Ворона каркнула во все воронье горло..
Каждый божий день, поутру, едва поднявшись, мы с собакой отправляемся на прогулку. Наш обычный маршрут лежит вдоль аллеи влюбленных, мимо церкви, тюрьмы, городского пляжа, словом, мимо всех тех чебоксарских достопримечательностей, о которых я уже вам рассказывал.
И вот, уже неделю, в одном и том же месте маршрута, нас встречает ворона. Сидит эта ворона на высоком дереве и внимательно смотрит. Мы приближаемся - она начинает неистово каркать. Проходим мимо, идем дальше - успокаивается. И на обратном пути опять тоже самое. Я сначала не понял причины. Ну каркает себе птица и каркает. В конце-концов, какое наше собачье дело? Самое большее на ее дерево ногу задрать. И только сегодня до меня вдруг дошло. Она же явно тут охраняет кого-то. А кого? Конечно, птенца. Барбос, раузмеется, охотно помог бы в поисках "дичи", но пугать возможную жертву до смерти мне не хотелось. А поэтому, спровадив собаку домой и захватив фотик, я вернулся.
Увидев меня, ворона снова беспокойно закаркала. С одной стороны ее дерева лежала асфальтированная площадка и, конечно, там негде было устроить схрона. Зато с другой стороны обретался заросший уже высоченной травой газон с каким-то кустарником посередине. Отличное место. Птенец явно должен был быть там. К этому кустарнику я и пошел пробираясь через траву. Карканье сверху усилилось, участилось и не пришлось сделать еще пары шагов, как над головой громко захлопали крылья. Так я, пригибаясь и думал, что пристроят меня клювом по темечку. Но ворона лишь имитировала удар приблизившись на расстояние около метра. К тому же ворон оказалось две. Видимо, мать и отец вдвоем несли эту службу. И когда одна особь атаковала меня (а это повторилось еще несколько раз), то другая, действуя в поддержку своего партнера, громко и возмущенно каркала и яростно стучала клювом по ветке. Дерево под мощными ударами клюва крошилось, птица, хватая, резко отрывала ошметки и кидала их вниз. Смотри, словно говорила она, как бы такие ошметки не полетели с твоей дурной головы, пришелец.
И надо сказать, что угрозы пернатых казались вполне серьезными. Но, озираясь и находясь ежесекундной в готовности отразить нападение, ваш корреспондент все же добрался до заветного куста.
Вороненок, слетевший до срока из своего гнезда, сидел именно там, а утоптанная площадка вокруг его заросшей обители говорила, что сидит он здесь довольно давно, получая, конечно, регулярные съестные приношения от отца с матерью. Малыш был разумно осторожен и норовил спрятаться от незванного гостя, быстро перемещаясь между прутьями густого кустарника. Но один приличный кадр я все-таки сделал. А достигнув намеченной цели, поспешил восвояси. Я уже шел к дому, а за мной еще половину пути летел один из взволнованных родителей, пытаясь определить, не унес ли я с собой вороненка.
Надо же! Вот уже неделю родители кормят и стерегут свое несмышленное чадо, оставившее гнездо и находящееся сейчас в крайней опасности. Ведь, тех же кошек слоняется в этих местах предостаточно. Смогут ли родители защитить еще беспомощного детеныша от нешуточного врага? Может и не смогут. Но, ведь, будут защищать!
И что характерно: материнским капиталом их не прельщают, преференций по усыновлению не дают, а в ихней, вороньей думе, никто даже не пытается принять гадких, антисиротских законов, ряженных в птичий патриотизм.
И вот, уже неделю, в одном и том же месте маршрута, нас встречает ворона. Сидит эта ворона на высоком дереве и внимательно смотрит. Мы приближаемся - она начинает неистово каркать. Проходим мимо, идем дальше - успокаивается. И на обратном пути опять тоже самое. Я сначала не понял причины. Ну каркает себе птица и каркает. В конце-концов, какое наше собачье дело? Самое большее на ее дерево ногу задрать. И только сегодня до меня вдруг дошло. Она же явно тут охраняет кого-то. А кого? Конечно, птенца. Барбос, раузмеется, охотно помог бы в поисках "дичи", но пугать возможную жертву до смерти мне не хотелось. А поэтому, спровадив собаку домой и захватив фотик, я вернулся.
Увидев меня, ворона снова беспокойно закаркала. С одной стороны ее дерева лежала асфальтированная площадка и, конечно, там негде было устроить схрона. Зато с другой стороны обретался заросший уже высоченной травой газон с каким-то кустарником посередине. Отличное место. Птенец явно должен был быть там. К этому кустарнику я и пошел пробираясь через траву. Карканье сверху усилилось, участилось и не пришлось сделать еще пары шагов, как над головой громко захлопали крылья. Так я, пригибаясь и думал, что пристроят меня клювом по темечку. Но ворона лишь имитировала удар приблизившись на расстояние около метра. К тому же ворон оказалось две. Видимо, мать и отец вдвоем несли эту службу. И когда одна особь атаковала меня (а это повторилось еще несколько раз), то другая, действуя в поддержку своего партнера, громко и возмущенно каркала и яростно стучала клювом по ветке. Дерево под мощными ударами клюва крошилось, птица, хватая, резко отрывала ошметки и кидала их вниз. Смотри, словно говорила она, как бы такие ошметки не полетели с твоей дурной головы, пришелец.
И надо сказать, что угрозы пернатых казались вполне серьезными. Но, озираясь и находясь ежесекундной в готовности отразить нападение, ваш корреспондент все же добрался до заветного куста.
Вороненок, слетевший до срока из своего гнезда, сидел именно там, а утоптанная площадка вокруг его заросшей обители говорила, что сидит он здесь довольно давно, получая, конечно, регулярные съестные приношения от отца с матерью. Малыш был разумно осторожен и норовил спрятаться от незванного гостя, быстро перемещаясь между прутьями густого кустарника. Но один приличный кадр я все-таки сделал. А достигнув намеченной цели, поспешил восвояси. Я уже шел к дому, а за мной еще половину пути летел один из взволнованных родителей, пытаясь определить, не унес ли я с собой вороненка.
Надо же! Вот уже неделю родители кормят и стерегут свое несмышленное чадо, оставившее гнездо и находящееся сейчас в крайней опасности. Ведь, тех же кошек слоняется в этих местах предостаточно. Смогут ли родители защитить еще беспомощного детеныша от нешуточного врага? Может и не смогут. Но, ведь, будут защищать!
И что характерно: материнским капиталом их не прельщают, преференций по усыновлению не дают, а в ихней, вороньей думе, никто даже не пытается принять гадких, антисиротских законов, ряженных в птичий патриотизм.