Бабушки бывают разные...
Давно обещала соседке показать мои игрушки, да все не срасталось, а тут - жара и в доме отключили электричество. Приятная компания соседок сидит на лавочке перед домом, поглощают кислород, болтают, что-то там рукодельничают - чем не повод. Игрушки рассматривали с удовольствием. Сговорились с соседкой, что что-нибудь поставлю на продажу в ее магазинчике. Унесла игрушки домой.
Спустя минут десять постучалась ко мне другая соседка - тоненькая и сморщенная-пересморщенная бабушка, разгуливающая обычно в белых одеждах и черных очках, делающих ее однозначным персонажем "Матрицы". Принесла вдруг мне подарок - пару горстей антрацитово-черных стразов, неимоверно прекрасных - непрозрачных, но граненых и странно так масляно блестящих, на каком-нибудь зеркале будут просто сказочно смотреться, и горстку латунных замочков для бус. Вобщем, устроила праздник души и сердца, рассказала, что когда-то работала на фабрике, где они делали бусы, и с тех пор вот у нее остался припасец, а куда деть - не знает. Поболтали еще чуток, и бабушка собралась к себе. Тут бы сюжету и кончиться на моих благодарностях и славословиях, но бабушка вдруг загадочно глянула на меня поверх матричных своих очков и сказала совершенно иным, замогильным немного голосом:
- А вещи эти ты у меня не брала, и я их тебе не давала! Если будут спрашивать - откуда, скажи: На барахолке купила!
И дальше пошла вниз по лестнице, воздев руку и покачивая в воздухе сухим перстом, повторяя:
- Только так! И не иначе!
Оставив меня с челюстью, лежащей на груди.
Стразы эти, такие странные скажу я вам, очень уж у них космический вид. И все разных размеров в горстке. Что-то живое напоминают. Вот, может мне агентов теперь ждать, а?
Спустя минут десять постучалась ко мне другая соседка - тоненькая и сморщенная-пересморщенная бабушка, разгуливающая обычно в белых одеждах и черных очках, делающих ее однозначным персонажем "Матрицы". Принесла вдруг мне подарок - пару горстей антрацитово-черных стразов, неимоверно прекрасных - непрозрачных, но граненых и странно так масляно блестящих, на каком-нибудь зеркале будут просто сказочно смотреться, и горстку латунных замочков для бус. Вобщем, устроила праздник души и сердца, рассказала, что когда-то работала на фабрике, где они делали бусы, и с тех пор вот у нее остался припасец, а куда деть - не знает. Поболтали еще чуток, и бабушка собралась к себе. Тут бы сюжету и кончиться на моих благодарностях и славословиях, но бабушка вдруг загадочно глянула на меня поверх матричных своих очков и сказала совершенно иным, замогильным немного голосом:
- А вещи эти ты у меня не брала, и я их тебе не давала! Если будут спрашивать - откуда, скажи: На барахолке купила!
И дальше пошла вниз по лестнице, воздев руку и покачивая в воздухе сухим перстом, повторяя:
- Только так! И не иначе!
Оставив меня с челюстью, лежащей на груди.
Стразы эти, такие странные скажу я вам, очень уж у них космический вид. И все разных размеров в горстке. Что-то живое напоминают. Вот, может мне агентов теперь ждать, а?