К 8 МАРТА
Чернец подобрал серию образов, которые я использую. Заодно неплохой комментарий самого Чернеца, посвященный Йудит.
http://czerniec.livejournal.com/
Лисистрата умная-умная да и сморозит пошлость. Ну, может, не она - Аристофан за неё. Иначе как понимать ту тираду об оборочках, полутуфельках, духах-румянах и кисейных платьицах, в которых-де «сила и спасение». Правда, и Маркс признался, что ценит в женщинах «слабость». Ты не прав, Карл! «Слабость» - все те же ухищрительные мелкие средства манипулирования, полутуфельки эти - тьфу… Что-то здесь педофилическое. Да-с! Авторитарная эротика пронизана садизмом, фетишизмом и педофилией. Ведь она желает чувствовать партнёра слабенького, ребячливого, сложно обряжённого - чтоб интересно с ним возиться.
Крестьянская вдова Юдит воспринимается как равная. Как товарищ - с ней не придёт в голову сюсюкать и щипать её за мягкости. Один, вон, доигрался. Очаровала она - та, с которой мужчина не чувствует себя господином - мастеров Ренессанса и позже. Сами чувствуя внутри рассвет ещё неясной свободы, они радостно высматривали его проблески где только могли.
Надо признать, Юдит тоже не пренебрегала «драгоценным миром», «цепочками, запястьями, кольцами, серьгами» - но так это ж против глупых непотребных врагов, со всяческим к ним презрением. Они прельстились. Прельстились, естественно, и живописцы.
Юдит в живописи чаще встречается в двух вариантах. Первая - «это Юдит за работой». Работа у неё трудная и, с точки зрения последовательного толстовства, предосудительная. Другая Юдит - просветлённая, мечтательная почему-то. Строящая глазки для облегчения повальной мужской влюблённости в неё. Яну Массейсу лучше всех удался образ такой вот флиртующей воительницы, ясноглазой и тонко-улыбчивой, жемчужно-нежной как расслабленные индийские прелестницы с фресок Аджанты.
И еще от того же автора
Здесь пояснения дает сам Чернец
Кстати, если кто призабыл, Лисистрата с товарками отнюдь не пассивно провели свою антивоенную акцию. Они не только заморили вояк половой блокадой, но и провели вполне современный захват важнейших центров. Полицейскую атаку стариков отбивают, и «спецназовцам»-скифам чувствительно наминают бока.
Они не собирались подставлять левую ягодицу, получив удар по правой.
СОВЕТНИК
Эй, скифы! Руки ей скрутите за спину!
ЛИСИСТРАТА
Сюда, сюда, воинственные женщины!
Молочницы, колбасницы, горшечницы.
Селедочницы, зеленщицы, ключницы!
Тащите, волоките, рвите волосы,
ругайтесь, и кусайтесь, и царапайтесь!
Из Акрополя выбегают ЖЕНЩИНЫ. Драка. СТРАЖНИКИ отступают.
Довольно, стойте, трупов не бесчестите!
СОВЕТНИК
Беда, беда! Проиграно сражение!
…………………..
ПРЕДВОДИТЕЛЬНИЦА ЖЕНЩИН
Вот видишь, миленький, рукам давать не надо воли!
А тронешь, тут уж не сердись на синяки и шишки.
Скромненько, тихонько сидеть, как девушка, хочу я,
И не обижу никого, травинки не задену,
Пока не трогают меня и, как осу, не дразнят.
Считают, что Артемизия Джентилески свою Юдит срисовала с Караваджиевой. И руки так же выпрямлены, и служанка... что-то такое написано искусствоведами. Да, Караваджо, конечно образцово её подал: лицо как у фурии, размах горизонтальный словно на батальной панораме, сверху будто красное полотнище реет... Ну прям пророчество на тему "Франция и Людовик"! Но всё же Юдит Джентилески убедительнее - тут всё без символятины, без пафоса, но естественно и неодолимо как землетрясение. В выражениях лиц даже некое облегчение чувствуется, будто долго-долго боялись, и вот, наконец, всё. Почему-то легко представляешь себя на месте лежащего. Кстати, художница пережила сексуальное насилие в юности - ей как-то поэтому веришь.
В XVI-XVII веках очень полюбилась она художникам. Понятно: времена бурливые, с восстаниями и странным, тяжёлым зарождением национальных сознаний. Юдифь - это и угнетённый простой народ, схватившийся за меч в стремлении укоротить тирана на целую голову; это и "нация" - новый, неопробованный ещё способ совместного жития, идущий на смену средневековому вассалитету. Противоположность нации и "узурпатора"-суверена в откровенной форме выразится только в Английской и последующих революциях, но уже в картинах Валантена де Булоня ощущается жаркая и острая атмосфера наступающего времени. Его героиня всё ещё опирается на канонический авторитет, но во взгляде, в позе уже узнаваётся... Да! Это она, это Свобода, уверенно направляющаяся к баррикадам.
О пробужденье на заре в янтарном свете!
Веселая игра теней, и тростники,
И золотых стрекоз полеты вдоль реки,
И мост, и солнца блик на белом парапете!
Конюшни, светлый луг, распахнутые клети,
Где кормят поросят; уже несут горшки,
В кормушки пойло льют. Дерутся кабанки.
И руки скотницы румяный луч отметил.
Э. Верхарн
Ян ван Хемессен показал в Юдит всё крестьянское, непобедимое и здоровое - но не холёным гладким здоровьем дорогих дамочек, а могучестью, необходимой для каждодневного трудового усилия. Эта тётя с застывшей наивной молодостью на лице, но с телом, уже запасшим жиру для голодноватой годины и выкармливания младенцев несёт своё здоровье как твёрдую тяжесть, как оружие