Учителю и другу
Валентин Леонидович Акулов был выдающимся человеком. Докторская степень по философии - это не юбилейные медальки и не фальшивые регалии «общественных инициатив» для чиновников и негоциантов. Каждый, кто общался с Акуловым, ощущал: он общается с учёным, учителем, философом, патриотом.
Акулов полностью оправдывал свою фамилию: его статьи были резкими, бескомпромиссными, яркими и основательными, «зубастыми». Акулов был нонконформист по жизни: он раздавал увесистых педалей и коммунистам, и их оппонентам, и Позняку, и Лукашенко, считая возможным и необходимым обстоятельно выяснить позицию оппонента, причины изменения оппонентом своих прежних взглядов.
Помню, как рьяно защищал Акулов свои позиции в споре с коллегами на круглом столе, организованном в «Новой экономике» (в мероприятии принимал участие также исламский теолог из Ирана). Россия может возродиться как держава с государствообразующей русской нацией, объединение трёх ветвей триединой русской нации позволит создать самодостаточный геополитический организм, автаркия губительна для Белоруссии, русофобские выходки минских и московских деятелей недопустимы, власть должна принадлежать народу, а народ должен иметь возможность использовать госаппарат для реализации своих интересов, считал Акулов. По мнению философа, Россия никогда не была империей в классическом определении, евразийство и интересы русской нации не тождественны, а вывод о проигрыше Православия в битве цивилизаций - преждевременен.
Акулов был видным философом с высокой культурой мышления. В отличие от многих преподающих профанов, он читал Гегеля на языке оригинала и понимал великих мыслителей античности. Спор с Акуловым никогда не был лёгким - оппонент испытывал жесткий прессинг аргументов, на каждую ссылку на авторитет мог получить с десяток цитат в ответ. Акулов не был теплохладным - он был огненно-горящим, как поток вулканической лавы, он был неудобным, его даже в последние годы, когда здоровье стало совсем неважным, побаивались, обходили стороной, игнорировали (но за спиной бессильно ехидничали).
Любимым композитором моего друга и учителя был Рахманинов.
Наступает весна - я отчётливо услышал её запах сегодня днём. У меня лежит рукопись статьи Акулова. Я знаю, что больше никогда не пожму руку Валентину Леонидовичу. Надеюсь, что такой Человек достоин Царствия Небесного.