни. Разница между тем, что было и что стало, примерно такая же как между ожиданием оргазма и сознанием, что он был уже где-то в прошлом. Так давно, что даже закурить неудобно.
В новом контексте вольному переводу не повредило бы на время обратиться в точный, но как будто нет традиции такого обращения. Люди срываются в крайности и ... и непонятно, что хотят. Выбирая между вольным переводом и точным, я предпочитаю последний (я даже не рискую начинать перечень всех оговорок, которые здесь должны следовать), но экстремизм отвращает. Какой-то из радетелей за чистоту перевода приводил пример из Полета над гнездом кукушки
Enough of these treatments and a man could turn out like Mr. Ellis you see over there against the wall. A drolling, pants-wetting idiot at thirty-five. Or turn into a mindless organism that eats and eliminates and yells 'fuck the wife', like Ruckly.
Если на процедуры не скупятся, человека можно превратить в подобие мистера Элвиса, которого вы видите у стены. В тридцать пять лет - слюнявый идиот с недержанием. Или в бессмысленный организм, который ест, испражняется и кричит "На ... жену!" Вроде Ракли.
Что радетеля возмущало? Ни опасное Enough of these treatments → Если на процедуры не скупятся, ни замена активного залога на пассивный и т.п. не тронули, а вот то что 'fuck the wife' переведено как "На ... жену!" вызвало всплеск сильных благородных чувств. По их поводу уместно вспоминается отрывок из той же Кукушки
“Say, Ruckly, what you figure your little wife is doing in town tonight?” Ruckly’s head comes up....He turns red and his veins clog up at one end. This puffs him up so he can just barely make a little whistling sound in his throat. Bubbles squeeze out the corner of his mouth, he’s working his jaw so hard to say something. When he finally does get to where he can say his few words it’s a low, choking noise to make your skin crawl -“Ffffffuck da wife! Ffffffuck da wife!” and passes out on the spot from the effort.
Их вообще много таких борцов за обязательность переводов факов и тому подобной лексики (тоже тема многократно обсосанная). Под легким покрывалом из рассуждений о необходимости уважать авторский выбор слов кроется жуткое пренебрежение к автору, вся ценность которого, оказывается, заключается в дюжине-другой ругательств.
Вот так тихой сапой мы и подобрались к конфликту во внутренней структуре спора. Что одна сторона, что другая держатся за право 1) на трактовку текстов - оригинала и перевода - и 2) на возможность высказывания оценивающих суждений. Можно объявить "Я всегда лгу" и надолго увлечься распутыванием бесконечных рефлексий. Значит соврал, значит сказал правду, значит соврал, значит сказал правду... Точно так же и в споре о переводах. Позиция "трактование возможно, но оно неправильное" загоняет в такую же спираль. Интерпретации всегда есть, но они могут быть неверными, значит они не интерпретации, значит нет объекта суждения - как-то так. Вольный перевод возможен, но только единственный. Так без смеха и сказать-то нельзя. Из той же серии детских анекдотов - все мнения могут высказываться (в том числе критикующие перевод) в особенности если они только единственно верные, т.е. только мое. Представляется, что люди начинают спор, обрезаются о внутренние логические парадоксы и начинают злиться на самих себя, подобно тому, как заики бывает злятся сами на себя за то, что они не могут выговорить фразу и от этого заикаются еще сильнее.
Нет общих причин, формулируемых в языковых, культурных и т.п. терминах, которые бы не позволяли быть множественным переводам. Правда, как где-то заметили, при этом страдает корпус общеузнаваемых цитат. Что ж, всем офисом не получится поржать, и то дело.
*Здесь должна была быть ссылка, но самопроизвольно перегрузившаяся система похоронила окна, а вновь заниматься поиском не хочется. Заодно посетую, что все не разберусь как в Firefox эффективно управляться с закладками.