Рождение классики. А было ли Возрождение?
Этот текст я написал в формате провокационного эссе, так что единственная его цель - задуматься над тем, что стало слишком привычным элементом в культуре. Настолько привычным, что уже скорее догма или миф. Я не намерен отрицать историю или заслуги людей той эпохи. Скорее я хочу обратить внимание на то, что новизна Возрождения скрыта совсем в другом месте, например, в том, что это, по сути, представители первой сугубо городской культуры в Европе. То же, что мы видим в «Возрождении» сегодня - придумано и создано Новым временем.
Гении Возрождения, расцвет искусств, свободомыслие, реабилитация чувств и тела в философии - это, как и многое другое, привычно ассоциируется у нас с эпохой Ренессанса. И в таком взгляде на историю обычно не находят себе места ни неудобные факты, ни закономерные вопросы. Хотя со временем все-таки происходит дрейф представлений, и никто уже всерьез не верит в то, что европейцы XIII-XVI веков возрождали Античность. Нет, они ее по большому счету придумывали, и эта химера больше говорила о них, а не о греках и римлянах. В данном эссе Concepture предлагает сделать следующий шаг и усомниться в том, что Возрождение вообще случилось.
Закономерные вопросы
Все еще со школы худо-бедно усвоили простую схему, столь любимую марксистским формационным подходом: мол, была Античность с рабством, потом темное Средневековье с засильем церкви, и вдруг яркая вспышка Возрождения, а затем постепенное развитие капитализма и современного мира. Этот светлый эпизод часто представляется временем, когда искусство, философия и наука обнаружили непреходящий характер некоторых элементов культуры древних и, объявив их классикой, стали всячески им подражать и развивать. Отсюда и само название - Возрождение/Ренессанс - возрождение античной учености, идеала красоты и жизненного порыва к познанию себя и космоса.
Тем, кто привык видеть историю через призму драматургии, безусловно, кажется естественным, что мрачная эпоха сменяется рассветом. Поэтому они не замечают того, как сгущают краски по поводу Возрождения - тут тебе и смена аскетической строгости на телесные радости, и возвращение здравого смысла, и воскрешение эстетики, и конечно же чудесное обнаружение потерянных памятников античной культуры. А вслед за этим и прежняя эпоха по контрасту превращается в беспросветность и мракобесие, вопреки всяким фактам. И плевать, что костры с ведьмами чаще всего полыхали в XVI-XVII веках, миф представит вам более красивую картинку о спящих и проснувшихся умах.
Наполненное яркими персонажами и назидательными историями, Возрождение и в самом деле выглядит так, что в него хочется поверить. Однако факты и опыт изучения истории подсказывают: так не бывает. В истории, конечно, случаются какие-то изменения, прогрессивные подвижки и даже переосмысление прошлого, но всё это существует на фоне множества других явлений, как нейтральных, так реакционных и противоречащих.
Поэтому вполне резонно задаться двумя вопросами. Как именно и почему возникает этот странный ярлык «классика»? И было ли на самом деле Возрождение?
То, что может показаться надуманной игрой ума, на деле составляет большую теоретическую проблему. Спрашивая «было ли Возрождение?», мы хотим узнать, была ли некая точка в истории Западной культуры, в которой самобытность и творческий порыв были помножены на обращение к очень далекой (и фактически забытой) эпохе? Ведь к ХХ веку стало наконец понятным как со стороны гуманитарных, так и естественных наук о человеке, что люди предпочитают помнить и видеть то, что им нравится, а не то, как на самом деле было. И особенно это касается истории: в сущности, мы не знаем её и всеми силами сопротивляемся этому, т. к. это разрушит удобные схемы, укоренившиеся в головах десятков поколений.
Три сомнения
Мы не будем здесь ставить вопрос о так называемой «новой хронологии» и о сомнениях в отношении существующей базы культурных памятников. Хотя чудесное обнаружение множества пропавших текстов старше двух тысяч лет изрядно напрягает не только разум, но даже способность верить в чудеса. К Возрождению и помимо этого есть несколько более фундаментальных вопросов (помимо: в каком году точно это было?). Прежде всего речь идет о трех сомнениях.
Сомнение первое: На первый и сто первый взгляд, Ренессанс - это идеал, за которым стоит вполне конкретная идеология с частными интересами. И это легко увидеть по тому, что основные термины, которыми мы определяем эту эпоху, появятся лишь в XVIII-XIX вв. Отсюда и оправданное подозрение: не является ли период «Возрождение» всего лишь удобным «экраном», на который в силу ряда причин удалось спроецировать никогда не существовавший идеал?
Сомнение второе: Ключевой точкой, определяющей новизну и специфику Ренессанса, являются его отличия от предшествующей эпохи. Нет отличия - нет и границы, а нет границы - нет и никакого отдельного периода в истории. Однако смысловое и содержательное своеобразие Ренессанса на любом уровне (философия, наука, искусство, политическая жизнь) при детальном изучении оказывается не новым и в сущности не отделимым (и значит, неотличимым) от Средневековой культуры. Так зачем проводить эту искусственную границу?
Сомнение третье: Ренессанс - это время появления нового типа человека. Творец, ученый, мыслитель, политик, а чаще всё вместе - «человек-титан», индивидуалист и эгоист, максимально реализовавший свой потенциал. И кажется, что бессмысленно отрицать существование великих художников и гениев Возрождения. И всё же временные, географические и смысловые рамки Ренессанса столь размыты, а местами и диалектичны, что впору задаться вопросом «даже если оно и случилось, то насколько глобальным/локальным было это Событие?». Вполне возможно, что при жизни эти великие не совершили никакой радикальной трансформации своего времени и лишь постфактум приобрели значение для мировой культуры.
Идеал и идеология
Для начала анализа такого явления, как Возрождение, как никогда удачным будет обращение к появлению самого понятия. Автором термина является французский историк Жюль Мишле, что хорошо доказано Люсьеном Февром. Все попытки найти более ранний исток несостоятельны, т. к. Вазари или Вольтер, конечно, могли говорить о «возрождении» чего-либо, но у них вы не найдете ни этого слова с большой буквы, ни попыток историософского обобщения.
Февр даже точно определил время: слово «Ренессанс» появляется в лекциях и текстах Мишле в 1840 году и прочно входит в оборот в 1850-60-е годы сперва во Франции, а затем и по всей Европе. Впрочем, стоило бы сразу сделать оговорку: Мишле - это не совсем историк, это скорее романтический публицист, которого одни называли поэтом и мистиком, а другие - крайне субъективным и ажитированным фантазером. Увлекшийся сперва философией, он затем писал то об истории, то о природе, то о морали. Но более всего смущает его идеологичность.
Историк, увы, почти во все эпохи это наемный интеллектуал на службе государства, а потому в большей или меньшей степени идеолог. Мишле был одним из тех, кто идеолог «в большей степени», плюс не знающий меры патриот: он начал свой творческий путь с работы, в которой на манер философии истории Гегеля изобразил Францию вершиной человеческой цивилизации. Подобно злому ребенку, он наделял политических соперников Франции обидными прозвищами и на полном серьезе приписывал целым народам моральные недостатки (например, англичане у него эгоисты, деляги и гордецы, немцы - вторичная раса, а русские по природе лживы и вообще азиаты).
Курс по истории Англии в парижском «Коллеж де Франс» Мишле начал с фразы: «Англия - остров. А теперь вы знаете о ней столько же, сколько и я» (наверняка словил овации или одобрительный смех, однако сегодня за это он получит лишь реноме позера). Не удивительно, что подобный трудолюбивый дилетант, потратив несколько лет на написание монографий о Средних веках, впоследствии отзывался о нем с каким-то неправдоподобным отвращением.
Вот, собственно, и ответ: откуда и зачем взялось Возрождение? - оно возникло из желчной обиды талантливого фантазера, возжелавшего увидеть в истории эпоху, свергающую буквально всё, на чем стоит средневековая культура. И ему было абсолютно до фонаря, что такой эпохи никогда не было. Вслед за Гегелем он мог бы сказать: «Тем хуже для фактов».
Потому, когда в Википедии кто-то пишет, что «в настоящее время термин Возрождение превратился в метафору культурного расцвета», то ему невдомек, что это единственный смысл, который когда-либо у этого термина был. «Возрождение» - это идеал обновления имеющейся культуры, получившей прививку мудрости от прошлых эпох.
По этой модели всегда и описывали любой расцвет культуры (Каролинги, Елизаветинское Возрождение, культура Бургундского двора, Аджорнаменто, Серебряный век и т. д.). Однако случалось ли хоть раз что-то действительно похожее на это? Не развитие и подъем культуры (там, где на нее не жалеют средств), а именно воз-рождение? Полагаю, скорее нет: достаточно посмотреть на любую ключевую идею, приписываемую эпохе Ренессанса, и вы обнаружите, что ничего подобного античные греки не знали.
Каждая эпоха выдумывает себя сама, и очень часто приписывая «свое» другим культурам, которые ценит. Не было у греков индивидуализма и вообще понятия личности, в эпикуреизме они видели этику душевного спокойствия, а не оправдание чувственности, да и идея «человека-титана» показалась бы им ужасающей дерзостью (хюбрис), за которую карают боги.
Причем, чтобы быть точным, стоит сказать, что эта история началась все-таки чуть раньше - в эпоху классицизма. Классицизм был тесно связан со становлением этатизма (абсолютизма во Франции), и собственно поэтому всегда содержал в себе элементы идеологии.
Ключевая точка этой идеологии - удревнение культуры народа и государства, оправдывающее политические, территориальные и пр. претензии властителя. Первыми здесь были французы, а затем точь-в-точь всё повторили и другие страны. Особенно чувствительны идеологи были к двум фетишам - «рациональная мысль» греческого полиса (законы, философия, гармония в искусстве) и «империя» римлян (право, гражданские добродетели, величие и мощь государства и т. д.).
Помимо странных теорий на тему «от кого произошли французы» (от троянцев, от римлян, от побеждавших римлян франков), трактаты по эстетике Буало и Баттё доказывали, что лучшее искусство - это то, что берет за основу примеры древних (Античность) или учится у природы. И уже тогда возникает прообраз идеи «Северного Возрождения» - мол, итальянцы открыли, а мы поддержали и развили.
Интересно, что сказали бы сами итальянцы и греки насчет античного наследия, но, увы, на тот момент у них не было сильного централизованного государства (так, что может они и выражали свое мнение, но оно не могло быть услышано). Это идеология в чистом виде, которую затем будут копировать (например, в понятии «каролингское возрождение»).
Пока нет удачного термина «Возрождение», возникает идеологема «Великого века» Людовика XIV и небывалого расцвета культуры в его царствование. Вскоре французам надоест быть «лучшими учениками древних», и Шарль Перро спровоцирует во Французской академии теоретическую дискуссию, получившую название «Спор о древних и новых». Суть этого спора проста: являются ли произведения древних недосягаемым идеалом или выросшая на них отечественная культура (драма, поэзия, живопись, скульптура) способна к прогрессу и, стало быть, может (если не уже) превзойти их?
Как несложно догадаться, спор был решен в пользу последних, и не потому что доводы Буало и Расина были слабы, а Перро, Корнель и Фонтенель были бóльшими авторитетами. Сторону «новых» поддержал король и общественность, и это, вероятно, как-то связано с тем, что свои доводы Перро начал с панегирика королю, в котором поставил Людовика выше императора Августа, а искусство времен короля - выше римской классики. Примеров подобных споров, в которых за вопросами искусства стоят государственный интерес и национальный нарциссизм, десятки, если не сотни - например, та же «война буффонов» (когда французам не давали покоя лавры итальянцев в музыке).
За пару столетий эта схема была отработана до блеска: сперва вы выделяете или вкладываете что-то лучшее в культуру прошлого (называя это «классикой» или подобным образом), затем признаете в качестве наиболее прогрессивного элемента своей культуры тех, кто подражает этим образчикам, и через какое-то время вам остается заявить о случившемся чуде «возрождения». Вуаля, вы - великолепны, ваша культура хороша со всех сторон: она и новая, и сохранившая связи с древностью, она и аутентичная, и в то же время вбирающая в себя (уже лишенные контекста) достижения других.
Однако суровая правда жизни состоит в том, что идеалы в мире не существуют и никогда не реализуются (то, что воплощено - всегда компромисс). Более того, за идеалом, увы, слишком часто сидит идеолог, которому вообще плевать на факты и даже корректные интерпретации. Поэтому, на мой вкус, согласиться с тем, что «Возрождение» было в том виде, в котором его описывают в учебниках, значит согласиться и с тем, что все эти многовековые споры о «возрождениях» и «первенстве народов в мировой культуре» - не полная чушь и сотрясание воздуха.
Разбор оставшихся двух сомнений читайте в статье на сайте: http://concepture.club/post/rubrika_2021/contesting-the-renaissance