(no subject)
Не успел бывший депутат и министр Шломо Бенизри выйти из тюрьмы, как сразу же решил тряхнуть стариной и прославиться в области пиара. Правда по-видимому почти трехлетнее пребывание в местах не столь отдаленных все же отрицательно сказалосьна его профессионализме. Делясь со слушателями радиостанции "Коль Берама" своими впечатлениями и ощущениями во время пребывания под стражей, он не постеснялся заявить что его страдания были больше чем страдания Гилада Шалита.
Можно по разному относиться к тому насколько серьезным было нарушение закона со стороны Бенизри и насколько справедливым и пропорциональным было решение Верховного суда, утроившее ему срок тюремного заключения. Можно понять что это были не самые приятные годы его жизни, ТЕМ НЕ МЕНЕЕ подобное сравнение мягко говоря неуместно и неудачно. И это без всякой связи с тем, правильно или неправильно вело себя наше правительство относительно Гилада Шалита и я не хочу касаться вопроса той цены, которую мы как государство и как общество заплатили и заплатим за его освобождение.
В любом случае, Бенизри в отличии от Гилада Шалита точно знал срок своего освобождения ( даже без учета отмены трети за хорошее поведение). Он точно знал, за что и когда начнет отбывать наказание и у него было времяк этому морально и физически подготовиться ( собрать личные вещи). Поскольку он не первый депутат от партии ШАС оказавшийсяв тюрьме, то у него была возможность получиь достоверную и подробную информацию из первоисточников относительно правил и обычаев нового для себя места. Он мог расчитывать на уважение со стороны по крайней мере части заключеных и тюремного персонала, многие из которых были его избирателями.
У него была регулярная связь с внешним миром, возможность общаться по телефону с кем хотел и принимать визиты семьи и видиться с ними во время отпусков, участвовать в семейных торжествах. Он занимался любимым и приятным делом -учил других и учился сам, имел вполне приемлимые бытовые условия. медицинскую помощь, нормальную еду ( той степени кашерности, которая ему требовалась). Его не били, не сделали принудительных татуировок, не отпетушили и не послали копать руду или валить лес в тайге.
Кстати, отсидевший до него Арье Дери (там же и в тех же условиях), ничего подобного себе не позволял, как кстати все остальные его бывшие со-товарищи по фракции, которые тоже сидели там же, и не жаловались.
Интересно, был ли бы готов Бенизри поменяться местами с Гиладом Шалитом, если бы у него была бы такая теоретическая возможность? Может стоило бы в свое время, да боюсь Хамас бы отказался, а жаль.
Можно по разному относиться к тому насколько серьезным было нарушение закона со стороны Бенизри и насколько справедливым и пропорциональным было решение Верховного суда, утроившее ему срок тюремного заключения. Можно понять что это были не самые приятные годы его жизни, ТЕМ НЕ МЕНЕЕ подобное сравнение мягко говоря неуместно и неудачно. И это без всякой связи с тем, правильно или неправильно вело себя наше правительство относительно Гилада Шалита и я не хочу касаться вопроса той цены, которую мы как государство и как общество заплатили и заплатим за его освобождение.
В любом случае, Бенизри в отличии от Гилада Шалита точно знал срок своего освобождения ( даже без учета отмены трети за хорошее поведение). Он точно знал, за что и когда начнет отбывать наказание и у него было времяк этому морально и физически подготовиться ( собрать личные вещи). Поскольку он не первый депутат от партии ШАС оказавшийсяв тюрьме, то у него была возможность получиь достоверную и подробную информацию из первоисточников относительно правил и обычаев нового для себя места. Он мог расчитывать на уважение со стороны по крайней мере части заключеных и тюремного персонала, многие из которых были его избирателями.
У него была регулярная связь с внешним миром, возможность общаться по телефону с кем хотел и принимать визиты семьи и видиться с ними во время отпусков, участвовать в семейных торжествах. Он занимался любимым и приятным делом -учил других и учился сам, имел вполне приемлимые бытовые условия. медицинскую помощь, нормальную еду ( той степени кашерности, которая ему требовалась). Его не били, не сделали принудительных татуировок, не отпетушили и не послали копать руду или валить лес в тайге.
Кстати, отсидевший до него Арье Дери (там же и в тех же условиях), ничего подобного себе не позволял, как кстати все остальные его бывшие со-товарищи по фракции, которые тоже сидели там же, и не жаловались.
Интересно, был ли бы готов Бенизри поменяться местами с Гиладом Шалитом, если бы у него была бы такая теоретическая возможность? Может стоило бы в свое время, да боюсь Хамас бы отказался, а жаль.