Путевые заметки: Краснодарский край.
Если в Питере у нас было всего пять с половиной дней, жестко зажатых датами и часами, напечатанными в билетах, то после посадки в поезд время потекло с большой размеренностью, ведь впереди еще оставалось 12 дней на юге. Уже на море все сильнее во мне проявлялись неспешность и леность отдыхающего. В силу этого и путевые заметки стали писаться реже, все больше приближаясь к рассуждениям.
Поездка в Краснодар началась с большой удачи.
Несмотря на верхние места плацкарта, вагон оказался с удобствами: прежде всего это кондиционер и биотуалет. Как оказалось отнюдь не все вагоны состава были столь щадящими. Учитывая 11 маленьких детей в нашем вагоне, можно только выдохнуть с облегчением. Плюс к этому за эти полтора суток я окончательно убедился, что у моей жены степень кмс по укрощению карапузов. Ее творческими усилиями были спасены мои нервы и нервы соседей по вагону.
Вместе с нами ехали в Ейск девушка с ребенком и ее бабушка, а рядом - отвратная пожилая тетка, бездарно изображавшая из себя питерскую богему, и вполне обычный мужик. Особых неудобств эта компания нам не доставила, разве что раздражали манерные присказки тетки и какая-то полная неприспособленность мамаши с пацаном. В итоге эта семейка и учудила: устроили суматоху при выходе на своей станции (к выходу они не готовились, ведь ясень же пень, цифры в билете и расписание остановок в вагоне - не для них писаны), в результате чего сподобились оставить свою сумку, забрав чужой чемодан. Я, к примеру, на автомате (поскольку зафиксировал в окружении неадекватов) проснулся и проконтролировал безопасность своих вещей. Я ведь уже говорил, что я параноик. А вот тетка, ехавшая рядом этого не сделала, более того, пошла выносить мусор этой семейки именно в тот момент, когда ее багаж увели. Остается только иронически процитировать Хармса: «Хорошие люди и не умеют поставить себя на твердую ногу».
Сразу по приезду в Краснодар мы поехали в станицу недалеко от города, в которой уже пару лет живет мой брат, а теперь и родители. Рядом со станицей находится своего рода поместье, в котором они и работают. Эта дефектная имитация дворянского гнезда состоит из трех базовых компонентов: софт-крепостничество + родноверие с культом рода + эко-поселение. Суть такова: один дядя-бизнесмен, дожив до седин, вдруг задумался о ценностях и ударился в современные сказки о славянах. В итоге он купил землю, на которой стал отстраивать домишко и разводить «правильное» хозяйство. Работникам дал жилье на территории своего поместья или в станице, поощрял их хозяйственные инициативы. Мужик в целом неплохой, даже со своими понятиями о справедливости (коих придерживается, а не просто декларирует), да и к работникам внимателен. Но, увы, ни в работниках, ни - что особенно трагикомично - в своих отпрысках, искреннего отклика вся эта родноверская беллетристика не вызвала. Поэтому наследники видят в работниках не партнеров, а дворовую челядь (что ярко видно в поведении уже их чад). Возникает эдакая помесь помещичьих повадок со спесью нуворишей, прикрывающаяся понятиями о роде, семье, традиции. Работники же, столкнувшиеся с крепостническими замашками, да еще и кубанским менталитетом (в котором наебалово ближнего своего такая же доблесть как обман чужих у цыган) - сделали свои выводы, и теперь за глаза с изрядной иронией «катают на банане» и хозяев поместья, их нравы, поступки и идеологию.
Вообще краснодарцы или как они себя чаще называют кубанцы - весьма особый типаж. Еще в прошлый раз, проезжая автостопом и бывая в разных частях этого края, я был неприятно удивлен этой поведенческой манерой. Несильно сгущая краски, признаюсь, в целом это самый неприятный тип «местных», кои мне встречались.
Во-первых, кубанцы с какой-то желчью и ничем необоснованной надменностью отличают себя от русских из других регионов. Есть в этом что-то от «понаехали», но еще больше общего с теми анекдотическими обиженными украинцами, которые кушать и спать спокойно не могут из-за москалей. Во-вторых, тут едва ли не все за деньги. На автостоп местные реагируют с какой-то патологической болезненностью. Не просто едут мимо, а останавливаются, просят денег, торгуются и с явным батхёртом отваливают, осознавая, что другие-то возят (конечно, не местные). Хитрожопие насчет материальных благ здесь во многих выработало привычку прикидываться простаками. Увы, пока абсолютный перевес за личным опытом, доказывающим, что ничего без личной выгоды местные вам делать не станут - жаба задавит. В-третьих, есть что-то посттравматическое в том, с каким усердием кубанцы цепляются за православие, казачество и общинность. Сами по себе эти традиции и идеи ни хороши, ни плохи - все они могли бы стать основой для какой-никакой консолидации общества. Однако реализация этого на Кубани заставляет вспомнить такие слова как «архаика», «реакция», «черносотенцы». Вместо реальной воспитательной составляющей, осмысливающей насущную реальность какие-то «ряженные» симулируют культурку на фоне деградации образования и нравов.
Это особенно печально, потому что мне нравится южнорусский тип, есть в нем что-то вольное, даже дерзкое, с предприимчивой жилкой. Внешне южане тоже весьма интересны. В лицах бойкая мешанина южных и северных фенотипов, дающая неожиданные и красивые сочетания. У женщин часто ярко выраженные формы, красивые лица, руки и плечи. У мужчин наиболее явный признак - либо мощные плечи и широкиая грудь, либо большие животы. Даже средний рост при таких пропорциях воспринимается именно как крупная дородная или богатырская фигура, а не как коренастость и приземистость (что часто у южан). И все же, несмотря на эти достоинства, пассионарности, какой-то нацеленности (на что-то большее, нежели бабло и комфорт) в них не чувствуется.
В станице мы пробыли недолго, и уже спустя пару дней приехали на Черное море, в Архипо-Осиповку. В целом место неплохое, но уж слишком «окультуренное». С сожалением можно констатировать, что чем более обустроено место для отдыха, тем меньше в нем самого моря и какой-либо самобытности. Обилие магазинов и торговых точек, летних ресторанов с живой музыкой и развлекательных аттракционов - все это начисто стирает узнаваемость, потому что все то же самое есть едва ли не в любой точке страны. В чем-то это удобно, но от такого удобства - плоские и бесцветные воспоминания. И все попытки симулировать экзотику среди этого ширпотреб-комфорта не просто тщетны, но и крайне убоги. К счастью море все еще доступно и виды не изгажены прилепившимися к берегу многоэтажными гостиницами. Сам пляж в Архипке каменистый, песок начинается лишь в 3-5 метрах от берега, так что массаж активных точек на стопах гарантирован. В то же время пляж (на начало сезона) еще чистый, удобный, с лежаками и даже - о чудо! - с массой сознательных граждан, курящих в специально отведенных местах. Вообще на юге как и в Питере сплошные контрасты: ужасная музыка, омерзительный меркантилизм и отвратительная вода (с налетом вроде нефтяного пятна), но при этом почти божественное тепло - тепло солнца и моря, воздуха и зелени, песка и камней, сладких фруктов и острой еды.
Кстати, для меня всегда юг - это на весомую долю пищевые впечатления. В Архипке было много разочарований на сей счет. Ассортимент продуктов поражает скудостью, ибо потакает лишь самой посредственной фантазии наирядового потребителя. Практически ничего местного (почти нет здешней рыбы, морепродуктов, краснодарского меда), много завозных фруктов и овощей, а если и есть, то халтура, рассчитанная на лохов-приезжих. Крайне не устроило по вкусу местное домашнее вино, пиво и то лучше. Отвратительно здесь делают салаты, не умеют готовить рыбу. Мед продают по фантастическим ценам и в основном башкирский, причем в массе своей это не мед, а какой-то приторно-сладкий воздушный спрэд, который якобы с маточным молочком и прочими чудесами. Хорошие впечатления остались от шашлыка и аджики, но в основном покупали фрукты, а еду готовили сами. Кстати, фрукты лучше всего покупать у местных, торгующих прямо дома. Идеальный вариант - это покупать у детей, т.к. они и цены не задирают, и собирают только лучшие, спелые плоды и ягоды (дети в этом смысле еще «правильные», без хитростей вроде «на продажу сойдет»). А вот какая-нибудь бабуля не постесняется впарить вам персики, часть из которых собрана не с дерева, а с земли.
В общем одни переводят продукты, другие, ничтоже не сумняшеся, покупают это. Причем то, что в многочисленных кафешках, шашлычных и прочих общепитах работают непрофессионалы, в общем заметить не сложно. Ну, по крайней мере, мне это кажется очень явным (возможно, потому что я работал на кухне). И поскольку с каждым днем отдыхающих прибывает, то владельцы этих тошниловок особо не переживают - и это сожрут. Кстати, действительно по ощущениям на отдыхе люди нынче больше жрут, чем выпивают. Пьяных немного, что даже несколько скучно.
На южном курорте и особенно на пляже начинаешь замечать, что большинство людей в той или иной степени инвалиды. Речь идет не только о физическом уродстве (хотя современное питание делает большие успехи по этой части). Речь прежде всего об инвалидности как явленной ущербной неспособности. Видимо на отдыхе ограниченность в той или иной способности проявляет себя в виде отчетливой ущербности. Забавно, что это кажущееся мизантропическим замечание я сделал в самом восторженном и бодром состоянии духа. Просто люди принципиально не хотят замечать, что их тела, поступки, речь и даже окружение, в котором они оказываются - неслучайны. Напротив они суть кричащие свидетельства того, что им кажется внутренним.
Возможно, принятие этих внешних содержаний за внутреннее и есть наибольшая проблема современности. На месте интимного тепла и глубокой осмысленности (даже неосознанной, как у человека традиции) люди имеют чужеродный комфорт (не для тебя, а «для них») и одноразовые эрзац-смыслы (вроде пластиковой посуды, чья форма никак себя не соотносит с тем, что будет положено в нее). И особенно выпукло это воспринимается в южном поселке, где почти не осталось ничего аутентичного, но только лишь for business.
Архипо-Осиповка - в этом смысле настоящий поселок-призрак, оживающий на 3-4 месяца. В части поселка прилегающей к пляжу уже давно нет домов местных жителей. Здесь сдаются домики и комнаты, но с окончанием сезона хозяева закрывают все и уезжают вместе с отдыхающими. И хотя это большое село с двумя школами, жизнь тут практически целиком ориентирована на сезон, на приезжих. В том числе приезжает и много сезонных работников, у которых очень часто большие проблемы с русским языком. То, что в месте отдыха все время приходится натыкаться на безграмотные надписи, тоже радует мало. Когда взрослые люди пишут, как слышат, граммар-наци во мне негодует. Но что поделать, устная речь (мобильные, скайп) и письмо с низкими требованиями грамотности (смс, аська, соц.сети) формируют современный уровень понимания языка. И чтение книг, газет или хотя бы интернет-новостей уже не может переломить тенденции, т.к. и их все чаще пишут малограмотные журналюшки, которые если и знакомы с орфографией, то синтаксис и стилистику видимо люто ненавидят.
Я же вот, напротив, на море стал много читать. Чтение под солнцем оказалось весьма приятным дополнением к морской воде и воздуху. Там я начал читать «Сферы» Слотердайка и эта книга оказалась удивительно созвучной окружающим реалиям. Я читаю про покровы и иммунитет, и параллельно мое тело борется с солнечными ожогами, задействовав свои защитные механизмы. Читаю про дом как машину хранения и наблюдаю технологии выращивания, переработки и хранения в эко-поселении. Читаю про лицо и фациальную революцию на заре человечества и сам вглядываюсь в лица кубанцев и южан, изучая их особенности. Читаю про эротические теории Платона, Ренессанса и Нового времени и время от времени перевожу свой взгляд на пляжные тела - прекрасные и не очень. И вспоминая о том, что предстоит вскоре ехать в деревню, мне становилось жаль, что там уже не будет такого настроя для чтения.
Опытным путем мы с женой выяснили, что 8 дней на море, на одном месте - это слишком. Дней 5-6 - самое то, затем все чаще рутина и скука. Поэтому особой грусти от расставания с морем я не испытал, скорее волновался перед очередным полетом. Краснодарский аэропорт, кстати, отвратный. Во-первых, зал ожидания переполнен (толчея как на рынке), потому что надо ведь мотивировать быдло идти в платный вип-зал. Плюс ко всему в этой толпе хотят какие-то парочки в костюмах казаков, как будто это чем-то сильно поможет службе безопасности. Во-вторых, комната матери и ребенка в ебенях и по хз откуда берущейся справке - это тоже редкостное свинство. В-третьих, в самом деле зачем улетающим уродам табло прибытия в зале? Зачем вообще табло вылета, если на них не отмечают, что рейс задерживается? В общем регистрация началась за 50 минут до вылета, а почему - догадывайтесь сами.
Сам полет прошел нормально, хотя среди пассажиров было много детишек. Мест свободных оказалось предостаточно, поэтому ушедшая в начало салона малышня не сильно мешала. Я с интересом читал журнал авиакомпании, и удивлялся тому как они рекомендуют бороться со страхом полетов. В целом это три способа: рациональные доводы, дрессура и привычка. Привычка - это летайте чаще (ага), а дрессура - это бейте себя (например резинкой на руке), когда думаете плохое и тогда вы будете стараться избегать этих мыслей. Рациональные же доводы в основном сводятся к тому, что риск погибнуть при полете очень мал. Это действительно так, что-то около одного к миллиону-другому. И все-таки эти советы придумал идиот, какой-то олух с психологическим образованием, который даже не способен осознать последствия своих советов. Страх полета - это вещь иррациональная, и никакие разумные аргументы ее не сдвинут ни на йоту. Рацио позволит принимать верные решения, если тебе хватает воли и самообладания, но страх уничтожить - не сможет. Напротив, иррациональные мотивы используют эти идеи на свой лад. Вместо того, чтобы перестать бояться полетов, человек начнет еще бояться и ездить на автомобилях (ведь там так и пишут: «шанс погибнуть в авто в тысячи раз выше»). А дрессура - это вообще смех. Избавить себя от неприятных мыслей, загнав их в бессознательное - это пять, это ноу-хау. Про себя могу сказать, что я боролся со страхом двумя способами. Во-первых, я думал о смерти, старался найти в себе силы взглянуть на неотвратимость этого события (не сейчас, так потом). Во-вторых, когда наступала усталость, я слушал музыку. И я думаю, что для того, кто подвергается риску смерти, никак не зависящему от его действия, дано лишь одно - выбирать между достойным поведением и нет в последние минуты. Это не всегда придает сил, но всегда помогает найти в себе субъекта - того, кому чего-то хочется, несмотря на перспективу смерти, все обесценивающую.
С такими или схожими мыслями я увидел, что самолет начал заходить на посадку. В час ночи мы оказались в Новосибирске, загорелые, уставшие, но довольные. Так наш отпуск закончился. Я думаю, эта поездка действительно оставит множество приятных впечатлений и у дочки, которая в отличие от меня увидела море в детстве.
В общем, несмотря на ряд минусов, я нахожу отдых и путешествие на море в самом начале сезона весьма удачным. И прежде всего по двум причинам. Во-первых, все-таки море мне нравится больше, когда пляж избавлен от излишней кучности отдыхающих тел. Мне нужно не только место для тапочек, мне нужна дистанция, чтобы видеть. Во-вторых, начало лета в Сибири - процесс капризный, иногда все лето живешь с ожиданием его прихода. А тут с первого дня тепло, отдых и путешествия. В итоге еще только начался июль, только-только летняя погода, я уже полон впечатлений и что самое главное - чувства облегчения в связи с тем, что лето уже проведено «как следует». Поскольку большую часть лета мы проводим в деревне, помогая с огородом и семейным пчеловодческим бизнесом, то отдыхать в самом начале лета - для нас идеальный вариант. Отдохнул и без каких-либо тревожных ожиданий и выгадываний времени на отдых спокойно работаешь. Потому что это Сибирь, где лето - время интенсивной работы, а не только развлечения. В Сибири (да и не только) вообще очень важно иметь в своем сознании модус хомяка. Умение планировать и запасать, бережно хранить и расчетливо потреблять - это не только большой задел в выживании, но далеко идущие таланты. Из них вырастает прочная поступь в мире, уверенность, иммунитет к потреблядству, нефанатичное, но разумное отношение к труду, природе и традиции. Современный (отвлеченный от реалий производства) прагматизм учит человека, что купить дешевле, чем вырастить и заготовить. Но эта убогая точка зрения не учитывает того, что человек прирастает сделанным собственноручно (и не только руками, но и умом). Поэтому запас и хранение - это целая психотехника для нахождения своего места в отношении с миром.
В каком-то смысле это еще и способ не только примириться с приближением осени, но и желать его. И поэтому всем читателям я желаю не только хорошего отдыха этим летом, но и событий, делающих приход осени осмысленным и желанным.
Поездка в Краснодар началась с большой удачи.
Несмотря на верхние места плацкарта, вагон оказался с удобствами: прежде всего это кондиционер и биотуалет. Как оказалось отнюдь не все вагоны состава были столь щадящими. Учитывая 11 маленьких детей в нашем вагоне, можно только выдохнуть с облегчением. Плюс к этому за эти полтора суток я окончательно убедился, что у моей жены степень кмс по укрощению карапузов. Ее творческими усилиями были спасены мои нервы и нервы соседей по вагону.
Вместе с нами ехали в Ейск девушка с ребенком и ее бабушка, а рядом - отвратная пожилая тетка, бездарно изображавшая из себя питерскую богему, и вполне обычный мужик. Особых неудобств эта компания нам не доставила, разве что раздражали манерные присказки тетки и какая-то полная неприспособленность мамаши с пацаном. В итоге эта семейка и учудила: устроили суматоху при выходе на своей станции (к выходу они не готовились, ведь ясень же пень, цифры в билете и расписание остановок в вагоне - не для них писаны), в результате чего сподобились оставить свою сумку, забрав чужой чемодан. Я, к примеру, на автомате (поскольку зафиксировал в окружении неадекватов) проснулся и проконтролировал безопасность своих вещей. Я ведь уже говорил, что я параноик. А вот тетка, ехавшая рядом этого не сделала, более того, пошла выносить мусор этой семейки именно в тот момент, когда ее багаж увели. Остается только иронически процитировать Хармса: «Хорошие люди и не умеют поставить себя на твердую ногу».
Сразу по приезду в Краснодар мы поехали в станицу недалеко от города, в которой уже пару лет живет мой брат, а теперь и родители. Рядом со станицей находится своего рода поместье, в котором они и работают. Эта дефектная имитация дворянского гнезда состоит из трех базовых компонентов: софт-крепостничество + родноверие с культом рода + эко-поселение. Суть такова: один дядя-бизнесмен, дожив до седин, вдруг задумался о ценностях и ударился в современные сказки о славянах. В итоге он купил землю, на которой стал отстраивать домишко и разводить «правильное» хозяйство. Работникам дал жилье на территории своего поместья или в станице, поощрял их хозяйственные инициативы. Мужик в целом неплохой, даже со своими понятиями о справедливости (коих придерживается, а не просто декларирует), да и к работникам внимателен. Но, увы, ни в работниках, ни - что особенно трагикомично - в своих отпрысках, искреннего отклика вся эта родноверская беллетристика не вызвала. Поэтому наследники видят в работниках не партнеров, а дворовую челядь (что ярко видно в поведении уже их чад). Возникает эдакая помесь помещичьих повадок со спесью нуворишей, прикрывающаяся понятиями о роде, семье, традиции. Работники же, столкнувшиеся с крепостническими замашками, да еще и кубанским менталитетом (в котором наебалово ближнего своего такая же доблесть как обман чужих у цыган) - сделали свои выводы, и теперь за глаза с изрядной иронией «катают на банане» и хозяев поместья, их нравы, поступки и идеологию.
Вообще краснодарцы или как они себя чаще называют кубанцы - весьма особый типаж. Еще в прошлый раз, проезжая автостопом и бывая в разных частях этого края, я был неприятно удивлен этой поведенческой манерой. Несильно сгущая краски, признаюсь, в целом это самый неприятный тип «местных», кои мне встречались.
Во-первых, кубанцы с какой-то желчью и ничем необоснованной надменностью отличают себя от русских из других регионов. Есть в этом что-то от «понаехали», но еще больше общего с теми анекдотическими обиженными украинцами, которые кушать и спать спокойно не могут из-за москалей. Во-вторых, тут едва ли не все за деньги. На автостоп местные реагируют с какой-то патологической болезненностью. Не просто едут мимо, а останавливаются, просят денег, торгуются и с явным батхёртом отваливают, осознавая, что другие-то возят (конечно, не местные). Хитрожопие насчет материальных благ здесь во многих выработало привычку прикидываться простаками. Увы, пока абсолютный перевес за личным опытом, доказывающим, что ничего без личной выгоды местные вам делать не станут - жаба задавит. В-третьих, есть что-то посттравматическое в том, с каким усердием кубанцы цепляются за православие, казачество и общинность. Сами по себе эти традиции и идеи ни хороши, ни плохи - все они могли бы стать основой для какой-никакой консолидации общества. Однако реализация этого на Кубани заставляет вспомнить такие слова как «архаика», «реакция», «черносотенцы». Вместо реальной воспитательной составляющей, осмысливающей насущную реальность какие-то «ряженные» симулируют культурку на фоне деградации образования и нравов.
Это особенно печально, потому что мне нравится южнорусский тип, есть в нем что-то вольное, даже дерзкое, с предприимчивой жилкой. Внешне южане тоже весьма интересны. В лицах бойкая мешанина южных и северных фенотипов, дающая неожиданные и красивые сочетания. У женщин часто ярко выраженные формы, красивые лица, руки и плечи. У мужчин наиболее явный признак - либо мощные плечи и широкиая грудь, либо большие животы. Даже средний рост при таких пропорциях воспринимается именно как крупная дородная или богатырская фигура, а не как коренастость и приземистость (что часто у южан). И все же, несмотря на эти достоинства, пассионарности, какой-то нацеленности (на что-то большее, нежели бабло и комфорт) в них не чувствуется.
В станице мы пробыли недолго, и уже спустя пару дней приехали на Черное море, в Архипо-Осиповку. В целом место неплохое, но уж слишком «окультуренное». С сожалением можно констатировать, что чем более обустроено место для отдыха, тем меньше в нем самого моря и какой-либо самобытности. Обилие магазинов и торговых точек, летних ресторанов с живой музыкой и развлекательных аттракционов - все это начисто стирает узнаваемость, потому что все то же самое есть едва ли не в любой точке страны. В чем-то это удобно, но от такого удобства - плоские и бесцветные воспоминания. И все попытки симулировать экзотику среди этого ширпотреб-комфорта не просто тщетны, но и крайне убоги. К счастью море все еще доступно и виды не изгажены прилепившимися к берегу многоэтажными гостиницами. Сам пляж в Архипке каменистый, песок начинается лишь в 3-5 метрах от берега, так что массаж активных точек на стопах гарантирован. В то же время пляж (на начало сезона) еще чистый, удобный, с лежаками и даже - о чудо! - с массой сознательных граждан, курящих в специально отведенных местах. Вообще на юге как и в Питере сплошные контрасты: ужасная музыка, омерзительный меркантилизм и отвратительная вода (с налетом вроде нефтяного пятна), но при этом почти божественное тепло - тепло солнца и моря, воздуха и зелени, песка и камней, сладких фруктов и острой еды.
Кстати, для меня всегда юг - это на весомую долю пищевые впечатления. В Архипке было много разочарований на сей счет. Ассортимент продуктов поражает скудостью, ибо потакает лишь самой посредственной фантазии наирядового потребителя. Практически ничего местного (почти нет здешней рыбы, морепродуктов, краснодарского меда), много завозных фруктов и овощей, а если и есть, то халтура, рассчитанная на лохов-приезжих. Крайне не устроило по вкусу местное домашнее вино, пиво и то лучше. Отвратительно здесь делают салаты, не умеют готовить рыбу. Мед продают по фантастическим ценам и в основном башкирский, причем в массе своей это не мед, а какой-то приторно-сладкий воздушный спрэд, который якобы с маточным молочком и прочими чудесами. Хорошие впечатления остались от шашлыка и аджики, но в основном покупали фрукты, а еду готовили сами. Кстати, фрукты лучше всего покупать у местных, торгующих прямо дома. Идеальный вариант - это покупать у детей, т.к. они и цены не задирают, и собирают только лучшие, спелые плоды и ягоды (дети в этом смысле еще «правильные», без хитростей вроде «на продажу сойдет»). А вот какая-нибудь бабуля не постесняется впарить вам персики, часть из которых собрана не с дерева, а с земли.
В общем одни переводят продукты, другие, ничтоже не сумняшеся, покупают это. Причем то, что в многочисленных кафешках, шашлычных и прочих общепитах работают непрофессионалы, в общем заметить не сложно. Ну, по крайней мере, мне это кажется очень явным (возможно, потому что я работал на кухне). И поскольку с каждым днем отдыхающих прибывает, то владельцы этих тошниловок особо не переживают - и это сожрут. Кстати, действительно по ощущениям на отдыхе люди нынче больше жрут, чем выпивают. Пьяных немного, что даже несколько скучно.
На южном курорте и особенно на пляже начинаешь замечать, что большинство людей в той или иной степени инвалиды. Речь идет не только о физическом уродстве (хотя современное питание делает большие успехи по этой части). Речь прежде всего об инвалидности как явленной ущербной неспособности. Видимо на отдыхе ограниченность в той или иной способности проявляет себя в виде отчетливой ущербности. Забавно, что это кажущееся мизантропическим замечание я сделал в самом восторженном и бодром состоянии духа. Просто люди принципиально не хотят замечать, что их тела, поступки, речь и даже окружение, в котором они оказываются - неслучайны. Напротив они суть кричащие свидетельства того, что им кажется внутренним.
Возможно, принятие этих внешних содержаний за внутреннее и есть наибольшая проблема современности. На месте интимного тепла и глубокой осмысленности (даже неосознанной, как у человека традиции) люди имеют чужеродный комфорт (не для тебя, а «для них») и одноразовые эрзац-смыслы (вроде пластиковой посуды, чья форма никак себя не соотносит с тем, что будет положено в нее). И особенно выпукло это воспринимается в южном поселке, где почти не осталось ничего аутентичного, но только лишь for business.
Архипо-Осиповка - в этом смысле настоящий поселок-призрак, оживающий на 3-4 месяца. В части поселка прилегающей к пляжу уже давно нет домов местных жителей. Здесь сдаются домики и комнаты, но с окончанием сезона хозяева закрывают все и уезжают вместе с отдыхающими. И хотя это большое село с двумя школами, жизнь тут практически целиком ориентирована на сезон, на приезжих. В том числе приезжает и много сезонных работников, у которых очень часто большие проблемы с русским языком. То, что в месте отдыха все время приходится натыкаться на безграмотные надписи, тоже радует мало. Когда взрослые люди пишут, как слышат, граммар-наци во мне негодует. Но что поделать, устная речь (мобильные, скайп) и письмо с низкими требованиями грамотности (смс, аська, соц.сети) формируют современный уровень понимания языка. И чтение книг, газет или хотя бы интернет-новостей уже не может переломить тенденции, т.к. и их все чаще пишут малограмотные журналюшки, которые если и знакомы с орфографией, то синтаксис и стилистику видимо люто ненавидят.
Я же вот, напротив, на море стал много читать. Чтение под солнцем оказалось весьма приятным дополнением к морской воде и воздуху. Там я начал читать «Сферы» Слотердайка и эта книга оказалась удивительно созвучной окружающим реалиям. Я читаю про покровы и иммунитет, и параллельно мое тело борется с солнечными ожогами, задействовав свои защитные механизмы. Читаю про дом как машину хранения и наблюдаю технологии выращивания, переработки и хранения в эко-поселении. Читаю про лицо и фациальную революцию на заре человечества и сам вглядываюсь в лица кубанцев и южан, изучая их особенности. Читаю про эротические теории Платона, Ренессанса и Нового времени и время от времени перевожу свой взгляд на пляжные тела - прекрасные и не очень. И вспоминая о том, что предстоит вскоре ехать в деревню, мне становилось жаль, что там уже не будет такого настроя для чтения.
Опытным путем мы с женой выяснили, что 8 дней на море, на одном месте - это слишком. Дней 5-6 - самое то, затем все чаще рутина и скука. Поэтому особой грусти от расставания с морем я не испытал, скорее волновался перед очередным полетом. Краснодарский аэропорт, кстати, отвратный. Во-первых, зал ожидания переполнен (толчея как на рынке), потому что надо ведь мотивировать быдло идти в платный вип-зал. Плюс ко всему в этой толпе хотят какие-то парочки в костюмах казаков, как будто это чем-то сильно поможет службе безопасности. Во-вторых, комната матери и ребенка в ебенях и по хз откуда берущейся справке - это тоже редкостное свинство. В-третьих, в самом деле зачем улетающим уродам табло прибытия в зале? Зачем вообще табло вылета, если на них не отмечают, что рейс задерживается? В общем регистрация началась за 50 минут до вылета, а почему - догадывайтесь сами.
Сам полет прошел нормально, хотя среди пассажиров было много детишек. Мест свободных оказалось предостаточно, поэтому ушедшая в начало салона малышня не сильно мешала. Я с интересом читал журнал авиакомпании, и удивлялся тому как они рекомендуют бороться со страхом полетов. В целом это три способа: рациональные доводы, дрессура и привычка. Привычка - это летайте чаще (ага), а дрессура - это бейте себя (например резинкой на руке), когда думаете плохое и тогда вы будете стараться избегать этих мыслей. Рациональные же доводы в основном сводятся к тому, что риск погибнуть при полете очень мал. Это действительно так, что-то около одного к миллиону-другому. И все-таки эти советы придумал идиот, какой-то олух с психологическим образованием, который даже не способен осознать последствия своих советов. Страх полета - это вещь иррациональная, и никакие разумные аргументы ее не сдвинут ни на йоту. Рацио позволит принимать верные решения, если тебе хватает воли и самообладания, но страх уничтожить - не сможет. Напротив, иррациональные мотивы используют эти идеи на свой лад. Вместо того, чтобы перестать бояться полетов, человек начнет еще бояться и ездить на автомобилях (ведь там так и пишут: «шанс погибнуть в авто в тысячи раз выше»). А дрессура - это вообще смех. Избавить себя от неприятных мыслей, загнав их в бессознательное - это пять, это ноу-хау. Про себя могу сказать, что я боролся со страхом двумя способами. Во-первых, я думал о смерти, старался найти в себе силы взглянуть на неотвратимость этого события (не сейчас, так потом). Во-вторых, когда наступала усталость, я слушал музыку. И я думаю, что для того, кто подвергается риску смерти, никак не зависящему от его действия, дано лишь одно - выбирать между достойным поведением и нет в последние минуты. Это не всегда придает сил, но всегда помогает найти в себе субъекта - того, кому чего-то хочется, несмотря на перспективу смерти, все обесценивающую.
С такими или схожими мыслями я увидел, что самолет начал заходить на посадку. В час ночи мы оказались в Новосибирске, загорелые, уставшие, но довольные. Так наш отпуск закончился. Я думаю, эта поездка действительно оставит множество приятных впечатлений и у дочки, которая в отличие от меня увидела море в детстве.
В общем, несмотря на ряд минусов, я нахожу отдых и путешествие на море в самом начале сезона весьма удачным. И прежде всего по двум причинам. Во-первых, все-таки море мне нравится больше, когда пляж избавлен от излишней кучности отдыхающих тел. Мне нужно не только место для тапочек, мне нужна дистанция, чтобы видеть. Во-вторых, начало лета в Сибири - процесс капризный, иногда все лето живешь с ожиданием его прихода. А тут с первого дня тепло, отдых и путешествия. В итоге еще только начался июль, только-только летняя погода, я уже полон впечатлений и что самое главное - чувства облегчения в связи с тем, что лето уже проведено «как следует». Поскольку большую часть лета мы проводим в деревне, помогая с огородом и семейным пчеловодческим бизнесом, то отдыхать в самом начале лета - для нас идеальный вариант. Отдохнул и без каких-либо тревожных ожиданий и выгадываний времени на отдых спокойно работаешь. Потому что это Сибирь, где лето - время интенсивной работы, а не только развлечения. В Сибири (да и не только) вообще очень важно иметь в своем сознании модус хомяка. Умение планировать и запасать, бережно хранить и расчетливо потреблять - это не только большой задел в выживании, но далеко идущие таланты. Из них вырастает прочная поступь в мире, уверенность, иммунитет к потреблядству, нефанатичное, но разумное отношение к труду, природе и традиции. Современный (отвлеченный от реалий производства) прагматизм учит человека, что купить дешевле, чем вырастить и заготовить. Но эта убогая точка зрения не учитывает того, что человек прирастает сделанным собственноручно (и не только руками, но и умом). Поэтому запас и хранение - это целая психотехника для нахождения своего места в отношении с миром.
В каком-то смысле это еще и способ не только примириться с приближением осени, но и желать его. И поэтому всем читателям я желаю не только хорошего отдыха этим летом, но и событий, делающих приход осени осмысленным и желанным.