Осеннее.
Я не хочу квартиру покупать. Кто знает, могут попасться соседи-педофилы. Может попасться такой дом, который таджики строили, зимой летний бетон заливали. И когда все заселятся, он рухнет. Или дом хороший будет, добротный, сталинка. Но в квартиру надо мной въедут безмозглые богатеи, которые своей перепланировкой снесут несущие стены, а мудаки из проектной конторы за лишние пару тысяч им проект одобрят. И дом рухнет. И что, я куплю квартиру и каждую минуту бояться буду?
Я не хочу получать права. Я буду робко ездить первое время, на меня все будут кидаться. Потом я выведу из себя какого-нибудь попа и он ударит меня в лицо. Просто за то что я медленно езжу.
Я не хочу детей. Их не устроить в садик, потом не устроить в школу. Потом устроишь, а их там будут гнобить и избивать другие ученики. А когда они вырастут они будут пить водку и приходить домой ко мне пьяные.
Девушки моложе меня все такие красивые. Боже мой, это так страшно видеть. Я не про тех, что волосы в черные и белые цвета красят, а глаза все время подводят черным карандашом. Я про светлокожих, естественных. Они не знают, зачем тонак и румяна нужны. Они наивны - и в этом их прелесть. А мы, уже разочарованные больше некуда, злые. Постоянно уставшие. Нас не интересуют новые люди, они тоже станут старыми знакомыми. Мы ничем не дорожим. И нам ничего не надо.
Очень забавно что я в конце текста на "мы" перешла.
Нам всем так нужно спастись от одиночества. Хоть как-то.
Я не хочу получать права. Я буду робко ездить первое время, на меня все будут кидаться. Потом я выведу из себя какого-нибудь попа и он ударит меня в лицо. Просто за то что я медленно езжу.
Я не хочу детей. Их не устроить в садик, потом не устроить в школу. Потом устроишь, а их там будут гнобить и избивать другие ученики. А когда они вырастут они будут пить водку и приходить домой ко мне пьяные.
Девушки моложе меня все такие красивые. Боже мой, это так страшно видеть. Я не про тех, что волосы в черные и белые цвета красят, а глаза все время подводят черным карандашом. Я про светлокожих, естественных. Они не знают, зачем тонак и румяна нужны. Они наивны - и в этом их прелесть. А мы, уже разочарованные больше некуда, злые. Постоянно уставшие. Нас не интересуют новые люди, они тоже станут старыми знакомыми. Мы ничем не дорожим. И нам ничего не надо.
Очень забавно что я в конце текста на "мы" перешла.
Нам всем так нужно спастись от одиночества. Хоть как-то.