Пиеса о хороших мальчиках
Пиеса навеяна цветаевской "Повестью о Сонечке". Тоже мемуары по сути и по духу, только у Цветаевой знаменитые действующие лица: Голлидей там, Завадский, Антокольский, Вахтангов и проч., а у меня - нет: Ванек, Андрей Саныч, Вера и Игорь. Обычные ребята.
В общем, лето. Андрей Саныч (АС), Вера и Игорь живут у меня. Давно. И надежды на то, что в ближайшее время съедут, почти нет, ибо в их действиях уже появляется хозяйственная рутина: Вера начинает готовить горячие завтраки по утрам, а Игорь с АС вскладчину покупать водку на ужин. А тут выходные предстоят, и убивать время за бессмысленными пьяными разговорами почему-то уже не хочется.
Короче, на правах хозяина с вечера пятницы объявляю всем, что утром следующего дня идем "смотреть картины в Пушкинский музей". По идее это должно было отпугнуть хотя бы часть команды, а то и всех. Первым отзывается АС: "А стоит ли Евгеньич?". Почву зондирует, чует неладное.
"Стоит", - говорю я, "будем приобщаться к искусству... Мы же пьем за искусство все время, настало время и прикоснуться, да". Грустное молчаливое согласие - пить за искусство всем нравится. Вечером пьем водку, в основном за искусство.
Утром встаем рано, по пивку и вперед. Ни одной попытки ревизии планов, что любопытно. "Музей, как и театр начинается с буфета", - объясняю я на подходе к Пушкинскому (всецело забыв о том, что театр начинается с вешалки). Возражений нет. В буфете пьем коньяк "за искусство". В буфете же, за коньяком, я долго и обстоятельно опичываю картины, которые висят этажом-двумя выше. Подробно, часа два. На душе становится теплее. В какой-то момент понимаю, что еще чуть-чуть и подъем наверх станет ненужным и невозможным. Поднимаемся почти невероятным усилием воли. На первом этаже почти не задерживаемся. Я пытаюсь привлечь внимание И, В и АС к Кранаху и Эль-Греко. Хрен там. АС время от времени отвлекает всех на дряные натюрморты, Игорек рассматривает картины с изображением зданий. Вера пребывает в светлой печали от недобровольной причастности к вечному. На второй этаж уходит не меньше часа - импрессионисты, да. Тут АС нравится, Вере нравится, Игорю нравится. И им всем всегда нравился Ван Гог - как водится.
"Ну что, Ванек, домой?" - с надеждой в голосе спрашивает АС, имея в виду мой дом, конечно. "Нет, АС, не домой. Теперь мы идем в Музей кино. Это такое культовое место, кино смотреть будем культовое". АС, Игорь и Вера любят кино. Еще бы!
По дороге наталкиваемся на акцию "Идущих вместе". Они принимают у населения книги Пелевина, Сорокина и почему-то Карла Маркса, а взамен выдают тоненькую книжку "Куприн. Бунин.Толстой". Тут, что называется, можно смеяться - почему-то этим ребятам так характерно думать, что вечность можно свернуть примерно в рулон туалетной бумаги. Подхожу к одному из.
- А что вы с принятыми книгами делаете? Сжигаете что-ли?
- Нет, - говорит он в готовности к серьезной просветительской беседе, - не сжигаем. Мы их возвращаем обратно авторам.
- А Карлу Марксу то-как возвращаете? Он же помер, нет? В Карл-Маркс-Штадт отправляете, что-ли? Или в Трир?
Молчит, смотрит презрительно. Трир его слегка подкосил. После некоторой паузы изрекает:
- Просто ты, наверное, хочешь, чтобы у тебя ребенок наркоманом вырос, а я вот, например, нет.
- Бесполезно, - говорю, - он у тебя, скорее всего, и так, и так наркоманом вырастет. Недавно доказано, что вероятнось ребенка стать наркоманом напрямую связана с объемом мозга родителей. Корелляции с их желаниями и количеством уничтоженных книг не обнаружено. Кстати, говорю, Пелевин - хороший писатель. И "Капитал" - неплохая книга. Серьезно.
"Вань, что ты с ним разговариваешь, пошли лучше пивка возьмем!". Это АС или даже все они хором. Взяли. Пошли в Музей кино. По дороге заглянули пообедать в кафе "Бульварное". Там готовили исключительно вкусную солянку, кажется. Или шурпу. Во всяком случае, какой-то супец, который был исключительно хорош с водкой, что отпускали там исключительно задешево. (До момента, когда меня навсегда выставят из этого заведения оставалось еще около полугода, а до момента, когда оно разорится и закроется - около семи месяцев).
В Музей кино слегка опоздали. Минут на 15. Билет купить нам все-таки удалось, но вот в зал нас не пустили. Две бабушки на входе. В связи с тем "что мы много выпили, опоздали и будем всем мешать". Я расстроился ужасно. На самом деле.
- Зря вы так, говорю. Я же все время сюда хожу. Постоянно. И всегда выпивший. Потому что это помогает мне воспринимать все эти фильмы. И все эти фильмы очень много для меня значат. Они просто врываются в меня, бешеным потоком, бурлят, всасываются, остаются во мне навсегда. Они же для меня были сделаны, эти фильмы... А вы меня не пускаете и проч. и проч.,
Бабушки улыбаются, но пустить отказываются. Завязывается милая беседа о том, какое именно Кино нам интересно.
В это время мимо проходит группка из 5-6 человек, включая 2-3 девиц унылого вида с потухшими глазами и 2-3 чуваков - собственно причин потухших глаз. Не найдя лучшего применения своему бездарному затуханию, герои решают защитить бабушек от хулиганов.
- Эй, ребята, ну и что вы к бабушкам пристаете? Заняться больше нечем??? Сюда, вообще-то, люди кино смотреть ходят и проч. и проч. Визг, шум.
- Ну вот смотрите, - говорю я, обращаясь к бабушкам, - вот ИХ вы в кино пускаете, а меня нет. Зачем? Ведь они абсолютно ни хрена из этих фильмов не извлекут. И девицы их не извлекут... Они уже сотни фильмов посмотрели, а где результат??? Не научились ни видеть, ни понимать, ни любить того, что происходит вокруг них...
(Бабушки улыбаются, но чуваки этого не замечают.)
- Ну-ка повтори, что ты там сейчас говорил, бросается на меня какой-то чувак посмелее...
- Ты сам-то повтори, кидается на него Игорь, хватая за воротник.
В итоге завязывается залихватская коллективная драка на 8-10 человек, очевидно, невиданное доселе событие для данного места. Девицы визжат и бегут за милицией... Я смотрю на Веру. Вера не из таких. Она спокойна и улыбается. Проживает в этот момент свою жизнь - правильно, как должно. Живет, любуется своей и чужой молодостью. Впитывает веселую лихую молодую энергетику...
Подоспевшая милиция пытается разобраться в ситуации. Чуваки (красные, взъерошенные, трезвые) на нас кивают - типа, вот, подонки, к бабушкам приставали. А бабушки загородили нас спиной и кричат ментам - уезжайте, не трогайте их, это хорошие ребята, ЭТО ХОРОШИЕ РЕБЯТА. Короче, эта сцена за экраном Музея Кино была явно не хуже того, что демонстррировалось в этот момент на экране. В итоге милиция уехала ни с чем, предварительно выпустив вперед команду унылых парней и девиц. По методу выпуска со стадиона фанатов с разных секторов.
Как только милиция ушла, АС заорал: "А теперь быстро погнали за ними!!!!! Я направо, Ванек налево, Игорь вперед!!!!!!!"... Это Вам не Пушкинский музей, тут уж он почувствовал себя в своей тарелке. Глаза горят... знает, что делать... Ну и погнали, чего уж. Не знаю, правда, за кем Вера погнала, кого уж она там бить собралась... Неважно, впрочем, т.к. известно, что в таких случаях никто никого никогда не догоняет. А только, наоборот, все теряются. Вот и мы потерялись, каждый по отдельности. Я правда, ни за кем и не гнался, а пошел по рельсам к метро. Устал нафиг. Решил поехать домой в надежде, что этот вечер уж точно закончу в светлом одиночестве...
В метро рядом со мной села какая-то бабушка. А я еще под впечатлением от подвига бабушек из Музея кино нахожусь. И вот во мне зреет просто дикая какая-то сентиментальность по отношению к бабушкам. "Бабушка, хотите я вам песню спою?", - говорю. "Нет", отвечает бабушка. Я начинаю тихо петь "Облака, белогривые лошадки". Бабушка улыбается в сторону... (Ванек, только не лажай, думаю. Сейчас это важно, старайся петь правильно... И кажется, почти не лажаю... Хотя пьяным особенно сложно не лажать). После "Облаков" предлагаю спеть еще... Бабушка молчит и улыбается... Пою "Прекрасное-далеко", потом "Крылатые качели". В конце становится чудовищно грустно и я плачу совсем. На выходе бабушка хватает меня за рукав и поворачивает к себе. "Ты хороший парень...". 2-0, 2-0, 2-0...
А вы, говорю, хорошая бабушка. Знаете, говорю, если бы я пел 100 песен или 200 песен подряд, они все бы Вам понравились. Просто я бы выбирал хорошие песни... Улыбается.
У подъезда меня ждут Вера, Игорь и АС. Молодые, красивые, уставшие. С водкой. Маневр не удался... Я понимаю, что мне хочется смотреть на них так долго, как только можно, неприлично долго, запоминая их навсегда такими, сохраняя их в какой-то условной вечности. "Сегодня пить не будем", - говорю я, захожу в квартиру, выключаю везде свет и засыпаю.
Утром водки уже нет как нет, несомненно. Начинается новый день. ДОЛГИЙ ЯСНЫЙ ДЕНЬ.