Мышонок
От луны в темноту разбегаются пегие тучи,
И дрожат, словно рябь на воде, их мышиные спины.
Пробегают бессчетные лапы по ветхому небу,
Алтабас истрепали до дыр и до серости стерли -
И мышиные реки неслышно стекают на крыши.
Счастье, счастье мое, златоглазый нелепый мышонок!
Ты притихло в кармане, свернулось пуховым комочком.
Так и скажем другим: это так, просто клок тополиный -
Я не выдам тебя, моя нежная бедная детка,
Только ты уж сиди, не высовывай, глупое, носа.
Так и скажем другим: это так, завалялось чего-то,
Так, конверт без письма, и латунная легкая пчелка,
И брошюрка про горы, и бусина в рыжих разводах,
И осколочек плитки, подобранный около стройки:
Под луной он горит непросохшей слезой из колечка.
Я навру им с три короба, хрупкий мой теплый мышонок,
Ты не бойся, мой маленький, ты ни о чем не тревожься,
Я легонько накрою тебя долгопалой ладонью,
Я спою тебе песни про мягкие пегие тучи,
Я тебя сохраню на груди, в насердечном кармане.
И дрожат, словно рябь на воде, их мышиные спины.
Пробегают бессчетные лапы по ветхому небу,
Алтабас истрепали до дыр и до серости стерли -
И мышиные реки неслышно стекают на крыши.
Счастье, счастье мое, златоглазый нелепый мышонок!
Ты притихло в кармане, свернулось пуховым комочком.
Так и скажем другим: это так, просто клок тополиный -
Я не выдам тебя, моя нежная бедная детка,
Только ты уж сиди, не высовывай, глупое, носа.
Так и скажем другим: это так, завалялось чего-то,
Так, конверт без письма, и латунная легкая пчелка,
И брошюрка про горы, и бусина в рыжих разводах,
И осколочек плитки, подобранный около стройки:
Под луной он горит непросохшей слезой из колечка.
Я навру им с три короба, хрупкий мой теплый мышонок,
Ты не бойся, мой маленький, ты ни о чем не тревожься,
Я легонько накрою тебя долгопалой ладонью,
Я спою тебе песни про мягкие пегие тучи,
Я тебя сохраню на груди, в насердечном кармане.