СОВРЕМЕННЫЙ АНАРХИЗМ И СОЦИАЛЬНЫЕ ДВИЖЕНИЯ
Михаил Магид
Что такое анархизм? Анархизм не есть философия. Анархизм не существует вне социальных движений. И в то же время анархизм (анархо-коммунизм) - это возможность подлинной свободы - возможность управлять своей жизнью самостоятельно (в тех вопросах, которые касаются только тебя) и коллективно с другими людьми, вступая с ними в диалог. Анархизм - это полное преодоление зависимости от буржуев, чиновников, от законов, установленных этими буржуями и чиновниками. На практике такой подход означает управление обществом через систему собраний (в кварталах, на предприятиях) и подчиненных собраниям координационных советов. Эти собрания будут связаны в прочную федеративную структуру, ассоциацию, объединены общими проектами (хозяйственными, научными, культурными и т.д.).
Вне борьбы общих собраний за свои права, причем борьбы, выходящей за рамки частной собственности и буржуазного права, нет никакого анархизма. Разумеется, можно сидеть дома и рассуждать об анархизме, но это еще не анархизм. Вне борьбы, в ходе которой трудящиеся приобретают навыки солидарности и самоуправления, а параллельно подрывают систему господства и насилия - нет никакого анархизма. Вне борьбы за изменение всего общества - нет анархизма.
Борьба за изменение общества ведется обычно через социальные движения. Мы видим в современном мире, и, в частности, на просторах СНГ пока только робкие зачатки подобных движений. В прошлом, в конце 80х - начале 90х - это были экологические и рабочие инициативы. Сегодня - это рабочее забастовочное движение, движение жильцов против точечной застройки и некоторые другие. Следовательно, сегодня основная задача анархистов - непосредственное участие в подобных движениях, чтобы посредством агитации и живого примера воздействовать на трудящиеся массы.
Цели данного воздействия двояки. С одной стороны анархисты хотели бы видеть социальные движения в качестве общественных самоуправлений, то есть организаций, подконтрольных общим собраниям, независимых от партий, депутатов и СМИ (то есть от сил, связанных с капиталистической системой). С другой стороны, анархисты стремятся распространить среди активистов народных движений свою утопию - представление о гармоничном мире, основанном на самоуправлении низовых инициатив.
Но тут возникает несколько проблем.
Во-первых, анархисты могут быть услышаны только в том случае, если массы увидят, что анархистские методы работают. Вот когда массы в этом убедятся на практике, когда они увидят и ощутят силу прямого действия, тогда призывы анархистов к реконструкции мира перестанут быть пустым звуком. Это самая главная задача, и пока она не решена. Раз за разом рабочее движение и движение жильцов сталкиваются с реальностью, которая неумолимо свидетельствует: борьба, которая ведется в рамках, предписанных государством, лишена смысла. Рабочие Форда бастовали в соответствии с действующим законодательством. Но это не помешало власти запретить все стачки на Форде и возбудить уголовное дело против лидера профсоюза. Жильцы неоднократно судились с застройщиками, открыто нарушавшими все мыслимые законы. Но суды не закрыли ни одну стройку. И, тем не менее, общество сковано страхом и пассивностью, а так же отсутствием солидарности; никак оно не может решиться на радикальные действия, а если кто на них и идет, то таких оказывается чрезвычайно мало. Но пусть современные социальные инициативы предствляют собой "жильцов - подавальщиков жалоб" и "профсоюзных забастовщиков в рамках буржуазных законов". Анархисты не могут игнорировать эти инициативы, потому что все это - инициативы угнетенных, а другого народа нет. Но анархисты не могут и пассивно следовать за общественным мнением, которое в действительности всегда подвижно и меняется в зависимости от различных объективных и субъективных факторов. Радикализировать социальные движения словом и делом, критически поддерживать их рядовых участников, жестко критиковать их реформистских либеральных руководителей, если они имеются, не сливаясь с социальными движениями, толкать их вперед - вот задача анархистов.
Во-вторых, очень важно адекватное восприятие действительности. Например, среди некоторых левых политических активистов завелась мода бороться за права животных, участвовать в совместных действиях с либеральным буржуазным движением геев и лесбиянок и т.п. Эта мода идет с Запада от некоторых автономных групп. Однако, в современном мире подобные темы, мягко говоря, не пользуются популярностью. Подавляющему большинству людей они не интересны - в отличие от борьбы против точечной застройки или борьбы за улучшение положения работников. Российский политолог Михаил Делягин справедливо замечает, что когда либералы или их левые союзники говорят о правах человека, они сосредотачивают свое внимание, прежде всего, на вопросах маргинальных, на вопросах не опасных для положения господствующего класса. Эти вопросы не затрагивают большинство людей. Даже если власть разрешит вдруг браки геев, это не потребует никаких дополнительных расходов. Иное дело - положение и права большинства наемных работников, жильцов, пенсионеров, иное дело - медицина и образование… или точечная застройка, где крутятся миллиарды долларов, замешанная на чудовищной коррупции. Из истории мы знаем, что народ поднимался на великие революции ради свободы, хлеба и труда, но никогда из-за намеренья 1\10 части общества заняться нетрадиционным сексом. Конечно, анархисты уважают право любого человека устраивать личную жизнь в соответствии со своими вкусами. Со временем нездоровый интерес к чужой личной жизни, гомофобия и т.п. явления будут изжиты в рамках содружества людей, неразрывно связанных совместной борьбой и трудом.
В-третьих, анархистам - участникам социальных движений, предстоит трудная борьба против старых привычек. Среди этих привычек - надежды на власть, традиция передоверять принятие решений лидерам. Не меньшую угрозу представляет бытовой национализм, вполне способный расколоть любое движение. Впрочем, здесь у анархистов есть одно важное преимущество. Анархисты выступают за единство всех трудящихся, вне зависимости от национальности, пола, расы и т.д. Раскол по национальному признаку или по признаку пола подрывает совместную борьбу за социальные права. Например, если кому-то не нравится форма носа соседа, и он на этом основании отказывается вместе с соседом перекрывать дорогу, то он, таким образом, объективно, становится пособником врага, который грозит выселить обоих из дому и переселить в трущебы. На это и необходимо делат упор.
Если анархисты хотят выйти из своего узкого мирка, из проклятого гетто, куда их загнала социальная пассивность и привычка подражать западным автономам, то им следует как можно быстрее избавиться от идиотских привычек, сосредоточив все свое внимание на наиболее острых вопросах современности.