Про время первых -- часть 2
Начало тут.
Другая проблема состояла в размещении наблюдательных приборов. Как я уже говорил, в «Востоке» иллюминатор ориентатора «Взор» располагался прямо перед сидевшим в катапультном кресле космонавтом. Из «Восхода» здоровенное катапультное кресло, конечно, пришлось убрать (его заменили твёрдотопливные тормозные ракеты -- прототип системы мягкой посадки «Союза»), а космонавтов пришлось усадить поперёк кабины. Помните сцену, где герою Хабенского не дотянуться до рукоятки управления?
А вот «Взор» без переделки корпуса перенести было нельзя. Поэтому у сидящих «поперёк» космонавтов он теперь располагался сбоку на краю поля зрения. Расчёт конструкторов был в первую очередь на надёжность автоматики.
Дело в том, что космический корабль -- не машина, у него тормозов почти нет :) Главный его тормоз -- атмосфера земли. А чтобы в неё попасть надо чуть-чуть понизить орбиту. И вот именно для этой цели служат установленные на корабле тормозные двигательные установки. У Леонова с Беляевым их было целых две.
Но чтобы тормозные двигатели именно затормозили корабль их надо включать тогда, когда корабль ориентирован против вектора скорости. А вот определить в чёрном безвоздушном космосе, куда именно ты летишь -- это задача совсем не тривиальная.
У «Востоков» на этот случай были датчики инфракрасной вертикали (которые вычисляли, где центр Земли), датчики ориентации на Солнце, датчики угловой скорости (гироскопы, которые определяли как быстро и в какую сторону корабль вращается) и счётно-решающая машина, которая сводила воедино все эти данные и вычисляла ориентацию корабля. Несмотря на большую сложность, у «Востоков» в пилотируемых полётах сбоев в ориентации корабля не было, и «Восход-1» отлетал нормально, да и на «Союзах» ещё более сложные системы тоже работали отлично.
А вот полёте «Восхода-2» как назло система дала сбой.
И именно на этот маловероятный случай у космонавтов был оптический ориентатор «Взор». Это чрезвычайно простая и потому чрезвычайно надёжная система -- в ней в принципе нечему ломаться. Надо глядя в иллюминатор сориентировать корабль так, чтобы в кольцевой зоне по краю иллюминатора был виден горизонт (там установлены зеркала вокруг иллюминатора, и горизонт в них виден весь только когда аппарат развернут этим иллюминатором строго вниз).
Так выставляется ориентация по крену и тангажу. Чтобы выставить ориентацию по рысканью, надо поворачивать корабль до тех пор, пока детали земной поверхности не станут двигаться примерно в направлении, указанном стрелками. Единственный недостаток ориентатора состоит в том, что пользоваться им можно только на дневной стороне -- когда в иллюминатор хоть что-то видно. Именно из-за простоты и надёжности оптический ориентатор с небольшими изменениями перекочевал на «Союзы» как резервная система.
По злой иронии судьбы в тот единственный раз, когда космонавтам действительно пришлось использовать «Взор» по прямому назначению, он был расположен максимально неудобно для использования.
Вновь фото интерьера «Восхода». Железные штуковины с подголовниками -- это крепление для ложементов, в которых полусидели-полулежали космонавты. Видно, что чтобы заглянуть во «Взор» из такого положения, приходилось изворачиваться.
Беляеву пришлось покинуть кресло и расположиться поперёк него (т.е. в том положении, в котором космонавт сидел в одноместном «Востоке»). Слово генералу Каманину:
Беляев производил посадку «Восхода-2» вручную на 18-м витке, на котором нет благоприятных районов для приземления на территории СССР (часть трассы проходит над густозаселенной местностью, а часть -- над тайгой и горами). Беляев правильно выбрал район для посадки, мы на КП согласились с его решением, но он опоздал с включением ТДУ на 46 секунд, и это опоздание привело к перелету на 368 километров от расчетной точки. Беляев отлично справился с посадкой корабля вручную -- другой на его месте мог бы и не посадить корабль. Дело в том, что космонавтам в скафандрах и в условиях невесомости было очень трудно сориентировать корабль вручную. Для ориентации корабля «по-посадочному» обоим космонавтам пришлось «выйти» из кресел, причем Беляев лег поперек кресла, и только в таком положении ему удалось сориентировать корабль. При нахождении космонавтов вне кресел нельзя было запускать ТДУ (при измененном положении центра масс космический корабль мог получить нежелательную закрутку), поэтому Беляев и Леонов после окончания ориентации быстро заняли свои места в креслах, выправили корабль и включили ТДУ, но на все это ушло 46 секунд
Этот момент и вызванная им задержка отлично показаны в фильме.
Правда, для нагнетания драматизма там показывается, что садились якобы наобум -- без предварительного расчёта места посадки. А вот этого, естественно, не могло быть в принципе: ведь они могли упасть на город и ненароком придавить кого-нибудь, или упасть в воду (и был бы риск утонуть), или разбиться о горы, или, в конце концов, сесть в недружественном тогда Китае (я уж не говорю про США).
Для каждого витка были заранее определены возможные зоны посадки и космонавты их знали. А для определения, куда именно сядет корабль, если включить тормозные двигатели прямо сейчас, у космонавтов был специальный прибор. Вот этот глобус на фото.
Опять же по причине простоты и надёжности «глобус» тоже использовался на «Союзах». Вот он же в интерьере Союза-ТМ.
У него внутри аналоговая вычислительная машина, которая и рассчитывает место посадки исходя из текущего положения корабля и предположения, что он правильно ориентирован и тормозные двигатели отработают штатно. Именно его космонавты и использовали.
Процитирую Леонова:
Мы шли над Москвой, наклонение 65. Надо было садиться именно на этом витке, и мы сами выбрали район для посадки -- в 150 км от Соликамска с курсовым углом 270, потому что там была тайга. Никаких предприятий, никаких линий электропередач. Могли сесть в Харькове, в Казани, в Москве, но это было опасно. Версия, что мы туда попали из-за нарушения балансировки, -- полная ерунда. Мы сами выбрали место посадки, так как это было безопаснее и возможные отклонения в работе двигателя смещали точку посадки тоже в безопасные районы. Только в Китай нельзя было садиться -- тогда отношения были очень напряженными. В результате при скорости 28 000 км/ч мы сели всего в 80 км от нами же рассчитанной точки. Это хороший результат.
Внимательный читатель тут же заметит подвох. Леонов пишет, отклонение было 80 километров, а Каманин -- 368. Они путаются в показаниях и кто-то нам врёт!! Думаю, что нет :)
Я подозреваю, что правы оба, только пишут они о разном. Каманин пишет о рассчитанном до полёта штатном месте посадки на 18-м витке, которое космонавты перелетели на 46 секунд из-за задержки, вызванной неудобством ориентирования. А Леонов пишет, скорее всего, о том месте, которое им рассчитал «глобус» в момент действительного включения тормозной двигательной установки.
Далее следует посадка. И тут надо снова отдать должное вниманию авторов фильма к деталям. Показан длинный щуп, который включал двигатели мягкой посадки (кстати, по итогам испытания на «Восходах» его было решено не устанавливать на «Союз», а заменить более надёжным гамма-лучевым дальномером). Показано как спускаемый аппарат застрял между двумя деревьями и космонавтам ногами приходится выбивать люк.
Но далее для придания драматизма авторы кино придумывают, что на КП, якобы, не знали ни куда сел «Восход-2», ни насколько удачно он это сделал. Они растягивают поиск более чем на сутки. В Москве Левитан записывает некролог, а герой Миронова под слова о гибели космонавтов кричит в небеса, мол, чего это вы удумали, мы же живые. Ну а потом в последний момент последний поисковый вертолёт на последних остатках топлива видит последнюю запущенную Леоновым сигнальную ракету.
Напряжение на экране неимоверное. Было ли так на самом деле? Нет и ещё раз нет!
Космонавтам, действительно, пришлось почти двое суток мёрзнуть в тайге, но о том, что они живы было известно с самого начала.
Вспоминает Борис Евсеевич Черток:
Целых четыре часа на КП не было ясности, что случилось в космосе. Королев вытрясал душу из Быкова, Каманина и Большого, требуя связи. Прямой связи с кораблем не было. Были только косвенные данные. Радиолокаторы ПВО засекли факт входа корабля в атмосферу и его снижение над Центральной Россией. Одна из станций КВ-приема якобы обнаружила телеграфную посылку «ВН ... ВН ... ВН», что означало «все нормально».
О том же пишет и Николай Петрович Каманин:
Более четырех часов у нас не было достоверных данных о состоянии экипажа. Правда, Алма-Ата несколько раз по КВ приняла телеграфом «... ВН, ВН, ВН ...» Это был сигнал от экипажа -- «Все нормально». Приятно было знать о наличии пеленга и сигналов «ВН», но хотелось иметь более достоверную информацию о самочувствии космонавтов.
Видимо именно эти сеансы связи показали в фильме в виде некоего радиолюбителя, который поймал морзянку космонавтов. Такая сцена, впрочем, вполне могла состояться и на самом деле, благо о полёте было объявлено заранее, а любопытствующих радиолюбителей в Союзе было предостаточно.
Но и космонавты с самого начала знали, что их нашли.
Уже в 13:40 (т.е. ровно через 94 минуты после посадки) 19 марта висящие на деревьях парашюты заметил пилот летевшего по маршруту Чёрмоз-Соликамск рейсового Ан-2 Анатолий Парасенко. Он сделал несколько кругов. Космонавты помахали руками и жестами показали, что неплохо бы утеплиться. Тогда Парасенко сбросил им свою тёплую одежду. Правда, космонавты так и не смогли её найти в полутораметровом снегу.
Для тепла Леонову и Беляеву пришлось обмотаться кусками внутренней обшивки корабля и парашютами (это тоже показано в фильме).
В это время из Соликамска на поиск уже вылетел милицейский Ми-4 под командованием Теплякова, а из Добрянки -- работавший с нефтяниками Ми-1 под командованием Василия Федотовича Жунёва (видимо они и стали в кино «собирательным» лётчиком Володей). Они тоже вскоре нашли спускаемый аппарат, опять сбросили тёплую одежду (которую космонавты опять не нашли в снегу) и доложили на КП, что местность исключает возможность посадки вертолёта.
Затем в тот же день к космонавтам прилетал Ми-4 с экипажем из командира Олега Шестакова, пилота Альберта Львова и бортмеханика Алексея Крохалёва. Они по своей инициативе опять сбросили космонавтам собственную меховую одежду, а также топор, спички, ракетницу с ракетами (в отличие от фильма у космонавтов из всего стреляющего с собой был только пистолет Макарова) и бортовой неприкосновенный запас продовольствия.
На этот раз «сброс» был удачным. Слово Борису Евсеевичу Чертоку:
Космонавты ночевали в лесу Северного Урала. Вертолеты только и могли, что летать над ними и докладывать, что «один рубит дрова, другой подкладывает их в костер».
Над местом приземления космонавтов всю ночь барражировал самолёт Ил-14.
Уже утром 20 марта до них, наконец, добрались лыжники. Слово генералу Каманину:
Рано утром [20 марта] над ними летал вертолет, командир экипажа вертолета доложил: «Вижу двоих у корабля, один рубит дрова, другой подкладывает их в костер, оба одеты в летное обмундирование». Два члена экипажа вертолета, пытавшиеся ночью идти к космонавтам, вернулись в вертолет. Группа солдат из полка ПВО также еще далеко от места посадки «Восхода-2». В 7:30 полковник Сибиряков высадился из вертолета Ми-4 (на зависании в 1,5 метра) в полутора километрах от космонавтов, с ним врач Туманов и техник. В 8:30 они направились на лыжах к космонавтам. В том же районе вертолеты высадили еще нескольких человек, которые начали расчистку площадки для посадки вертолета... Врач доложил: «Космонавты здоровы, травм и обморожения нет».
Утром 20 матра космонавты проводят сеанс связи с КП.
Была инициатива поднять космонавтов на борт вертолёта по лестнице, но авиационное командование отвергло её как слишком рискованную.
Еще утром экипаж «Восхода-2» можно было эвакуировать вертолетом: на зависании в 5-6 метрах от земли можно было по лестнице поднять космонавтов в вертолет и высадить их в Перми, а еще через 3-4 часа они могли бы быть у нас на полигоне. Но маршал Руденко приказал эвакуировать космонавтов только автомашинами, а когда убедился, что это невозможно, дал распоряжение вывезти их вертолетами, но только обязательно с посадкой, а не с зависания. Эти непродуманные распоряжения маршала связали инициативу Сибирякова, Кутасина, Картакова и других сотрудников службы поиска и, в конечном счете, сорвали доставку космонавтов на полигон в течение сегодняшнего дня.
В итоге экипажу пришлось «зимовать» в тайге ещё одну ночь. Правда, на этот раз в гораздо более комфортных условиях: совместно со спасателями они успели за день соорудить избушку.
На следующий день, наконец, были расчищены посадочные площадки и огромный Ми-6 доставил космонавтов в Пермь.
Подводя итоги, хотел бы заметить, что (в том числе усилиями «нашего нового кино») к сожалению, видимо, уже выращены и целое поколение зрителей, и целое поколение сценаристов, которое не понимают намёков тоньше, чем копытом в лоб. И вот это вот выжимание последней слезы -- это закономерный процесс. Одни иначе и не могут писать, а других иначе и не проймёшь.
Мемуары цитируются по изданиям:
Каманин Н.П. Скрытый космос. Книга вторая 1964-1967. -- М., 1997.
Мировая пилотируемая космонавтика: история, техника, люди. -- М., 2005.
Черток Б.Е. Ракеты и люди. Горячие дни холодной войны. -- Т. III. -- М., 1999.