(no subject)
голос в твоей голове. слышишь ли ты его? о чём он говорит тебе? насколько ты можешь ему доверять? и чей это голос
это совсем немного - два-три года. достаточно, чтобы что-то изменить. исправить. разрушить. невольно делю время на "до" и "после", вот только не совсем понятно - ДО чего и после. чего. говорить стало жаль. и всякому слову невольно ищу цену. молчание стоит дороже всего, когда понимаешь, что всякое слово, чем бы ни было, недостаточно передаёт то, что есть внутри и снаружи. неловко становится говорить. и я не хочу говорить, я хочу молчать.
мир, он волшебный, что бы вы ни думали. от самого крохотного атома до самой вселенной. конечно, вселенная, как ни крути, кажется волшебнее.
чаще всего, нет времени, сил, желания, стремления видеть, насколько мир волшебен. вокруг слишком много мусора - немыслимое, бесчисленное количество информационного мусора - слов и мыслей, не обретших цену, силу и форму. и среди этого теряется чёткость линий, теряется насыщенность красок.
давно ли ты слышал себя. настоящего, самого настоящего, какой есть? я не хочу говорить об этом. я хочу молчать. об этом. и слушать молчание.
в тишине гораздо проще услышать свой голос. о чём он тебе говорит?
всякое живущее так или иначе обречено на смерть. так или иначе. об этом говорит голос в твоей голове. наверное, об этом. я не слышал чужих голосов. но так говорили ещё римляне. они знали в этом толк, я уверен. сложно назвать это мыслями о смерти. скорее, это как осознавать, что в твоём теле есть кровь, что у тебя есть руки, ноги, голова и половые органы. и когда осознаёшь, что у тебя всё это есть, тогда и понимаешь, что всего этого у тебя не станет, пусть не сейчас, но не станет. и тебя вместе с ним. как бы ни было жаль.
как бы то ни было.
я не хочу говорить. я хочу молчать. так есть.
это совсем немного - два-три года. достаточно, чтобы что-то изменить. исправить. разрушить. невольно делю время на "до" и "после", вот только не совсем понятно - ДО чего и после. чего. говорить стало жаль. и всякому слову невольно ищу цену. молчание стоит дороже всего, когда понимаешь, что всякое слово, чем бы ни было, недостаточно передаёт то, что есть внутри и снаружи. неловко становится говорить. и я не хочу говорить, я хочу молчать.
мир, он волшебный, что бы вы ни думали. от самого крохотного атома до самой вселенной. конечно, вселенная, как ни крути, кажется волшебнее.
чаще всего, нет времени, сил, желания, стремления видеть, насколько мир волшебен. вокруг слишком много мусора - немыслимое, бесчисленное количество информационного мусора - слов и мыслей, не обретших цену, силу и форму. и среди этого теряется чёткость линий, теряется насыщенность красок.
давно ли ты слышал себя. настоящего, самого настоящего, какой есть? я не хочу говорить об этом. я хочу молчать. об этом. и слушать молчание.
в тишине гораздо проще услышать свой голос. о чём он тебе говорит?
всякое живущее так или иначе обречено на смерть. так или иначе. об этом говорит голос в твоей голове. наверное, об этом. я не слышал чужих голосов. но так говорили ещё римляне. они знали в этом толк, я уверен. сложно назвать это мыслями о смерти. скорее, это как осознавать, что в твоём теле есть кровь, что у тебя есть руки, ноги, голова и половые органы. и когда осознаёшь, что у тебя всё это есть, тогда и понимаешь, что всего этого у тебя не станет, пусть не сейчас, но не станет. и тебя вместе с ним. как бы ни было жаль.
как бы то ни было.
я не хочу говорить. я хочу молчать. так есть.