Кончай воевать!
Будимир budimir
Если бы не 9 мая 45-го, вас бы вообще не было!» - таков последний, ломовой аргумент приверженцев культа победы против своих оппонентов.
Хитроумная уловка, на которую легко поддаться. Поскольку человеку чаще всего свойственно считать свое появление на свет благом. Однако кто такие эти «мы», которых, предположительно, не было бы? Это, конечно, не отдельные индивидуумы, наделенные неповторимыми свойствами.
К их рождению ведет череда случайностей, цепь совпадений, вереница отклонений, мутаций и хаотичных завихрений.
«Три сотни лет тому назад, в военное или в мирное время, кто-то овладел кем-то (в калейдоскопе скрещивающихся рас, народов, классов) - с согласия или насильно, в минуту ужаса или любовной истомы - изменил или соблазнил. Никто не знает, кто и где, но бог записал это в книгу судеб...» (Януш Корчак)
Моего деда-ветерана, царствие ему небесное, могли зашибить залетные разбойнички в Гражданскую: зазевался малец, не приметили - бывает. Могли застрелить где-нибудь под Кякисалми или Виппури в советско-финскую. Могли раскулачить и выслать в Сибирь, по дороге куда он мог бы погибнуть, если бы сам не был комсомольским активистом и не участвовал в организации колхозов. Его могли убить злобные кулаки-мироеды, у которых он, возможно, отбирал для колхоза последнее. Он мог сгореть, когда партизаны провели первую диверсию в его родной деревне - сожгли церковь, а от нее занялось полсела. Те же партизаны могли бы застрелить его, заупрямься он вдруг (дети у меня малые, дайте пожить - я уже свое отвоевал на финской), когда они пришли увести его в лес. В конце концов, он мог погибнуть на этой войне. Например, от шальной пули отчаянного немца, решившего защитить немецкое достояние - машинку Singer, которую дед решил увезти домой. Надо же, от скольких «если» зависит то, что я могу сейчас набирать этот текст.
Собственно, меня лично могло не быть просто потому, что такого не значилось в книге жизни. А, значит, имеют в виду не меня. Ради такой мелкой сошки разве ж целый День Победы придумали бы? Нет, его придумали для «нас» - для нации. Воображаемого сообщества под кодовым названием «белорусы».
Предполагается, что никем другим, кроме как белорусом, вы родиться не могли и, родившись, несказанно рады этому факту. А, значит, должны соответствовать.
Впервые я узнал о том, что кому-то что-то должен как белорус зимой 94-го года. Зенон Пазьняк собрал митинг у Оперного театра в 30-градусный мороз. И страшно был возмущен тем, что «нам» - белорусам, приходится мерзнуть на улице, тогда как в это же время в ДК Тонкосуконного комбината, в тепле, проводят имперский шабаш Лимонов с Дугиным. Которых, как выяснилось позже, зазвал туда 19-летний минский панк Владимир Селиванов, водивший знакомство с директором ДК. А «маскальска-гэбоўская змова» была тут и вовсе ни при чем. Но Зенону недосуг было вдаваться в детали. Он призвал присутствующих не расходиться после митинга, а ехать к ДК - выгонять «расейскiх акупантаў» с белорусской земли.
И поехали. Хотя это, в общем, далековато и добираться не очень неудобно. Но, раз Зенон сказал, как не поехать?
Поехал и я. Как раз, думаю, согреюсь.
В ДК вошел в первых рядах. Но в последний момент, когда внутри завязалась драка с молодыми людьми в форме РНЕ, я отошел в сторонку в спонтанном приступе не то пацифизма, не то пофигизма, уж и не помню.
Вскоре ко мне подсел мужчина, возглавлявший атаку, которому к тому моменту успели расквасить нос. И спрашивает: «Ты кто?». В ответ я промычал что-то невразумительное, не совсем понимая, чего от меня хотят. Он уточнил: «Ты белорус?» Я согласился - ну, белорус. «Раз белорус, чего сидишь? Иди п..ди их, п..ди!»
Такова базовая национальная формула. Таков и смысл культа Победы - в поддержании сплоченности против внешних врагов, которые не дремлют. Когда слезы на глазах пообсохли, предельно обнажилась сущность «Дня Победы». Его риторика «народного единства», государственной мощи и патриотической экзальтации - это риторика войны. Риторика, обслуживающая все войны. Ein Volk, ein Reich, одна на всех Победа.
«День Победы» - не день окончания той страшной войны, а увековечение Войны как состояния ума, коллективного сознания «нации».
Что ж, считайте меня дезертиром.
Говорят, этот праздник очень нужен ветеранам. Что они, как православные от Пасхи до Пасхи, живут до следующего 9 мая: «День Победы» - их единственная отдушина и отрада в череде унылых будней. Я не знаю, возможно, дед мой - темнота деревенская. Но жил он от посева до всходов, от всходов до уборки, от отела до окота, от ягод до грибов, от бани до бани, наконец. Швейную машинку вертел, самогон яблочный гнал, карпов мечтал в копанке развести. Да как ни запускали их туда - в ту же ночь кто-то все подчистую и вылавливал.
Не помню, чтобы дед о войне что-то рассказывал. О ней рассказывали как по писанному профессиональные ветераны. Остальные все больше молчали. Сейчас уже и не узнаешь, о чем…
Очень точно отозвался о ней один немецкий рабочий, который захаживал в гости уже к прадеду моему, в другом селе. Он сказал так: «Это не наша с тобой война, это Сталина с Гитлером война».
Что нам до них? Кончай воевать, братцы!
http://budimir.livejournal.com/68382.html