15
И действительно его слова и сопутствовавшие им жесты хоть и приобретали всё более призрачный характер - становились менее связанными - но с тем, пусть в этом и нет логики, глубже воздействовали на меня, возбуждая страсть, как это могла бы делать тайная молитва или древняя песня, живущая в генах. Созвучия этих слов, как казалось уже лишенные правила построения предложения, приобрели упорядоченность другого рода, это можно было бы принять за поэтический размер, но явно было чем-то совершенно другим. Руки вдруг взметались и тут же прижимались обратно к телу или ещё того что прятались за полы пиджака, они не обязательно действовали вместе, так к примеру одна могла, мертвой, болтаться пока вторая растрачивается на упражнения мистического свойства. Я сидела оглушенная его пустыми словами, его подергивания и нервная ходьба, сигарета ни разу не уронившая прах во гроб. Интонация перемещалась из драматического в потусторонний, её оттенки, то алосерые то грубозелёные под цвет глаз или цвет кожи, влекли моё существо сами толком не различая дороги. Иногда он обращался ко мне с вопросом, конечно я не могу быть уверенна,,, в эти моменты он замолкал и смотрел на меня недоумевающим лицом с приподнятой бровью. Сказать случайную фразу было также неуклюже как и вовсе промолчать, я приноровилась делать какой-нибудь знак не несущий в себе ни отрицания ни согласия, а лишь может подтверждающий что я всё ещё не заснула, этого ему хватало что бы продолжить увлекание нас в бессмысленные риторические ходы и не ясные парадоксы, не способные задержаться в памяти и не являющиеся не причиной не следствием, таких же хаотичных сентенций последующих и пред стоящих. (По началу я увлеклась этой его игрой, теперь же я её пленница, в принципе, как и он.)