Рабби Гитлер, История из Талмуда
[ рукопись, найденная в бутылке ]
перевод с немецкого
...Сплюнув табак коричневой струею (в роду нашем все жевали табак, а я чистокровный баварец), я свернул с улицы имени Евы Браун к Мавзолею. На Мавзолее в этот утренний час было малолюдно. Я старик, но ноги еще держат меня хорошо и не жалуюсь на память.
С тех пор как Синедрион перевели в Москву, Мюнхен значительно обезлюдел. Не устраивались уже долго здесь веселые карнавалы, во время которых принято ходить с накрученной на два карандаша импровизированной Торой и флажками вокруг стационарной Торы. Где теперь те времена, когда даже Тору еще принято было малышам в классах школы изготовлять на уроках труда? Теперь эти рулоны продаются в любом киоске как ширпотреб, а ведь я еще застал те времена, когда на уроках труда, бывало, малыши в коротеньких кожаных штанах, напевая тихонечко хором Schwarzbraun ist die Haselnuss, вырезали Тору либо, отдуваясь, старательно приделывали друг другу картонные пейсы, но нынешнее поколение никогда уже, видимо, не застанет подобных времен.
На Мавзолее розовыми буквами выведено имя ГИТЛЕР, растиражированное на флажках, а воочию виденное все-таки немногими, и кому привелось, тот поймет трепет, охвативший меня. Я долго разглядывал отчего-то в это утро букву «H» этого имени. Мне вновь показалось удивительным, что заканчивается написанное на Мавзолее имя, по большому счету, точно такой-же буквой, но без вертикальной черты. Буква «Йуд» после «H» неспеша, отдавая себе отчет в собственной важности, разгоралась, и вместе с нею разгорались стены города. Солнце быстро бежало по крутому небосводу, дабы успеть к полудню попасть в зенит.
Я подумал, что, наверное, в Москве теперь все иначе. Там-то уж обязательно буквы на Мавзолее золотые. У нас здесь принято подменять действительное кажущимся, так как Синедрион далеко и за правдою туда не всегда удобно идти. Буква «Ламед» в имени ЛЕНИН наверняка уже полыхает на солнце, и люди щурятся, глядя на то, как она полыхает, и надвигают ермолки на самые глаза, чтобы не ослепнуть.
...
Рабби Гитлер был очень умен и учил Тору с ранних лет, предпочитая это занятие праздным гуляниям, совокуплениям с женщинами и иным молодежным развлечениям из тех, которые были повсеместно в ходу в первые годы XXI века. Конечно, в энциклопедиях и учебниках многое приукрашено, некоторые углы сглажены, портреты отретушированы, но одно несомненно: не было такого знатока Торы, каким был рабби Гитлер.
Рассказывают, что однажды рабби Гитлер встретил группу молодых гоев, которые громко смеялись на улице. Рабби Гитлер мог бы пройти мимо, но он остановился, подумав: «а что я могу сделать для этих молодых людей, которые - как знать - не смогут ли принести еще пользу нашему общему делу?»
И тогда, выйдя на середину улицы, рабби Гитлер с улыбкой развел в стороны руки, кивками головы приветствуя молодых людей, как будто они были лучшими друзьями его. Люди удивились, увидев такое поведение рабби Гитлера, потому что знали его как человека нелюдимого и не имеющего знакомых, даже чурающегося всяких знакомств, и все свое время, высвобождаемое засчет знакомств, посвящающего изучению Торы. Многие из прохожих решили, что рабби Гитлер просто сошел с ума, прочитав слишком много мудрых преданий еврейской старины.
Рабби Гитлер, однако, не смутился, когда молодые люди попытались обойти его и миновать это место, но переместился по улице так, чтобы все-таки не дать прохода. Молодые люди, увидев настойчивость рабби Гитлера, поневоле прониклись уважением к нему и спросили друг у друга: «кто этот странный человек?» Но никто не знал правильного ответа и тогда сам рабби Гитлер, улыбнувшись, представился молодым людям и спросил, чего им всего более хотелось бы узнать. Он объяснил, заметив удивление молодых людей, что знает ответы на все вопросы.
Молодые люди поставили такое условие, что рабби Гитлер должен войти с ними в пивную и поставить всем по кружке темного Эрдингера, и тогда они зададут вопросы. Рабби Гитлер пребывал в тяжелом сомнении, не зная, стоит ли ему следовать с молодыми людьми в пивную, ведь у него совсем не было денег. У него и карманов то не было для денег, а все свое имущество он хранил дома, с собой нося только небольшое украшение, которое называется Золотой Иерусалим.
«Если я войду с молодыми людьми в пивную, то они могут ограбить меня или оскорбить. Но если я не войду с ними, то люди скажут, что рабби Гитлер не может ответить на любые вопросы, так как не принял вызова каких-то молодых людей!»
И вот, рабби Гитлер решил войти в пивную и кивком головы пригласил молодых людей следовать за ним.
В пивной было шумно и накурено, но когда вошли молодые люди с рабби Гитлером во главе, разговоры стихли, и лишь несколько раз еще ударил кий по шару в углу, где находился стол для игры в биллиард. Завсегдатаи не верили своим глазам, так как рабби Гитлер и из дома то выходил редко, а теперь вошел в пивную запросто, как обычный человек, с молодыми людьми.
«Что желаете?» - Спросил подбежавший к рабби Гитлеру хозяин. Рукой он подал знак кельнерше Людмиле скрыться из-за стойки, потому что опасался беспорядков. Он решил, что молодые люди решили посмеяться над рабби Гитлером и привели его в пивную силой.
Но рабби Гитлер весело подмигнул молодым людям и заказал всем по двухлитровой кружке темного пива. «Если бы я заказал только по поллитра, то хозяин сразу-же потребовал бы оплатить покупку, но поскольку я заказываю так много для молодых людей и для себя, он подумает, что все это продлится долго и оплату можно будет потребовать с нас в конце» - Сказал себе рабби Гитлер.
Молодые люди хотели расположиться прямо за стойкой бара, но рабби Гитлер попросил их:
«Ведь это я заказываю для всех пиво, и мне хотелось бы, чтобы мы сели за стол подле окна.» - Сказал он. И молодые люди, видя искреннесть и доброжелательность своего нового покровителя, не смогли отказать ему, и сели за стол, куда тотчас-же подали и темное пиво в больших стеклянных кружках.
Рабби Гитлер пригубил напиток и ему показалось, что сейчас следовало бы попросить хозяина включить музыку. «Если я попрошу поставить пластинку с еврейской музыкой, то хозяин не откажет мне, так как ни в коем случае не хотел бы прослыть врагом евреев, а если музыка будет звучать, то он подумает, что сидеть мы будем еще долго, и не станет сразу-же требовать оплату моих заказов.»
И хозяин не смог отказать рабби Гитлеру. Он послал Людмилу в ближайшее еврейское гетто за компакт-дисками, а когда та вернулась с покупками, поставил диски в проигрыватель. Зазвучала музыка.
«Не правда-ли, очень хорошая музыка?» - Улыбнувшись, спросил рабби Гитлер у молодых людей, допивавших пиво. Они согласились и искренне признались, что музыка нравится им, и тогда рабби Гитлер заказал еще по кружке пива для каждого.
«Если я закажу пиво для всех, кто находится в пивной, то хозяин, несведущий в нашей традиции, решит, что сейчас время какого-нибудь еврейского праздника, и не станет сразу требовать деньги.»
И рабби Гитлер заказал пиво для всех, а для некоторых заказал шнапс.
Музыка тем временем звучала, и посетители пивной были искренне поражены теплой, дружественной атмосферой, которая воцарилась благодаря рабби Гитлеру.
«Если я скажу, что у нас сейчас религиозный праздник, я солгу, но если при этом в уме я опровергну свои слова, то не совершу никакого беззакония.» - Подумал рабби Гитлер, поднялся с места и громко сказал, приподняв кружку:
«Друзья! Мы собрались здесь потому, что у нас крупный религиозный праздник!» - И тут-же добавил про себя: «бывает в декабре и называется он Ханука.»
Многим из молодых людей хотелось танцевать под звучавшую музыку, но они боялись обидеть рабби Гитлера и смущенно потягивали пиво, бросая взгляды друг на друга. Другие посетители пивной находились в сходной ситуации. Заметив это, рабби Гитлер подумал: «Я не знаю никаких танцев, так как всегда жил в уединении, но если я не смогу научить этих людей танцу, то они скажут, что рабби Гитлер все-таки чего-то не знает, то есть его знания имеют границы.»
Рабби Гитлер сказал: «Это еврейская музыка и танцевать под нее могут только евреи. А что же значит только евреи? - Это значит, перешедшие в иудаизм.»
«А как-же переходят в иудаизм?» - Спросили рабби Гитлера.
Рабби Гитлер объяснил как это делается. «Даже если они не станут евреями, то будут думать, что стали, а если я ни разу не скажу напрямую, что они стали евреями, то не совершу неправоты.» - Решил он.
«Если обрезание им сделает парикмахер-гой, то я не вижу в этом ничего противозаконного, так как все они тоже гои.» - Подумал рабби Гитлер и попросил вызвать в пивную цирюльника из соседней гостиницы.
Спустя полтора часа обрезание было сделано всем посетителям пивной, за исключением тех, которые успели уйти. Теперь посетители могли бы танцевать под музыку, но не знали, как.
И тогда рабби Гитлер, обратившись к молодым людям, сказал, что, если те хотят танцевать, то он сам не может научить их, поскольку они всего-лишь начинающие евреи, а он - известный рабби, но он может пригласить других евреев. Когда рабби Гитлеру поднесли портативный телефон, он позвонил в школу танцев и вызвал танцмейстера.
«Я не могу оплатить услуги танцмейстера, но если скажу ему, что вызвать его решил хозяин этого заведения, то он подумает, что и платить будет хозяин.» - Сказал себе рабби Гитлер.
Вскоре прибыл танцмейстер Браунштайн с помощницей Евой и обучил посетителей танцам.
Танцы продолжались до глубокой ночи и вот пришел момент, когда к рабби Гитлеру подошел хозяин и положил на стол счет за выпитое и квитанцию от танцмейстера. Рабби Гитлер вынул из-за пазухи дорогое украшение, но не передал его хозяину, а, покачав головой, сказал, что эта вещь не может быть передана в оплату. Хозяин рассердился на рабби Гитлера за такие слова и попытался выхватить украшение из рук, но путь хозяину преградила Ева Браунштайн, и жестами она призывала самого танцмейстера Браунштайн на помощь, ну а рабби Гитлер вскочил на скамью, а затем, поддерживаемый молодыми людьми под руки, забрался на стол.
...
Эта история теперь всем известна и, хотя ее не учат в классе Алеф начальной общееврейской школы, все-таки как внеклассное чтение, несомненно, дети на дому получают возможность читать Талмуд. Сам я изучил биографию рабби досконально, потому что выбранная мной область деятельности, германистика, уже тогда требовала серьезных познаний в истории мюнхенского движения освобождения и "Пивного Синедрауна", что и возглавил рабби, в-частности. Правда, в последние годы до того, как Синедрион отменил второй государственный язык и оставил только один иврит и ввел обязательное обреза...
***
[ Рукопись, в лингвистическом отношении представляющая собой транскрипцию испорченного средне-франконского диалекта знаками иврита, была найдена в бутылке из неизвестного, вероятно кристаллического стеклоподобного материала, не подверженного плавке, группой штатных археологов военной миссии РФ в Ираке в местности близ сокрытого землею Вавилона во время планового мероприятия по контролю за состоянием химического оружия и окружающей среды. Сжимавший бутылку в руке скелет, вероятно человеческий, распался при попытке поднять его на поверхность. При вскрытии бутылки из нее с хлопком и облачком газа неизвестного происхождения вылетела рукопись, которую удалось при помощи химикалиев закрепить на месте. Часть рукописи к моменту прибытия в Москву все-таки распалась и заключительные строки послания были таким образом утеряны навсегда. ]
перевод с немецкого
...Сплюнув табак коричневой струею (в роду нашем все жевали табак, а я чистокровный баварец), я свернул с улицы имени Евы Браун к Мавзолею. На Мавзолее в этот утренний час было малолюдно. Я старик, но ноги еще держат меня хорошо и не жалуюсь на память.
С тех пор как Синедрион перевели в Москву, Мюнхен значительно обезлюдел. Не устраивались уже долго здесь веселые карнавалы, во время которых принято ходить с накрученной на два карандаша импровизированной Торой и флажками вокруг стационарной Торы. Где теперь те времена, когда даже Тору еще принято было малышам в классах школы изготовлять на уроках труда? Теперь эти рулоны продаются в любом киоске как ширпотреб, а ведь я еще застал те времена, когда на уроках труда, бывало, малыши в коротеньких кожаных штанах, напевая тихонечко хором Schwarzbraun ist die Haselnuss, вырезали Тору либо, отдуваясь, старательно приделывали друг другу картонные пейсы, но нынешнее поколение никогда уже, видимо, не застанет подобных времен.
На Мавзолее розовыми буквами выведено имя ГИТЛЕР, растиражированное на флажках, а воочию виденное все-таки немногими, и кому привелось, тот поймет трепет, охвативший меня. Я долго разглядывал отчего-то в это утро букву «H» этого имени. Мне вновь показалось удивительным, что заканчивается написанное на Мавзолее имя, по большому счету, точно такой-же буквой, но без вертикальной черты. Буква «Йуд» после «H» неспеша, отдавая себе отчет в собственной важности, разгоралась, и вместе с нею разгорались стены города. Солнце быстро бежало по крутому небосводу, дабы успеть к полудню попасть в зенит.
Я подумал, что, наверное, в Москве теперь все иначе. Там-то уж обязательно буквы на Мавзолее золотые. У нас здесь принято подменять действительное кажущимся, так как Синедрион далеко и за правдою туда не всегда удобно идти. Буква «Ламед» в имени ЛЕНИН наверняка уже полыхает на солнце, и люди щурятся, глядя на то, как она полыхает, и надвигают ермолки на самые глаза, чтобы не ослепнуть.
...
Рабби Гитлер был очень умен и учил Тору с ранних лет, предпочитая это занятие праздным гуляниям, совокуплениям с женщинами и иным молодежным развлечениям из тех, которые были повсеместно в ходу в первые годы XXI века. Конечно, в энциклопедиях и учебниках многое приукрашено, некоторые углы сглажены, портреты отретушированы, но одно несомненно: не было такого знатока Торы, каким был рабби Гитлер.
Рассказывают, что однажды рабби Гитлер встретил группу молодых гоев, которые громко смеялись на улице. Рабби Гитлер мог бы пройти мимо, но он остановился, подумав: «а что я могу сделать для этих молодых людей, которые - как знать - не смогут ли принести еще пользу нашему общему делу?»
И тогда, выйдя на середину улицы, рабби Гитлер с улыбкой развел в стороны руки, кивками головы приветствуя молодых людей, как будто они были лучшими друзьями его. Люди удивились, увидев такое поведение рабби Гитлера, потому что знали его как человека нелюдимого и не имеющего знакомых, даже чурающегося всяких знакомств, и все свое время, высвобождаемое засчет знакомств, посвящающего изучению Торы. Многие из прохожих решили, что рабби Гитлер просто сошел с ума, прочитав слишком много мудрых преданий еврейской старины.
Рабби Гитлер, однако, не смутился, когда молодые люди попытались обойти его и миновать это место, но переместился по улице так, чтобы все-таки не дать прохода. Молодые люди, увидев настойчивость рабби Гитлера, поневоле прониклись уважением к нему и спросили друг у друга: «кто этот странный человек?» Но никто не знал правильного ответа и тогда сам рабби Гитлер, улыбнувшись, представился молодым людям и спросил, чего им всего более хотелось бы узнать. Он объяснил, заметив удивление молодых людей, что знает ответы на все вопросы.
Молодые люди поставили такое условие, что рабби Гитлер должен войти с ними в пивную и поставить всем по кружке темного Эрдингера, и тогда они зададут вопросы. Рабби Гитлер пребывал в тяжелом сомнении, не зная, стоит ли ему следовать с молодыми людьми в пивную, ведь у него совсем не было денег. У него и карманов то не было для денег, а все свое имущество он хранил дома, с собой нося только небольшое украшение, которое называется Золотой Иерусалим.
«Если я войду с молодыми людьми в пивную, то они могут ограбить меня или оскорбить. Но если я не войду с ними, то люди скажут, что рабби Гитлер не может ответить на любые вопросы, так как не принял вызова каких-то молодых людей!»
И вот, рабби Гитлер решил войти в пивную и кивком головы пригласил молодых людей следовать за ним.
В пивной было шумно и накурено, но когда вошли молодые люди с рабби Гитлером во главе, разговоры стихли, и лишь несколько раз еще ударил кий по шару в углу, где находился стол для игры в биллиард. Завсегдатаи не верили своим глазам, так как рабби Гитлер и из дома то выходил редко, а теперь вошел в пивную запросто, как обычный человек, с молодыми людьми.
«Что желаете?» - Спросил подбежавший к рабби Гитлеру хозяин. Рукой он подал знак кельнерше Людмиле скрыться из-за стойки, потому что опасался беспорядков. Он решил, что молодые люди решили посмеяться над рабби Гитлером и привели его в пивную силой.
Но рабби Гитлер весело подмигнул молодым людям и заказал всем по двухлитровой кружке темного пива. «Если бы я заказал только по поллитра, то хозяин сразу-же потребовал бы оплатить покупку, но поскольку я заказываю так много для молодых людей и для себя, он подумает, что все это продлится долго и оплату можно будет потребовать с нас в конце» - Сказал себе рабби Гитлер.
Молодые люди хотели расположиться прямо за стойкой бара, но рабби Гитлер попросил их:
«Ведь это я заказываю для всех пиво, и мне хотелось бы, чтобы мы сели за стол подле окна.» - Сказал он. И молодые люди, видя искреннесть и доброжелательность своего нового покровителя, не смогли отказать ему, и сели за стол, куда тотчас-же подали и темное пиво в больших стеклянных кружках.
Рабби Гитлер пригубил напиток и ему показалось, что сейчас следовало бы попросить хозяина включить музыку. «Если я попрошу поставить пластинку с еврейской музыкой, то хозяин не откажет мне, так как ни в коем случае не хотел бы прослыть врагом евреев, а если музыка будет звучать, то он подумает, что сидеть мы будем еще долго, и не станет сразу-же требовать оплату моих заказов.»
И хозяин не смог отказать рабби Гитлеру. Он послал Людмилу в ближайшее еврейское гетто за компакт-дисками, а когда та вернулась с покупками, поставил диски в проигрыватель. Зазвучала музыка.
«Не правда-ли, очень хорошая музыка?» - Улыбнувшись, спросил рабби Гитлер у молодых людей, допивавших пиво. Они согласились и искренне признались, что музыка нравится им, и тогда рабби Гитлер заказал еще по кружке пива для каждого.
«Если я закажу пиво для всех, кто находится в пивной, то хозяин, несведущий в нашей традиции, решит, что сейчас время какого-нибудь еврейского праздника, и не станет сразу требовать деньги.»
И рабби Гитлер заказал пиво для всех, а для некоторых заказал шнапс.
Музыка тем временем звучала, и посетители пивной были искренне поражены теплой, дружественной атмосферой, которая воцарилась благодаря рабби Гитлеру.
«Если я скажу, что у нас сейчас религиозный праздник, я солгу, но если при этом в уме я опровергну свои слова, то не совершу никакого беззакония.» - Подумал рабби Гитлер, поднялся с места и громко сказал, приподняв кружку:
«Друзья! Мы собрались здесь потому, что у нас крупный религиозный праздник!» - И тут-же добавил про себя: «бывает в декабре и называется он Ханука.»
Многим из молодых людей хотелось танцевать под звучавшую музыку, но они боялись обидеть рабби Гитлера и смущенно потягивали пиво, бросая взгляды друг на друга. Другие посетители пивной находились в сходной ситуации. Заметив это, рабби Гитлер подумал: «Я не знаю никаких танцев, так как всегда жил в уединении, но если я не смогу научить этих людей танцу, то они скажут, что рабби Гитлер все-таки чего-то не знает, то есть его знания имеют границы.»
Рабби Гитлер сказал: «Это еврейская музыка и танцевать под нее могут только евреи. А что же значит только евреи? - Это значит, перешедшие в иудаизм.»
«А как-же переходят в иудаизм?» - Спросили рабби Гитлера.
Рабби Гитлер объяснил как это делается. «Даже если они не станут евреями, то будут думать, что стали, а если я ни разу не скажу напрямую, что они стали евреями, то не совершу неправоты.» - Решил он.
«Если обрезание им сделает парикмахер-гой, то я не вижу в этом ничего противозаконного, так как все они тоже гои.» - Подумал рабби Гитлер и попросил вызвать в пивную цирюльника из соседней гостиницы.
Спустя полтора часа обрезание было сделано всем посетителям пивной, за исключением тех, которые успели уйти. Теперь посетители могли бы танцевать под музыку, но не знали, как.
И тогда рабби Гитлер, обратившись к молодым людям, сказал, что, если те хотят танцевать, то он сам не может научить их, поскольку они всего-лишь начинающие евреи, а он - известный рабби, но он может пригласить других евреев. Когда рабби Гитлеру поднесли портативный телефон, он позвонил в школу танцев и вызвал танцмейстера.
«Я не могу оплатить услуги танцмейстера, но если скажу ему, что вызвать его решил хозяин этого заведения, то он подумает, что и платить будет хозяин.» - Сказал себе рабби Гитлер.
Вскоре прибыл танцмейстер Браунштайн с помощницей Евой и обучил посетителей танцам.
Танцы продолжались до глубокой ночи и вот пришел момент, когда к рабби Гитлеру подошел хозяин и положил на стол счет за выпитое и квитанцию от танцмейстера. Рабби Гитлер вынул из-за пазухи дорогое украшение, но не передал его хозяину, а, покачав головой, сказал, что эта вещь не может быть передана в оплату. Хозяин рассердился на рабби Гитлера за такие слова и попытался выхватить украшение из рук, но путь хозяину преградила Ева Браунштайн, и жестами она призывала самого танцмейстера Браунштайн на помощь, ну а рабби Гитлер вскочил на скамью, а затем, поддерживаемый молодыми людьми под руки, забрался на стол.
...
Эта история теперь всем известна и, хотя ее не учат в классе Алеф начальной общееврейской школы, все-таки как внеклассное чтение, несомненно, дети на дому получают возможность читать Талмуд. Сам я изучил биографию рабби досконально, потому что выбранная мной область деятельности, германистика, уже тогда требовала серьезных познаний в истории мюнхенского движения освобождения и "Пивного Синедрауна", что и возглавил рабби, в-частности. Правда, в последние годы до того, как Синедрион отменил второй государственный язык и оставил только один иврит и ввел обязательное обреза...
***
[ Рукопись, в лингвистическом отношении представляющая собой транскрипцию испорченного средне-франконского диалекта знаками иврита, была найдена в бутылке из неизвестного, вероятно кристаллического стеклоподобного материала, не подверженного плавке, группой штатных археологов военной миссии РФ в Ираке в местности близ сокрытого землею Вавилона во время планового мероприятия по контролю за состоянием химического оружия и окружающей среды. Сжимавший бутылку в руке скелет, вероятно человеческий, распался при попытке поднять его на поверхность. При вскрытии бутылки из нее с хлопком и облачком газа неизвестного происхождения вылетела рукопись, которую удалось при помощи химикалиев закрепить на месте. Часть рукописи к моменту прибытия в Москву все-таки распалась и заключительные строки послания были таким образом утеряны навсегда. ]