И ноздрями землю втяну
Помнится, пару лет назад, после моего текста про фестиваль авторской песни «Бабье лето» тогда еще никакая не начальник управления культуры и кино администрации города Юрга Саша Ангарская имела дерзость обвинить меня в том, что я, якобы, когда-то описал сие священное мероприятие следующими словами - «Все было бы хорошо, если бы не эти барды». Что ж, Александра, на сей раз все именно так.
За скобками юбилейного (уже XX-го) фестиваля, прошедшего на прошлых выходных в Юрге, остался один маленький факт, который логичным образом предпочли не заметить почти все городские СМИ. Впрочем, справедливости ради, отмечу, что Александр Николаев никакого отношения к данной выходке не имеет, но ответственности с него это все равно не снимает.
Что происходило в палаточном городке и на самой фестивальной поляне, меня уже давно не интересует, а вот возня, начавшаяся на ступенях гостиницы «Сибирь», где останавливался в свое время Булат Окуджава (его в Юрге отчего-то именуют основателем жанра авторской песни, что спорно), и перекочевавшая ко второй точке поклонения, заслуживает нескольких абзацев.
Итак, в этом году в Юргу привезли почти что святыню - землю с могилы другого небарда Владимира Высоцкого. Знакомые, узревшие сюжет по одному из местных телеканалов, устроили мне тест на воображение - что же сделали с этими горстями грунта наши авторы-исполнители, спросили они меня. Я было предположил, что съели, но все оказалось гораздо интереснее; земля оказалась развеяна по клумбам вот здесь.
Тем, кто вдруг не в курсе, с сомнительного характера радостью сообщаю - это первый в стране памятник авторской песне, открытый в Юрге в 2005 году. Пингвин, притворяющийся вороной, и удерживающий в крыльях гитару, стоит на метровом постаменте в одном из городских скверов, хотя жанрово объект относится к скульптуре малых форм. То есть не на кладбище - это очень важно.
Теперь осталось понять, при чем тут Высоцкий.
Практика забора земли с могилы вообще-то предполагает ее перенос на могилу другую - это не прах, чтобы стоять в урне над камином или быть развеянным со скалы. Практика предполагает наличие родства - не знал, что в роду у Высоцких были врановые, но раз барды так глубоко копнули в их генеалогию, то готов охотно поверить. Сам сквер тоже не безымянный - несколько лет назад ему присвоили имя почетного гражданина города и области, полного кавалера Ордена Славы Георгия Басырова. Ну а если дополнить картину тем, что время от времени у памятника авторской песне стоят самые что ни на есть настоящие венки и не из цветов, а из салона ритуальных услуг, то и про песню, и про фестиваль становится ясно почти все.
Осталось понять, при чем тут все же Высоцкий.
Потому что такого нет ни в одной культуре мира - ни у иудеев, ни у православных христиан, ни у мусульман, ни у язычников. Сначала поставить памятник музыкальному направлению, потом дать скверу имя уважаемого человека, позже привезти землю с могилы другого выдающегося человека и разбрасывать ее перед памятником авторской песне - это ж какая каша должна быть в голове у той же, например, Ангарской, которой столь тонкие моменты ведь должны быть не чужды.
Но Саша тоже бард. Хотя могла бы из городского бюджета разориться на кодирование своих музыкально одаренных коллег - ну, чтобы в следующий раз они ненароком не привезли на фестиваль мощи какого-нибудь горячо ими любимого мэтра.
С другой стороны, все ведь верно - знают и с чьей могилы землю везти, и идентифицируют себя правильно; по Высоцкому живут - «Я слишком часто пьяный / Бабьим летом, бабьим летом».
За скобками юбилейного (уже XX-го) фестиваля, прошедшего на прошлых выходных в Юрге, остался один маленький факт, который логичным образом предпочли не заметить почти все городские СМИ. Впрочем, справедливости ради, отмечу, что Александр Николаев никакого отношения к данной выходке не имеет, но ответственности с него это все равно не снимает.
Что происходило в палаточном городке и на самой фестивальной поляне, меня уже давно не интересует, а вот возня, начавшаяся на ступенях гостиницы «Сибирь», где останавливался в свое время Булат Окуджава (его в Юрге отчего-то именуют основателем жанра авторской песни, что спорно), и перекочевавшая ко второй точке поклонения, заслуживает нескольких абзацев.
Итак, в этом году в Юргу привезли почти что святыню - землю с могилы другого небарда Владимира Высоцкого. Знакомые, узревшие сюжет по одному из местных телеканалов, устроили мне тест на воображение - что же сделали с этими горстями грунта наши авторы-исполнители, спросили они меня. Я было предположил, что съели, но все оказалось гораздо интереснее; земля оказалась развеяна по клумбам вот здесь.
Тем, кто вдруг не в курсе, с сомнительного характера радостью сообщаю - это первый в стране памятник авторской песне, открытый в Юрге в 2005 году. Пингвин, притворяющийся вороной, и удерживающий в крыльях гитару, стоит на метровом постаменте в одном из городских скверов, хотя жанрово объект относится к скульптуре малых форм. То есть не на кладбище - это очень важно.
Теперь осталось понять, при чем тут Высоцкий.
Практика забора земли с могилы вообще-то предполагает ее перенос на могилу другую - это не прах, чтобы стоять в урне над камином или быть развеянным со скалы. Практика предполагает наличие родства - не знал, что в роду у Высоцких были врановые, но раз барды так глубоко копнули в их генеалогию, то готов охотно поверить. Сам сквер тоже не безымянный - несколько лет назад ему присвоили имя почетного гражданина города и области, полного кавалера Ордена Славы Георгия Басырова. Ну а если дополнить картину тем, что время от времени у памятника авторской песне стоят самые что ни на есть настоящие венки и не из цветов, а из салона ритуальных услуг, то и про песню, и про фестиваль становится ясно почти все.
Осталось понять, при чем тут все же Высоцкий.
Потому что такого нет ни в одной культуре мира - ни у иудеев, ни у православных христиан, ни у мусульман, ни у язычников. Сначала поставить памятник музыкальному направлению, потом дать скверу имя уважаемого человека, позже привезти землю с могилы другого выдающегося человека и разбрасывать ее перед памятником авторской песне - это ж какая каша должна быть в голове у той же, например, Ангарской, которой столь тонкие моменты ведь должны быть не чужды.
Но Саша тоже бард. Хотя могла бы из городского бюджета разориться на кодирование своих музыкально одаренных коллег - ну, чтобы в следующий раз они ненароком не привезли на фестиваль мощи какого-нибудь горячо ими любимого мэтра.
С другой стороны, все ведь верно - знают и с чьей могилы землю везти, и идентифицируют себя правильно; по Высоцкому живут - «Я слишком часто пьяный / Бабьим летом, бабьим летом».