Спираль приоритетов управления
За последний месяц было сразу несколько разговоров о том, какая модель управления лучше. Ориентация на массы или же на индивидов. Среди знакомых есть адепты обоих систем. Я как всегда не обо люблю чёрно-белые картинки и поэтому в этих спорах говорю, что всё зависит от окружения и технологического контекста.
Модель, которой я придерживаюсь во многом строится на истории боевых действий, которое вело человечество. Идея в том, что развитие идёт циклично и зависит от технологического состояния окружения. Один цикл ограничен стабильным состоянием основ технологической базы. В начале цикла всегда побеждали массовые армии. Главным умением управленца было собрать и контролировать силу большего размера.
Далее происходило постепенное улучшение вооружения. Качественного скачка не происходило, но учились делать броню чуть прочнее, меч чуть острее. Это делало эффективность одного воина больше, но и повышало стоимость его содержания. В результате правитель собиравший слишком большую армию не мог её содержать. Из крестьян ведь не выжать слишком много. Они либо восстанут или помрут с голода. И то и другое для правителя одинаково плохо, т.к. после этих событий денег в казне ещё меньше и армию не на что содержать.
Эти процессы приводили к тому, что численность солдат на одного крестьянина уменьшалась, но воины становились уже полноценным сословием. Многие воевали всю жизнь и ничего более не умели. На пике это приводило к тому, что ключевыми умениями управленца становилось умение договориться с ключевыми воинами. Управление массой уже не было критично, т.к. массы банально не было.
Ясно дело, что концентрация власти у столь узкого круга мало кого радовала. В свою очередь это же приводило к раздробленности, т.к. воины понимали свою важность и лояльность начинала стоить всё дороже. Это всё вело к тому, что начинались поиски новых способов вести войну. И всегда, вот просто всегда, ответом была технология, которая создавала средство уничтожения, обращение с которым уже не требовало обучения всю жизнь. Это моментально приводило к росту численности армий и уничтожению старого сословия воинов. Или в войнах или через их переход в новые армии, но совсем на других условиях. В итоге снова ключевым умением управленца становилось умение работать с большим количеством дешёвых воинов.
Далее детальный разбор того, как это происходило. Первые войны велись толпа на толпу. Элитой стали конные всадники и колесницы, особенно с ножами на колёсах, которые могли рассеивать подобную толпу. Ответом на это стали греческие фаланги, которые могли выдержать их удар. Римские легионы были дальнейшим развитием в рамках той же стратегии компактной, но обученной армии. Падение Рима, это классический период раздробленности. Необходимость внешнего найма привела к утечке технологий и появлению воинов схожего качества не лояльных Риму.
В дальнейшем это приводит к ещё большему удорожанию одного воина. Элитой становится кавалерия. Оно и понятно, содержание одного всадника дороже, нежели пехотинца. Но за счёт мобильности, меньше воинов могут контролировать большую территорию. Тем не менее, не смотря на короткие периоды единения под властью гениев, усобицы неизбежны. Локальные стычки между вассалами одного монарха не редкость. В Японии в этот момент процветает очень схожая культура самураев. Тоже предельно дорогие воины.
Нравилось ли это простому народу? Да ни разу, но против закованного в латы профи на коне, вилы были бессильны. Не даром, единственные регионы, которые смогли избежать феодализации были горные. Швейцария и Шотландия известны как вечные смутьяны, потому как у кавалерии там были проблемы. Ещё опасны были хорошие луки и арбалеты, но т.к. их массовое использование было не возможно, носители этого оружия также включались в элиту. Вершиной этой системы явилась польская Гусария. Они сопротивлялись дольше всех приходу пороха.
Что же сделал порох? Важно, что он не просто дал пробить доспех, важно что для этого более не требовались многолетние тренировки. В этом ключевое отличие от лука и арбалета. Снова армии стали больше. Огневая мощь линейных построений была огромная. И снова эволюция запустила отбор элиты. Появилась артиллерия и пулемёты. Появились револьверы, умелое обращение с которыми требовало обучения. Пожалуй, пиком этой стадии можно назвать дикий Запад. Один стрелок действительно мог многое.
Но история на этот раз не стала ждать тысячу лет. Изобретение массового производства и радио сделало возможным войну типа первой мировой. Именно радио, а не нарезной ствол. Оно позволило передавать приказы с невиданной скоростью и позволило отказаться от цветастой формы, которая ранее была критически необходима, чтобы отличать полки на поле боя. Это родило камуфляжную форму и окопную войну, в которой снова потребовался массовый солдат. Да, его оружие было небольшим улучшением предыдущего оружия, но за счёт радио, один командир мог контролировать куда большее пространство и сделал возможным понятие фронта.
Далее эволюция снова запустил отбор. Вторая мировая, это уже появление новых элитных частей. Авиация, танки, сапёры, разведка, снайперы и штурмовые группы. Это лишь самые очевидные элитные части. Под конец войны на примере штурма Кёнигсберга войсками СССР, можно увидеть насколько элитными стали войска. На всём протяжении двадцатого века элитизм развивался. Текущий самолёт или спецназовец, для современных крестьян стоит не сильно меньше, чем средневековый рыцарь.
Аналогичные процессы и в производстве. Массового рабочего начала двадцатого века сменили операторы станков, а сейчас уже и роботов.
Результат, который надеюсь теперь понятен. Нету плохой или хорошей теории управления. Всё зависит от технологического окружения. Есть этапы как рулит Макдональдс и умение построить пролетариат. Есть времена, когда рулит умение привлечь ключевых индивидов.
Куда это идёт сейчас, расскажу в следующей записи.
Модель, которой я придерживаюсь во многом строится на истории боевых действий, которое вело человечество. Идея в том, что развитие идёт циклично и зависит от технологического состояния окружения. Один цикл ограничен стабильным состоянием основ технологической базы. В начале цикла всегда побеждали массовые армии. Главным умением управленца было собрать и контролировать силу большего размера.
Далее происходило постепенное улучшение вооружения. Качественного скачка не происходило, но учились делать броню чуть прочнее, меч чуть острее. Это делало эффективность одного воина больше, но и повышало стоимость его содержания. В результате правитель собиравший слишком большую армию не мог её содержать. Из крестьян ведь не выжать слишком много. Они либо восстанут или помрут с голода. И то и другое для правителя одинаково плохо, т.к. после этих событий денег в казне ещё меньше и армию не на что содержать.
Эти процессы приводили к тому, что численность солдат на одного крестьянина уменьшалась, но воины становились уже полноценным сословием. Многие воевали всю жизнь и ничего более не умели. На пике это приводило к тому, что ключевыми умениями управленца становилось умение договориться с ключевыми воинами. Управление массой уже не было критично, т.к. массы банально не было.
Ясно дело, что концентрация власти у столь узкого круга мало кого радовала. В свою очередь это же приводило к раздробленности, т.к. воины понимали свою важность и лояльность начинала стоить всё дороже. Это всё вело к тому, что начинались поиски новых способов вести войну. И всегда, вот просто всегда, ответом была технология, которая создавала средство уничтожения, обращение с которым уже не требовало обучения всю жизнь. Это моментально приводило к росту численности армий и уничтожению старого сословия воинов. Или в войнах или через их переход в новые армии, но совсем на других условиях. В итоге снова ключевым умением управленца становилось умение работать с большим количеством дешёвых воинов.
Далее детальный разбор того, как это происходило. Первые войны велись толпа на толпу. Элитой стали конные всадники и колесницы, особенно с ножами на колёсах, которые могли рассеивать подобную толпу. Ответом на это стали греческие фаланги, которые могли выдержать их удар. Римские легионы были дальнейшим развитием в рамках той же стратегии компактной, но обученной армии. Падение Рима, это классический период раздробленности. Необходимость внешнего найма привела к утечке технологий и появлению воинов схожего качества не лояльных Риму.
В дальнейшем это приводит к ещё большему удорожанию одного воина. Элитой становится кавалерия. Оно и понятно, содержание одного всадника дороже, нежели пехотинца. Но за счёт мобильности, меньше воинов могут контролировать большую территорию. Тем не менее, не смотря на короткие периоды единения под властью гениев, усобицы неизбежны. Локальные стычки между вассалами одного монарха не редкость. В Японии в этот момент процветает очень схожая культура самураев. Тоже предельно дорогие воины.
Нравилось ли это простому народу? Да ни разу, но против закованного в латы профи на коне, вилы были бессильны. Не даром, единственные регионы, которые смогли избежать феодализации были горные. Швейцария и Шотландия известны как вечные смутьяны, потому как у кавалерии там были проблемы. Ещё опасны были хорошие луки и арбалеты, но т.к. их массовое использование было не возможно, носители этого оружия также включались в элиту. Вершиной этой системы явилась польская Гусария. Они сопротивлялись дольше всех приходу пороха.
Что же сделал порох? Важно, что он не просто дал пробить доспех, важно что для этого более не требовались многолетние тренировки. В этом ключевое отличие от лука и арбалета. Снова армии стали больше. Огневая мощь линейных построений была огромная. И снова эволюция запустила отбор элиты. Появилась артиллерия и пулемёты. Появились револьверы, умелое обращение с которыми требовало обучения. Пожалуй, пиком этой стадии можно назвать дикий Запад. Один стрелок действительно мог многое.
Но история на этот раз не стала ждать тысячу лет. Изобретение массового производства и радио сделало возможным войну типа первой мировой. Именно радио, а не нарезной ствол. Оно позволило передавать приказы с невиданной скоростью и позволило отказаться от цветастой формы, которая ранее была критически необходима, чтобы отличать полки на поле боя. Это родило камуфляжную форму и окопную войну, в которой снова потребовался массовый солдат. Да, его оружие было небольшим улучшением предыдущего оружия, но за счёт радио, один командир мог контролировать куда большее пространство и сделал возможным понятие фронта.
Далее эволюция снова запустил отбор. Вторая мировая, это уже появление новых элитных частей. Авиация, танки, сапёры, разведка, снайперы и штурмовые группы. Это лишь самые очевидные элитные части. Под конец войны на примере штурма Кёнигсберга войсками СССР, можно увидеть насколько элитными стали войска. На всём протяжении двадцатого века элитизм развивался. Текущий самолёт или спецназовец, для современных крестьян стоит не сильно меньше, чем средневековый рыцарь.
Аналогичные процессы и в производстве. Массового рабочего начала двадцатого века сменили операторы станков, а сейчас уже и роботов.
Результат, который надеюсь теперь понятен. Нету плохой или хорошей теории управления. Всё зависит от технологического окружения. Есть этапы как рулит Макдональдс и умение построить пролетариат. Есть времена, когда рулит умение привлечь ключевых индивидов.
Куда это идёт сейчас, расскажу в следующей записи.