ВИЧ/СПИД: 30 лет за 30 недель - 1997
С появлением высоко-активной терапии (ВААРТ) стало возможным полностью подавлять вирусную репликацию в пациентах. Часть ученых предполагала, что если продержать пациента на терапии несколько лет, то можно будет полностью вылечить человека от ВИЧ, потому что вирус (или иммунная система) убъет все зараженные клетки, а терапия предотвратит появление новых. Но другие считали, что уничтожить вирус будет трудно, потому что было известно, что вирус заражал долгоживущие CD4 клетки иммунологической памяти. Разрешить этот спор могли лишь эксперименты.
Следующий текст был написан Дианой Финзи, которая в 1997 году была студенткой в лаборатории Роберта Силикано, и которая внесла большой вклад в открытие того, что вирус продолжает существовать в пациентах на ВААРТ (прим: я несколько сократил текст. ЕВ. оригинал здесь).
"Я хорошо помню этот день. Я знала, что проводить тест на присутствие вируса в крови было преждевременно, потому что отрицательный результат ничего бы не сказал нам. Однако положительный был бы неоспорим. Мне не терпелось и я решила провести анализ.
В то время я была студенткой в лаборатории Роберта Силикано в Университете Джона Хопкинса. Ранее мы разработали две методики для детекции вируса в крови пациентов. Обе методики показывали присутствие вируса в долгоживущих CD4 клетках. Методика культивации вируса требовала двадцать пробирок с кровью зараженных пациентов и примерно столько же крови от здоровых доноров, два дня напряженной работе по выделению клеток и месяц культивации.
Появление "коктейлей лекарств" придало нам оптимизма. Резкое снижение количества вируса в крови давало надежду, что после двух-трех лет терапии вирус исчезнет навсегда, если только он не сможет спрятаться в укромных местах организма. Мы знали, что долгоживующие клетки могут быть таким укромных уголком для вируса.
Доктора, лечившие пациентов, очень хотели узнать, может ли вирус прятаться в долгоживущих клетках и были рады дать нам образцы крови из своих пациентов. Мои коллеги и я мотались в Нью Йорк и в Германию за этими образцами, и возвращались в нашу маленькую лабораторию без окон в самое разное время суток, чтобы тут же начать выделение клеток из драгоценных образцов.
В тот день мы впервые тестировали кровь из пациентов принимающих ВААРТ, но мы ожидали, что результаты появятся лишь дней через десять. Стоя над чашкой с ELISA, я смотрела как голубеет жидкость в контрольных образцах. Мое внимание было привлечено к ячейкам с образцами пациентов, которые тоже начали голубеть. Присутствие вируса в этих ячейках означало бы, что долгоживущие CD4 клетки не были полностью свободны от вируса и что ВААРТ не привела к его уничтожению. Это означало бы, что эти клетки служат резервуаром ВИЧ и это бы давало очень плохой прогноз для ВИЧ-положительных пациентов.
Мой стол был самым ближним к офису Боба, но в тот день у него был посетитель и сначала я не хотела прерывать их беседу. Не веря своим глазам я смотрела на то, как карманы с образцами пациентов стали отчетливо голубыми, чувствуя одновременно грусть и важность этого результата. Может это ошибка? Загрязнение образцов? Повторить эксперимент? Или сразу сказать Бобу?
Я больше не могла ждать. Я прервала его встречу и попросила его посмотреть на результаты. Образцы были однозначно положительными и мы с Бобом стояли над ними повторяя раз за разом: "Неужели правда?" "Если это правда, то это очень плохо." "Но все-таки хорошо, что мы это выяснили."
Следующие несколько недель были полны тревогой и работой - мы повторяли эксперименты. Медленно, но верно приходили результаты. Мы нашли вирус в большинстве пациентов, и количество вируса, хотя и не большое, не уменьшалось с увеличением времени на терапии. Наши данные показывали, что пациенты на ВААРТ не были вылечены от ВИЧ и что им придется принимать терапию очень долго, возможно всю жизнь.
За последующие годы наши результаты были неоднократно подтверждены и у пациентов, которые бросали терапию, вирус в крови появлялся опять. Хотя возможно, что существуют и другие резервуары вируса, долгоживующие CD4 клетки являются наиболее изученным из них, и для излечения потребуется найти способ очистить их от вируса. Сейчас, 15 лет спустя, поиск способов уничтожения латентно-инфицированных клеток все еще продолжается."
Следующий текст был написан Дианой Финзи, которая в 1997 году была студенткой в лаборатории Роберта Силикано, и которая внесла большой вклад в открытие того, что вирус продолжает существовать в пациентах на ВААРТ (прим: я несколько сократил текст. ЕВ. оригинал здесь).
"Я хорошо помню этот день. Я знала, что проводить тест на присутствие вируса в крови было преждевременно, потому что отрицательный результат ничего бы не сказал нам. Однако положительный был бы неоспорим. Мне не терпелось и я решила провести анализ.
В то время я была студенткой в лаборатории Роберта Силикано в Университете Джона Хопкинса. Ранее мы разработали две методики для детекции вируса в крови пациентов. Обе методики показывали присутствие вируса в долгоживущих CD4 клетках. Методика культивации вируса требовала двадцать пробирок с кровью зараженных пациентов и примерно столько же крови от здоровых доноров, два дня напряженной работе по выделению клеток и месяц культивации.
Появление "коктейлей лекарств" придало нам оптимизма. Резкое снижение количества вируса в крови давало надежду, что после двух-трех лет терапии вирус исчезнет навсегда, если только он не сможет спрятаться в укромных местах организма. Мы знали, что долгоживующие клетки могут быть таким укромных уголком для вируса.
Доктора, лечившие пациентов, очень хотели узнать, может ли вирус прятаться в долгоживущих клетках и были рады дать нам образцы крови из своих пациентов. Мои коллеги и я мотались в Нью Йорк и в Германию за этими образцами, и возвращались в нашу маленькую лабораторию без окон в самое разное время суток, чтобы тут же начать выделение клеток из драгоценных образцов.
В тот день мы впервые тестировали кровь из пациентов принимающих ВААРТ, но мы ожидали, что результаты появятся лишь дней через десять. Стоя над чашкой с ELISA, я смотрела как голубеет жидкость в контрольных образцах. Мое внимание было привлечено к ячейкам с образцами пациентов, которые тоже начали голубеть. Присутствие вируса в этих ячейках означало бы, что долгоживущие CD4 клетки не были полностью свободны от вируса и что ВААРТ не привела к его уничтожению. Это означало бы, что эти клетки служат резервуаром ВИЧ и это бы давало очень плохой прогноз для ВИЧ-положительных пациентов.
Мой стол был самым ближним к офису Боба, но в тот день у него был посетитель и сначала я не хотела прерывать их беседу. Не веря своим глазам я смотрела на то, как карманы с образцами пациентов стали отчетливо голубыми, чувствуя одновременно грусть и важность этого результата. Может это ошибка? Загрязнение образцов? Повторить эксперимент? Или сразу сказать Бобу?
Я больше не могла ждать. Я прервала его встречу и попросила его посмотреть на результаты. Образцы были однозначно положительными и мы с Бобом стояли над ними повторяя раз за разом: "Неужели правда?" "Если это правда, то это очень плохо." "Но все-таки хорошо, что мы это выяснили."
Следующие несколько недель были полны тревогой и работой - мы повторяли эксперименты. Медленно, но верно приходили результаты. Мы нашли вирус в большинстве пациентов, и количество вируса, хотя и не большое, не уменьшалось с увеличением времени на терапии. Наши данные показывали, что пациенты на ВААРТ не были вылечены от ВИЧ и что им придется принимать терапию очень долго, возможно всю жизнь.
За последующие годы наши результаты были неоднократно подтверждены и у пациентов, которые бросали терапию, вирус в крови появлялся опять. Хотя возможно, что существуют и другие резервуары вируса, долгоживующие CD4 клетки являются наиболее изученным из них, и для излечения потребуется найти способ очистить их от вируса. Сейчас, 15 лет спустя, поиск способов уничтожения латентно-инфицированных клеток все еще продолжается."