Владимир Познер - атеист, журналист и биолог - считает трагедией принятие православия Россией
Владимир Познер. Искусство жить (отрывок из большого интервью, данного курганскому журналу «Cher Ami»):Я думаю, что одна из величайших трагедий для России - принятие православия. ... Я считаю, что Русская Православная Церковь нанесла колоссальный вред России. В России не было Возрождения. ... Я считаю, что православие явилось тяжелой ношей для России.
- Неужели у вас нет друзей среди православных священников?
- Нет, конечно. Они меня не любят. Сегодня не модно быть против церкви, сегодня многие, кто размахивал партийными билетами, размахивают крестами. Поразительная вещь: как это быстро все у них произошло? Они были такими невероятными атеистами.
- Но ведь не везде такая неискренность.
- Я допускаю, что есть искренние, но я понимаю, что все это игра. А завтра что-то изменится, и кресты будут позабыты. Появятся звезды, или ромбы, или что-то еще. Сегодня Православная церковь вмешивается в политику, где ей совершенно нечего делать. В школьное образование. Она чрезвычайно агрессивна.
- В чем тогда, по-вашему, заключается роль церкви?
- Проповедовать - в церкви - пожалуйста. Многим людям нужна вера, просто потому что нужно ощущение, что на самом деле за добро воздается, а за зло наказывается. И, кроме того, после смерти есть что-то еще.
- Вы чувствуете в себе эту потребность?
- Нет. Я по образованию биолог, физиолог человека, для меня совершенно очевидно, что после смерти ничего нет.
- Есть масса ученых, которые веруют.
- Ну, насчет массы не знаю, вообще-то это абсолютное, как вам сказать, противоречие. Ученый, верующий в бога, - это нонсенс. Главное в человеке - это стремление познавать. Главное слово для маленьких детей - это «почему». Почему солнце светит, почему вода мокрая, почему, почему, почему. Это сидит в нас. Мы хотим знать. И все наше развитие - это результат стремления знать. Вот животные не хотят знать, у них нет этой потребности, они живут по инстинкту, из поколения в поколение ничего не меняется. У нас есть инстинкты, как у животных, но еще у нас есть этот странный орган мозг, который все время стремится познавать. Церковь говорит: нет, надо верить. Нельзя спрашивать.
- Неужели у вас нет друзей среди православных священников?
- Нет, конечно. Они меня не любят. Сегодня не модно быть против церкви, сегодня многие, кто размахивал партийными билетами, размахивают крестами. Поразительная вещь: как это быстро все у них произошло? Они были такими невероятными атеистами.
- Но ведь не везде такая неискренность.
- Я допускаю, что есть искренние, но я понимаю, что все это игра. А завтра что-то изменится, и кресты будут позабыты. Появятся звезды, или ромбы, или что-то еще. Сегодня Православная церковь вмешивается в политику, где ей совершенно нечего делать. В школьное образование. Она чрезвычайно агрессивна.
- В чем тогда, по-вашему, заключается роль церкви?
- Проповедовать - в церкви - пожалуйста. Многим людям нужна вера, просто потому что нужно ощущение, что на самом деле за добро воздается, а за зло наказывается. И, кроме того, после смерти есть что-то еще.
- Вы чувствуете в себе эту потребность?
- Нет. Я по образованию биолог, физиолог человека, для меня совершенно очевидно, что после смерти ничего нет.
- Есть масса ученых, которые веруют.
- Ну, насчет массы не знаю, вообще-то это абсолютное, как вам сказать, противоречие. Ученый, верующий в бога, - это нонсенс. Главное в человеке - это стремление познавать. Главное слово для маленьких детей - это «почему». Почему солнце светит, почему вода мокрая, почему, почему, почему. Это сидит в нас. Мы хотим знать. И все наше развитие - это результат стремления знать. Вот животные не хотят знать, у них нет этой потребности, они живут по инстинкту, из поколения в поколение ничего не меняется. У нас есть инстинкты, как у животных, но еще у нас есть этот странный орган мозг, который все время стремится познавать. Церковь говорит: нет, надо верить. Нельзя спрашивать.