ЧТО БУДЕТ, ЕСЛИ ГОСУДАРСТВО ОТМЕНИТ ВСЮ СОЦИАЛКУ?
Психолог Ольга Шихова задает на своей страничке небезинтересный вопрос:
http://meshuga80.livejournal.com/165225.html
"Давайте поразмышляем о том, что будет, если вдруг сейчас государство отменит все детские пособия, бесплатные сады, льготы и пенсии, пособия по инвалидности, оплачиваемые больничные и т.п.
Предположим для чистоты эксперимента, что милиция продолжает работать и общественных беспорядков не будет. Что произойдет? Как люди буду приспосабливаться?"
Вопрос, надо сказатиь, весьма актуальный. Совершенно очевидно, что наше правительство способно на подобные мероприятия, достаточно вспомнить 90е годы и т.п. Быть может, время это уже не за горами.
Кратко сформулирую свое виденье ситуации.
Политолог Михаил Делягин отмечает, что во время наводнения на реке Лена, местные жители демонстрировали два типа поведения. Одни объединялись со своими соседями, строили какие-то шалаши, создавали общие запасы продуктов и т.д., и таким образом выживали. Другие (индивидуалисты) просто пили. От безысходности. Эти были обречены.
Если бы государство исчезло вовсе в этом регионе (а там наводнения происходят часто) то через 1-2 поколения там возникли бы общины из активных людей, относительно малопьющих с сильными коллективистскими традициями. Остальные вымерли бы, и их культурные традиции (алкоголизм, граничащий с идиотизмом индивидуализм) не были бы переданы потомкам.
Традиция коллективизма, компактного коллективного выживания могла бы развится у части населения- как это было в европейских городах до началоа 19 века, когда соседи часто помогали друг другу. Эрик Хобсбаум, крупнейший английский исследоватеть 19 столетия, отмечает что в Англии целые поселки создавали самостоятельно общества взаимопомощи. Такие системы взаимопомощи, начиная от соседской взаимопомощи и кончая всевозможными кооперативами имели широкое распространение от Германии и той же России до Чили, где шахтерские поселки создавали очень серьезные, широко разветвленные системы взаимопомощи- "малкомуналес".
Другая возможность, связанная с коллективизмом заключалась бы в коллективной борьбе либо за восстановление льгот, либо за улучшение оплаты и условий труда, чтобы компенсировать внезапно образовавшуюся брешь в бюджете.
Но этот сценарий не обязательно сработает в городах в случае отмены всех социальных пособий, пенсий и льгот. В городах более широкий выбор действий, чем во время стихийным бедствий в сельских районах.
Весьма вероятны другие возможности, гораздо более мрачные.
...Маркс, рассуждая о росте коллективистской активности рабочего класса в 19 столетии, налюдал динамику роста влияния профсоюзоного движения. Он пришел к вывожду, что по мере развития капитализма (в ходе которого, как он полагал, происходит обнищание пролетариата) рабочие испытывают все большую тягу к объединению в большие союзы, которые все более эффективно ведут борьбу за социальные и экономические права. Он полагал, что борьба рабочих против капитала за усиление своих позиций, вполне естественная и непреодалима, вызвана главенствующим экономическим фактором и что объединянения рабочих будут все время расти.
В этом предположении много ошибочного. Разберем одну ошибку Маркса, которая нам в данном случае важна. Наемным работникам, которые стремятся улучшить свое положение, вовсе нет нужды делать это непременно через все более широкое объединение с другими наемными работниками. Можно просто наехать на наемным работников другой национальности, ограбить их, захватить их рабочие места. Правящие олигархические группировки отлично осведомлены об этом. Они могут даже поощрять такие настроения. Они могут так же использовать низовое население титульной национальности против работников и буржуазии из нацменьшинств, чтобы заодно избавится от конкурентов.
Наконец, государство, которому могут угрожать опасные и непресказуемые социальные протесты, тоже не останется в стороне. Оно может, например, спровоцировать войну. Война - это бывает очень выгодно правящим кругам. Например, война позволяет пережечь избыточную рабочую силу, избавится от слабых и неэффективных членов общества (в тылу старики будут быстро умирать) и все будут считать, что это нормально: идет борьба с врагом, угрожающим "нашей Родине"...
Надобно заметить. что даже участие в погромах и геноциде требует определенной социальности поведения, поскольку при этом происходит объединение в группы.
Возможны и примеры полностью асоциального поведения. Возьмем подмосковный поселок Бутово. С 2006 г. там идет борьба местных жителей против их отселения в город. Жильцы не хотят покидать свои дома и переселяться в городские квартиры, к тому же их не устравают те условия, которые им предлагают при переселении (выдача денег, которых едва хватает на покупку в Москве однокомнатной квартиры в обмен на собственный дом!). Приблизительно от трети до половины бутовцев демонстрирует различные формы коллективного сопротивления- от подачи петиций, до блокирования (на протяжение нескольких недель) подъездных дорог, чтобы помешать строиттельству в поселке (легковые машины пропускались).
Остальные не проявили никакой реакции. В условиях социального катаклизма эти остальные, скорее всего, обречены на вымирание.
Еще об одном явлении следует упомянуть. Это криминализация части населения. Это имело место в 90 е годы, когда резко ослабла поддержка государства. Можно сказать, что в целом российское общество продемонстрировало в те годы низкий потенциал солидарного коллективизма и резкий рост преступности, когда молодежь стала сбиваться в банды.
Таким образом, возможны самые разные формы адаптации к описанной ситуации, от роста коллективизма, направленного на взаимопомощь и борьбу за совместное выживание и улучшения положения, до этнических конфликтов, криминализации и просто пассивного вымирания населения...