Агиографическое - о маккавейской бабке
Завтра годовщина гибели очередных испанских новомучеников. Семьдесят лет наза были расстреляны в Альзире (Alzira) под Валенсией блаженные Мария Тереза Феррагуд Роиг, Мария Хесус Масия Феррагуд, Мария Вероника Масия Феррагуд, Мария Фелисидад Масия Феррагуд и Хосефа Масия Феррагуд. Да-да, совершенно верно - мать и четыре дочери.
Мария Тереза родилась и прожила всю жизнь в деревне под названием Альгермеси (Algermesí). В девятнадцать она вышла замуж за Винсента Масия. Бог дал супругам восемь дочерей и сына; двое детишек умерли маленькими, одна - Пурификасьон - вышла, в свою очередь, замуж... Остальные неизменно, едва достигнув того возраста, в котором уже наконец-то брали в монастырь, немедленно именно туда и шли; на их родном испанском я сказала бы abrazaban esta posibilidad - заключали в объятья эту самую возможность :). Во всяком случае, на мой взгляд, сопоставление дат рождения и дат вечных обетов говорит само за себя: старшая девочка, в миру носившая имя Висента, стала клариссой-капуцинкой в двадцать лет и четыре дня, вторая, Хоакина, в девятнадцать с половиной, третья, с рождения уже звавшаяся Фелисидад, счастье - в девятнадцать лет и неполных восемь месяцев. Была и еще одна сестра-капуцинка, не дожившая до войны. Капуцином же стал единственный, долгожданный мальчик, названный в честь отца Винсентом. Хосефа (в миру Раймонда) изменила семейной традиции единственно в том, что вместо кларисс пошла к созерцательным августинкам (и стала там настоятельницей); а так - те же девятнадцать с половиной.
Дети рождались, росли, выбирали свою дорогу, - а мама все эти годы ежденевно причащалась, вела серьезнейшую молитвенную жизнь, постилась, помогала больным, бедным и умирающим... В общем, жизнь как жизнь.
В июле 36 года оказалось, что в монастыре оставаться возможности нет. Ни у кого - в том числе у сестер Масия Феррагуд. И они, уже не первой молодости женщины (старшей на тот момент было 54, младшей - 45), вернулись к овдовевшей уже маме. А там до времени тихо-мирно продолжали монашескую жизнь, насколько это было в тех условиях возможно. Без Евхаристии - но с неустанной совместной молитвой, теперь уже в одной общине.
Прошло три месяца - и в дом пришли с обыском. На вопрос, кто они, собственно, такие, сестры честно ответили, а какие оно тогда могло иметь последствия - и так понятно. Когда же престарелую хозяйку дома попытались было не арестовать... В общем, кто видел средиземноморских бабушек - может представить в красках. :) Как вы-де смеете считать меня худшей христианкой, чем мои дочки?! Что, если я в честном браке детей рожала - значит, и Господа не люблю?! В общем, никуда я их без себя не отпущу, и все тут.
Арестованных препроводили в импровизированную тюрьму, еще недавно бывшую, опять же, монастырем, а через три дня "повезли на прогулку" - это такой специфический эвфемизм тех времен. Мария Тереза потребовала права быть последней, чтобы подбадривать дочерей. "Девочки, будьте верны вашему Небесному Жениху, а что эти люди вам предлагают - так вы того не слушайте. И не бойтесь, это все только на минуточку, а вот небеса - насовсем." После того, как одна за другой у матери на глазах были расстреляны все четыре дочери, один из ополченцев спросил: а ты-де, бабка, неужели смерти не боишься? "Я ж всю жизнь, - ответила та, - мечтала хоть что-нибудь сделать для Христа, - так неужели мне сейчас вдруг назад поворачивать?! Их вы за то убили, что они христианки, - так и меня теперь давайте за то же самое. Куда мои дочки идут, туда и я пойду."
Был праздник Христа Царя. Марии Терезе Феррагуд Роиг было без малого восемьдесят четыре года.
Ее именем назван один из колоколов Валенсийского кафедрального собора. Фотографии этого колокола выпадают чуть ли не первыми, если имя и фамилию мученицы набрать в Гугле. Правда, изображения самой Марии Терезы на нем нет; зато есть ее святая тезка, Тереза из Лизье. И еще есть изображение Святых Даров. Я думаю, Марии Терезе бы понравилось. Собственно, и нравится. :)
Конец и Богу слава.
Мария Тереза родилась и прожила всю жизнь в деревне под названием Альгермеси (Algermesí). В девятнадцать она вышла замуж за Винсента Масия. Бог дал супругам восемь дочерей и сына; двое детишек умерли маленькими, одна - Пурификасьон - вышла, в свою очередь, замуж... Остальные неизменно, едва достигнув того возраста, в котором уже наконец-то брали в монастырь, немедленно именно туда и шли; на их родном испанском я сказала бы abrazaban esta posibilidad - заключали в объятья эту самую возможность :). Во всяком случае, на мой взгляд, сопоставление дат рождения и дат вечных обетов говорит само за себя: старшая девочка, в миру носившая имя Висента, стала клариссой-капуцинкой в двадцать лет и четыре дня, вторая, Хоакина, в девятнадцать с половиной, третья, с рождения уже звавшаяся Фелисидад, счастье - в девятнадцать лет и неполных восемь месяцев. Была и еще одна сестра-капуцинка, не дожившая до войны. Капуцином же стал единственный, долгожданный мальчик, названный в честь отца Винсентом. Хосефа (в миру Раймонда) изменила семейной традиции единственно в том, что вместо кларисс пошла к созерцательным августинкам (и стала там настоятельницей); а так - те же девятнадцать с половиной.
Дети рождались, росли, выбирали свою дорогу, - а мама все эти годы ежденевно причащалась, вела серьезнейшую молитвенную жизнь, постилась, помогала больным, бедным и умирающим... В общем, жизнь как жизнь.
В июле 36 года оказалось, что в монастыре оставаться возможности нет. Ни у кого - в том числе у сестер Масия Феррагуд. И они, уже не первой молодости женщины (старшей на тот момент было 54, младшей - 45), вернулись к овдовевшей уже маме. А там до времени тихо-мирно продолжали монашескую жизнь, насколько это было в тех условиях возможно. Без Евхаристии - но с неустанной совместной молитвой, теперь уже в одной общине.
Прошло три месяца - и в дом пришли с обыском. На вопрос, кто они, собственно, такие, сестры честно ответили, а какие оно тогда могло иметь последствия - и так понятно. Когда же престарелую хозяйку дома попытались было не арестовать... В общем, кто видел средиземноморских бабушек - может представить в красках. :) Как вы-де смеете считать меня худшей христианкой, чем мои дочки?! Что, если я в честном браке детей рожала - значит, и Господа не люблю?! В общем, никуда я их без себя не отпущу, и все тут.
Арестованных препроводили в импровизированную тюрьму, еще недавно бывшую, опять же, монастырем, а через три дня "повезли на прогулку" - это такой специфический эвфемизм тех времен. Мария Тереза потребовала права быть последней, чтобы подбадривать дочерей. "Девочки, будьте верны вашему Небесному Жениху, а что эти люди вам предлагают - так вы того не слушайте. И не бойтесь, это все только на минуточку, а вот небеса - насовсем." После того, как одна за другой у матери на глазах были расстреляны все четыре дочери, один из ополченцев спросил: а ты-де, бабка, неужели смерти не боишься? "Я ж всю жизнь, - ответила та, - мечтала хоть что-нибудь сделать для Христа, - так неужели мне сейчас вдруг назад поворачивать?! Их вы за то убили, что они христианки, - так и меня теперь давайте за то же самое. Куда мои дочки идут, туда и я пойду."
Был праздник Христа Царя. Марии Терезе Феррагуд Роиг было без малого восемьдесят четыре года.
Ее именем назван один из колоколов Валенсийского кафедрального собора. Фотографии этого колокола выпадают чуть ли не первыми, если имя и фамилию мученицы набрать в Гугле. Правда, изображения самой Марии Терезы на нем нет; зато есть ее святая тезка, Тереза из Лизье. И еще есть изображение Святых Даров. Я думаю, Марии Терезе бы понравилось. Собственно, и нравится. :)
Конец и Богу слава.