Фиолософия и касты
Люди не только забыли о боге, но и, что самое прискорбное, о философии. И даже на миг не задумываются зачем им всё это надо. И никто не хочет вспомнить теорию когда-то почитаемого датского философа Кьеркегора. Старина Кьеркегор, поделил людей на четыре типа: обывателя, обывателя он за человека не считал, эстетика, этика и человека духовного. То есть, почти также, как древних ариев разделили законы Ману.
С обывателем все понятно, он живёт на низшей ступени пирамиды Маслоу, и довольствуется тем, что может набить живот, даже не задумываясь над какой-то альтернативой.
Но ежели шудра, попав в компанию сильно пьющих интеллигентов, случайно узнаёт, что выбор есть, то он может перейти на следующую стадию развития - эстетическую.
Так как эстетик уже попробовал запретные плоды и чётко знает, что выбор есть, и что ему не нужно сломя голову скакать на майдане, выбирая или критикуя какие-то мифические ценности, он выбирает вещи практические и конкретные. Например, жизнь полную удовольствий. Ему нравится хорошая еда, бокал вина, весёлая компания, красивые женщины. Он любит деньги, но переодически страдает от их недостатка. Он не думает о чувстве долга и ответственности перед семьей. Он не задается вопросом: что есть - добро, что зло? Он просто живёт сегодняшним днём, но не долго.
Хорошего много не бывает. Однажды, вдруг что-то щелкает в его жизни, ломается и падает со страшным грохотом, оставляя вокруг разбитые иллюзии и мифические достижения. И оглянувшись вокруг себя, эстетик обнаруживает такую духовную пустоту, что ему становится страшно.
И если он не спивается, и не лезет в петлю, в отеле «Англетер», в ту минуту тоски и одиночества, то начинает переживать катарсис.
И уже это отчаянье переводит его на следующую стадию - этическую, когда его поступками начинают руководить разум и чувство долга, то есть Дхарма.
Этик уже начинает различать добро и зло, где на душе тепло, а где скребут кошки.
У него появляются не человеческие, а философские мысли, например, что нужно жить с одной бабой, какой-бы она стервой не была. И даже пример Сократа его не останавливает, а скорее вдохновляет.
Ему уже хочется совершать только хорошие поступки и не совершать ничего плохого. Но тут есть один нюанс.
На этической стадии жизни, эстетические привычки не исчезают бесследно, а происходит отчаянная борьба, между твоим природным- эстетическим и надуманным-этическим.
В конце концов, от такой борьбы противоположностей, человек может впасть в ещё большее отчаянье. Заработать ипохондрию и стать мизантропом или, как это у нас бывает чаще всего - запить.
И вот тогда, после многолетнего, изнурительного пьянства, может произойти окончательный прорыв на духовную ступень развития, где человеком руководят сердце и вера, которые не подвластны ни коллективному бессознательному, ни чувственности, ни жизненному разуму.
Духовный человек конечно понимает, что он не совершенен. Он знает, что он грешен и поэтому нуждается....скажем так - в религии (Идеале).
Идеал - то совершенен, а человек - нет, и ему необходим образ того к чему стремиться.
***
И такой человек становится духовным человеком (брамином) и начинает, в высшей степени, представлять опасность для государства. Потому что он все время размышляет о любви к ближнему, о совести, о справедливости, о нравственности и о других опасных вещах, которые равно не приветствуются ни в государствах торговцев (Европа) ни в государствах шудр (Россия, Китай)
***
Двести лет назад, буржуазия при помощи Наполеона и банкиров уничтожила власть кшатриев в Европе, а сто лет назад был разбит их последний оплот в Германии и России.
В это же время Ницше, Гегель и Маркс нанесли окончательный удар по европейской религиозности.
***
Конвейер придуманный Генри Фордом сейчас штампует не автомобили, а людей. Однообразных, суггестивных, материально обеспокоенных, атомизированных и даже толерантных, если того требуют интересы государства, как в случае, например, с сирийскими беженцами.
***
Мы получаем продукт, который не портится, не имеет вкуса и запаха, не подвержен колебаниям: философию без бога, бога без нравственной философии и веру без философии нравственности.
И мир погружается в холодную трясину рационализма, на дне которой покоятся останки старых идолов и богов.
А любой рационализм приводит либо к Освенциму, либо к инквизиции.
И как только это происходит, двуногое, без перьев существо, как называл человека Платон становится полноправным членом дружного коллектива бройлерной фабрики имени Урицкого, но разумеется не в качестве демиурга.