Бесланские школы. Шесть лет спустя
Почему Павлик врет, что был заложником?
Он просто хочет, чтобы ему позволили остаться в бесланском интернате
В Беслане был очень хороший интернат. Решение снести его принимали с благим намерением - построить на этом месте новую школу. Так решили местные чиновники. Они говорили журналистам: интернат сносят из-за аварийного состояния, из-за попавшего в него во время штурма 1-й школы снаряда. Дырку от снаряда можно было заделать.
Но не заделали…
Есть факт - весь район были против ликвидации интерната. Беслан по этому поводу шумел, и мы об этом не раз писали. И тем не менее его уничтожили.
И теперь многим детям один путь - на улицу. ..
До первого сентября 2004 года две самые старые школы Беслана стояли друг против друга. Их разделяла железная дорога. Общеобразовательная школа № 1 считалась самой элитной в городе, поэтому там учились дети таких высокопоставленных осетинских чиновников, как Таймураз Мамсуров (ныне глава Северной Осетии).
Школа-интернат для детей из неполных, многодетных и асоциальных семей тоже была по-своему элитной. Например, ее закончил Юнус-Бек Евкуров (ныне глава Ингушетии).
После теракта обе эти школы перестали существовать.
Сегодня, 6 сентября 2010 года, открывается новый интернат, но не для всех
Вместо школы № 1 Лужков построил две современные, огромные для Беслана школы. В них теперь все время отключают электричество - экономят деньги, которых у района на содержание двух этих общеобразовательных монстров катастрофически не хватает.
Вместо интерната, в котором до 1 сентября 2004 года учились и жили 264 ребенка, обещали построить новый, со спортивным уклоном.
Обещали не осетинские власти и даже не российские - спонсировали все это дело в размере около 3 млн евро греки и норвежцы.
Спустя шесть лет, сегодня, 6 сентября, в Беслане торжественно откроют школу-интернат со спортивным уклоном. Детей из старого интерната в эту новенькую школу взяли с огромным скрипом, да и то - не всех. Они доучатся до 5-го класса и потом пойдут гулять на все четыре стороны, не нужные никому.
И мне сказали: вряд ли на следующий год будут набирать в новый интернат таких вот детей - больных туберкулезом, с педикулезом, с дистрофией бог знает какой степени, бездомных. В новой школе-интернате будут выводить поросль осетинских футболистов вроде звезды российского футбола Алана Дзагоева.
… Директор интерната Санакоев умер в октябре 2004 года. Обширный инфаркт. Он много лет сохранял ДОМ для бездомных мальчиков и девочек, выводя их в люди. Он жил тут же - во дворе своего интерната. Накануне сентября 2004-го он сделал операцию на своем сердце и - капитальный ремонт в своем интернате. И сердце не вынесло, когда огромная железная гиря рушила толстые и добротно построенные кирпичные стены.
Таким был единственный родной дом Павлика Джироева…Алана Гайтерова в 2004-м должна была пойти учиться в 8-й класс. Но после сноса от интерната оставили только начальные классы - с 1-го по 4-й. Маленьких интернатовцев поселили скопом в старом спальном корпусе, где они теперь и жили, и учились. А всех, кто старше, - начиная с 5-го класса - вернули в семьи и раскидали по обычным школам согласно прописке.
Алана теперь вынуждена была жить с мамой. Алана была самой старшей из шести детей, которых ее мама рожала с завидной регулярностью от разных мужиков. Рожала и спивалась. Однажды денег на бутылку не хватило, и мама решила продать Алану. Какому-то очередному мужику. И Алана повесилась.
…Не прошло и года после того, как разрушили интернат, а Фатима Дзугаева, которой исполнилось всего 15, родила неизвестно от кого. Так получилось. Когда ей сказали, что интернат закрыт и она теперь будет жить дома, она сказала: «Я дома не нужна никому». Где и в какой нищете Фатима живет со своим ребенком - даже страшно представить. Такова судьба многих девочек, которых безжалостно выкинули из интерната во взрослую жизнь под предлогом заботы о других бесланских детях, переживших теракт.
…Второклассника Руслана Меньшова привели в интернат сотрудники милиции. В возрасте 8 (!) лет он был ОТЧИСЛЕН из обычной бесланской школы за хулиганство. Уже через полгода он играл все первые роли в интернатовских спектаклях и делился мечтами с воспитателями: «Когда-нибудь у меня будет белый «Мерседес», и я привезу вам много роз. Целый багажник».
Руслана Меньшова «подкинули» обратно в обычную бесланскую школу. Он прогуливает, дерется, хамит. Новые учителя тревогу особо не бьют. Трудный подросток? Ну и что?
Руслан иногда приходил в спальный корпус, оставшийся от старого интерната. И вот тогда в нем просыпалась робость. Он поджидал кого-нибудь из воспитательниц: «Когда меня возьмут обратно?»
Когда ему сказали, что для нового спортивного интерната он «слишком стар», так как перешел в 6-й класс, Руслан спросил: «А если я останусь на второй год, меня возьмут?»
…Альбина Хамицева, 14 лет. В 2004-м она много раз приходила на место, где совсем недавно стоял интернат. Потому что другого дома у нее не было. Потом ее незаконно приютили в каморке в спальном корпусе воспитатели интерната. Носили ей еду с поминок, которые продолжались в Беслане всю осень. Потом все-таки приехала милиция, и Альбину силой выволокли из каморки и отвезли по месту проживания ее мамаши-пьяницы. Больше Альбина не приходила в интернат. Она теперь сидит в тюрьме за ограбление.
Павлик и его мама
…В специнтернате - тюрьме для малолетних - находятся и Дина Галаева, и Аня Жигулина. Я говорила с воспитательницей Ани Жигулиной. Она сквозь слезы говорит: «У Анечки был огромный талант к рисованию. Я считаю, Беслан лишился гения…»
…Головины. Трое детей. Мама с утра до вечера работает в психушке уборщицей. На прокорм не хватает. Дети не ходят в школу, ходят - в поисках еды. У Славы - аутизм, он разговаривает по-собачьи: «Ав! Ав!» Иногда воет. Вместе с собаками лазает около помоек. Из него футболист, конечно, не получится.
…Калицевы. 5 детей, погодки. Мать - пьяница и болеет туберкулезом, дети - инфицированы. Из старого интерната их выкинули (а их там лечили и нормально кормили). В новый они не попадают.
…Кайтмазовы. 11 детей, мать - одна. Отец умер, несчастный случай. Мама - очень хорошая, бьется на нескольких работах. Дети в школу не ходят - им стыдно. Мне воспитатели интерната сказали, что каждое лето они собирали для Кайтмазовых одежду по людям, по друзьям, у своих детей отбирали. Чтобы Кайтмазовых одеть. И в интернате знали: если кого из Кайтмазовых в школе нет - значит, ботинки прохудились так, что шнурками подошву не привязать.
Про Павлика Джироева расскажу подробно. Потому что Павлик придумал, что он был в школе № 1. Заложником. И его даже ранило осколками. Павлик заворачивает рукав футболки и показывает шрамик, потом задирает штанину и показывает второй «след от гранаты».
Павлик врет. Я это понимаю. И почему врет - тоже понимаю. Проблема в том, что в Беслане нельзя врать про первую школу…
Мне сказали прийти в 7 часов вечера. В это время Дом быта г. Беслана закрывается и туда возвращается Павлик. Как с работы. Рано утром он уходит на улицу, потому что ему нельзя «светиться». Это уговор, который нельзя нарушать. На этом условии Павлика и его маму Жанну - почти немую, худенькую и не совсем нормальную женщину - поселили в Доме быта. На время.
Жанну и Павлика недавно выгнали из очередной пристройки очередные хозяева за неплатежеспособность. А до этого они зимовали в душевой старой швейной фабрики. Она была с дыркой на улицу, эта душевая, и с обледеневшими стенами. Павлик заболел пневмонией.
Они сидят с мамой за столом в подсобке парикмахерской, сбоку - старомодный фен-сушилка для волос, ванна, где посетителям моют голову перед стрижкой, и колченогие стулья, на которых и спят Жанна и Павлик. На столе - консервная банка с тушенкой. Это завтрак, обед и ужин Павлика.
С его мамой я говорить не могу - она не понимает по-русски, а я не понимаю по-немому. Павлик рассказывает про их жизнь то совершенно по-детски, то как-то очень по-взрослому.
Про интернат: «Там четыре раза кушать давали… Там я был и котом, и помидором (в спектаклях. - Е. М.)… Там я не дрался даже с этими, из новой школы…»
Поясню: новая школа № 9 - лужковская - построена на месте старого интерната. Оставшийся от интерната спальный корпус, в котором жил Павлик, отделяет от новой школы железная ограда. Раньше была открыта калитка - и интернатовские дети могли играть на роскошной детской площадке. Это было замечено. На калитке повесили огромный замок, так что интернатовские теперь смотрят на хорошую жизнь, прижав мордочки к ограде. Их дразнят. Их всегда и везде дразнят «интернатовскими» и «детдомовскими». И они регулярно вступаются за свою честь. То есть дерутся.
Когда тринадцатилетний Павлик говорит про жизнь, становится немного жутко: «Мы стоим в очереди на жилье, я там свое детство потерял, так долго стоим… Мне приходится за маму разговаривать с чиновниками. Я сказал, что мама обольет себя бензином и покончит жизнь самосожжением…»
Мне Павлик рассказывает про теракт в первой школе. Перед этим он, правда, спросит: «Вы кто по национальности?»
- Русская, - отвечу я растерянно. - А почему ты спрашиваешь?
-Русские - они добрые, - улыбнется Павлик и скажет:
«Я был в первой школе. Когда теракт был. В спортзале. Потом взорвалась граната, и меня ранило. Меня отвезли в Москву на лечение. А потом я пошел в интернат. Потом я вырос и ушел из интерната в 3-ю школу. Мне сказали, что я могу вернуться в новый интернат. Мы с мамой написали заявление. Потом нам сказали, что в интернат берут только до 5-го класса, а я пошел уже в 6-й. Мне было очень печально. Мама плакала…»
Павлик рассказывал, и все это время наш разговор подслушивали. Павлик даже вздрогнул, когда высокая женщина (работница Дома быта) грозно спросила: «Ты был в первой школе?»
Павлик сгорбился, его мать Жанна вскочила, а женщина не могла успокоиться.
- Я была там! В заложниках со своим сыном! Что-то я тебя не видела! Почему я тебя не видела?
-Я все проверю… - попытка унять женщину не удалась.
- Да если он с таких лет врет, что будет, когда вырастет? - уже кричала женщина. - Он про святые вещи врет! Про святых детей!
Пришлось объяснить неуникальность ситуации. Алан Адырхаев, у которого в школе погиба жена, а двое дочек выжили, переквалифицировался из анестезиолога в терапевта, чтобы следить за здоровьем бывших бесланских заложников. Для начала сделал «подушевой и подомовой» обход всего Беслана, уточняя официальные списки. Оказалось, что 200 человек, «записанных» в заложники, не были в те страшные сентябрьские дни в первой школе.
Но в официальных списках многие из них значатся до сих пор, а это - деньги, гуманитарная помощь, решение проблем.
Павлик хотел добиться своим враньем лишь одного - места в интернате.
Не дай ему бог узнать, что это такое - на самом деле стать заложником. Но ничего не поделаешь с тем, что он УЖЕ узнал, что это выгодно. И не террористы тому виной.
Я оставила Павлику конфеты и визитку. Он долго читал ее. Потом еще дольше решал, в какое потайное место спрятать, чтобы успеть вынести, когда их с мамой будут в очередной раз выгонять на улицу.
Новая школа-интернат с футбольным уклоном не выглядит на 3 млн евро. Она симпатиная, компактная, я бы сказала, скромная. Ни бассейна, ни даже футбольного поля. Хотя директор школы Константин Иванович Каниди уверял меня, что футбольных полей - целых два.
- Одно будут с искуственным покрытием, другое построили еще немцы после войны.
Каниди - не случайно директор. Школа названа именем его отца, погибшего в первой школе учителя физкультуры Ивана Каниди.
Мне рассказывали, каким был Каниди. Учителем. Именно с большой буквы.
Его сын - Константин Каниди - получил учительский диплом только в этом году.
- Я закончил педфак по специальности «управление и менеджмент», - говорит Константин Иванович. - Я хочу, чтобы эта школа стала колыбелью гениальных осетинских футболистов. И тогда мы на деньги от их трансфера построим много детских домов. А сейчас совмещать одно с другим неправильно. Иначе у нас ни интерната не получится, ни спортивной школы.
- Константин Иванович! - пытаюсь понять я. - Третья школа в Беслане открывается, и опять - не для детей из малообеспеченных семей. Как же так?
- Давайте посмотрим правде в лицо. У нас в России 90% населения - малообеспеченные, я вот тоже - живу на 9 тысяч рублей. А у меня жена и дети! И потом: греки и норвежцы хотели построить спортивную школу. Они дали денег именно на то, чтобы мы развивали в Осетии футбол и зимние виды спорта. Ни о каких детях из малообеспеченных семей речь не шла. У меня есть документы!
У Каниди документов под рукой не нашлось, а у меня были распечатки официальных сообщений из пресс-службы главы Республики Северная Осетия Таймураза Мамсурова. В них было, в частности, сказано: «В Беслане начато строительство школы-интерната, финансирование которого взяла на себя Греческая православная церковь… Школа будет рассчитана на 250-300 детей, преимущественно из неблагополучных, малообеспеченных семей, детей-сирот…»
Сегодня ситуация поменялась кардинально. В школе продолжат учиться только 72 ребенка из старого интерната. На остальные места будут взяты мальчики, подающие спортивные надежды. В том числе из полноценных и обеспеченных семей (таких даже в Беслане и Осетии немало).
Дети из малообеспеченных семей доучатся тут только до 11-летнего возраста (5-го класса) и потом будут переведены в другие школы. Дети-спортсмены будут учиться до 9-го класса, а тем временем Константин Каниди добьется для своей школы полноценной одиннадцатилетки.
Со следующего года в школу будут принимать только по спортивным показателям. А по социальным - не будут.
Таким образом, в Беслане больше не будет интерната для детей из малообеспеченных семей или детей-сирот. Хотя они-то надеялись.
Елена Милашина
Беслан
Новая Газета. 06.09.2010..