Многабукв-3 (из отложенного)
Великий и ужасный Стивен Кинг. Сборник рассказов "Лавка дурных снов". Очень люблю Кинга за его "плотность". Не важно, про что он пишет, хоть про тяжкую долю женщин, хоть про машину-убийцу, хоть про апокалипсис. Вообще рассказы у Кинга очень даже хороши. Не все, конечно, но некоторые вещи вполне можно давно поставить на полку высокой литературы. Когда-нибудь они там все пожалеют, что дают солидные премии многостраничной "воде", а Кингу не дали. Ну их к лешему.
Пер Вале соло и в дуэте с Май Шеваль. "Гибель 31 отдела" (соло) - антиутопия, прикидывающаяся детективом. Хорошая такая скандинавщина про уравниловку в стране победившего капитализма. Единственный минус - многовато монологов. "Наемные убийцы" (дуэт) - ака "Террористы" - остросюжетный социальный роман о нестраведливости в мире победившего капитализма, который прикидывается социализмом с человеческим лицом. Суховато (ну это я люблю, к чему нам сопли), хватает сарказма (обожаю), опять монологи (вот их бы подсократить). Детектива нет, больше социальные зарисовки, чувствуется рука репортера. Подругу главного героя хотелось прибить.
Философия. Валерий Подорога "Время После. Освенцим и ГУЛАГ: Мыслить абсолютное Зло". Кстати, куда у писателей подевались отчества? Вот были раньше Федоры Михайловичи и Львы Николаевичи, а нынче что? Нехорошо. Ладно, это отступление. Небольшая книга, состоящая из двух частей. Первая про холокост, больше представляет собой выдержки из работ Адорно и Агамбена. Сам автор куда-то прячется. Вторая часть про ГУЛАГ на основе обширных цитат уже из Шаламова. Автор опять теряется за цитатами. Что такое время-после? Холокост и ГУЛАГ закончили Историю, началось безвремье. В мире после краха цивилизованного человека, который был так воспет культурой, пытаются жить неживые. именно так - не живые и не мертвые, как бы зависшие на грани, этот опыт нельзя пережить, его можно законсервировать и отодвинуть куда-то подальше. Есть рассуждения о природе палачей, жертв и соучастников, но больше они касаются первой части. В последней части уже появляется сам автор, он рассуждает о власти - о "Господине-Монстре". Тут уже больше примеров из современной России, местами точно, хотя сумбурно. Стоит заметить некую деталь, которую почему-то всегда опускают, взять хоть недавний эфир на РБК, посвященный Отцу народов. Если бы Германия ограничилась пожиранием СССР, союзники бы обнимались в Третим Рейхом, наплевав на миллионы замученных. Только проигрыш Германии сделал возможным процесс денацификации. Так что сравнивать покаяние в Германии и в СССР можно только с поправкой на внешние обстоятельства. Что до товарища Сталина и ГУЛАГов, то весь процесс сильно подкосили лихие 90ые. У многих до сих пор изжога на слово либерал, а с ним прицепом идет и все то, что говорилось тогда и сейчас на тему вины и покаяния. Маятник опять качнулся, так бывает.
На десерт две книги про "боль Европы". Не помню, кто сказал: "Боль Европы - русские, сербы и ирландцы". Полагаю, что боль головная. Но это так, старая шутка.
Колум Маккэнн "ТрансАтлантика". Это про ирландцев. Сначала боролась с языком, потом поняла, как это круто. Именно стиль определяет книгу, без этих рубленных фраз многое бы потерялось. Три времени, которые будут связаны воедино, как перелет Алкока и Брауна связал континенты. Герои будут перемещаться из Америки в Ирландию и обратно. Книга про борьбу, даже если это борьба за мир. Чернокожий Фредерик Дагласс приезжает в Дублин, чтобы бороться за права рабов в США, и видит ужасающую нищету, голод и горе. И его речи меняют жизнь юной служанки, которой кажется, что в Америке ее ждет другая жизнь. А ее потомки возвращаются в Ирландию, где опять неспокойно. Кровавый конфликт длится много лет, унося жизни невинных, его пытается остановить американский сенатор Джордж Митчелл. Остановить, чтобы было будущее, а не только бесконечная война. И рядом с фигурами мужчин, меняющих историю, всегда есть женщины, их частная жизнь внутри Истории.
Теа Обрехт "Жена тигра". Это уже про бывшую Югославию. Почему-то сравнивают с Маркесом, но это уже общее место. Роман дебютный, вроде как собрал много положительных отзывов. Тоже про историю и про насилие, как у Маккэнна, но стиль строго противоположный. Мягкий, плавный, печальный. Все пропитано ощущением потери и воспоминаниями. Дед Наталии Стефанович вырос в маленькой деревушке, где когда-то появился тигр, сбежавший из зоопарка во время войны (да, вся история Югославии описана как бесконечная вереница военных действий всех против всех). А в деревне живет мальчик, обожающий Киплинга, и глухонемая жена жестокого мясника. Но мясника тоже можно понять (далее следует история, как он дошел до жизни такой). И вообще всех можно понять, у всех своя история потерь, и эта история и определяет их нынешнее положение, мысли и поступки. Что до героини, то она тоже выросла во время войны и пытается справиться со смертью деда, вспоминая все то, что он ей рассказывал.
Повествование в обеих книгах нелинейное, но на мой вкус в "Трансатлантике" оно выстроено четче, у Обрехт больше винегрета и иной раз она злоупотребляет переходами. Из сильных сторон "Жены тигра" - это образы животных. Люди привыкают к насилию, а животные оказываются теми, кто неспособен пережить бесконечные войны и погибают. И все же "Трансатлантика" понравилась именно стилем, "Жена тигра" оказалась немного "недосоленной", чего-то не хватило.
Пер Вале соло и в дуэте с Май Шеваль. "Гибель 31 отдела" (соло) - антиутопия, прикидывающаяся детективом. Хорошая такая скандинавщина про уравниловку в стране победившего капитализма. Единственный минус - многовато монологов. "Наемные убийцы" (дуэт) - ака "Террористы" - остросюжетный социальный роман о нестраведливости в мире победившего капитализма, который прикидывается социализмом с человеческим лицом. Суховато (ну это я люблю, к чему нам сопли), хватает сарказма (обожаю), опять монологи (вот их бы подсократить). Детектива нет, больше социальные зарисовки, чувствуется рука репортера. Подругу главного героя хотелось прибить.
Философия. Валерий Подорога "Время После. Освенцим и ГУЛАГ: Мыслить абсолютное Зло". Кстати, куда у писателей подевались отчества? Вот были раньше Федоры Михайловичи и Львы Николаевичи, а нынче что? Нехорошо. Ладно, это отступление. Небольшая книга, состоящая из двух частей. Первая про холокост, больше представляет собой выдержки из работ Адорно и Агамбена. Сам автор куда-то прячется. Вторая часть про ГУЛАГ на основе обширных цитат уже из Шаламова. Автор опять теряется за цитатами. Что такое время-после? Холокост и ГУЛАГ закончили Историю, началось безвремье. В мире после краха цивилизованного человека, который был так воспет культурой, пытаются жить неживые. именно так - не живые и не мертвые, как бы зависшие на грани, этот опыт нельзя пережить, его можно законсервировать и отодвинуть куда-то подальше. Есть рассуждения о природе палачей, жертв и соучастников, но больше они касаются первой части. В последней части уже появляется сам автор, он рассуждает о власти - о "Господине-Монстре". Тут уже больше примеров из современной России, местами точно, хотя сумбурно. Стоит заметить некую деталь, которую почему-то всегда опускают, взять хоть недавний эфир на РБК, посвященный Отцу народов. Если бы Германия ограничилась пожиранием СССР, союзники бы обнимались в Третим Рейхом, наплевав на миллионы замученных. Только проигрыш Германии сделал возможным процесс денацификации. Так что сравнивать покаяние в Германии и в СССР можно только с поправкой на внешние обстоятельства. Что до товарища Сталина и ГУЛАГов, то весь процесс сильно подкосили лихие 90ые. У многих до сих пор изжога на слово либерал, а с ним прицепом идет и все то, что говорилось тогда и сейчас на тему вины и покаяния. Маятник опять качнулся, так бывает.
На десерт две книги про "боль Европы". Не помню, кто сказал: "Боль Европы - русские, сербы и ирландцы". Полагаю, что боль головная. Но это так, старая шутка.
Колум Маккэнн "ТрансАтлантика". Это про ирландцев. Сначала боролась с языком, потом поняла, как это круто. Именно стиль определяет книгу, без этих рубленных фраз многое бы потерялось. Три времени, которые будут связаны воедино, как перелет Алкока и Брауна связал континенты. Герои будут перемещаться из Америки в Ирландию и обратно. Книга про борьбу, даже если это борьба за мир. Чернокожий Фредерик Дагласс приезжает в Дублин, чтобы бороться за права рабов в США, и видит ужасающую нищету, голод и горе. И его речи меняют жизнь юной служанки, которой кажется, что в Америке ее ждет другая жизнь. А ее потомки возвращаются в Ирландию, где опять неспокойно. Кровавый конфликт длится много лет, унося жизни невинных, его пытается остановить американский сенатор Джордж Митчелл. Остановить, чтобы было будущее, а не только бесконечная война. И рядом с фигурами мужчин, меняющих историю, всегда есть женщины, их частная жизнь внутри Истории.
Теа Обрехт "Жена тигра". Это уже про бывшую Югославию. Почему-то сравнивают с Маркесом, но это уже общее место. Роман дебютный, вроде как собрал много положительных отзывов. Тоже про историю и про насилие, как у Маккэнна, но стиль строго противоположный. Мягкий, плавный, печальный. Все пропитано ощущением потери и воспоминаниями. Дед Наталии Стефанович вырос в маленькой деревушке, где когда-то появился тигр, сбежавший из зоопарка во время войны (да, вся история Югославии описана как бесконечная вереница военных действий всех против всех). А в деревне живет мальчик, обожающий Киплинга, и глухонемая жена жестокого мясника. Но мясника тоже можно понять (далее следует история, как он дошел до жизни такой). И вообще всех можно понять, у всех своя история потерь, и эта история и определяет их нынешнее положение, мысли и поступки. Что до героини, то она тоже выросла во время войны и пытается справиться со смертью деда, вспоминая все то, что он ей рассказывал.
Повествование в обеих книгах нелинейное, но на мой вкус в "Трансатлантике" оно выстроено четче, у Обрехт больше винегрета и иной раз она злоупотребляет переходами. Из сильных сторон "Жены тигра" - это образы животных. Люди привыкают к насилию, а животные оказываются теми, кто неспособен пережить бесконечные войны и погибают. И все же "Трансатлантика" понравилась именно стилем, "Жена тигра" оказалась немного "недосоленной", чего-то не хватило.