«Мы страшно далеки от народа и хотим быть еще дальше» (с) Два романа Фигль-Мигль.
«- Эй, - позвал я. - Сколько дней до Армагеддона?
- Ты чего, мужик? - сказал он. - Армагеддон был вчера.»
Есть такая отдельная категория романов - филологические тексты. Они созданы теми, кто слегка завис между срезами, но при этом чувствует язык, слегка надменен и одновременно гордится своей несхожестью. А от мира филфака никуда не денешься. Романы мира текста, даже со всей метофизикой и социальщиной, все равно романы о тексте. Внутреннюю сущность не переломить.
Кто автор в реальности, не столь важно, но круги намекают на СПбГУ и окрестности.
А теперь ближе к теме. Первый роман скорее заинтересовал общественность в ее узком виде, а второй получил Нацбест и понеслась. А вообще-то романы имеет смысл брать именно парой, по отдельности они страдают некоторыми недостатками.
Случилась неясная катастрофа, мегаполис разделился на части: буржуазно-аристократический центр-Город, схоластический Остров и Окраины в виде застрявших в середине 90хх Финбана, Охты, где строит империю порядка Канцлер с тревожным именем Николай Павлович, забитых деревень внутри Джунглей, сытой хуторной части Автово, остальные может и есть, да неизвестно доподлинно, что там происходит. А, еще есть китайцы, контрабандисты, анархисты и сверхчеловек Разноглазый, не отягощенный лишней рефлексией, жалостью, чувствами и прочими вещами, которые мешают жить. Есть в нем и важное качество - редкий профессионализм, Разноглазый - человек дела. Он в этом мире единственный, кто способен убрать настойчивые попытки умерших жертв отомстить виновникам. Вот и убивают тут мало, проще договориться или покалечить, ведь услуги Разноглазого дорого стоят, а попытки переманить его на свою сторону не работают. Разноглазый вечно над схваткой, даже если в центре процесса, однако своего не упустит.
Что это все так напоминает. Первый роман - без сомнения наш ответ "Кысю" Толстой с поправкой на время, место действия и заодно имеет некоторые проблемы с сюжетной линий, она там есть разве что в середине, когда герой Разноглазый в компании приятелей отправляется в Автово, потом книга вязнет в сценках, связанных между собой, как байки Веселых ребят о писателях.Т.е. в принципе никаких. От Толстой тут не только флер сюжета с фирменным ехидством, но и некоторые обороты. Стиль же и общая ирония скорее раннего Пелевина. Разве что нет того второго слоя, за которым ярлычки опадают и открывается истинная сущность мира. В "Щастье" такого нет, мир строго и скучно поделен, внутри декораий дествуют герои. Но стиль и язык действительно хорош. И неплохо растаскивается на цитаты.
«Ну скажите, как листья с деревьев летят?
- Уныло?
- Они летят безропотно! Главное - не сопротивляться. Когда сопротивляешься, выходит больнее, чем могло бы.»
И вот после описательно-разговорного теста автор переходит к более сюжетной прозе, за которую собственно и дали премию. Первый роман, конечно, пиршество интеллектуалов, особенно в части филфаковских и писательских кругов, но за это премии дают редко. Вторая же часть "Волки и медведи" имеет вполне себе четко выстроенный сюжет.
Железный Канцлер нарастил силы и решил принести Порядок в мир силой. Есть, правда, у него небольшая слабость - он слишком крепко связан с Городом, чтобы стать его завоевателем. А Город всегда сможет нанести удар в поддых. Разноглазый оказывается внутри этой операции, из любопытства, некой симпатии к жертвам, не теряя однако и своей выгоды. А заодно встретится с самым большим кошмаров, ведь в обществе, где покупка индульгенции из действия "на всякий случай" перешла в понятное и полезное действие, а именно в этом работа Разноглазого, совесть - страшное дело. Особенно когда совесть вполне себе с кулаками.
«Чтобы быть счастливым, человек должен быть либо бессердечным, либо безмозглым».
Сама по себе вторая часть гораздо злее первой, не потому что происходит некая перемена в участи людей, страдающих от этого, а потому что персонажи из разных слоев на проверку как один оказываюся весьма неприятными личностями. Хотя можно сказать, что виновник всему сам рассказчик Разноглазый, который судит мир со своей колокольни. Но ведь и сами участники истории весьма стараются подчеркнуть свои недостатки действиями.
«С излишним почтением относясь к своим убеждениям и с недостаточным - к истории, специалисты не умели заподозрить, какая роль отведена им историей в отместку: благонамеренные, но зловредные люди, которые несут прогресс и всюду приносят разруху.»
В этом есть некоторая ловушка, книга более злободневна, чем тот же "Кысь" (и тем более первая часть - "Щастье"), при этом ей не хватает каких-то вторых слоев, которые доставал из бытовухи молодой Пелевин. Сатира есть, а метафизика пропала за социальностью. Зато не пропал стиль, язык, описания, по книге можно плыть, просто наслаждаясь тем, что хоть кто-то у нас еще умеет объединять слова, не пользуясь стандартными клише. Еще стоит добавить, что персонажи хороши, хоть и не всегда понятно, зачем автор их описала и куда они пропали через страницу текста, как это вышло с тем же Мухой. Некоторые же весьма обаятельны, как, например, Молодой или Фиговидец, последний явно понятен так, как может быть понятен всякий участник одного из кругов местной интеллектуальной интеллигенции (у нас, как известно, интеллектуал и интеллигент не всегда одно и тоже, а очень даже часто вещи разные).
«- О хорошем думай, - сказал Молодой. - Плохое само за себя подумает.»
Из плюсов, которые можно выделить в дилогии, это, без всяких сомнений, качество текста. Все минусы в общем перечислены ранее, добавить особенно нечего. Антиутопия по-петербуржски всегда хороша, где еще бывают такие интеллигентные Армагеддоны? Было бы лучше, на мой скоромный вкус, если бы это была одна книга уровня второй части, либо первая экспедиция первой книги поглотила бы события второй, потеряв по дороге всю политику. Но нельзя требовать многого, тем более, что в целом обе части можно читать и перечитывать. Классическое зубоскальство никуда ведь не прпадет.
- Ты чего, мужик? - сказал он. - Армагеддон был вчера.»
Есть такая отдельная категория романов - филологические тексты. Они созданы теми, кто слегка завис между срезами, но при этом чувствует язык, слегка надменен и одновременно гордится своей несхожестью. А от мира филфака никуда не денешься. Романы мира текста, даже со всей метофизикой и социальщиной, все равно романы о тексте. Внутреннюю сущность не переломить.
Кто автор в реальности, не столь важно, но круги намекают на СПбГУ и окрестности.
А теперь ближе к теме. Первый роман скорее заинтересовал общественность в ее узком виде, а второй получил Нацбест и понеслась. А вообще-то романы имеет смысл брать именно парой, по отдельности они страдают некоторыми недостатками.
Случилась неясная катастрофа, мегаполис разделился на части: буржуазно-аристократический центр-Город, схоластический Остров и Окраины в виде застрявших в середине 90хх Финбана, Охты, где строит империю порядка Канцлер с тревожным именем Николай Павлович, забитых деревень внутри Джунглей, сытой хуторной части Автово, остальные может и есть, да неизвестно доподлинно, что там происходит. А, еще есть китайцы, контрабандисты, анархисты и сверхчеловек Разноглазый, не отягощенный лишней рефлексией, жалостью, чувствами и прочими вещами, которые мешают жить. Есть в нем и важное качество - редкий профессионализм, Разноглазый - человек дела. Он в этом мире единственный, кто способен убрать настойчивые попытки умерших жертв отомстить виновникам. Вот и убивают тут мало, проще договориться или покалечить, ведь услуги Разноглазого дорого стоят, а попытки переманить его на свою сторону не работают. Разноглазый вечно над схваткой, даже если в центре процесса, однако своего не упустит.
Что это все так напоминает. Первый роман - без сомнения наш ответ "Кысю" Толстой с поправкой на время, место действия и заодно имеет некоторые проблемы с сюжетной линий, она там есть разве что в середине, когда герой Разноглазый в компании приятелей отправляется в Автово, потом книга вязнет в сценках, связанных между собой, как байки Веселых ребят о писателях.Т.е. в принципе никаких. От Толстой тут не только флер сюжета с фирменным ехидством, но и некоторые обороты. Стиль же и общая ирония скорее раннего Пелевина. Разве что нет того второго слоя, за которым ярлычки опадают и открывается истинная сущность мира. В "Щастье" такого нет, мир строго и скучно поделен, внутри декораий дествуют герои. Но стиль и язык действительно хорош. И неплохо растаскивается на цитаты.
«Ну скажите, как листья с деревьев летят?
- Уныло?
- Они летят безропотно! Главное - не сопротивляться. Когда сопротивляешься, выходит больнее, чем могло бы.»
И вот после описательно-разговорного теста автор переходит к более сюжетной прозе, за которую собственно и дали премию. Первый роман, конечно, пиршество интеллектуалов, особенно в части филфаковских и писательских кругов, но за это премии дают редко. Вторая же часть "Волки и медведи" имеет вполне себе четко выстроенный сюжет.
Железный Канцлер нарастил силы и решил принести Порядок в мир силой. Есть, правда, у него небольшая слабость - он слишком крепко связан с Городом, чтобы стать его завоевателем. А Город всегда сможет нанести удар в поддых. Разноглазый оказывается внутри этой операции, из любопытства, некой симпатии к жертвам, не теряя однако и своей выгоды. А заодно встретится с самым большим кошмаров, ведь в обществе, где покупка индульгенции из действия "на всякий случай" перешла в понятное и полезное действие, а именно в этом работа Разноглазого, совесть - страшное дело. Особенно когда совесть вполне себе с кулаками.
«Чтобы быть счастливым, человек должен быть либо бессердечным, либо безмозглым».
Сама по себе вторая часть гораздо злее первой, не потому что происходит некая перемена в участи людей, страдающих от этого, а потому что персонажи из разных слоев на проверку как один оказываюся весьма неприятными личностями. Хотя можно сказать, что виновник всему сам рассказчик Разноглазый, который судит мир со своей колокольни. Но ведь и сами участники истории весьма стараются подчеркнуть свои недостатки действиями.
«С излишним почтением относясь к своим убеждениям и с недостаточным - к истории, специалисты не умели заподозрить, какая роль отведена им историей в отместку: благонамеренные, но зловредные люди, которые несут прогресс и всюду приносят разруху.»
В этом есть некоторая ловушка, книга более злободневна, чем тот же "Кысь" (и тем более первая часть - "Щастье"), при этом ей не хватает каких-то вторых слоев, которые доставал из бытовухи молодой Пелевин. Сатира есть, а метафизика пропала за социальностью. Зато не пропал стиль, язык, описания, по книге можно плыть, просто наслаждаясь тем, что хоть кто-то у нас еще умеет объединять слова, не пользуясь стандартными клише. Еще стоит добавить, что персонажи хороши, хоть и не всегда понятно, зачем автор их описала и куда они пропали через страницу текста, как это вышло с тем же Мухой. Некоторые же весьма обаятельны, как, например, Молодой или Фиговидец, последний явно понятен так, как может быть понятен всякий участник одного из кругов местной интеллектуальной интеллигенции (у нас, как известно, интеллектуал и интеллигент не всегда одно и тоже, а очень даже часто вещи разные).
«- О хорошем думай, - сказал Молодой. - Плохое само за себя подумает.»
Из плюсов, которые можно выделить в дилогии, это, без всяких сомнений, качество текста. Все минусы в общем перечислены ранее, добавить особенно нечего. Антиутопия по-петербуржски всегда хороша, где еще бывают такие интеллигентные Армагеддоны? Было бы лучше, на мой скоромный вкус, если бы это была одна книга уровня второй части, либо первая экспедиция первой книги поглотила бы события второй, потеряв по дороге всю политику. Но нельзя требовать многого, тем более, что в целом обе части можно читать и перечитывать. Классическое зубоскальство никуда ведь не прпадет.