Из книги "Неототалитаризм"
Ну, да-да, не сдержался. По объему она собрана, но работы по доводке еще полно. Но вот тут Волин меня побудил небольшой фрагмент опубликовать. Ведь это же не о журналистике он говорил. Он и ему подобные уверены, что так устроен капитализм, общество с рыночной экономикой. Между тем...
"Мир чистогана создавался на основах самых идеалистических. Макс Вебер в “Предварительных замечаниях” к “Протестантской этике” предостерегал от толкования капитализма как исключительно стремления к наживе:
«Подобные наивные представления о сущности капитализма принадлежат к тем истинам, от которых раз и навсегда следовало бы отказаться еще на заре изучения истории культуры. Безудержная алчность в делах наживы ни в коей мере не тождественна капитализму и еще менее того его «духу». Капитализм может быть идентичным обузданию этого иррационального стремления, во всяком случае, его рациональному регламентированию.»
Но только - вот незадача - «капитализм по Веберу» существует в тех немногих странах, которые начали модернизироваться раньше всех и глубже всех. То, что формировалось и формируется под влиянием их демонстрационного эффекта, в результате втягивания в глобальные процессы, именуется по-разному - от мировой периферии до карго-капитализма. А можно это назвать и капитализмом по Марксу - когда не историческая практика, а умозрительные схемы играют главную роль в интерпретации социальных отношений. Национальные буржуазии в таких странах совместно с буржуазиями пришлыми, создают крайне противоречивый социум.
Основное его противоречие - заимствование мировых экономических практик и встраивание в мировые экономические структуры при сохранении и даже усилении национальных идентичностей, формирующихся на основе противопоставления мировому цивилизационному центру. Степень экономического заимствования и зависимости может быть разной и далеко не всегда она пропорциональна степени национально-политического противопоставления. При советской власти, особенно в ее последние десятилетия, экономика СССР сильно отличалась от мировой и от нынешней российской. Но антиамериканизм и шовинизм не были столь глубоко укоренены в обществе, как сейчас.
У русской буржуазии нет идеалистического прошлого, а заимствовать его невозможно. И на этом приверженцы суверенной демократии и прочих особых путей замолкают. Все их логические построения строятся на том, что раз чего-то не было, то и не может быть, то есть на принципах традиционного общества. Но принятие этого принципа есть вопрос веры, он недоказуем.
Но и логика утилитаризма, свойственного всем слоям русского общества, не дает оснований для предположений об обращении русской буржуазии к принципам гражданского общества и правового государства. Такое обращение возможно лишь в результате надпрагматического усилия - особой выгоды от соблюдения прав человека, свободных выборов и сменяемой власти русская буржуазия не усматривает. То есть она, как и русская бюрократия (с которой она частично совпадает в качестве пересекающегося множества), модернизационно демотивирована.
И потому поиск субъекта модернизации России, силы, обладающей потенциалом цивилизованного, нетоталитарного развития страны, уж точно должен вестись не по классовому признаку. Национальные буржуазии выполняли свою историческую миссию, лишь поднимаясь над классовыми интересами, возглавляя движения всей нации, которые чаще всего вырастали из сопротивления власти, склонной к устроению лишь своих дел".
"Мир чистогана создавался на основах самых идеалистических. Макс Вебер в “Предварительных замечаниях” к “Протестантской этике” предостерегал от толкования капитализма как исключительно стремления к наживе:
«Подобные наивные представления о сущности капитализма принадлежат к тем истинам, от которых раз и навсегда следовало бы отказаться еще на заре изучения истории культуры. Безудержная алчность в делах наживы ни в коей мере не тождественна капитализму и еще менее того его «духу». Капитализм может быть идентичным обузданию этого иррационального стремления, во всяком случае, его рациональному регламентированию.»
Но только - вот незадача - «капитализм по Веберу» существует в тех немногих странах, которые начали модернизироваться раньше всех и глубже всех. То, что формировалось и формируется под влиянием их демонстрационного эффекта, в результате втягивания в глобальные процессы, именуется по-разному - от мировой периферии до карго-капитализма. А можно это назвать и капитализмом по Марксу - когда не историческая практика, а умозрительные схемы играют главную роль в интерпретации социальных отношений. Национальные буржуазии в таких странах совместно с буржуазиями пришлыми, создают крайне противоречивый социум.
Основное его противоречие - заимствование мировых экономических практик и встраивание в мировые экономические структуры при сохранении и даже усилении национальных идентичностей, формирующихся на основе противопоставления мировому цивилизационному центру. Степень экономического заимствования и зависимости может быть разной и далеко не всегда она пропорциональна степени национально-политического противопоставления. При советской власти, особенно в ее последние десятилетия, экономика СССР сильно отличалась от мировой и от нынешней российской. Но антиамериканизм и шовинизм не были столь глубоко укоренены в обществе, как сейчас.
У русской буржуазии нет идеалистического прошлого, а заимствовать его невозможно. И на этом приверженцы суверенной демократии и прочих особых путей замолкают. Все их логические построения строятся на том, что раз чего-то не было, то и не может быть, то есть на принципах традиционного общества. Но принятие этого принципа есть вопрос веры, он недоказуем.
Но и логика утилитаризма, свойственного всем слоям русского общества, не дает оснований для предположений об обращении русской буржуазии к принципам гражданского общества и правового государства. Такое обращение возможно лишь в результате надпрагматического усилия - особой выгоды от соблюдения прав человека, свободных выборов и сменяемой власти русская буржуазия не усматривает. То есть она, как и русская бюрократия (с которой она частично совпадает в качестве пересекающегося множества), модернизационно демотивирована.
И потому поиск субъекта модернизации России, силы, обладающей потенциалом цивилизованного, нетоталитарного развития страны, уж точно должен вестись не по классовому признаку. Национальные буржуазии выполняли свою историческую миссию, лишь поднимаясь над классовыми интересами, возглавляя движения всей нации, которые чаще всего вырастали из сопротивления власти, склонной к устроению лишь своих дел".