Что такое "независимый журналист"?
Оппозиционная журналистика в 90-е выглядела вот так...
Ломка копий вокруг судьбы Ильи Крамника неожиданно погрузила меня в колодец воспоминаний.
Так уж вышло, что в 1991 году после событий августа 1991 года, в возрасте двадцати восьми лет, я оказался перед выбором - являясь офицером ВС, продолжить вполне благополучную карьеру военного журналиста (на тот момент я был спецкором элитной (по советским меркам) группы военных корреспондентов Министерства обороны СССР при гражданских СМИ) или остаться работать в газете «День» Александра Проханова, которая к этому моменту у, победивших российских демократов, получила клеймо «красно-коричневой», «коммуно-фашистской», «газетой путчистов», и полностью сломать военную карьеру, а, возможно, и судьбу. Так как после 21 августа было открыто уголовное дело против «Дня» и газета находилась под угрозой закрытия, а её руководство суда.
Тогда я осознанно выбрал второе - работу в газете «День» и никогда потом об этом не жалел. Потому, что это был выбор между карьерой и убеждениями. Вторые всегда были для меня важнее. Поэтому, в звании капитана мне пришлось уволиться. Причём, увольнять меня по моему рапорту, который я опубликовал в газете, где написал, что считаю Ельцина преступником и готов выполнить только один приказ - о его аресте, меня отказывались, пока 3 октября 1993 года я не был тяжело ранен у «Белого дома», после чего «держать» меня в армии было опаснее, чем уволить.
Когда сегодня некоторые журналисты и эксперты жалуются на «закрытость» МО и то, что их не зовут на чай к министру, или куда-то «эксклюзивно» не пускают, мне становится просто смешно. Други, вы о чём? Я с 1991 года до 1999-го сидел в таком «наморднике», который вам и не снился. Меня официально вообще никуда не пускали! Моё имя было в МО под запретом. И никаких интернетов, где можно было «тралить» информацию, не отходя от стола с чаем и бутербродами, прокачивая «экспириенс», и делая себе имя «эксперта» по армии «дистанционно», тогда не было. И, тем не менее, я работал! Используя старые знакомства, связи и, заслуженную к этому моменту, репутацию, мотался по войскам. Помогали друзья, люди с безупречным военным бекграундом, которые содействовали попасть туда, куда было необходимо. Эти имена теперь легенда! Павел Поповских, Владислав Ачалов, Виталий Павлов, Александр Максимов, Владимир Иванов, Владимир Шаманов, Алексей Ефентьев и ещё очень многие порядочные и честные офицеры, которые сердцем болели за армию и пытались остановить её развал. Они брали на себя ответственность, чтобы дать мне «дорогу» в войска и условие было одно - писать правду! О том, что происходит с армией и куда всё катится. Я состоялся именно как оппозиционный журналист! И, когда нынешнее тупое хомячьё пишет про мою любовь к лампасам, меня это откровенно веселит! Ага! Очень я их любил! Да я был годами неприкасаемым! И меня не то, что на пресс-конференцию, меня на порог МО не пускали. По моим публикациям Грачёв проводил целое совещание, требуя выяснить мои «источники» и перекрыть их. А уж сколько за меня выгребал Виктор Литовкин, пока я ещё числился в возглавляемой им группе военкоров, знает только он. «Режим» смягчили только во время первой чеченской компании, когда по всем каналам, принадлежавшим тогда олигархам, шла боевиковская пропаганда и армию «мочил» все кто мог. Тогда меня нет, не «разблокировали» в МО, а просто перестали ставить палки в колёса, когда я в «…цатый» раз собирался в Чечню, что бы привести репортаж или очерк о том, как воюет наша армия. Мы были почти единственной газетой, которая последовательно и осознанно защищала нашу армию от фонтана лжи, обрушиваемого на неё «демократическими» СМИ. Кстати, ездил чаще всего за свои деньги, иногда за «спонсорские» - друзей или СМИ, которым нужны были «горячие» репортажи из Чечни! За всю свою долгую журналистскую карьеру после 1991 года я ни рубля не получил от министерства обороны ни в счёт каких-либо услуг, ни в виде премий. Единственная премия «МедиаАс» не содержит денежного «приварка». Разве что копеечный гонорар в «Красной звезде» бог знает сколько лет назад. Это называется «любовь к лампасам»? Ну-ну!
Раскрою страшную тайну - много лет, работая в газете «День», а за тем и «Завтра», я жил не за счёт более чем скромной газетной зарплаты, а потому, что умел работать руками и неплохо знал тему военного антиквариата. Реставрация оружия и военный антиквариат много лет обеспечивали мне занятие любимым делом - журналистикой! И сегодня, когда некоторые господа журналисты рассуждают о независимости, я могу только с улыбкой сказать: дорогие мои, независимым журналистом можно быть! Но для этого найдите себе постоянный кусок хлеба, который никак не будет зависеть от того, что вы пишите. Или просто привыкните жить скромно, очень скромно. Независимость стоит дорого!
Не стал я «своим» в МО и в бытность Сергея Иванова, хотя, безусловно, и конфликтности былой уже не было. Благо при Иванове ситуация, хотя и медленно, но начала изменяться к лучшему. Но это совершенно не значит, что я не писал о том периоде критические статьи. Писал и ещё сколько!
В эпоху Сердюкова у меня были все возможности успешно встроиться в новую команду и предложение такое было, благо в его команде у меня хватало знакомых. Но то, что началось под видом «реформ», было настолько чудовищно, что выбора не было, и я снова попал за критику на четыре года в глухой «намордник», когда мне были полностью перекрыты все дороги в войска. Апофеозом стал приказ Сердюкова руководству ОВКР после моей статьи «Закон табуретки» провести скрытую проверку телефонных книг в телефонах руководящего состава МО и ГШ и всех, у кого найдётся мой номер - в приказ на увольнение. К сожалению, были те кто пострадали из-за меня. И даже генерала Героя России не пожалели…
Встречаться с «источниками» приходилось на дачах, в парках, договариваясь через телефоны жён и детей или общих друзей. Так, что, милые, мало что вы знаете о цензуре и запретах?
Поэтому нынешние кликушества и заламывания рук на тему подавления свободы печати и преследования журналистов мне просто смешны! Да вы ничего не знаете о гонениях! Вы не знаете, что такое быть оппозиционным журналистом в 90-е, когда за тобой нет ни «обЧественности» на все лады поющей тебе осанну в тысячах постов, ни заграничных фондов поддержки демократии, ни радио «Свобода», которое на деньги Госдепа само поливало тебя грязью, а только одна твоя газета и больше никого! В лучшем случае несколько порядочных коллег, которые позвонят со словами поддержки. И когда ты схватишь пулю от милиции никто не выйдет за тебя «демонстрировать солидарность» на Сахарова, и «деятели культуры» коллективных писем не напишут. И работу, в случае чего не найдёшь, потому как оппозиционный журналист «токсичен» и брать его небезопасно. Ну, разве что, в какую-нибудь ведомственную газету или журнал, с тиражом заводского вестника.
Это совершенно не значит, что я не испытываю сочувствия к судьбе Ильи Крамника. Нет! Я считаю глупостью увольнение Крамника, впрочем, такой же глупостью и его демонстративный эпатаж. Конечно, «Известия» это самый подходящий ресурс для выяснения отношений с Шойгу!
Я уверен, что с его дальнейшей судьбой всё будет хорошо. Благо сегодня всякой прессы предостаточно и люди владеющие пером, не засиживаются без работы. И желаю ему скорейшего устройства, но вот нынешний «крестовый поход» за умученным от Шойгу журналистом считаю откровенным фарсом и кликушеством. Смешные вы ребята, ей Богу!